И пусть кому-то все это покажется бредом, она жила этим всем и обожала свою работу. Копошилась в этих знаниях, словно в сундучке с бриллиантами и изумрудами, и постоянно что-то откапывала новенькое. И чем ее еще всегда подкупал Альфред Адлер, тем, что утверждал, будто прошлое наше не такое ценное и важное и на него нельзя ссылаться и тем более оправдывать им свое поведение. Надо брать ответственность за себя и смело и достойно перешагивать через комплекс неполноценности, шагая к своим взрослым и осознанным целям, хотелкам и мечтам.

Тут-то ее и застала дрема. И стало так хорошо и спокойно. Несколько часов до рассвета с мыслями, как тихое и ласковое море. С мыслями о том, что все будет хорошо! Все так должно быть! Она справится! Она сможет ему помочь!

И уже окончательно проваливаясь в сон, она вспомнила тот день. День как день! Он давно исчез из ее жизни. Кое-как, но она смогла сдать его предмет, и жизнь стала налаживаться. Был профессор, который мучал ее на каждом занятии, и нет его! Было немного грустно осознавать, что завтра она его не увидит, так как было известно, что он покинул университет, больше преподавать не будет.

В один момент он просто исчез из стен учебного заведения, никто толком не знал, куда и почему. Даже ее однокурсницы, запавшие на него и следившие за каждым его шагом, только и могли, что делиться сплетнями. Почему профессор так стремительно пропал, сказать достоверно никто не мог. Его симпатичное личико тускнело все больше в ее воспоминаниях и утопало в прошлом.

Но как прекрасен мир тем, что он громаден в масштабах своей непредсказуемости и гораздо шире любого универа, района, квартала и города. Спустя полгода, дождавшись летних каникул, еще молодая и никому не известная будущая доктор Клементьева решила сделать себе подарок. Достойно сдав все экзамены, она купила себе билет, город мечты, жди! Она мчалась в Питер! И ничего не могло ее затормозить.

Только подруга немного подпортила настроение тем, что в последний момент решила слиться и отменила свою поездку, и теперь она первый раз в жизни должна поехать в новый город одна. Но расстраивалась она недолго, ведь все знают, что Санкт-Петербург создан для любви!

Глава 9

– Доктор, салют! Как ваши дела?

– Очень непривычно это слышать. Обычно я начинаю нашу встречу с этого вопроса.

– Я решил, что сегодня тот день, когда стоит что-то изменить. А вы помните еще один день, который очень многое поменял в вашей жизни?

– Только в моей? – и она внимательно посмотрела на него.

– Какая вы! В точку! Признаю, в моей жизни этот день тоже сыграл историческую роль. Вы были тогда невероятно красивы! Впрочем, время – дохлый слабак перед вами. С годами вы, как коллекционное вино, – все ярче. Питер! Ох, Питер! Вы помните все в деталях?

– Профессор, мне кажется, сейчас не тот случай, чтобы вспоминать об этом. Вы же пришли сюда не прошлое смаковать, верно? Вы же хотите, чтоб я вам помогла в настоящем!

– Да, но иногда прошлое обладает магической силой, особенно, когда настоящее расстраивает.

Конечно, она все помнила, до самой крохотной детали. До самого мельчайшего камушка на дворцовой площади, до каждой капли дождя, упавшего в мрачную Неву, до каждого грамма золоченой меди, бережно укрывшей Исаакиевский собор. Она помнила все и ничего из этого не хотела забывать.

В жизни случаются такие дни, которые очень глубоко врезаются в память, и их оттуда никогда не выковыривать. Они не зарастают, они не покрываются пылью, не теряют свой цвет, они все время с тобой. И хорошо, если эти воспоминания позитивные, а если это что-то плохое, то так тяжело с этим жить.

Спасибо всем, кто как-то участвовал в ее судьбе, потому что воспоминания о первом визите в Питер были от начала и до самого конца – одним большим моментом счастья. Его хотелось вдыхать в самые грустные дни, пусть гуляет в тебе и согревает.

