Важно иметь в виду, что постоянное право представлять кандидатов на Нобелевскую премию в области физиологии или медицины, прежде всего, принадлежит членам Нобелевской ассамблеи Каролинского института, членам медицинской секции Королевской шведской академии наук, предыдущим лауреатам этой же премии, членам Нобелевского комитета Каролинского института и профессорам медицинских факультетов университетов Швеции, Дании, Финляндии, Исландии и Норвегии. Помимо того, в положениях о премии по физиологии или медицине говорится, что ежегодное приглашение для выдвижения кандидатов должно быть еще послано сотрудникам по меньшей мере шести других медицинских факультетов по выбору Каролинского института таким образом, чтобы каждый год было представлено определенное число разных стран. Каролинский институт для выдвижения претендентов имеет также право дополнительного приглашения других ученых по его усмотрению.

Ввиду того, что уже давно существует четкое, хорошо организованное сотрудничество физиологов и медиков во всем мире, им регулярно рассылается и большое число приглашений. Это в какой-то мере затрудняло работу Комитета, поэтому было признано целесообразным привлекать к выдвижению претендентов представителей разных медицинских факультетов поочередно через определенное число лет. Следовательно, в более крупных странах с большим количеством университетов ежегодно приглашались представители двух или трех факультетов, в то время, как в менее крупных странах каждый год мог быть наделен такими полномочиями лишь один факультет. Как свидетельствует практика, обычно в каждый список рассылки за пределами Скандинавии включаются представители 20–30 факультетов из 15–20 стран. Заведующие отделами медицинских исследовательских институтов, не связанные ни с какими университетами, также получают приглашения, так что общее число лиц, которым предоставляется возможность выдвинуть кандидатов на получение Нобелевской премии по физиологии или медицине, обычно колеблется от 500 до 1000 человек. Из этой тысячи осуществляют свое право, как показывает опыт, в среднем 20–25 %. В связи с тем, что число предложений часто совпадает, то и реальное количество кандидатов сокращается примерно до 100 человек. Но и это тоже огромная цифра. Заметим, что та или иная кандидатура может выдвигаться в качестве претендента неограниченное число раз, и редким бывает случай, когда кандидатура получает одобрение с первого представления. Нобелевский комитет справедливо полагает, что благодаря именно такой схеме ни одно выдающееся физиологическое или медицинское открытие не может пройти незамеченным.

В спокойные мирные годы имена сотрудников медицинских факультетов или научно-исследовательских институтов всей планеты обычно можно найти в стандартных международных ежегодниках (Minerva, Index Generalis, The World of Learning и т. д.). Однако после начала Второй мировой войны возникли определенные трудности. Особенно это касалось нашей страны. Как полагает Нобелевский комитет, долгое время было невозможно узнать имена советских коллег и место их работы, что было крайне прискорбно, поскольку из-за этого Комитет был лишен возможности получать исчерпывающую информацию о работах, выполняемых в СССР. Теперь ситуация изменилась коренным образом. Трудности были не только с советскими учеными, никаких приглашений не посылалось, например, в Германию в период между 1938 и 1947 годами, за исключением тех ученых, которые уже имели право на выдвижение кандидатов. Эти сложности целиком были обусловлены запретом Гитлера, получать немцам Нобелевские премии.

Все приглашения, рассылаемые Комитетом, являются персональными и конфиденциальными. Обычно имена выдвигающих ученых не афишируются, делается это, прежде всего, для того, чтобы защитить их от возможного давления амбициозных кандидатов. Сохранение анонимности спонсоров также соответствует конфиденциальной природе приглашений. Иногда случается и такие курьезы: несмотря на правило, исключающее самовыдвижение, ученые, которых официально просили выдвинуть кандидата, выдвигают вместо этого самих себя. Иные применяют более осторожный, но равно недопустимый метод, привлекая внимание к собственным достижениям, представляя репринты статей, биографические заметки и другие персональные документы.

Поскольку право выдвигать кандидатов строго определяется специальными регламентирующими присуждение премии по физиологии или медицине положениями, предложения из других источников, нежели те, которые предусмотрены этими правилами, не рассматриваются. Это правило действует даже по отношению к номинациям, сделанным широко известными медицинскими обществами, международными конгрессами, а также по отношению к предложениям, приходящим по дипломатическим каналам. Правда, последнее иногда делается, но никогда не приносит успеха. Случается даже, что медицинский факультет, сотрудники которого получили обычные персональные приглашения для выдвижения кандидатов, посылают совместную рекомендацию от факультета, как от единого целого. Вероятно, это происходит благодаря ошибочному суждению, что на мнение людей, присуждающих премии, можно повлиять числом предложений, поддерживающих данного кандидата, если поддерживающие его ученые входят в число официально приглашенных. Разумеется, такие предложения могут получить только отказ, поскольку явно противоречат существующим правилам.

