У синего моря

Соня остановилась в отеле «Жасмин» в Лимассоле. Выбирала через Интернет и не прогадала. Вторая линия, но до моря пять минут ходу: перейти дорогу, затем парк, и вот оно – море! Городской пляж, но какая ей разница! При её финансах – самое то! Перед тем как оформляться, попросила менеджера показать её номер. Посмотрела и обомлела: гостиная с телевизором, спальня с широченной кроватью, отдельная кухонька, просторная ванная, два огромных балкона.

– Так это же апартаменты! – не смогла скрыть эмоций Соня.

– Да, мадам! Апартаменты, – вежливо подтвердил немолодой киприот.

– Я одна. Скидка будет?

– Да, мадам. Десять процентов скинем.

– А завтрак? Завтрак тоже входит в цену? – деловито допытывалась Соня.

– Завтрак стоит пять евро. Дополнительно.

Получилось, что номер с завтраком будет стоить ей пятьдесят евро.

Соня ликовала. Впереди две недели безмятежного отдыха. Бросилась на кровать, раскинула руки в стороны и запела:

 
Что было раньше – не вернётся,
Что будет дальше – не поётся…
Пустите Сонечку в Париж!
 

Париж будет потом, а сейчас Лимассол ей очень подходит. Пока ехала из Ларнаки, удивлялась обилию и яркости цветов, растущих вдоль дороги.

– Цветы, цветы, цветы… Белые, жёлтые, розовые. Как называются? – спросила таксиста.

– Олеандр, – по-русски ответил водитель.

Красота! Многие киприоты хоть чуть-чуть говорят по-русски. Даже менеджер в гостинице приветствовал её на русском: «Добро пожаловать!» Английский она знает неплохо, окончила в Подмосковье специализированную школу.

Июль месяц – не жарко, но тепло и комфортно. На пляж, на пляж, на пляж! Пять часов пополудни, в самый раз – на пляж. Вскочила с кровати и стала переодеваться. Купальник новый, ярко-синий. Очень подходит к её рыжим, почти красным волосам. Белая кожа, совсем-совсем. А когда ей было загорать в Москве? С утра до вечера на работе. По выходным – работа на дом. Да и погоды не было. Дожди. Ветер. Случилось несколько солнечных и даже жарких дней, но, как назло, попадали они на будни. А теперь она здесь! На Кипре! Беленькая, рыжая, в модном купальнике и… с клёвой фигурой. Ноги стройные, попка аккуратненькая, и бюст – нате вам! Не большой и не маленький! Крутанулась несколько раз перед зеркалом, посмотрела на себя со спины. Всё хорошо! Набросила лёгкий халатик, покрутила на пальчике резиновые шлёпанцы и швырнула их в зев большой хлопчатобумажной сумки. На пляже пригодятся. А по улице она будет идти в босоножках на каблучках. Цок, цок, цок по асфальту. Услышат, заметят! Заметят все, кто интересуется красивыми женщинами. А кто интересуется? Красивые мужчины. А киприоты видные и любвеобильные! Взлохматила причёску, показала язычок весёлой бестии в зеркальце и, помахивая сумкой, побежала к лифту.

В кабинке оказался немолодой мужчина плотного телосложения в белом костюме.

– Девушка, на пляж? – спросил по-русски.

– На пляж, на пляж! И вам советую.

– Так я готов! С вами!

– Э, не-е-е… У вас свой пляж, а у меня свой! Ариведерчи! – выпорхнула из лифта, помахав земляку рукой.

У перехода остановилась, ожидая зелёного света. Водители проезжающих машин бесконечно сигналили, а один даже остановился и призывно распахнул дверь. Так бы долго стояла и ждала, но на другой стороне улицы появился молодой человек, нажал кнопку, и зелёный свет загорелся. Парень подбежал к ней, подал руку и перевёл через дорогу. При этом он улыбался, что-то учтиво говорил по-гречески. Сразу же попрощался и убежал, лавируя среди начавших движение машин. Соне стало немного обидно – мог бы и поприставать чуть-чуть этот грек.

Пляж, песок, лежаки с зонтами. Пять евро, и наслаждайся солнцем и морем. Публика обычная. Молодые и старые, девушки и мужчины, семейные пары. В будний день людей не так много. С разбегу бросилась в море; вода бодрящая, но скоро стало очень приятно, и она поплыла размашистым кролем до волнолома. Плавала она хорошо – ещё в детстве ходила в секцию при бассейне «Москва».

