5. Алекс Крейтон. Кто подставил кролика Роджера?

– Про тебя в газетах вчера писали. Даже в бумажных, – обрадовал Марк. – Парень, у тебя реальные проблемы.

– Вот и лейтенант выразился в том же духе, – вяло отметил я.

– Ну давай исходить из постулата, что ты ни в чем не виновен…

– Спасибо, – с хорошей долей сарказма поблагодарил я своего собеседника.

– …иначе просто неинтересно, – невозмутимо продолжал Марк. – Чего-то твой адвокат не торопится. Ладно, подумаем сами. Допустим, что тебя кто-то подставил.

– Как кролика Роджера?

– Шутим? Хорошо, что еще можем… – Марк вдруг задумался. – Так вот, если тебя подставили, то сделали это те, кто имеет доступ к твоей личности. И к твоему телу. Живому пока. Этот твой клиент из «ВИП Сервис Консалтинг Лимитед». А ты знаешь, что такое «ВИП Сервис»?

– Ну это та фирма, где работает Стентон, – сказал я. – Консультационно-информационный центр такой, продающий разную информацию.

– Да, но это только небольшая часть их бизнеса, – сказал Марк. – Я с ними немного сталкивался по работе. Они еще занимаются созданием имиджа клиента, будь то человек или фирма. Кроме того, они продают эскорт-услуги и еще кое-что.

– А, знаю, знаю. Когда бизнесмену или богатому боссу скучно и грустно и спать одному страшно, а едет он куда-то далеко от своего дома, так ему дают в пользование шикарных девок, выполняющих любые пожелания сексуального характера.

– Так, да не так, – возразил мне Марк. – Вернее, не все так просто. Эти девушки часто весьма образованны, знают прикладную психологию, медицину, вполне качественно умеют делать массаж, многие из них владеют рядом языков, имеют профессиональные навыки секретаря и референта…

– Угу. А еще – ученую степень по проституции, – съязвил я.

– Это – само собой… А ты хоть представляешь, какие деньги там крутятся? А информация? А компромат? Нет, тут что-то не то. Для начала вспомни, где последнее время ты мог терять сперму?

– Только со своей девушкой, больше нигде, – сказал я печально и тихо. – Я же ей верен был. Последние года два – точно. И не потому, что так уж влюблен, а просто некогда другую искать. Да и лень, если честно. И потом, мы всегда презервативами пользовались. Вот последний раз она ко мне в офис приходила…

– Ну ты прямо ангел без крыльев, – Марк невесело усмехнулся. – А дни вспомнить можешь? Знаешь, я читал какой-то журнал по судебной медицине, и там была статья про некоторые такие экспертизы. Так вот, как я понял, состав спермы немного меняется в зависимости от самых разных причин. Оргсканер на себе носишь? Он у тебя есть?

– Где-то валяется. Не, не ношу.

– Ну что ж ты так. Необходимая вещь. А вдруг с тобой что случится? Или чем-то отравишься? Как узнать, чем и когда? Только по записям оргсканера. Нет, это ты зря. Оргсканер всегда на себе нужно носить. Ты молодой еще, не попадал в сложные ситуации…

– Попадал, – возразил я. – Да и не очень-то я и молодой. Уже.

– Тем более, – произнес Марк. – Сколько тебе?

– Тридцать без малого.

– Ну а мне – на шесть лет больше. Так что учись у старших, пока еще возможно это делать бесплатно. Да, и вот еще. Для твоего адвоката. Пусть проверят образец на наличие силикона.

– А-а-а… – я начинал понимать, что имеет в виду Марк, – ты думаешь…

– Понял, да? Ты куда использованную резинку выкинул? В мусорную корзину? В офисе? Вот тебе и зацепка.

– Подожди, ты хочешь сказать…

– Ты пораскинь мозгами, – вразумлял меня Марк, – вспомни все свои действия за последние дни, а потом сопоставь факты. Да, и лучше всего будет эти данные адвокату передать. Все, что вспомнишь и надумаешь. У меня ощущение, что мы выйдем отсюда в разное время. И, возможно, в разные места. Запомни мои адреса в Темном Городе, в Сети и в реале. Может, еще и пригодятся. И свои мне дай.

Адресами мы обменялись.

Дальнейшая наша беседа с Марком не носила уж очень конструктивного характера – большей частью обычный треп. Я уж забыл, сколько времени заняла эта болтовня, но недолго. Вдруг щелкнул замок и появился полицейский охранник. Такой же красномордый, как и большинство его коллег.

