Марта идет по улице. Валит густой снег. Все постепенно покрывается мягким белым покровом, на памятнике Пушкину – снежная шапка, на одиноко стоящем под ним пареньком с розами в целлофане – тоже. На пожухлой газонной траве шевелятся припудренные снегом полиэтиленовые пакеты. Марта идет мимо, отворачивается. Подносит к лицу руку, рассматривает снежинки на рукаве пальто. Снежинки медленно тают. Невероятной красоты узоры на глазах исчезают, растворяются. Снежинок много, и все они разные. Марта достает из кармана пачку сигарет, зажигалку. Закуривает под снегом, но снежинки пару раз гасят только начинающую разгораться сигарету. Наконец, затягивается. Дойдя до метро, останавливается, чтобы докурить. Стоит, ссутулившись, глядя в снежную круговерть. Марта худа, по ней трудно определить возраст. Ее лицо можно было бы назвать красивым, если бы не остановившаяся обреченность всех черт. Одета Марта почти по-мужски, она в брюках, коротком полупальто, на голове – вязаная шапка, можно сказать, вовсе без фасона. Из-под нее выбиваются волосы, не длинные, но и не короткие. Марта курит, смотрит на одинаковых прохожих, на снег, на Пушкина и беззвучно плачет. Можно подумать, что она плачет от того, что видит. Докурив, Марта бросает в снег окурок, он моментально гаснет с легким пшиком. Марта добивает его каблуком, всхлипывает и спускается в метро.

ИНТ. ВАГОН МЕТРО. ВЕЧЕР

Марта сидит, погруженная в невеселые мысли, и едва сдерживает слезы. И не замечает, что напротив нее сидит другая женщина – красивая, в дорогой шубе – но в таком же состоянии. Марта поднимает глаза вверх, чтобы слезы не вытекли, но из одного глаза предательски течет. У женщины напротив дрожит подбородок, нос краснеет. Марте уже приходится шмыгнуть носом. Следом шмыгает сидящая напротив женщина. Тут они замечают друг друга. Смотрят друг другу в глаза, понимающие глаза, полные слез. Слезы переполняют эти четыре глаза и текут по четырем щекам. Красные носы, судорожное дыхание. Женщины отводят друг от друга глаза и продолжают молча плакать. Сидящие вокруг пассажиры с опаской смотрят на них. Особенно растерян сидящий рядом с женщиной напротив Марты молодой паренек. Он смотрит то на сидящую рядом плачущую красавицу, то на сидящую напротив невзрачную плачущую Марту. Не выдержав зрелища, он, в конце концов, встает и уходит в другой конец вагона.

ИНТ. КВАРТИРА МАРТЫ. КОМНАТА. РАННЕЕ УТРО

Пять утра, за окном темно. Марта спит на кровати в одежде. Рядом с кроватью на полу пепельница, полная окурков. В тишину комнаты въезжает нарастающий ритм музыки, голоса, шум мотора автомобиля. По потолку едут полосы света, ломая интерьер, как шоколадную плитку. Женщина смеется, мужчина ей что-то отвечает. От шума Марта внезапно просыпается и подскакивает на кровати. Мутным взором смотрит куда-то перед собой. Садится, постепенно просыпаясь. Смотрит на часы. Звуки с улицы затихают. Марта берет телефон и набирает номер. Ждет. Трубку, видимо, не берут. Но Марта ждет, закрыв глаза и как будто перестав дышать, ждет довольно долго. И вдруг резко открывает глаза – ей ответили. Глаза Марты все расширяются и расширяются от того, что она слышит в трубке. Она открывает рот, хочет что-то сказать, но не может. И не успевает. Глаза гаснут. Марта убирает трубку от уха, смотрит на нее и обращается к ней.

МАРТА: Прости. Я только хотела сказать, что люблю тебя.

НАТ. УЛИЦА ГОРОДА. РАННЕЕ УТРО

Марта идет по городу, еще совсем рано, светает. Народу – никого. Кошка идет по делам через дорогу, старательно обходя подмерзшие за ночь лужи. Марта ступает на тонкий ледок, он сразу трескается под ее ногой, трещинки разбегаются змейками во все стороны, в образовавшиеся щели протекает грязная водичка. Раздается колокольный звон. Марта оборачивается на него. Вдалеке видна церковь, она вся в лесах, но ворота открыты. В ворота входят люди, крестятся.

ИНТ. ЦЕРКОВЬ. РАННЕЕ УТРО

Марта входит в церковь, крестится, неловко кланяется. Отходит в сторонку, смотрит на алтарь, но подойти ближе не решается. Перед ней – головы женщин в косынках. Марта, спохватившись, вытаскивает из сумки свою бесформенную шапку, натягивает ее. Начинается служба. Хор поет очень красиво, и от его звучания у Марты наворачиваются слезы на глаза.