Взобралась на тёплые камни. С удовольствием подставила лицо и тело солнечному ветру. На рейде корабли, большие и крохотные – много, может, с десяток. Песчаный пляж тянется вдоль береговой черты, и везде отдыхающие – праздная публика. Вдали горы. «Изрезано небо вершинами гор…» – вспомнилась строчка о Коктебеле. Когда-то, на последнем курсе Литературного института, она побывала с друзьями в Крыму. Вечерами – костёр и песни. Днём – на море. Помнится, что у них был какой-то уговор с местным начальством: им разрешили раскинуть палаточный лагерь у подножья горы, в заповедных местах, а за это нужно было охранять лес от диких туристов, разжигающих костры. Весело было. Но здесь горы другие, не такие высокие, как в Крыму. На фоне неба чётко видна ломкая линия горных вершин. Повернулась и посмотрела на пляж. Представила, как она оттуда смотрится, стройная, высокая, с ярко-рыжей копной волос. То-то мужики пялятся сейчас на неё. И вдруг заметила в воде группу мужчин, словно стадо тюленей, плывущих в её сторону. Она никогда не видела тюленей в воде, но представила, что вот так они и плывут, отфыркиваясь и высоко поднимая усатые морды, высматривают, что там впереди. Сравнение мужиков с тюленями ей понравилось. Она засмеялась и бросилась в воду, крикнув взбирающемуся на волнолом загорелому доходяге: «Догоняйте!» Да куда там! Остался «тюлень» отдуваться на камнях, а вскоре к нему присоединилось ещё с десяток таких же любителей познакомиться со стройной красоткой в бикини.

На обратном пути Соня боковым зрением ловила восхищённые взгляды мужчин и старалась не обращать внимания на сигналящие ей машины. Хорошо быть молодой, независимой и красивой! Что она красивая, не сомневалась нисколечки. Широкоскулое лицо, небольшой прямой, словно точёный носик, распахнутые настежь зелёные глаза. Улыбку немного портит щербинка, но со временем поняла, что это её особенность, фишка такая. Ей предлагали устранить этот дефект, поставить фарфоровые коронки. Подумала-подумала и отказалась. Белозубых красавиц с голливудской улыбкой немало, а она со своей фирменной одна такая!

В палатке купила у старика-торговца бананы и абрикосы. Вечером заварила чай, достала маленькую баночку мёда, сливки и устроила себе ужин с тремя печеньками! Всё – своё, из Москвы привезённое. И сытно, и экономно.

Не стала включать телевизор, а с удовольствием погрузилась в поэзию Анны Ахматовой. Она всегда возит с собой томик любимого поэта – «В то время я гостила на земле…». Загадала страницу двести четыре. Она любила такую игру: открыть загаданную страницу и примерить стихи к себе, к своей судьбе. В этот раз выпала поэма «У самого моря», читанная-перечитанная ею, но от того не менее любимая.

 
Бухты изрезали низкий берег,
Все паруса убежали в море,
А я сушила солёную косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зелёная рыба,
Ко мне прилетала белая чайка,
А я была дерзкой, злой и весёлой
И вовсе не знала, что это – счастье.
 

Сколько раз читает эту поэму, всегда испытывает волнение, замешанное на восторге. Представляет себя лежащей на тёплых камнях. Разговаривает с зелёной рыбой и с белой чайкой. А где-то там, на паруснике, смуглый и ласковый царевич! Сказка! Глупости! Время ласковых царевичей прошло или даже не начиналось. И во времена Ахматовой их не было, а может, их и никогда не было. Но хочется, ой как хочется верить в эту сказку! В ней царевич умер, поэтому не так важно, был он или не был. Важно, что мечта о нём была! Вот и она, Соня Баранова, выпускающий редактор известного книжного издательства, мечтает о своём царевиче. Где он? В издательство приходят поэты уже пожившие, далеко не царевичи.

А молодые? Есть, конечно, молодые, но у них нет денег даже на издание своих книг.

Зазвонил телефон, да так громко, что вздрогнула от испуга. В трубке приятный баритон приветствует на английском:

– Добрый вечер!

– Вы кто? – спросила Соня по-русски.

– Я? Поэт, – ответил баритон, но уже по-русски, с кавказским акцентом.

– До свидания, поэт!

Надо же! Звонит прямо в номер, чтобы познакомиться. С кем?

С девушкой? Или путаной? Нет бы под дверь поставить розы или веточку этого самого олеандра. Примитив. Звонок – и девушка бежит к нему на свидание или даже сразу в номер. Как бы не так! Отключила телефон и стала рисовать в блокноте рыжую девушку, лежащую на камнях у самого синего моря. Рисунки ей всегда легко давались. Вот и сейчас эта рыжая лежит на камне и мечтательно смотрит в морскую даль, словно русалка.

Не заметила, как уснула, и хорошо – проснулась до восхода солнца. Наскоро умылась – и на пляж! На перекрёстке неспешно прошла на красный цвет. Город ещё спит. На другой стороне улицы остановилась машина, и таксист лет под пятьдесят радушно открыл дверь:

– Поехали? – Без меня.

Откуда они знают русский? И как безошибочно определяют, что она русская. Хорошо хоть, получив отпор, не пристают и уезжают.

Поёживаясь, вошла в прохладную воду, но, преодолев себя, резко окунулась и споро поплыла к волнолому. Вскарабкалась на прохладные камни и стала ждать восхода солнца. Невдалеке сидел рыбак в плаще и широкополой соломенной шляпе. Пригляделась – старик. Как он оказался здесь одетым? Ведь лодки рядом нет. А может, кто-то привёз его? Подошла к старику, машинально здороваясь:

– Доброе утро! Как вы приплыли сюда?