– Крайтон! – заорал он. – На выход, с вещами.

– Крейтон, с вашего позволения, а не Крайтон, – поправил я. – И вещей у меня нет.

– На выход! – надрывался охранник.

– Алекс, – Марк махнул мне рукой. – Ну, удачи.

– Спасибо, Марк. И тебе. Увидимся.

– Тихо всем, – одернул нас охранник, – не разговаривать. На выход, быстро.

– …аба-хаба, хаба-хаба, хаба-хаба, аба-хаба; аба-ха-ба, хаба-хаба, хаба-хаба, аба-хаба; хаба-хаба…

– Молчать! – охранник совсем озверел и употребил краткое нецензурное слово, обозначающее женщину, извлекающую материальную выгоду своими беспорядочными интимными услугами.

– …аба-хаба, хаба-хаба, хаба-хаба, аба-хаба; аба-хаба, хаба-хаба, хаба-хаба, аба-хаба; хаба-хаба… – продолжал необуддист.

Далее последовало несколько тупых ударов резиновой дубинкой, и бесконечная мантра прервалась.

Сначала я подумал, что мы идем на допрос или Ник наконец-то проявил себя как мой адвокат и меня сейчас выпустят. Но нет. Сразу за дверями ждал какой-то неразговорчивый человек в штатском, который отвел меня к стоявшему во дворе автомобилю. Мы сели и поехали.

– А мы куда? – с надеждой спросил я своего молчаливого сопровождающего.

– …

Получив в ответ красноречивое безмолвие, я уже ничего не спрашивал, а только смотрел. Мы вывернули на верхнюю эстакаду Садового кольца и поехали в сторону развязки Калужской площади.

«МВД, ГСБ или ФСИБ?» – думал я.

Но мы свернули в сторону проспекта 12 Июня и поехали на юг.

«Или ГСБ, или ФСИБ», – сократил я список возможных спецслужб.

Миновав площадь Гагарина и пару крупных перекрестков, мы повернули на улицу Крупской.

«Ага. Значит, все-таки ФСИБ. Ну, могло быть и хуже».

ФСИБ – Федеральная служба информационной безопасности – была самой вменяемой из спецслужб. В отличие от неадекватного АЭБ (Агентства экологической безопасности), карикатурного ККД (Комитета контроля над демократией), который все называли в разговорах не иначе как «Какаду», страшного своей некомпетентностью ГУПЧ (Главного управления по правам человека) и геронтологической ГСБ (Государственной службы безопасности), давно уже ничем не занимающейся, кроме аппаратных игр и сокращения штатов, полиция, армия, АТК (Антитеррористический комитет) и ФСИБ были реальной властью.

Новая штаб-квартира ФСИБ построена в самом современном стиле на месте снесенного квартала. С виду – обычное офисное здание. Может, отель, может, деловой центр или какое-то учреждение. Но какое? Вывески в наличии не имеется. Что поделать, здесь оживала старая традиция – не вешать вывески на двери спецслужб.

Мы въехали в превосходно охраняемый двор, вышли из машины, и мне жестом было предложено следовать за безмолвным сотрудником.

Кабинет, в который мы вошли, был мне незнаком, но человека, сидящего за столом, я прекрасно знал. Пол Жданов, мой старинный приятель. За то время, пока мы не виделись, Пол заметно располнел, начал лысеть и стал похож на голливудского актера средней руки. Его щеки покрылись аккуратно подстриженной щетиной, как будто он не брился несколько дней, а взгляд сделался совсем тяжелым и циничным. Когда-то мы были хорошими друзьями, но его работа не очень-то способствовала приятельским отношениям. Последний раз, когда я с ним сталкивался, он руководил группой в аналитическом отделе этого ведомства. Но время прошло, и последние годы мы встречались редко, а самые последние – не виделись вообще, о чем я нисколько не жалел. Судя по размерам кабинета, Пол сделал себе неплохую карьеру. О его занятиях я имел самые общие и довольно смутные представления. Сейчас Пол выглядел неважно и казался утомленным и измученным, как будто не спал несколько суток.

– Алекс! – радостным голосом закричал Пол. – Заходи, дружище, садись. Ну привет, привет, старый развратник. Сколько лет?

– Чего «сколько лет»? – активно «не понял» я. – Добрый вечер.