ИНТ. ЦЕРКОВЬ. У СВЕЧНОГО КИОСКА. УТРО

Марта покупает свечку. Покопавшись в кармане, находит и протягивает блестящую пятирублевую монетку, из тех, которые кажутся только что отчеканенными на фабрике гознака. Старушка протягивает ей свечку.

ИНТ. ЦЕРКОВЬ. У ИКОНЫ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ. УТРО

Марта ставит свечу к Иконе Божьей Матери. Свечка никак не ставится, все время падает. Марта несколько раз оплавляет ее снизу, чтобы все же заставить пусть кривовато, но стоять. Потом долго стоит, сосредоточенно глядя на лик.

МАРТА (ШЕПОТОМ): Пожалуйста, избавь меня от нее. Не хочу больше. Устала. Не могу. Да и зачем она нужна, эта любовь.

Свеча Марты снова падает.

НАТ. ДВОР ЦЕРКВИ. УТРО

Марта выходит из церкви. За ее спиной продолжается пение, никто больше не выходит – служба продолжается. Марта идет к воротам. На ее пальто следы от воска.

ИНТ. МАГАЗИН. УТРО

Марта при помощи трафарета и розовой краски рисует на стенах интерьера сердечки. Одной рукой накладывает трафарет с вырезанным сердцем, другой рукой наносит краску. Еще одно сердечко. Еще одно.

НАТ. УЛИЦА ГОРОДА. ВЕЧЕР

Марта стоит на тротуаре у обочины дороги. Рядом стоят еще несколько людей. Все смотрят пристально в одну сторону дороги. Всматриваются. Становятся на цыпочки. Вздыхают. Подходит еще один прохожий, тоже останавливается и так же пристально всматривается вдаль. У него на ботинки налип снег с грязью. Он топает, чтобы его стряхнуть. Но грязь не отходит. Тогда прохожий делает шаг в сторону, там валяется какая-то металлическая штука – труба с плоским жестяным прямоугольником, похожим на лопату. Но это не лопата, а знак автобусной остановки с расписанием. Прохожий обтирает подошвы ботинок о расписание автобуса. Судя по расписанию, автобус ходит раз в час. Вдруг все стоящие на обочине оживляются. Подъезжает медленный светящийся автобус, в нем есть что-то зловеще-новогоднее. Дверь со скрипом открывается, люди прокатывают проездные, заходят в пустой салон, рассаживаются. Марта – последняя. Она хочет купить билетик. Протягивает деньги водителю.

ВОДИТЕЛЬ: Не надо. Билеты кончились.

МАРТА: А что же делать?

ВОДИТЕЛЬ: Не знаю. Проходите так.

МАРТА: А если контроль?

ВОДИТЕЛЬ: Ну тогда садитесь здесь.

И водитель откидывает вдруг внутри своей теплой кабины, без меры украшенной золотистой бахромой, маленькое сиденье.

ВОДИТЕЛЬ: Будешь за кондуктора.

ИНТ. КАБИНА ВОДИТЕЛЯ. ВЕЧЕР

Марта и водитель синхронно подпрыгивают на сиденьях. Перед ними стелется зимняя дорога. Улицы пустынны, это какие-то безлюдные индустриальные места. Водитель игриво посматривает на Марту. Марте это неприятно, она делает вид, что не замечает. Остановка. Люди выходят. Никто не заходит. В салоне остается один спящий старичок. Водитель продолжает смущать Марту. Невзначай на повороте касается плечом ее плеча. Потом наглеет – кладет ей руку на колено. Марта убирает руку. Видит впереди одинокую стеклянную остановку.

МАРТА: Остановите, моя!

Водитель только прибавляет скорости. Марта в ужасе, но старается не подавать виду.

МАРТА: Остановите! Остановите же!

Водитель вроде бы собирается проехать остановку, но вдруг в последний момент резко притормаживает. Старичок в салоне просыпается. Марта вскакивает, хлопает откидное сиденье. Марта неловко, торопливо, задевая ремнем сумки за ручку двери кабины, кидается к выходу. Водитель смеется.