Понятно, что позже в этот город она приезжала очень много раз, понятно, что жизнь выдала к ее годам уже достаточно много других приятных моментов, но в этом было что-то особое и неповторимое. И, конечно, всему этому было объяснение. Именно в этом городе у них начались отношения с профессором. Именно здесь она узнала, что он, оказывается, может быть другим. Именно здесь она первый раз с ним поцеловалась, и это было так нежно. Гораздо нежнее, чем ее любимые пончики в легендарной пышечной на Невском.

А начиналось все очень даже обычно, как часто бывает. Проснувшись в тот день в культурной столице России, она сразу решила, что будет делать. Более того, план на неделю был составлен еще до отъезда. Времени валятся в душном номере не было совсем. Из самого лакомого ее ожидали: прогулка по крышам, поездка в Петергоф, лодочка по каналу и катер по Неве с обязательным разводом мостов.

Также надо еще было успеть в Царское село, забраться на самый верх Исаковского, чтоб своим носиком коснуться привередливого питерского неба, и, конечно же, надышаться прогулками по основным артериям города, с обязательными остановками у Казанского и Спаса на Крови, не забыть Марсово поле и Летний сад. И да, обязательно заглянуть в «Подвал бродячей собаки», там, по отзывам, уже почти сто лет не только вкусно кормят, но и дают превосходные камерные театральные постановки. У нее предполагался Чехов на десерт.

В общем, впихнуть в одну неделю надо было так много, однако начать она решила стратегически с главного – с квеста на целый день, который создатель назвал очень амбициозно – «Влюбись в Петербург, если осмелишься!». Она была готова отдаться этому городу полностью. Ведь по анонсу создатели этого мероприятия обещали не просто увлекательную прогулку, которая должна была превратиться в настоящее приключение, но еще и много загадок и нестандартной информации, которую в популярных буклетах не найдешь.

Она собиралась, благодаря этому квесту, познакомиться с нетуристическим городом, увидеть множество мест, которые мелькали в фильмах, сериалах и клипах. Ее ждали дворы-колодцы, секретные и необычные парадные, уютные улочки, хранящие тайны этого мистического города. Ее ждал удивительный день. И она помнила, как же сильно она удивилась, придя на место встречи с организатором, обговорив с ним все детали и место встречи по телефону. Он должен был ей отдать папку с заданиями по маршруту, и приключение должно было начаться. И оно началось!

«Боже, что ты творишь!» – первое, что она подумала. Но почему опять он?! В назначенное время на территории бывшего хлебобулочного завода, переделанного под арт-пространство, стоял и ждал ее … профессор! Только в руках у него был не мел, а та самая папка. Как она позже узнала, родился он в Санкт-Петербурге и после того, как исчез из универа, вернулся в родной город и придумал этот квест.

И стоило ей только взять из его рук эту папку, как все понеслось с такой стремительной скоростью, что вынырнув через неделю с калейдоскопа событий, она и понять не смогла, когда успела так влюбиться.

Он показал ей так много нетривиальных локаций, разгадал вместе с ней им же придуманный квест, забрался на самые крутые крыши и встретил с ней самый запоминающийся закат.

Он целовал ее, пока мосты разводили, и она все пропустила, о чем нисколько не пожалела. А затем он обнимал ее и прижимал к себе крепко, когда ветер с финского залива во втором часу ночи напомнил им, кто здесь хозяин.

Он садился рядом с ней на лавочку около адмиралтейства и подставлял ей заботливо свое плечо, чтобы укутанная пледом белых ночей, она могла немного вздремнуть.

Он смеялся вместе с ней, когда она дурачилась в парадных залах ее величества Екатерины, заявляя дерзко, что в прошлой жизни она здесь жила и помнит его, как своего слугу-холопа.

Он шептал ей на ушко, что был не прав, кода обижал ее и склонял «Клементьева» и там и тут, а после корчил рожи пострашнее, чем были у экспонатов в Кунсткамере, и она не могла на него больше злиться.

Он задерживал дыхание вместе с ней, рассматривая масштаб Дворцовой площади с окон Эрмитажа, а затем играл с ней в догонялки на почти пустой же площади в пять утра.