Старик удивлённо посмотрел на неё и заулыбался. Сообразила, что по-русски старик не понимает, и повторила приветствие по-английски.

– Калимера! – ответил рыбак.

Она уже знала из справочника, что по-гречески это значит пожелание доброго утра. Тут же старик сказал тоже по-английски:

– Меня зовут Спириос. Как вас зовут, леди?

– Соня, София! Я – русская. Как вы приплыли сюда?

Спириос приветливо пояснил, что он раздевается на пляже, складывает одежду в большое пластмассовое ведро и плывёт, толкая ведро перед собой.

– А рыба? Рыбу поймали?

В ведёрке поменьше оказалась рыба, что-то вроде черноморской барабульки.

Пока разговаривала с рыбаком, над горизонтом показалось солнце. Синяя парусная яхта отделилась от берега и побежала в открытое море.

– Как красиво! Восход, и белый парус мчится навстречу солнцу! – воскликнула Соня.

– Внук мой. Адонис. Это – его яхта. В Грецию отправился. На острова.

– Один?

– Он любит выходить в море один. Ныряет. Ищет морские клады.

– Так это же опасно! Я читала.

– Да, опасно в море выходить одному. Но он любит так. Берёт отпуск и путешествует на своей невеликой яхте. Сам сделал. Ну, я немного помогал.

– А как называется яхта Адониса? – «Анна». В честь бабушки назвал.

«Как интересно! – подумала Соня. – Вот бы когда-нибудь выйти в море на яхте».

Попрощалась со стариком, пожелала его внуку счастливого плавания и отправилась к берегу.

– София, жду вас завтра встречать восход солнца!

– Спасибо! – радостно откликнулась она. – Хорошей рыбалки вам!

И покатилось время. С утра – на пляж, днём – экскурсии по восхитительным кипрским местам: монастыри, древний город Курион, знаменитая кружевами деревня Лефкара, горы Троодос. Освоилась в Лимассоле и по вечерам позволяла себе пройтись по улице и полакомиться вкусным мороженым. Ухаживания кипрских мужчин отвергала легко и с юмором! Эту рыжую девчонку многие таксисты давно приметили и даже покровительствовали ей: предлагали бесплатно прокатить или подвезти. А со стариком Спириосом она очень и очень подружилась, тот частенько с утреннего улова угощал рыбой, которую она потом готовила на своей кухоньке. По вечерам рисовала в блокноте кипрские пейзажи, но всё чаще – синюю яхту с белыми парусами. И наслаждалась… наслаждалась поэзией Анны Ахматовой:

 
Солнце лежало на дне колодца,
Грелись на скалах сколопендры,
И убегало перекати-поле,
Словно паяц горбатый, кривляясь,
А высоко взлетевшее небо,
Как Богородицы плащ, синело…
 

Оставалось три дня отдыха. Утром, как обычно, приплыла на волнолом, но там было пусто. Впервые старика с удочкой не было на камнях! Почему Спириос не предупредил, что его сегодня не будет? В сердце закралась тревога, и Соня, не став встречать восход, поплыла назад. На берегу подошла к рыбакам на пирсе и взволнованно стала расспрашивать:

– Я ищу Спириоса. Кто знает, где он? Почему его нет на волноломе?

– У Спириоса несчастье. Внук пропал. Яхта покинула Грецию, и с ней нет связи.

Что же это такое? Почему так? Ведь в поэме «У самого моря» утонул царевич. Но Адонис не её царевич! Она с ним даже не встречалась. Но почему, почему ей хочется плакать?

– А где можно найти Спириоса?

– Он сегодня утром собирался на другой яхте выйти в море с друзьями Адониса, искать внука.

«Господи, помоги мне! Помоги мне успеть к отходу яхты», – молилась она, пока бежала в гостиницу, и затем в такси по пути к порту. Потом сообразила, что она даже не знает, где там искать Спириоса и друзей его внука.

У причалов множество яхт, как среди них найти ту, которая нужна, если даже не знаешь её названия? Соня стояла в надежде, что Спириос и его друзья увидят её. Трудно не заметить одинокую девушку с огненно-рыжими волосами, в цветном ситцевом платьице и с оранжевой сумкой в руках. Вдруг на входе в порт появилась ярко-синяя яхта под белым парусом. Когда она приблизилась, Соня увидела на борту белую надпись «Анна». За штурвалом стоял парень в светлой футболке и шортах. Тот, что помог ей перейти дорогу в первый день на Кипре. И он, Адонис, махал ей рукой и улыбался, как в первую встречу, когда взял её под руку и повёл через поток резко затормозивших машин.

* * *

Эту историю я услышал от моего кипрского друга Михалиса, который познакомил меня с рыбаком Спириосом. К сожалению, мне не удалось встретиться с Соней, Адонисом и их маленькой дочкой Анной. Они живут в Подмосковье, а на Кипр приезжают только на летние каникулы. Впрочем, Соню я хорошо знаю, ведь она выпускающий редактор моих последних книжек. А ещё нас объединяет то, что мы оба любим поэзию Анны Ахматовой и верим, что у синего моря случаются чудеса.