НАТ. ОСТАНОВКА. ВЕЧЕР

Автобус скрывается вдали. Марта стоит на остановке одна. Безлюдная пустая улица. Идет снег, застревая в высокой траве, проросшей между трамвайными рельсами посреди улицы. Кажется, что трамваи здесь не ездили уже очень давно. Во мраке фабричные развалины десятых годов прошлого века кажутся замком Дракулы. Марта ежится и собирается перейти улицу. Ступает на проезжую часть. Спотыкаясь о колдобины, почти добирается до рельсов. Вдруг рельсы вздрагивают, осыпав часть снега с травинок. На одном из рельсов что-то глухо звякает, Марта присматривается и видит лежащую на рельсе монетку. Издалека, покачиваясь, неторопливо выезжает трамвай. Монетка блестит в свете его фар. Трамвай проезжает прямо перед лицом Марты, мельтеша рябым ободранным рекламным плакатом на боку. Бесшумно, как призрак или корабль, приминая траву. Когда он отъезжает, Марта бросает взгляд на рельсы. На блеснувшем рельсе все так же лежит блестящая пятирублевая монетка. Она цела, не раздавлена, не раскатана весом трамвая. Марта наклоняется и берет монетку – новенькую, переливающуюся, как будто только что с фабрики Гознака. Сжимает ее в ладони. Перешагивает рельс, ступая в сырую, заснеженную, примятую траву.

ИНТ. ГАСТРОНОМ. ВЕЧЕР

На весах – одна большая груша. За прилавком продавщица, у прилавка Марта. Обе ждут, когда на весах высветится окончательная цифра. Весы не спешат. Наконец, появляется сумма: пятьдесят четыре рубля девяносто девять копеек. Марта протягивает пятьдесят рублей, больше у нее в кошельке ничего нет. Роется в кармане, ищет мелочь. Находит несколько копеечек и блестящую пятирублевую монету. Смотрит на нее, колеблется – отдавать, не отдавать? Продавщица ждет. Марта сует монетку обратно в карман.

МАРТА: Извините. У меня нет. Я не буду брать.

Марта идет в сторону выхода, Продавщица убирает грушу с весов, смотрит ей вслед.

ИНТ. ПОДЪЕЗД ДОМА МАРТЫ. ВЕЧЕР

Марта входит в подъезд, ее тут же хватают под руки двое мужчин и куда-то тащат по грязной стоптанной лестнице. Она сопротивляется, но это бесполезно.

МУЖЧИНА 1: Вы не волнуйтесь, не волнуйтесь так… (ГРОЗИТ ПАЛЬЦЕМ В ТЕМНОТУ, ГДЕ УГАДЫВАЕТСЯ ФИГУРА ЧЕЛОВЕКА) Смотри, Вовка, смотри!

ИНТ. ДВОРНИЦКАЯ. ВЕЧЕР

В дворницкой тесно, в углу стоят разнокалиберные лопаты, мётлы, грабли и прочие принадлежности для уборки территории. Вокруг трехногого шаткого стола стоят трое мужчин. За столом сидит милиционер, перед ним – тетрадь в косую линейку, в которой у него записаны под номерами квартир фамилии жильцов с какими-то пометками: «спал», «не было дома», «вернется к утру», «проверить прописку!», «ответс. квартирос.?» и т. д. Входит Мужчина 1.

МУЖЧИНА 1: Готово. Все входят, никто не выходит. Вовка дежурит. Могила!

Второй мужчина следом за Мужчиной 1 вводит под руки Марту. Она пытается высвободиться. Ее подталкивают к столу.

МИЛИЦИОНЕР: Квартира.

МАРТА: А что случилось?

МИЛИЦИОНЕР: Квартиру назовите.

МАРТА: Семьдесят седьмая.

МИЛИЦИОНЕР: Прописка.

МАРТА: Здесь.

МИЛИЦИОНЕР: Паспорт.

МАРТА: Паспорт в квартире. А что случилось?

МИЛИЦИОНЕР: Девушка, у нас тут серьезное дело, а вы что случилось, что случилось. Имейте в виду, все, что вы скажете, может быть использовано, как говорится, против вас! Между прочим, погиб человек! И не просто человек, а… а… А вы, видите ли, паспорт забыли дома!

Как бы в подтверждение серьезности слов Милиционера, все присутствующие мужчины строго и скорбно смотрят на Марту и не моргают.

МАРТА: Хотите, принесу.

МИЛИЦИОНЕР: Нет уж. Сам зайду. В порядке опроса соседей потерпевшего.

МАРТА: А когда зайдете? Просто я собиралась ванну принять…

Милиционер заинтересованно смотрит на Марту.

МИЛИЦИОНЕР: А вы повремените с ванной. Когда смогу, тогда зайду.

ИНТ. КВАРТИРА МАРТЫ. ВЕЧЕР

На кухне все по-прежнему. Марта берет стакан в подстаканнике. Заглядывает внутрь. Чай высох. Чаинки прилипли ко дну. На столе остался круг – высохший след чая со дна подстаканника. Марта ставит стакан обратно на стол. Пододвигает подстаканник, чтобы он в точности стал на круг, где стоял прежде. Раздается звонок в дверь. Марта идет открывать, на пороге – Милиционер, у него в одной руке тетрадка, в другой – ручка.

МИЛИЦИОНЕР (НЕ ВХОДЯ В КВАРТИРУ): Вы где были девятнадцатого ноября между двадцатью тридцатью и тридцатью… тьфу… короче, двенадцатью ночи?