Он кричал ей «пригнись скорей, иначе голову потеряешь», когда они проплывали под очередным мостом по каналам, и хохотал во весь голос, когда понимал, что надурил ее.

Он смотрел в ее глаза так проникновенно и не догадывался, что она давно эту голову потеряла, находясь рядом с ним. Он теперь был в ее жизни, и она боялась прихода дня, когда должна будет уехать.

Ей хотелось бесконечно отдыхать с ним в летнем саду, ловить брызги фонтанов Петергофа, топтать паркет дворцовых залов и сидеть на львах у пьедестала банковского моста, хотя этого делать было нельзя. Ей хотелось так много теперь делать с ним того, что нельзя.

Как теперь не потонуть в это бурной реке страсти? Как теперь не стать очередной жертвой Невы? Как сохранить эти белые ночи в сердце молодой студентки? Это будет сложно сложно! Но будущий доктор Клементьева может многое. Она ведь родилась, чтоб спасать людей. Главное, про себя не забыть!

– Вы про меня еще помните? – услышала она голос словно из прошлого.

– Да, профессор, конечно! Улетела на минутку в Питер.

– Да, там есть что вспомнить.

– Давайте закончим на этом. Итак. Раз вы уже свой, вернее, мой вопрос задали, я возьму с вас пример и спрошу: как ваши дела?

– Сегодня немного лучше!

– Отличные новости. Что помогло?

– Знал, что буду встречаться с вами.

– Что еще?

– Еще мне не терпится знать, как там складывается у Сергея.

– Я не думала, что мужчины могут быть такими любопытными!

– Это не любопытство, а тонкая нить к моему спасению.

– Я в этом не уверена до конца. Я хоть и согласилась на данный эксперимент, но должна вам сказать, что его последствия могут быть очень даже печальными.

– Вы уже меня предупреждали, доктор. Я же сказал вам, что в случае, если у меня начнется регресс, беру всю ответственность на себя. Вы не виноваты.

– Ладно, время покажет. Будем думать позитивно.

– Ну, и что нового в жизни Сергея?

– Вы так легко задаете свой вопрос, будто пришли посмотреть какой-то спектакль в театре жизни!

– А ваших словах есть мудрое зерно. Все мы что-то за кем-то повторяем и копируем. Учимся чему-то. Нам так проще. Играть роли, надевать маски.

– Я очень рада, что вы это осознаете. Я вижу прогресс в вашем лечении.

– Да уж. Как это звучит неприятно!

– Что именно!

– Это слово «лечение». Вы не представляете, как противно быть больным. Но что мы обо мне так много? Сергей вас тоже радует своим прогрессом?

– Очень даже.

– Мне кажется, или он вам симпатичен?

– А какое дело это имеет к нашему эксперименту?

– Просто так, захотелось узнать.

– Просто так я не хочу вам отвечать.

– Как скажете, доктор Клементьева. В том, что я вам понравился, вы тоже признались не сразу

– Профессор, достаточно!

– Окей, окей.

– Я могу продолжать?

– Я весь в вашей власти!

– Так вот про Сергея. У него появился интерес.

– К вам? – прервал ее он.

– Вы опять?

– Молчу!

– У него появился интерес к конкретному месту. Что вы смеетесь?

– Хотел задать встречный вопрос.

– Задавайте!

– Нет. Вы обидитесь. Или выгоните меня с кабинета.

– Профессор, вы станете когда-нибудь серьезным?

– Нет!

– По крайней мере, честно.

– Доктор, вы же понимаете, что все относительно. Люди и слова врут, и только поступки и действия говорят правду!

– Я бы сказала, что люди могут врать, а поступки иногда могут совершаться не по своей воле.

– Чушь! Человек делает выбор. Он может руководствоваться разным: выгодой, страхом, гордыней, желанием понравиться, самопожертвованием.

– То есть его выбор продиктован всегда темными сторонами личности?

– Отнюдь! Смелость, честь, жизненные принципы тоже помогают нам сделать выбор.

– Профессор, интересную тему вы подняли. Вы согласитесь со мной, что жизнь очень терпелива к нам: сколько бы раз мы ни ошибались, частенько нам дают как минимум еще один новый выбор.

– Да, это так!