С другой стороны для присуждения премий исключительно ценно получить от официально приглашенных специалистов как можно больше личных суждений о наиболее важных, недавно сделанных открытиях в их области. Вне всяких сомнений, отдельное, хорошо подготовленное предложение, привлекающее внимание Комитета к новому, заслуживающему премии открытию, является более эффективным, нежели любое количество «голосов», отданных без описания причин в пользу какой-либо уже широко известной, или даже классической работы, которая, уже, возможно, и рассматривалась до этого неоднократно. Фактически Нобелевские премии иногда присуждались на основании даже одной единственной рекомендации, или их очень небольшого числа.

Работа по отбору кандидатов происходит при закрытых дверях в условиях строгой секретности и недоступна лицам, не привлеченным к осуществлению этой процедуры. Работа не получает никакой огласки до поры до времени. По ходу обсуждения, на разных его этапах и после принятия решения никакие протесты не только не принимаются, но даже об их существовании нигде не упоминается.

Все номинации (представления), полученные Нобелевским комитетом Каролинского института изучаются до 1 февраля, но в дальнейшем рассматриваются только те, которые удовлетворяют установленным правилам (достаточно квалифицированный заявитель, весомые аргументы и отсутствие самозаявки). Только после этого Секретарь комитета подготавливает меморандум, в котором содержатся имена и места работы кандидатов, выдвинувших их ученых, а также краткое резюме фактов, перечисленных в номинациях.

Копии меморандума Секретаря комитета рассылаются каждому профессору Каролинского института, при этом оригинальные документы остаются доступными лишь для тех, кто захочет с ними ознакомиться. Если того потребует количество и характер номинаций, то Нобелевский комитет может просить о временном дополнительном введении в состав Комитета еще одного или нескольких членов, являющихся специалистами в той или иной области. Такие временные члены, как правило, определяются до середины марта. Ими обычно являются профессора Каролинского института. Раньше они вводились в Комитет на оставшуюся часть года, но теперь их полномочия заканчиваются в конце сентября, когда, по-существу, вся работа Комитета по присуждению наград года бывает уже завершена.

Необходимая по процедуре критическая экспертиза заявок начинается, как правило, даже еще до расширения состава Комитета. Эта экспертиза проводится в два этапа, первый из которых является своего рода предварительным. Предложения многих кандидатов обычно уже поступали и раньше, в предыдущие годы, но, по тем или иным причинам, реализованы не были. В том случае, если открытия не рассматривались из-за того, что они сделаны слишком давно, что не удовлетворяет требованиям завещания, Комитет может решить рассмотреть их заново и подвергнуть другому «специальному изучению».

После получения заключения экспертов Комитет в апреле принимает окончательное решение о том, какие именно работы следует подвергнуть специальной экспертизе. В мае это решение доводится до членов Каролинского института, которые обладают правом добавления имен других кандидатов. Именно так и осуществляется процедура отсеивания, посредством которой работы, наиболее полно отвечающие условиям завещания, отбираются для второй более подробной экспертизы. Число кандидатов, которые каждый год доходят до этой стадии проверки, весьма ограничено. Практически, это только те лица, которые рассматриваются при принятии окончательного решения. Количество их меняется год от года в зависимости от полученных номинаций и других обстоятельств.

Окончательное рассмотрение работ поручается экспертам, которые, в большинстве случаев, не являются членами Комитета. Они могут быть сотрудниками Каролинского института, но чаще это специалисты со стороны. В течение лета эксперты подготавливают подробные отчеты, содержащие критическое рассмотрение работ. Особое внимание при этом обращается на приоритет открытия и вопрос о том, является ли данная работа столь важной, чтобы быть удостоенной Нобелевской премии. При этом от эксперта требуется представить веские аргументы в поддержку своего мнения и обоснованно привлечь внимание к особым аспектам рассматриваемого открытия.

В начале прошлого века считалось, что при помощи экспертной процедуры или экспертиз в специальных институтах можно провести экспериментальные исследования для проверки значимости подвергаемых экспертизе работ. Однако легко представить, что подобные действия, как правило, является трудно выполнимыми, а порой и просто невозможными. Иногда, правда, случалось, что отчеты писались только после личного посещения мест, в которых, по мнению эксперта можно было получить необходимую специальную информацию. Так, профессора Роберт Тигерштедт (Robert Tigerstedt) и Юханссон весной 1904 года посетили лабораторию И. П. Павлова в Санкт-Петербурге, чтобы, от имени Нобелевского комитета провести изучение выполняемой там работы. В том же году некоторые сотрудники Комитета были уполномочены во время своих поездок за границу собирать частично неопубликованную информацию, касающуюся важности сывороточного лечения при дифтерии и лечения ультрафиолетовым излучением при волчанке. И еще пример. В 1923 году Секретарю комитета было вменено в обязанность представить отчет о важности инсулина на основании информации, полученной на XI Международном физиологическом конгрессе в Эдинбурге. В конце концов было признано достаточным подготавливать отчеты экспертов, основываясь лишь на анализе специальной научной литературы.

