– Другие на вашем месте теряются, впадают в истерику, у них начинается паника, некоторые теряют сознание. Участились случаи, когда такие туристы реально сходили с ума. Не боитесь?

– А что, надо было?

– Нет, зачем? – удивляется мой гид.

– Ну мало ли… – пожимаю плечами я, поправляя в ушах переводящие затычки. – Кстати, я тут всех понимаю, а вы прекрасно говорите на моём языке. Почему? – Я притрагиваюсь к ушным затычкам. – Из-за этого?

– Да. Техника. Вы и так это видите, так к чему вопрос? Кроме того, я знаю ваш мир, поэтому согласилась стать вашим гидом.

– Моё нахождение тут… здесь… – подбирая слова, пытаюсь выяснить своё положение. – Я должен придерживаться особой программы? Некоей схеме соответствовать? Правила, инструкции, стиль поведения?

– Нет, ничего такого. Выбор свободный. Можно гулять по Городу и вообще везде, куда у вас есть доступ. Там, где доступ не открыли, вам просто невозможно оказаться. Можно слушать мои объяснения о разных примечательных местах, посещать их. Или просто смотреть. А комнату вы себе интересную выбрали. Она действительно вам нравится?

– Конечно, всегда бы тут жил. А то вначале всё какие-то причудливые покои для уставших извращённых рыцарей попадались.

– Это похоже на твой дом? – спрашивает она, переходя на «ты».

– Нет, к сожалению. Похоже на мою мечту о своём доме. Давай действительно куда-нибудь сходим. Я ничего не знаю, поэтому выбор за тобой.

– Тогда прогуляемся по Городу до Большого водопада, а потом вернёмся назад другой дорогой. Для первого раза впечатлений будет достаточно. Подбирай одежду по вкусу, и отправимся.

Я выбираю тёмно-серую водолазку, чёрные джинсы, какие-то самозатягивающиеся кроссовки и худи с капюшоном под цвет джинсов.

– Извини, я так и не узнал, как тебя зовут, – говорю я. – Не гидом же называть.

– Называй как хочешь. Моё настоящее имя тебе ни к чему. Вообще, будь проще. Веди себя так, будто мы давно и хорошо знакомы.

– Тогда буду звать тебя Юни, – утвердительным тоном говорю я.

– Почему именно Юни?

– Ты сказала «как хочешь».

– А всё-таки? – не отстаёт мой гид.

– Так звали мою девушку, – бессовестно лгу я. – Она погибла.

– Тебе тяжело её вспоминать?

– Да не особо. Это было давно и неправда. С тех пор успел нарастить новую кожу.

– Такая метафора? – криво улыбается мой гид.

– В какой-то мере.

– Так что, идём? Почему так напряжён?

– Просто у меня нет привычки сразу доверять малознакомым людям.

– Правильно, не надо. Это всё равно что доверять наркоману. Он что угодно тебе пообещает, а потом за дозу не то что тебя, родимого, – собственную маму продаст, причём это совсем не метафора. Но я не малознакомый человек. Я твой гид на время твоего здесь пребывания. Это совсем другое дело.

– А у вас тут что, есть проблемы с наркоманами?

– Где их нет? Может, всё-таки выйдем на улицу или ты предпочитаешь беговую дорожку с виртуальной реальнос тью?

Мы выходим из моего временного жилища, подходим к прозрачному лифту и быстро спускаемся. Самый нижний этаж. Похоже, кроме просторного холла, здесь вообще ничего нет. Нет ни охраны, ни кого-то напоминающего консьержа. Нижний этаж просматривается насквозь.

Юни кажется не то уставшей, не то расстроенной. Почему? На мой прямой вопрос отвечает какой-то несмешной шуткой и задаёт встречный на другую тему:

– Ты женат?

– Нет, и давно, – удивляюсь я. – У меня сейчас и постоянной подруги нет: бросила.

– Говорят, что мужик без женщины – бесполезный кусок мяса, который не знает, чем себя занять. Женщина, мол, это проводник и ориентир, направляющий по нужному пути. Маяк в бушующем море.

– Позволю себе не согласиться, – церемонно возражаю я. – После нескольких длительных отношений, включая полновесный брак, хочу оспорить такой стереотип. Жизнь без совместного проживания становится только лучше. Конечно, за всех мужиков говорить не берусь, наверняка кто-то начинает переживать депрессию, тонет в своих проблемах и комплексах: у всех разный порог чувствительности. Но! Самым главным считаю найти себя и потом разбираться с проблемами и пытаться строить отношения. Девушка отнимает массу времени, особенно если с ней общий быт. Невозможно после работы пойти в бар или внепланово куда-нибудь сходить. Дома ждут – это вроде и приятно: во тьме светится родное окошечко, но накладывает ограничения. Так-то могут ничего и не запрещать, но начинаешь думать: не обидит ли это действие твою женщину? Не расстроит ли? Вдруг ей что-то не понравится? Вдруг что-то надо было сделать, а ты забыл? Ну и личного пространства не остаётся. Зато в одиночестве исчезает гнетущая ответственность и постоянное давление.

