Очередное построение. Теперь путь лежал уже в казарму. Парни подошли к одноэтажному деревянному зданию, открыли массивную дверь и вошли внутрь. Дмитрий обратил внимание на стену, на которой была нарисована красками патриотическая картина; посередине находилась небольшая тумбочка с телефоном на ней, рядом стоял, прижавшись спиной к стене дневальный. Слева находилось дверь руководства роты, справа дверь в казарму.

Старшина роты выдал новоиспечённым воинам постельное бельё, и парней ждал ещё один урок: как правильно заправлять кровать и отбивать кантики при помощи стула. Затем новобранцы занялись оформлением кителя (шевроны, петлицы, подворотнички и т.д.).

Прозвучала команда «построение на обед», парни поспешили в курилку и жадно курили, пока не вышли их-отцы командиры. Новобранцы строем пришли в столовую и заняли столы, Дмитрий был в шоке от такого обеда, ему ничего хуже в своей жизни ни до, ни после встречать не приходилось. Читатель может не поверить, а продовольственники тех лет будут, возможно, возмущаться, но это чистая, правда. Первовым блюдом был суп: на столе стоял бочонок на десять человек, в который была налита чистая пресная кипяченая вода и один целый лопух (лист капусты). Второе блюда – аналогичный бочонок на десять человек с мутной водой, в котором на поверхности плавал ошметок сала (скажем так, одну небольшую картофелину размяли и бросили в бочонок и тщательно перемещали и, возможно, как бы случайно бросили ошмёток сала). Также на столе стояли два больших чайника с компотом из сухофруктов без сахара с ошметками утреннего киселя. Надо отдать должное хлеборезке – они хлеба не пожалели.

Дмитрий увидел этот ужас и с возмущением произнёс:

– И это что же, так два года?!

Учитывая то, что первое и второе блюда было не совсем съедобное, новобранцы все разом набросились на хлеб. Они принялись закидывать его в рот и запивали компотом – не совсем вкусно, но зато они не голодные.

Вернувшись из столовой, отцы-командиры построили новобранцев, каждому вручили небольшие брошюры под названием «Устав» и заставили всех читать его вслух, и так до ужина.

Очередное построение на улице в столовую. Сто голодных парней построились перед казармой и под руководством своих отцов-командиров пошли ужинать. Ужин был наполовину съедобным: пюре из полусгнившего, наполовину очищенного картофеля, кусок варёной рыбы (или что от неё осталось), чай без сахара и много хлеба. Набив желудки, новоиспечённые воины под руководством своих отцов-командиров возвращались в казарму. Вернулись в расположения роты – сразу построение: сержанты-командиры отделений, учили новобранцев приводить форму в порядок, подгонять её под себя, подшивать воротники, правильно наматывать портянки и т. д. Ровно в 22.00 прозвучала команда:

– Рота, отбой!

Намаявшись за день, новоиспечённые войны моментально заснули, утром в 6.00 прозвучала команда:

– Рота, подъём!!!

Новобранцы быстро встали с кроватей, оделись и построились, далее – наведение порядка в помещении, повторение Устава ещё раз, водные процедуры и поход в столовую. На этот раз завтрак удался на славу: манная каша, таблетка сливочного масла, два куска сахара и два варёных яйца.

Говорят, что сэндвич придумали американцы или англичане – кто-то из них. Но всё это неправда: сэндвич придумали наши советские солдаты. Берётся кирпич белого хлеба, режется на ровные дольки, потом берут три куска белого хлеба, на один намазывают масло, поверх этого куска кладут другой кусок хлеба, затем из яйца извлекают желтки и разминают их на другом куске и сверху желтки накрывают третьем куском и всё это великолепие засовывается в рот. Вы не представляете как это вкусно, особенно когда ты голоден! Спустя много лет я купил аналогичный кирпич белого хлеба и сделал такой же сэндвич, как много лет назад. К сожалению, это было уже не то. Прошу прощения за отступление.

Новобранцы извлекли из яйца желтки, белки покрошили в манную кашу, сделали свои сэндвичи и, раскрыв рты по самое «не могу», поели супер-бутерброды.

– Закончить приём пищи, выходим строиться на улицу! – прозвучала не очень приятная команда.

