– На этом тоже пулемёт, – нахмурился Апрель, – валим?

– Поздно, – ответил я, наблюдая, как оба катера, как по команде, сбросили обороты, и уже чисто на инерции подлетают, и почти что останавливаются, прям напротив нашего дома, – нас заметили. Как дадут из пулемёта, мало не покажется!

– Эй, вы трое, на крыльце, – внезапно раздался усиленный громкоговорителем голос, – стоять на крыльце, не двигаться, оружие положили на землю, быстро.

Мы аж пригнулись от неожиданного голоса, да громко ещё так, шум двигателей обоих катеров чувак с матюгальником легко перекричал.

Во втором катере из люка на носу, как чёрт из табакерки, выскочил чувак, и схватившись за пулемёт, направил его на нас, а потом крышка в кабине у этого же катера откинулась, и оттуда на специальной подставке показался ещё один пулемёт, и его тоже направили на нас. Стало как-то совсем не по себе. Меня мгновенно прошиб пот, и стало жарко.

– Никому не стрелять, – произнёс в микрофон Апрель, – оружие кладём, – это он уже нам.

Пока мы медленно клали оружие на занесённое снегом крыльцо, прицеп на первом катере, который по размерам был, как грузовик, отцепили. Отцепили его изнутри, и катер взревел двигателем. Крутанувшись на месте и подняв кучу снега, умчался дальше, это я только по шлейфу снега понял, так-то его совсем не видно было, а прицеп так и остался висеть где-то в метре над землёй.

– Стоять, не двигаться, – вновь повторил голос, – руки подняли, быстро.

– Всё веселее и веселее, – сквозь зубы произнёс Слива.

– Да не двигаемся мы, – прошипел Апрель.

Вот же, млять, попали-то. До этого катера со стрелой крана метров тридцать, и они нас очень хорошо видят, да и мы их, кабина большая, вон я вижу, как из бойниц на нас наставили ещё стволов пять, точно.

– Ещё машины едут, – отчетливо услышали мы голос Клёпы в наушниках.

Он так и сидел на втором этаже. Н-да, оттуда, откуда только что прилетели эти катера, из-за этого поворота, показались три больших машины, тоже белого цвета, формой похожие на кирпич. Все три машины шестиколёсные, и колёса большие, низкого давления, чтобы по снегу ездить и не проваливаться. Две последние тащили за собой прицепы, средняя – прицеп на двух колёсах низкого давления, последняя на четырёх колёсах. Колёса прикрыты большими круглыми щитами. И во всех трёх машинах уже были откинуты верхние люки, и там тоже виднелись и пулемёты, и пулемётчики.

– Вот же, млять, попали-то… – процедил Слива.

Первая машина, не останавливаясь, свернула во двор второго дома, проломив забор, остановилась, и из неё посыпались люди и…

– Рейдеры, мать вашу! – не выдержал Апрель.

Если бы мне сейчас можно было бы опустить руки, то я бы ими начал тереть свои глаза. Из этой первой машины действительно выпрыгнули три Рейдера, как наш Малыш, здоровые, одетые в какие-то штаны и полушубки, с пулемётами, за ними пять человек, все вооружены, все в белом, ну да, тут же зима вокруг.

Две другие машины остановились на дороге, и из них так же стали выбираться люди в белом, все в тёплой одежде, все с оружием, и ещё с пяток Рейдеров. Некоторые из них тут же встали на колено и стали смотреть за лесом. Короче, они ни хрена не лохи, сразу всё под контроль взяли, это я сразу понял.

Экипированы очень хорошо – автоматическое оружие, пулемёты, подсумки, разгрузки, пистолеты, рации вон вижу, у нескольких бинокли на груди болтаются, ох ты ж, епт, РПГ вон вижу за спинами ещё у двоих. Один из Рейдеров, вообще вон, с какой-то огромной трубой стоит и смотрит на нас, походу, что-то типа гранатомёта, мля.

– С одной войны на другую попали, походу, – предположил я.

– Апрель, чё делать? – раздался взволнованный голос Маленького в наших наушниках, – мы из дома выбрались, по сугробам лежим.

– Положить – всех не положим сразу, – подключился Большой, – но шороху хорошо среди них наведём. Саша мы готовы, если что, давай как тогда с бандитами, в ладоши хлопнешь, мы открываем огонь, сразу, вы в дом валите и через окна назад.