– Поэтому ваше одностороннее заявление, что люди врут, резануло меня своей радикальностью.

– Знаете, доктор, а для меня оно прозвучало как готовность открыто посмотреть в свою природу. Мы полны несовершенств, и история человечества это доказывает! Поспорите?

– Нет. При этом, как вы согласились, выбор за нами. Как многое мы готовы отдать на растерзание инстинктам? И за что готовы брать ответственность, меняя себя в лучшую сторону?

– Так что там у Сергея за интерес? – сменил он тему.

– Его привлекает маяк напротив бухты, около соснового парка. Туда он приходит в плохую погоду. Он хочет разобраться, что с ним было раньше. Вроде как трагедия на нем произошла.

– Вот и правду загадка, что же там такого случилось!?

– У меня нет пока подробностей. Как они появятся, я обязательно вам, профессор, все расскажу.

– Буду ждать с нетерпением, док!

Глава 10

– Я заметила, что сегодня вы были к себе благосклонны. Поспокойнее как-то.

– А, Ирина, это вы! – Сергей на мгновенье отвернулся от моря, чтобы поздороваться со своей новой знакомой. Он уже около получаса стоял и пристально смотрел вдаль. Словно ждал чего-то или кого-то. Будто знал, что ему нельзя уходить. Там, за горизонтом есть ответ на еще не заданный вопрос, и он должен, просто обязан его услышать.

– Смотрите на маяк?

– Какой маяк?

– Ну, вот тот, о котором мы говорили с вами в прошлый раз!

– А, да. Изучаю его, – ответил молниеносно он. Случился тот самый момент, когда жизнь подарила неожиданный ответ, в который можно нырнуть, ничего не объясняя и не придумывая. Такое мерзкое чувство у него было всегда, когда он не хотел что-то делать или говорить, но понимал, что надо. По вежливости или по глупости, но надо! Приходилось выкручиваться и часто наступать на горло своей значимости. Вот и поругала бы его за это доктор Клементьева. Ничего нет ценнее у тебя, чем ты сам! – эту мантру он зазубрил уже наизусть.

– Что изучили?

– Не понял?

– Спрашиваю, что-то узнали про маяк уже?

– Так, совсем немного.

– Как здорово, и я тоже! Давайте расскажем друг другу и сравним информацию.

– Я мало что узнал конкретно про этот маяк. Мне в целом стало интересно, как все там было устроено в былые времена.

– И как же?

– К примеру, к концу ХХ века, после повсеместной автоматизации маяков, должность смотрителя стала потихоньку изживать себя. Хотя для многих она продолжает быть очень притягательной. Такая необычная профессия.

– Ох, уж эти писатели-романисты, раздуют из мухи слона! – вздохнула Ирина. – Ну что там посреди океана может быть увлекательного? Сиди себе, как медведь в клетке, и вой от своей участи.

– Не согласен с вами. Я думаю, что это очень даже интересный опыт – быть смотрителем и жить на маяке.

– Вы – мужчины, как малые дети, – рассмеялась она. – Все никак не вырастете. Усы и бороды только научились по моде отпускать, а мудрости не наросло.

– Вы прям наш род сейчас унизили.

– Сергей, прекращайте! Я пожила немало и встречала таких ваших сородичей, что сами себя унижают своими поступками.

– Хорошо, будем отмывать репутацию нашего племени. Спорить не стану, лучше расскажу вам вот еще какой факт – смотритель имел право нанять небольшой штат помощников, в том числе и женщин.

– А что тут удивительного? Куда вы без нас? Сгинете в пучине морской.

– И здесь спорить не стану.

– Молодой человек, с кем вы спорить собрались? Я стара для ваших экспериментов!

– Вы хорошо выглядите!

– Давайте заканчивайте с вашей галантностью. Лучше расскажите, что еще прознали!

– Смотритель должен был знать назначение и устройство всех видов маячной аппаратуры, иметь сведенья обо всей технике и оптике, владеть информацией по навигации, знать систему зрительных и звуковых сигналов. А еще обладать хорошей физической подготовкой и переносить длительную изоляцию.

– Вы же сами сказали, что он мог нанять команду!