Новобранцы выбегали на улицу и сразу прямиком в курилку, чтобы, пока сержанты не вышли, успеть покурить или хотя бы сделать несколько затяжек. Далее – возвращение в расположение роты, там – сразу построение. Сержант Хугобеков, заместитель командира первого взвода, назвал перед строем внутренний наряд по роте на сутки. Потом началось распределение «рабов» – так называемые хозработы; четвёртый взвод был направлен в помощь связистам траншеи рыть и прокладывать кабель, третий взвод направили на разгрузку вагонов, второй взвод – на продовольственный склад и уборку территории, а первому взводу досталось самое ответственная работа на складе вооружения. Дмитрий вместе со своим первым взводом в количестве двадцати пяти бравых бойцов направился строем на склад вооружения. Они вышли за территорию части. Сержант Хугобеков повёл новобранцев по дороге, уходившей в лес. Сержант Хугобеков шёл первым, а личный состав первого взвода следовал вслед за ним. Дмитрий воспользовался ситуацией, достал из кармана сигареты и спички, закурил; никакой реакции от сержанта не последовало, сослуживцы поступили аналогично. Сержант обернулся и увидел большое облако дыма, которое тянулось вслед за взводом. Глаза сержанта расширились, после чего последовал отборный мат. Новобранцы бросили окурки на бетонку и затоптали бычки сапогами. Получив нужную порцию взбучки, бравые бойцы продолжили свой путь на склад вооружения.

Сержант Хугобеков на этот раз шёл замыкающим; после десяти минут ходьбы они подошли к железным воротам склада вооружения. На КПП бойцов встретил офицер, он с личным составом первого взвода провёл внеплановый инструктаж, как действовать и что категорически запрещено делать на складе вооружения. Далее бойцы вывернули наизнанку все карманы, сдали сигареты и спички, бравые солдаты после небольшого шмона прошли на территорию склада вооружения, показавшуюся им огромной. Задача была проста: погрузка и разгрузка авиационных боеприпасов. Офицер подвел бойцов к одному из хранилищ, на высоком фундаменте-рампе по всей длине рампы с неё свисали десятки пар узеньких рельсов на два метра в длину.

У хранилища ждали своих «рабов» офицеры и прапорщики, они разбили личный состав первого взвода на отделения по пять человек, затем по приказу бравые солдаты первого взвода открыли ворота боксов и они увидели на рельсах небольшие тележки с нагруженными на них ящиками с авиационными боеприпасами. Бойцам объяснили задачу – загружать и разгружать боеприпасы (на первый взгляд, ничего сложного), и вот к рампе подъезжает первая машина, свисающие концы рельс ложатся ей в кузов. Задача бойцов проста: нежно толкая тележки, заводить их в кузов. Машины подъезжали постоянно, одни вставали под разгрузку, другие – на погрузку, и так до бесконечности. Это было некое подобие конвейера. На улице стояла жара, форма насквозь промокла от пота, сержант Хугобеков так же, как и все, был на данный момент «рабом»: вместе с бойцами своего взвода он работал на «конвейере».

Ровно в 13.00 офицеры остановили «конвейер»; долгожданный обед. Бойцы, закрыли боксы, построились, и офицеры повели их на обед в местную столовую. Что говорить – небольшая столовая столы на четыре человека. Усталые и голодные парни брали подносы и подходили к раздаточной стойке за своей порцией.

Дмитрий, увидев тарелку с первым блюдом, был в шоке: настоящие щи, второе блюдо – рис и большой кусок мяса (да-да именно мясо, а не сало!), кисель и булочка. Он подошёл с подносом к столу и не знал, что делать, есть или любоваться. На столах стояли две тарелки, на одной был нарезанный белый и чёрный хлеб, а на другой – солёные огурцы. Дмитрий сел за стол, где сидел сержант (просто все остальные столы были уже заняты), поставил поднос посмотрел на своего замкомвзвода и спросил:

– Товарищ сержант, это сон или так должны кормить в армии?

– Старостин, это не сон, а реальность, – ответил сержант.

Обед закончился, построение, и опять бесконечный конвейер до самого ужина, Дмитрию казалось, что это никогда не закончится. Жара, пот градом… ему хотелось пить и курить.

В 19.00 «конвейер» остановился. Построение и поход на трапезу в местную столовую; на ужин было картофельное пюре большой кусок жареной рыбы, салат из морской капусты, компот из сухофруктов и небольшая булочка.

После ужина – всё сначала. Постепенно жара спала, солнце ушло за горизонт, в расположении роты прозвучала команда:

– Рота, отбой!

А бравые бойцы первого взвода продолжали работать на износ. И вот стали они загружать очередной и уже, как им сказали, заключительный кузов. Бойцы загрузили пол кузова и подкатили тележки, водитель решил сделать непонятный манёвр, он завёл машину и отъехал, делая маневренные движения, стал резко подавать назад, подъезжать к очередной паре рельс. Офицеры, прапорщики и солдаты смотрели на непонятный манёвр водителя, открыв рты, но тут вдруг произошло то, что заставило их разинуть рты до предела, и глаза у всех округлились, как у лемуров. Дело в том, что на фоне гробовой тишины один из заостренных концов рельса, вместо того чтобы аккуратно лечь на доски дна кузова, с хорошо всем слышным, характерным треском вошел в один из ящиков со снарядами.