– Сказано очень длинно, излишне вычурно, но согласна на все сто, – кивает Юни, но по интонации я чувствую: она со мной категорически не согласна. – Вот я. Приятная работа, лёгкий быт. Никогда и ничего не планирую, поэтому проблемы уходят сами по себе. В конечном счете всё сводится к простому выбору.

– Это такая грустная шутка? – спрашиваю я. Честно говоря, тема разговора мне не нравится и хочется задать кучу вопросов. Об этом мире, об этом городе, обо всём, что здесь происходит.

– Да не то чтобы грустная, – отмахивается Юни.

– Говорят, с утра надо первым делом не очень смешно пошутить, тогда тот, кто управляет твоей судьбой, решит, что сегодня ты умственно отстаёшь, и не станет посылать много сильных и тяжёлых испытаний в эти сутки. Один из способов управления реальностью.

– А что, так можно было?! – наконец улыбается Юни.

– Несмешно шутить? Можно, конечно. Никто не запрещал.

– У тебя такое хобби – ставить человека в тупик и неловкое положение?

– Это не хобби, это досадное недоразумение, – менторским тоном заявляю я. – Хобби – это когда временами не понимаешь, зачем оно вообще надо, но жаль потраченного времени и лень бросать. Вот и продолжаешь тянуть дальше. Впрочем, всё-таки проще бросить себя на диван и почитать интересную книжку.

– То есть твоё хобби – чтение книг?

– Нет, ну почему? Разве это хобби? Это пассивный отдых.

– И какие книжки ты любишь?

– Проще сказать, какие не люблю.

– Например?

– Не люблю про извращенцев, маньяков, апокалипсис, войну, бандитов, любовь, женские слёзы и борьбу за народное счастье.

– А про попаданцев?

– Про попаданцев – да, но у нас эту тему слишком заездили.

– А о поиске смысла жизни? – Девушка останавливается, поворачивается ко мне и внимательно смотрит в глаза.

– Терпеть не могу. Человек, ищущий смысл жизни, напоминает рыбу в реке, ищущую воду.

Юни ничего не отвечает, просто молча идёт дальше, будто ждёт продолжения.

– Хотя, – послушно продолжаю я, – рыба тоже может искать себе более комфортную воду.

– Иными словами, «Чиполлино» ты не любишь, но «Винни-Пуха» иногда перечитываешь?

– Да, всё верно, – смеюсь я, параллельно удивляясь её познаниям в нашей литературе. – Слушай, а это ты к чему? Какие-нибудь тесты?

– М-м?

– А, забудь. Плюнь и разотри. Показалось, что разговаривать с тобой – всё равно что психологические тесты проходить.

– Тест был, когда ты выбирал комнату для проживания и одежду для прогулки.

– И что показал? – вполне предсказуемо спрашиваю я.

– Ничего особенного. Ты любитель чёрного цвета.

– Да. И что с того?

– Ничего, – пожимает плечами девушка. – Просто считается, что это цвет противоречий. Любители чёрного всегда готовы к самоотверженной борьбе, и неважно, за что: за любовь, место на работе, победу в соревновании, но добиться своего им сложно. Обычно они необъективны и полагают, что их точка зрения и есть единственно верная. Они консервативны, предпочитают стабильность, но при этом склонны к приключениям – лишь бы без последствий. Любят прямоту и не терпят условностей.

– Это как-нибудь отразится на моём пребывании здесь?

Юни молчит. Тем временем мы давно идём по улице. Прохожие попадаются редко, каждый из них кажется погружённым в себя, им нет до нас никакого дела. Мимо почти бесшумно проносятся колёсные автомобили, а в воздухе снуют автомобили летающие. Нет, антигравитацию пока не открыли, это какие-то гибриды автомобиля и квадрокоптера. Здоровенные пропеллеры по четырём углам бешено вращаются внутри горизонтальных защитных колец большего диаметра. Я с интересом рассматриваю машины.

– Слушай, – обращаюсь я к своей провожатой, – а зачем им колёса, если они и так умеют летать?

– Если просел аккумулятор, долго не полетаешь, а доехать заряда хватает. Вообще-то дорожники не очень любят, когда флаеры по земле ездят. Разве что недалеко и в экстренных ситуациях, до зарядной станции например. А то, понимаешь, две полосы занимают, где и без них тесно.

– А на какой энергии работают летающие машины? Ну эти, флаеры?

– В смысле? – не понимает или делает вид, что не понимает, Юни.

– Что там за аккумуляторы?

– Водородные батареи, а что внутри, какая физика или там химия, не знаю. Если это тебя так сильно интересует, вызови справочник и выясни сам. Что такой сердитый? Ты сегодня хоть завтракал?

– Нет, не успел. Я вообще со вчерашнего дня ничего не ел. Не знаю, как у вас это организовано.

Юни останавливается и свирепо смотрит на меня.

– Ты дурак? Тебя не спросишь, а ты и не догадаешься. Срочно идём в рестик. В ресторан. Тут недалеко очень забавный, тебе понравится. Заведение должно отвечать всем твоим вкусам и запросам.

Довольно долго мы идём молча. Я ничего не спрашиваю, а только глазею по сторонам. А посмотреть есть на что. Этот сумасшедший Город красив той самой безумной красотой, что так любят наши художники-футурологи и создатели картинок в стиле киберпанка.