– Сколько лет не виделись? – уточнил Пол. – Ну не дуйся ты, черт тебя побери, все уже позади. Если договоримся, конечно. Давай, располагайся. Рассказывай, куда тебя занесло на этот раз.

Огромный кабинет Пола подавлял посетителя своим интерьером. Собственно, никакого интерьера практически не было. Пустой рабочий стол, кресло за столом и стул для «посетителей». Окна нет совсем, только серые стены. Ни новомодных видеообоев, ни светопотолка. Потолок – обычный бетонный, такого же серого, как стены, цвета. Тем не менее что-то в этой серой комнате так давило на сознание, что, казалось, причиняло физическую боль.

– Три года мы не виделись, – раздраженно сказал я. – Слушай, хватит, а? Ты, я думаю, в курсе всех моих дел. Я устал, только что из предвариловки и к тебе не на чай заглянул.

– О, хорошая идея, – он нажал какую-то невидимую кнопку на столе и сказал: – Ингрид, будь любезна, сделай нам два чая… Нет, горячего, заварного… Один – без сахара – для меня, а второй с двумя ложками. Чай «Ахмад», высшей категории, ручной сборки этого года. Крепость – двадцать и семьдесят пять соответственно. И еще что-нибудь перекусить к чаю… Да, подойдет. Спасибо.

– Мой любимый? – к горячему заварному чаю приучил меня именно Пол. До него я пил только айс ти. – Не забыл?

– На память пока не жалуюсь. Ну? Сейчас принесут… – В дверь постучали. – Ого. Уже? Входите.

Но то был не чай – даже в этом ведомстве так быстро чай не приносят. Вошел давешний мужик и тихо что-то сказал на ухо Полу. Я ничего не смог расслышать, как ни старался. Интересно, почему они не пользуются связью и телекомом? Боятся прослушки? Сами у себя? Да, есть о чем подумать.

– Чего? – Пол тихим голосом никогда не отличался и к безмолвию не стремился. – Какого черта ему от меня надо? – Мужик продолжал что-то шептать на ухо. – Ну уж нет. Это его трудности. Пускай ему выдадут пропуск, и я с ним сам поговорю… Сюда, ничего страшного. Пусть прямо ко мне проходит. Так, – Пол посмотрел на меня, – сейчас явится один наш общий знакомый, и мы немного побеседуем. Недолго, я постараюсь от него быстро отделаться, а вот потом уже спокойно поговорим.

– А это кто? – спросил я.

– Сейчас. Ты пойми, что этот чувак в своем праве, – Пол вдруг заговорил тихо и преувеличенно спокойно. – Формально я не имею возможности ему отказать. Я даже обязан оказать содействие. Но! Наша служба обладает приоритетом перед их конторой, поэтому он может оспорить мои действия только по начальству. А начальству все это на фиг не надо. Так что не дергайся, расслабься, и главное – не говори при нем ничего лишнего. Понял? Да, войдите.

В кабинет буквально ворвался лейтенант Крис Гибсон.

– Слушайте, полковник, – «Ого, Пол уже полковник», – отметил про себя я, – вы не имеете права! Это произвол. Он, – лейтенант ткнул в мою сторону толстым пальцем, – мой задержанный.

– Успокойтесь, лейтенант, и не кричите так. Вы не хуже меня знаете, что право я имею. А раз уж я перешел вам дорогу, то, значит, имел на то и право, и желание, и необходимость. Если у вас какие-либо претензии – пишите рапорт по начальству, а мне не мешайте. Что-то еще?

– Да! Все знают, что вы с вашим начальником – старые университетские приятели и женаты на сестрах, – вопил Гибсон. – Он никогда ничего против вас не сделает.

– Лейтенант, уверяю вас, что мой босс – профи, и вам это отлично известно. Дело для него – превыше всего, даже личных отношений. Поэтому не отнимайте у нас время. И не беспокойтесь: вы получите самый подробный и полный отчет. Не первый год работаем. Чаю хотите?

Но лейтенант чаю не хотел. Он намеревался еще что-то произнести, но передумал, и его помидорная физиономия исчезла за дверью. Как только полицейский ушел, Пол повернулся в мою сторону и долго молча смотрел на меня.

– Что? – мне эта его психология уже надоела. – Нравлюсь?

– Не хами. Я, кажется, ничем пока не заслужил такой чести. Пойдем сходим-ка мы с тобой в одно местечко. Прогуляемся, заодно можно поговорить. Глядишь, к этому времени и чай принесут.