Я слышал в наушнике, как ребята быстро распределили цели. Я прикидываю, каково им сейчас лежать в снегу, да и ещё, наверное, закопались в него, у нас же цифра у всех, а она не белая.

– Добро, но пока не надо стрелять, – шепнул я в микрофон, – мы ещё живы.

– Среди них девки есть, – так же сказал на общей волне Маленький, – вижу четверых.

О-па, девки среди них есть, маловероятно, что они какие-то бандиты, хотя, кто его знает… И ещё, мне показалось, что они все загорелые, прям, как мы. Хотя, нет, мы чернее точно.

– Пока насчитал двадцать пять человек, включая Рейдеров, – шёпотом произнёс Слива, – неизвестно ещё, сколько внутри машин и катера, и сколько в первом катере. Короче, их больше нас в два с половиной раза точно.

Вот же, млять!

– Руки можно опустить? – громко крикнул я.

Из катера-крана на его нос один за другим из кабины выбрались три человека и уставились на нас. Все остальные люди и Рейдеры из машин так и держали под контролем всю деревню. От машин далеко никто не отходит, пулемётчики на кирпичах уже развернулись в сторону леса. Что это, мать вашу, за спецназ такой? Возраста они все разного.

– Ну опусти, – хмыкнул высокий и крепкий мужик с носа катера, покрутив головой.

На груди у него стволом вниз висел какой-то автомат, на боку – пистолет. Шапка у него прикольная, лохматая такая, тоже белая, да они все в шапках, но у этого вся прям пушистая такая.

С облегчением мы опустили руки, а то я себя прям ущербным каким-то уже стал чувствовать.

– Вы кто такие? – спросил мужик, повернувшись и махнув рукой водителю.

Двигатель на катере тут же заглох, и стало тихо, ну почти, те три машины так и работали на холостом ходу, дизельки, определил я по звуку, но их тарахтение еле-еле слышно.

– Вы всё равно не поверите, – ответил Апрель.

– А ты попробуй.

– Мы из другого мира, – выпалил Апрель.

Бац, – один из стоящих двух бойцов рядом с этим высоким, протянул ладонь, а второй спустя пару секунд по ней хлопнул. Они чё? Поспорили?

– Короче, мужики, – вновь взял слово Апрель, громко сказав, чтобы его услышало как можно больше этих бойцов, – верите вы или нет, но мы действительно из другого мира. Попали сюда в силу неких обстоятельств. Посмотрите, как мы одеты и обуты. Кто вы и что, мы точно не знаем, ваших реалий тоже. Проблемы ни вам, ни нам не нужны, мы тут оказались чисто случайно. Предупреждаю сразу, вы все под прицелом наших бойцов. Хотите пострелять – нет проблем, но трупы никому не нужны.

Эко их проняло! Они аж подобрались все, в оружие вцепились ещё сильнее.

– Предлагаю зайти в дом и спокойно поговорить, – вновь крикнул Апрель, – да и наши пацаны уже в снегу мёрзнуть начинают, а простыть никому не хочется.

– Чем докажешь, что вы тут не одни? – ухмыльнулся высокий.

– А ты проверь, млять, – начал заводиться я, – что, встать всем надо или пальнуть куда? Ты совсем идиот?

Тот снова ухмыльнулся и повернулся к двоим, стоящим с ним на носу катера. Спустя минуту они повернулись к нам, и высокий крикнул.

– Мы идём к вам, скажи своим пусть выходят, мы не будем стрелять, не похожи вы на злодеев.

Да ладно? Они вот так нам поверили? Бывают в жизни чудеса. Тем временем эти трое легко спрыгнули с катера, высокий подошёл, открыл калитку и направился к нам.

– Пацаны, отбой, – шепнул в микрофон Апрель.

– Нам выходить? – тут же последовал вопрос.

А из тех бойцов тем временем некоторые опустили оружие, но не все. Продолжают смотреть за окрестностями. Троица подошла к нам, остановилась в паре метров перед крыльцом, и высокий снова спросил.

– Ну и где ваши люди?

Стоящие по бокам от него два парня помладше, лет по двадцать пять им, внимательно на нас смотрят, а этому высокому лет сорок пять точно есть, шапка эта, блин, его, на лёгком ветру развевается.

– Своим скажи, пусть оружие опустят, – тут же ответил ему Апрель, – а то они у вас нервные какие-то.

– Осторожные, – парировал тот, – отбой, встречайте гостей, – произнёс он в микрофон.