Все эксперты обязаны сдать свои отчеты до 1-го сентября, после чего члены Комитета имеют возможность сравнить и обсудить эти отчеты и в конце месяца представить окончательные рекомендации. Ввиду того, что число профессоров Каролинского института с момента учреждения Нобелевской премии сильно возросло (в 1901 году – 19, в 1961 —уже 47), было признано целесообразным дать им более широкое представительство в сессиях Нобелевского комитета. Начиная с 1934 года вошло в обычай включать в Комитет на период сентября нескольких или всех профессоров, принимавших участие в качестве экспертов. Таким образом, вместо трех членов в Комитет на период сентября в течение многих лет включается от 6 до 11 членов. В последние годы наблюдается тенденция к увеличению их числа. Таким образом, авторитет Комитета в среде научной общественности неуклонно возрастает.

Из описанной довольно сложной и запутанной процедуры следует, что присуждение Нобелевской премии по физиологии или медицине является результатом подробного и тщательного изучения, экспертизы и обсуждения, продолжающихся ежегодно в течение по меньшей мере 8-и месяцев. Каролинский институт всегда испытывал чувство глубокой ответственности по отношению к завещателю, и в связи с этим он выработал свои инструкции в строгом соответствии с пунктами завещания, считая, что таким образом будет сохранен престиж и высокий уровень наград.

Как известно, лауреаты Нобелевской премии по физиологии или медицине избираются в октябре. Сначала, в первые годы премиальной практики, решение об избрании не оглашалось до 10-го декабря, т. е. до годовщины смерти Нобеля, когда четыре премии, присуждаемые в Швеции, вручались победителям на торжественной церемонии в Стокгольме. Такой же практики придерживался в Осло парламентский комитет, присуждающий Премию мира. Попытки сохранения секретности привели, однако, к определенным трудностям, поскольку победителям было необходимо как-то оформить свое отсутствие на службе, организовать поездку и проч., не обнародуя того, что они едут в Стокгольм или в Осло.

Характерно, что некоторые из этих трудностей были юмористически описаны самими Нобелевскими лауреатами. Так, Рональд Росс, удостоенный премии по физиологии или медицине в 1902 году, рассказывал, как, получив письмо, в котором сообщалось об оказанной ему чести и, разумеется, будучи абсолютно счастлив, немедленно рассказал о своей удаче двум присутствующим коллегам. Читая письмо дальше, он дошел до фразы о том, что необходимо соблюдать строгую секретность, но было уже слишком поздно. Или Эрнест Резерфорд, лауреат премии по химии 1908 года написал 29 ноября того же года письмо Отто Гану (будущему Нобелевскому лауреату по химии 1944 года), в котором говорил: «Могу сообщить тебе под большим секретом, что мы с женой собираемся ехать в Стокгольм через Гамбург и Копенгаген, чтобы прибыть туда 10 декабря. Возможно, мы будем возвращаться экспрессом через Берлин, чтобы повидаться с тобой. Никому ничего не говори, пока не наступит указанная дата».

Начиная с 1910 года, имя лауреата и официальное описание его достижений стали сообщать тотчас после окончания голосования. Поскольку голосование обычно проводится вечером, часто случалось, что посылаемая в лабораторию, а не на частный адрес, официальная телеграмма лауреату доходила до него лишь на следующий день. Случалось даже так, что ученый узнавал о своем лауреатстве из утренних газет за завтраком. Хотя обычно, досужие газетчики находили его задолго до того и брали интервью.

Разумеется, одним из исключительно важных условий для справедливого присуждения Нобелевских премий является поддержание полноценных международных контактов. Именно это, прежде всего, дает возможность вовремя узнавать о достижениях в научных исследованиях в мире и получать информацию о новых важных открытиях, сделанных в обширной области физиологии или медицины. Такие контакты наилучшим образом поддерживаются путем чтения периодики, сайтов в Интернете и монографий, что полностью отвечает нобелевским правилам, предписывающим обязательную публикацию представляемой к премированию работы.

Следует иметь ввиду, что на международные контакты сильно влияет политическая нестабильность, и распределение премий, таким образом, также зависит от этой нестабильности. Например, во время двух последних мировых войн подобные контакты были весьма затруднены, а иногда и полностью прерывались. Некоторые из этих сложностей широко известны – например, запрет на посылку приглашений для ученых, работающих в границах «третьего рейха» (1938–1945), и послевоенное отсутствие имен и адресов профессоров медицины и исследователей в некоторых других странах, таких как СССР.