– Ну, да. Не всегда только. Иногда он проводил время в полном уединении и даже сходил с ума. Интересно, а на нашем маяке жил только один он, или был еще кто-то с ним?

– Вот это тайна!

– Ирина, а вас чем так привлекает этот маяк?

– Я не говорила, что прям привлекает.

– Мне кажется, говорили!

– Иногда мы слышим то, что хотим услышать. Ну, да ладно! Если быть откровенной, хочу на пустом месте создать сенсацию. Придумать легенду про это место, чтобы больше клиентов приезжали в мое кафе и проводили время напротив загадочного маяка! Как считаете, это послужит рекламой и привлечет людей?

– Считаю, что это нечестно!

– А мне уже столько лет, что про честность помнить поздно!

– Какая разница, сколько лет человеку? Вообще, мне всегда казалось, что старшие – пример для подрастающего поколения!

– Вы, видимо, начитались много книжек про благородных людей. Всяких рыцарей и мореплавателей.

– Как вы в точку! Про мореплавателей в последнее время действительно много читал.

– Хотели стать капитаном корабля?

– Хотел, только не я.

– А кто?

– Неважно.

– Как скажете. А вы в курсе, что этот маяк все же что-то скрывает?

– Уже начали сочинять свою легенду?

– Узнала в архиве. Я же говорила, что тоже есть у меня информация.

– Не уверен, что вам можно верить.

– Ваше дело! Только вот рассказывают, что смотритель нашего маяка умер прям на нем. Отказался с него уезжать, так как некому было передать дело.

– То есть он был фанатиком своей профессии. Терпел всю свою жизнь неудобства и лишения.

– А мне все же кажется, что что-то его там удерживало. Вот бы узнать что! – подмигнула ему Ирина.

– Вы же сами сказали, что даже если не узнаете, то придумаете. Сейчас с этим проблем нет. Закиньте в нейросеть, и она вам создаст сногсшибательную историю.

– Спасибо за наводку! Я согласна с мудрецами, которые говорили, что «история принадлежит тем, кто ее пишет». А почему вы так ненавидите море? – сменила она тему.

– А я говорил, что ненавижу!?

– Да. В первую нашу встречу. И как сильно вы его ненавидите?

– Так сильно, что всей его глубины не хватит, чтоб затопить мою ненависть к нему.

– Х-м-м. Очень забавно. Впервые встречаю человека с таким отношением к нему. Спросите меня!

– О чем?

– О нем!

– Ирина, вы любите море?

– Обожаю! Я не могу без него. Каждый раз, когда мне плохо, грустно, тоскливо, я прихожу к нему.

– Почему вы его так любите?

– Потому что оно меня понимает.

– Но ведь, чтобы вас понять, надо с вами говорить!

– Ошибаетесь, Сергей! Чтобы меня понять, надо просто уметь слушать. А вообще мне все равно: говорит оно со мной или молчаливо смотрит на меня. Шумит что-то свое, всемогущее и мудрое. Каждый раз море дарит мне энергию продолжать жизнь.

– Как красиво вы сказали. А имеет ли оно право забрать жизнь?

– Я не знаю. Но судя по тому, что в море погибает много моряков и людей, пришедших искупаться, то на это есть какая-то причина.

– Вы говорите абсолютный бред! Нет никакой причины на то, чтобы утонуть!

– Допустим, я соглашусь с вами, что нет никакой причины тонуть и умирать, однако мы все тонем в реальности и рано или поздно все мы умираем.

– Что вы знаете о смерти?! – воскликнул он.

– Я знаю, что она рядом… сейчас, вчера и всегда!

– Вам не страшно?

– Страшно, но я не хочу бороться с тем, что неизбежно. Я хочу сделать то, что могу и должна.

– Вы считаете, что со смертью нельзя договориться?

– Возможно, если знать ее язык. У меня не получалось.

– И я не смог. Хотя есть те, кто победили болезни и выжили там, где казалось это невозможным. Счастливчики!

– Ну, этого мы с вами не знаем. Часто чужая жизнь нам кажется сочнее и ярче. Хотя копни глубже, и близко этого не надо.