– Пацаны, отбой, – так же произнёс в микрофон Апрель.

И тут меня прям гордость разобрала. Уж не знаю, как, но наши пацаны, пока эти катера тут снежную пыль поднимали, успели рассосаться по всей деревне. Вон Мамуля с Одуваном аж с той стороны дороги вылезли из сугроба, вот когда они туда перебежать успели? А Дже вообще под забором, прям напротив одной из машин из сугроба выбрался. Малыш их особо не удивил. Форма если только.

– Прикольно, – улыбнулся высокий, наблюдая, как появляются наши хлопцы, – успели попрятаться, нас бы больше половины сразу положили.

– Точно, – не улыбаясь, ответил Апрель, – пошли в дом, потрещим, поверьте, там больше никого нет. Своим скажи, пусть наших пацанов погреют, костры там разведут или ещё че, сами видите, как мы одеты, и катеру вашему, который улетел, отбой дайте. Наверняка же полетел наши машины искать – нет их, пусть не ищут. А ещё лучше пусть в дом сюда все идут, он протоплен. Ещё раз – мы вам не враги.

– Ума, займись, – коротко сказал высокий, выслушав Апреля, спустя пяток секунд раздумья.

Парень слева кивнул, развернулся и пошёл к катеру-крану.

– Ну пошли, потрещим, – поправляя висевший на плече автомат, сказал высокий.

Подобрав наше оружие, прошли в дом. Едва зашли в сенцы, они увидели не до конца сожранную нами тушу оленя, в комнате наши лежанки, навес и кровь на полу.

– Твари какие-то ночью сегодня на дом напали, – пояснил я, увидев их взгляд, – сожрать хотели; отбились. Наверху вон до сих пор одна мёртвая лежит.

Судя по их взгляду, словами о твари я их не удивил, а лежанки и вся обстановка в доме подтвердила, что у нас ни хрена, нет и мы действительно те, за кого себя выдаем.

Нет машин, рюкзаков, тёплой одежды, нет того, что обязательно должно быть у такого отряда на выходе. Только вон навес из тряпок от воды с потолка, лежанки из веток, посуда, да барахло всё, которое мы сюда натаскали вчера из других домов. Короче, приют бомжей, и то, у бомжей вещей больше. А у нас только что на нас надето.

– Ясно всё, – вздохнул высокий, берясь за рацию снова и произнес в неё – всем «43», повторяю, всем «43», согрейте и, если надо, накормите, – и отключился.

О как, коротко произнёс.

– За обогрев и еду спасибо, – поблагодарил я его, – а если бы было бы «44» или «42»?

– «15», – ответил он, продолжая рассматривать комнату, – тогда бой, и мало кто выжил бы.

От его этих слов мне стало как-то не по себе. Лихой мужик, с опытом и в запасе кодовое слово не зря держал.

– Тварей, которые на вас сегодня ночью напали, зовут Веланы, – подал голос второй парнишка, – разновидность местных зверей. Меня Пех зовут, это – Деро, – кивнул он на высокого, – он у нас старший.

– Александр, Апрель, Слива, – представился я сам и представил ребят, – Апрель старший, я больше по организационным вопросам.

Мы наконец-то обменялись рукопожатиями, вроде расслабились.

– Присядем? – предложил я, показав на валяющиеся ветки.

– Да легко, – улыбнулся Деро, – ну рассказывайте, кто вы и откуда?

– Ты тут типа «начальника Чукотки»? – сморозил Слива.

У меня в голове уже были несколько вопросов, которые я хотел задать им, но тут, после этих слов Сливы оба как-то резко замерли и развернулись к нам. Хренасе, это что ещё за реакция такая на, казалось бы, безобидную подколку?

– Что ты сказал? – удивлённо и насторожено переспросил Деро.

– Ну, это, – Слива аж немного растерялся, – ты тут типа «начальника Чукотки»?

– Хм, – хмыкнул тот и сначала переглянулся с Пехом, а потом взялся за рацию, – спокойно, – сказал он нам, увидев, как мы резко напряглись, – Лёха, приём.

У меня после этих слов аж глаза на лоб полезли.

– Кто «приём»? – сглотнув, переспросил Апрель.

– Лёха, приём, – улыбнувшись, повторил он нам, – кажется среди нас есть один из ваших.

– Из каких «наших»? – ещё больше обалдел я.