Как говорят, есть Бог на свете, рельс не дошёл до капсюля два сантиметра, офицеры вытащили водителя солдата срочной службы из машины и увели его, бойцы из любопытства заглянули в ящик и так и не поняли, что произошло. Прапорщик сел за руль, исправил косяк нерадивого водителя машины.

Последняя машина была загружена боеприпасами, затем один из офицеров подробно объяснил, какие последствия могли быть. Если рельс бы коснулся капсюля, произошла бы детонация, от взрыва одного снаряда могла произойти детонация и взрыв всех снарядов в кузове, а от этого взрыва – по цепи – взрыв всех хранилищ.

Офицеры и прапорщики предупредили личный состав первого взвода о молчании, предоставили им машину и отвезли их в часть. Парни вернулись в казарму уже после полуночи. Дмитрий снял сапоги, поднялся на свой второй ярус, и как только его голова коснулась подушки, он тут же уснул.

Следующий день не был исключением: после завтрака – построение и стандартное распределение «рабов», только первый взвод на этот раз попал на склад ГСМ. Сержант Хугобеков привёл взвод на склад, бойцов у входа на склад встретил прапорщик, который провёл внеплановый инструктаж, что категорически запрещено делать на складе ГСМ, заставил всех бойцов сдать сигареты, спички и огнеопасные предметы. После шмона бойцы первого взвода прошли на территорию, начальник склада ГСМ поставил перед ними задачу: выкопать за день котлован под цистерну на сорок тонн. Получив стыковые и совковые лопаты, бойцы разделись до пояса и принялись копать. Задача не сложная – копай глубже, кидай дальше. Солнце пекло нехило, пот тёк градом, да ещё вдобавок с одной из сторон котлована был бок предыдущей цистерны, весь в потёках бензина, грунт пропитан, воздух напоен парами бензина. Жара усугублялась дурманящими испарениями бензина, бойцам ужасно хотелось пить. Дмитрий не выдержал, вылез из наполовину выкопанного котлована и увидел, что в тенёчке под кустом сирени спит и похрапывает сержант Хугобеков.

Дмитрия эта ситуация немного взбесила: ему так захотелось со всего размаху дать лопатой по спящей морде. Но он сжал черенок лопаты. В это время сержант открыл глаза, испуганно посмотрел на парня с лопатой в руке и спросил:

– Тебе чего Старостин?

– Взвод воды требует, – ответил Дмитрий.

Сержант встал, посмотрел на парня и сказал:

– Что ж вы молчали? Бросай лопату, пошли за мной!

– Пошли, – ответил Дмитрий. Он бросил лопату на землю, и они с сержантом направились в сторону отдельно стоящего строения. Навстречу им вышел прапорщик, посмотрел на парней и спросил:

– Вам что нужно?

– Товарищ прапорщик, народ воды требует, – ответил Дмитрий.

– Да-да, пошли, воды у нас много, – сказал прапорщик. Он указал парням на пожарный водопровод, после чего добавил:

– Парни, видите водопровод? Там длинный шланг, дотянется. Чаво вам вёдра тягать?

– Мы вас поняли, товарищ прапорщик, – ответил сержант Хугобеков.

Они подошли к пожарному водопроводу; длинный шланг парни не увидели, в специальном пожарном щите было два ведра, бугор, лопата, а внизу – ящик с песком.

– Да, а где хвалённый длинный шланг? – поинтересовался Дмитрий.

– Ай, мудрёная голова! Я же вчера шланг комдиву дал напрокат, – ответил прапорщик, после чего посмотрел на парней и добавил:

– В щите берите вёдра.

Дмитрий наполнил вёдра водой, взял их и понёс своим сослуживцем в котлован; сержант и прапорщик шагали рядом. Они подошли к котловану. Дмитрий поставил вёдра на землю, все замерли от увиденного, и глаза у всех стали больше, чем у лемуров – возможно, от паров бензина, возможно, от действия палящего солнце или страшного желания покурить. Рядовой Вася Хлебесцов достал из кармана сигареты и спички, бойцы в котловане все как один с рёвом и лопатами кинулись на него. Дмитрий и сержант взяли вёдра и одновременно вылили воду на Васю. Бойцы в котловане стояли, все мокрые, они подняли головы.

– Придурок, ты как сигареты и спички пронёс? – в грубой форме спросил прапорщик.

– А что, нельзя? – в ответ спросил Вася.

Как говорят, всё из той же серии солдатского дебилизма.

За каких-то пару дней службы в СА уже дважды первый взвод чуть не упорхнул в небеса – в прямом смысле, не только душой, но и с бренными останками…