МАРТА: Да вы заходите. Так дует.

ИНТ. КВАРТИРА МАРТЫ. КОМНАТА. ВЕЧЕР

Милиционер сидит в кресле, отхлебывает чай. Марта сидит в кресле напротив. Горит настольная лампа, поставленная на рояль, люстра по-прежнему безжизненна.

МИЛИЦИОНЕР: Верхнего соседа знаете?

МАРТА (ПРИПОДНИМАЯ ГОЛОВУ ВВЕРХ): Этого?

МИЛИЦИОНЕР: Нет. Самого верхнего.

МАРТА: Нет.

МИЛИЦИОНЕР: Убили.

МАРТА: Ужас. Как это случилось?

МИЛИЦИОНЕР: Обыкновенно. По почкам сапогом. Короче, что вы делали девятнадцатого между тридцатью и тридцатью… еклмн, между… ну, вы поняли.

МАРТА: Не помню. Сейчас у нас какое?

МИЛИЦИОНЕР: Сейчас у нас… Блин. М-м-м-мм… Двадцать пятое.

МАРТА: Значит, девятнадцатое – это было… воскресенье?

МИЛИЦИОНЕР: Пятница. Ну да, пятница.

МАРТА: Ага, пятница. Ах, пятница… Да, это была пятница. (ВЗДЫХАЕТ) Ну, в общем, с работы я шла поздно, пока композицию составили, пока расцветку подобрали для дивана… Шла, настроение было хорошее… (ОПЯТЬ ВЗДЫХАЕТ) Да! Я шла домой как раз в одиннадцать. От метро. Мимо гастронома…

МИЛИЦИОНЕР: Вот! Это очень хорошо. Значит, вы видели убийцу!

МАРТА: Да нет, что вы, я не видела его… Я никого не видела.

МИЛИЦИОНЕР (ОТКУСЫВАЕТ ПЕЧЕНЬЕ, ОТХЛЕБЫВАЕТ ЧАЙ, ПРИДВИГАЕТСЯ ПОБЛИЖЕ К МАРТЕ): Поймите, дело серьезное. Старика убили какие-то сопляки, но дело не в этом. Он на пенсию как вышел, бухать стал конкретно, гулял туда, гулял сюда… А между прочим, генерал КГБ. В своем деле – ас! Девятнадцатого в девятнадцать, блин, ну, ночью, короче, он шел со своей бывшей работы, нес в чемоданчике чертежи и макет одной секретной установки… По дороге пивка, то-се, ну, короче, по полной. Я так думаю, парни не в курсах были, что в чемоданчике. Они бабла хотели. Торчки сраные. Пардон. Отбили дедуле почки, забрали из карманов мелочь, даже на брюках карманы вывернули. Трупаком не побрезговали. Ну и чемоданчик, суки, спи… сперли. Конечно, убийство – это плохо. Но главное – чемоданчик. Вернуть его надо! Понимаете? Государственной важности дело… А я что, я человек подневольный… Расхлебывай тут это все один…

Марта смотрит на милиционера и вспоминает.

МУЛЬТИПЛИКАЦИЯ В СТИЛЕ АНИМЕ.

НАТ. УЛИЦА. НОЧЬ

Нарисованная Марта идет по улице, проходит мимо нарисованного гастронома, в котором хотела купить грушу. Мимо Марты очень быстро проезжает парень на скейтборде, его бледное нарисованное лицо лишь на мгновение оказывается освещено светом фонаря, и тут же исчезает в темноте. Марта смотрит не на него, а на лежащего вдалеке мужчину, рядом с которым стоят двое людей… Картинка резко обрывается.

ИНТ. КВАРТИРА МАРТЫ. КОМНАТА. ВЕЧЕР

Марта смотрит на Милиционера.

МАРТА: А знаете, я ведь видела какого-то мужчину, он на тротуаре лежал. Вроде прилично одетый, я еще удивилась, неужели пьяный. А над ним стояли двое. Один молодой, другой старый. Про скорую что-то говорили…

МИЛИЦИОНЕР: Вот-вот-вот-вот!.. Это уже что-то, это зацепка! А как они выглядели?

МАРТА: Не помню. Молодой и… старый. Трезвые.

Милиционер записывает все это в своей тетрадке, так и пишет: «трезвые».

МИЛИЦИОНЕР: Вы не представляете, как вы помогли следствию. Мы, можно сказать, на пути к разгадке.

МАРТА: Вы думаете, это убийцы?

МИЛИЦИОНЕР: А почему нет? Трезвые. Это о многом говорит! Им как раз не хватало на бутылку, чтобы выпить!

МАРТА: Скажите, пожалуйста… А вот наш район, он это, очень криминогенный?