– Сейчас узнаете. Лёха, – видимо тот ему ответил, Деро кивнул, улыбнулся и снова сказал в гарнитуру, – зайди в дом. Точно, один из ваших, – засмеялся он.

– Из каких, мать твою, наших? – не выдержал Слива.

Честно говоря, я уже сам был готов завернуть пару ласковых от этих непоняток, но тут в сенцах послышались шаги и к нам сюда в дом буквально влетел парень лет тридцати, тоже весь в белом, с каким-то автоматом и с порога заорал.

– Мужики, они все с Земли!

А сам лыбится стоит до ушей. Мы охренели ещё больше. За ним ввалились Маленький, Большой, вон там ещё Страйк и Клёпа виднеются, за ними ещё бойцы, те в белом, идут. В комнате мгновенно стало тесно, набились сюда, как шпроты в банке.

– Мужики, он с Земли, – добавил Маленький, а другие наши только кивают стоят.

– Земляки, – продолжал тот орать, – вы откуда, пацаны? Из какого города?

Я как стоял, так и плюхнулся на задницу на лежанку.

– Ты откуда, чувак? – спросил, первым пришедший в себя, Слива.

– Из Питера, вы-то откуда? – продолжал он смеяться, смотря на наши удивлённые рожи.

– Ну пипец… – выдавил я из себя.

– Земеля! – заорал Страйк откуда-то сзади, растолкал всех, прорвался к этому Лёхе и, не стесняясь никого, полез к нему обниматься, – какой район? Улица, мать твою, какая?

Лёха от радости заорал в ответ и так же стал обниматься со Страйком.

– Колпинский район, – выпалил Лёха, – улица Губина.

– Мля, братка, – ещё больше развеселился Страйк, – я с Заводского проспекта.

И тут они оба заорали, так орут только от радости. Заорали, затем быстро отцепились друг от друга и за несколько секунд пожали друг другу сразу обе руки, проведя какую-то хитрую серию рукопожатий, ну, как реперы что ли какие здороваются. Получилось это у них быстро и синхронно.

– Аааааа!!! – орал Страйк, – земеля!

– Аааааа!!! – орал Лёха, – корефан!!!

И они снова стали обниматься, а мы охренели ещё больше. И тут Лёха снова начал орать.

– Эй, армейцы не сдаваться!

– И на льду за Питер драться!

Тут подхватил Страйк, и они уже вдвоём, почти что, срывая горло, стали орать.

– На площадке линии…

– Красные и синие.

– Значит нам поможет лёд,

– И соперник не пройдёт,

– Жди опасного броска,

– Если атакует СКА!

Дальше они снова орали и обнимались друг с другом, им никто не мешал. И мы и белые эти все стояли и хихикали над двумя здоровыми лбами, которые обнимались, хлопали друг друга по спине и орали на всю избу какие-то кричалки. Наконец, наоравшись, вспомнив общих знакомых, угомонились.

– Успокоились? – немного придя в себя, спросил я.

– Ага, – синхронно кивнули оба.

– Дела, – крякнул Деро, – ладно, – почесал он макушку, – ладно, Ума, за работу, у нас время до вечера. Ваши нам помогут? – спросил он у меня и Апреля.

– А чё делать-то надо? – обалдели мы.

– Прицепы и кран видели?

– Ага.

– Разобрать все дома и погрузить на прицепы. У нас времени до вечера, пацаны пока потрудятся, а мы спокойно поговорим, если у нас тут земляки очутились, – он снова посмотрел на Лёху и нашего Страйка.

Те так и стояли улыбались и о чём-то шептались.

– Нахрена вам эти дома-то? – обалдел я, – леса вокруг мало?

– Брёвна уже высохли и хорошо подогнаны друг к другу, – ответил Деро, – их разобрать и на месте собрать проще, чем валить лес, очищать от веток, вытаскивать эти самые брёвна по глубокому снегу, шкурить, сушить и подгонять их друг к другу. А эти, – он постучал костяшкой пальца по стене дома, – уже готовые. Их сейчас пронумеруют, и на месте, как конструктор соберём.

– Резонно, – кивнул я, вспомнив, как у нас в Речном лежат штабеля брёвен на просушке.

– Одежду дадим, – добавил Деро, – обувь? – и посмотрел на Ума.

– Есть у нас там несколько пар, – тут же ответил тот.

– Тогда поможем, – пробасил Большой, – потом, как я понимаю, в тепло поедем?