И как раз в те дни, когда мы прибыли в Специю, наши провели наступление в Венгрии и Словакии. Немцы, наверное, до сих пор не поняли, что это было. А наши перед союзниками ходили именинниками.
А вот по этой дороге собственными ногами ходили герой борьбы за свободу рабов товарищ Спартак, кровавые палачи Красс и Помпей, а также хитроумный Цезарь, умудрившийся остаться нейтральным со всех сторон…
Но Герта там, в Мальме, а мы Риме, который еще иначе называют Вечным Городом и где каждый камень дышит историей. Честное слово, я себя даже на какое-то время туристом почувствовал.
Да и до этого в Риме отношение местных было такое… приторное. Все жаждали отблагодарить своих спасителей. Особенно итальянки. Я это дело с «благодарностями» запретил на корню. Она тебя «отблагодарит», а потом, чего доброго, ты месяц из медсанбата вылезать не будешь, ибо французский насморк быстрее не вылечишь.
Францию, к примеру, мы не отвоевываем, а занимаем, потому что в ходе предшествующих боев личный состав у немцев понес огромные потери и уменьшился почти вдвое.
И только интенданты стонали и кряхтели, бросая на меня злобные взгляды, потому что им требовалось изыскать возможность раньше положенного срока заменить изношенные от длительного движения по суше «юбки» водолетов.
Ну а поскольку Ватикан как бы вступил в СССР, то этот орден получается не иностранный, а совсем наоборот – советский. У политработников от такой коллизии уже ум за разум заходит.
После форсированного марша нашей бригады на Рим я был со всех сторон обласкан, а также стал любим начальством. Вот он какой молодец, гвардии полковник Василий Филиппович Маргелов!