– Да, это правильно. А то какая-то зараза в отделении так и не дала мне возможности отлить. А потом уже и некогда было, а когда…

– Успеешь. Или лопаешься уже? Я имел в виду не сортир, а кое-что поинтереснее. Пошли.

Мы встали, вышли в приемную, где какая-то длинноногая девица в коротенькой, конической по последней моде юбочке действительно колдовала у чайницы на низком столике. При этом ее юбка так задралась, что во всю длину стали видны длинные, как у топ-модели, ноги. От пяток и до самого основания, до того места, где ноги ногами уже не считаются.

Мы прошли в коридор, по глушащему все шаги ковру дошли до какой-то номерной двери, за которой оказалась сравнительно большая квадратная комната – лифтовый холл в два лифта. Обычный и, судя по дверям, грузовой. На пассажирском мы спустились вниз, на минус какой-то там этаж. В этом странном здании номера имели только надземные этажи. А этажи подземные тут обозначались буквами и совсем даже не по алфавиту.

Как мне показалось, лифт еле-еле полз.

– Чего-то медленно он у вас едет, – проворчал я.

– Он может и быстро, – возразил Пол, – но только один раз и вниз. Надеюсь, когда это произойдет, меня в нем не будет.

Выйдя на букве G, мы опять пошли по коридору, но это уже был совершенно другой коридор. Никакого ковра тут не было, и наши шаги гулко раздавались в тишине. Весь коридор, длиннющий, кстати, был залит ярким белым светом. На электричестве здесь явно никто не экономил.

– Слушай, – нервно спросил я своего провожатого, – а мне это все мерещится или правда коридор тут длиннее, чем наверху?

– Все правильно. Это здание имеет более широкую подземную часть, – объяснял мне Пол, пока мы шли по сияющему коридору. – Вообще-то посторонним доступ сюда закрыт. Но тебе можно, ведь ты со мной. Так, стой. Пришли. Теперь внимание. Пока мы будем здесь, никаких вопросов и никаких замечаний. Вообще не издавай больше никаких звуков, что бы ты ни увидел – держи рот на замке. Это важно. Усек?

Я молча кивнул.

Пол прижал растопыренную пятерню к идентификатору у какой-то двери, после чего замок бесшумно открылся.

Весь небольшой тамбур – приемной это не назовешь – занимало некое устройство. Вероятно, тут установили контрольное оборудование, но я могу и ошибаться – еще нигде раньше не видел такой аппаратуры. Зато вторая дверь открывалась вполне обычным способом.

Мы вошли. Если вы человек с тонкой душевной организацией или беременная женщина, а может, собрались отобедать, то лучше бросьте читать дальше.

Помещение, куда мы попали, представляло собой что-то среднее между кабинетом супердорогого визажиста, рабочим местом врача-травматолога и комнатой для допросов. По стенам громоздилась некая аппаратура, похожая на медицинскую, справа стоял обычный железный офисный стол с квантовым компьютером последней генерации и производственным принтером, а в середине помещения располагалось металлическое кресло. Или стул. Когда проектировавший это сооружение неведомый дизайнер проводил свои разработки, то он явно не думал об удобстве сидящего. Подлокотников не было. Вместо них торчали два устройства в виде металлических прутов с перпендикулярными отростками. Как рыбьи хребты.

Спинкой данного чудного «стула» была прямая и плоская сетка из колец разного диаметра.

На кресле сидел абсолютно голый человек. Его руки и ноги были крепко-накрепко зафиксированы «рыбьими хребтами», а плечи крепились к дырявой спинке чем-то вроде зажимов. Вернее, это раньше было человеком. Теперь я видел перед собой нечто невообразимое. Но явно еще живое, поскольку глазные яблоки перемещались, грудь судорожно двигалась, а по телу пробегали судороги. Часть головы занимал какой-то прибор, плотно охватывающий нижнюю половину лица, затылок и шею. В области груди, живота и паха тоже крепились какие-то устройства. От всего этого оборудования отходили трубки и провода, исчезающие где-то под стулом.

– Ну и как результаты? – Пол обратился к бледному маленькому человечку, корпящему за компьютером. – Эффект есть?

– Есть, конечно. Но, по-моему, мы выжали уже все, – сказал этот тип. – Я тут ничего больше не смогу сделать.

– Уверен?