«Загрязнение атмосферы, парниковый эффект, глобальное потепление? Да что за чушь вы несёте?! – верещал в середине двадцать первого века министр финансов США Ричард Грин, выступая на экологическом форуме. – Всё это естественные циклические процессы, и человеческая деятельность никак на них не влияет. Вы требуете от нас снизить уровень выброса углекислого газа, тем самым уменьшив производственный потенциал. Уверяю вас, стоит нам лишь поддаться на требования «зелёных», как мировая экономика рухнет в течение нескольких лет. Эти фантазеры начали пугать нас своими байками ещё в конце двадцатого века. И что? Где же обещанное ими повышение уровня Мирового океана на несколько десятков метров из-за таяния полярных льдов? Они обещали это к началу двадцать первого века, но ничего из предсказанного ими так и не произошло. Не забывайте, что мы живем в условиях рыночной экономики и должны подчиняться её законам. Если мы не будем обеспечивать максимальную прибыль корпораций, то наше место займет кто-то другой, а мы окажемся на свалке истории. Так что оставьте ваши апокалиптические байки мистификаторам и писателям-фантастам, я слышал, подобные книжки неплохо продаются».

Ирония – жестокая штука. В реальной жизни все оказалось намного хуже, чем предсказывали самые безумные защитники природы. За прошедшие десятки лет темпы глобального потепления ускорились многократно. Полярные льды полностью растаяли. И хоть уровень Мирового океана из-за этого почти не изменился, но циркуляция тёплых океанических течений была необратимо нарушена, что привело к катастрофическим изменениям климата. Если в начале двадцать первого века пустыни занимали лишь 11 % суши, то спустя век их доля составляла почти 80 %, продолжая при этом непрерывно расти. Спасаясь от неумолимо наступающей пустыни и нехватки пресной воды, миллиарды людей мигрировали в более благополучные районы. В очередной раз был запущен естественный процесс глобального переселения народов, который неминуемо привёл к вооруженным конфликтам за питьевую воду, плодородные земли и прочие ресурсы.

И будто этого было мало, разразился ещё и энергетический кризис. Запасы нефти, газа и прочих углеводородов, которые по-прежнему составляли основу мировой энергетики, сильно истощились. Вооруженные конфликты множились, гуманитарная ситуация ухудшалась. Всего за век население Земли сократилось почти на треть. Человечеству грозило полное вымирание в течение последующих двухсот лет. Несколько раз мир даже стоял на грани глобальной ядерной войны. По утверждению аналитиков, вероятность ее начала составляла 95 %, и лишь чудо удержало лидеров ядерных держав от применения оружия судного дня. Но в последний момент главы государств смогли найти общий язык и разработать общий план спасения человечества.

Несмотря на то что большая часть суши превратилась в пустыню, немалая доля земель ещё была пригодна для сельского хозяйства, стоило только разработать и внедрить глобальную систему искусственного орошения. Причём даже погибшие тропические леса частично подлежали восстановлению, не хватало лишь больших запасов пресной воды. Эта проблема решалась путём опреснения вод Мирового океана, подобные технологии уже много лет использовались в странах с засушливым климатом. Но для реализации подобного проекта в масштабах планеты в первую очередь было необходимо найти новый источник энергии.

Хоть «зелёные» и оказались правы, предсказывая глобальное потепление и его последствия, но в вопросах энергетики они не смыслили ничего. Эти фантазёры на каждом углу кричали про ветрогенераторы, солнечные электростанции и другие варианты чистой возобновляемой электроэнергии. Однако они никак не могли взять в толк, что подобные установки имеют крайне малый КПД^[5] и отдача от их использования будет ничтожной по сравнению с потребностями человечества. На Земле просто не хватило бы ресурсов, чтобы создать необходимое количество солнечных панелей или ветрогенераторов, не говоря уже об их обслуживании. Да что уж там, даже ядерные электростанции были не в состоянии обеспечить электроэнергией хотя бы десятую часть опреснительных заводов. Единственным возможным выходом стало форсированное развитие термоядерной энергетики, за что и взялось мировое сообщество. Попутно с освоением термоядерного синтеза и постройкой термоядерных реакторов получила своё возрождение и лунная программа. Гелий-3, обнаруженный на Луне еще в начале двадцать первого века, на тот момент являлся самым эффективным топливом для термоядерных электростанций.

Объединённому человечеству потребовалось всего пятьдесят лет на осуществление глобального плана спасения. По всему миру строились десятки термоядерных электростанций и тысячи водоопреснительных заводов. На Луне появилась постоянная база, снабжавшая электростанции термоядерным топливом и впоследствии ставшая заправочной станцией для межпланетных кораблей. Возрождённая лунная программа послужила мощным толчком к развитию новых космических технологий. Спустя десятки лет непрерывного движения к полной гибели в последний миг человечество всё же смогло остановиться у самого края пропасти и продолжить свой путь в верном направлении.

В итоге тот страшный период историки назвали Эпохой Кризиса – совершенно незатейливое название для самого ужасного отрезка в истории человеческой цивилизации. Эпоха Кризиса показала, насколько хрупок мир, если он ограничен лишь одной пригодной для жизни планетой. Поэтому объединённое человечество поставило перед собой новую цель – колонизация Солнечной системы и ближайших экзопланет. Эпоха Кризиса подошла к концу, началась Эпоха Космической Колонизации.

* * *

Успокоился Сергей лишь ближе к ночи. Перспектива бессрочного неоплачиваемого отпуска его крайне огорчала. И дело было даже не в деньгах, просто он очень любил свою работу и буквально жил экстремальным горным туризмом. Долина Фьярвик и природный парк «Горная стена» стали для него родным домом за те три года, что он здесь прожил. В природном парке Сергей числился на должности туринструктора, сопровождал в пеших и велосипедных походах туристические группы, приезжавшие со всего мира.

Хоть он и не высказывал при клиентах своего консервативного мнения, но среди коллег совершенно не скрывал, что считает современный пеший туризм чем-то несерьёзным и даже детским. «Вот двести лет назад всё было по-взрослому. Каждый человек нёс вещи и провиант в большом походном рюкзаке, при этом преодолевая десятки километров ежедневно. А что теперь? Эти так называемые туристы идут прогулочным шагом с маленькими рюкзачками по проложенным дорожкам. А еду с водой на точки отдыха доставляют дроны… Детский сад какой-то, а не пеший туризм».

– Элис, кровать, – произнёс Сергей.

Спустя пару мгновений часть стены опустилась, превратившись в широкую двухместную кровать. Элис спросила:

– Мне подобрать женщину, желающую провести с тобой ночь?

Сергей задумался.

– Нет, не стоит, завтра рано вставать.

– Боишься, что очередная партнёрша, недовольная ранним подъёмом, сильно занизит твой социальный рейтинг?

– И это тоже. Мне вполне хватило и прошлой негативной оценки. Я сделал для себя определённые выводы…

– И какие, если не секрет?

– Не стоит приглашать временную партнёршу на всю ночь, если не сможешь дать ей выспаться… Ладно, хватит болтать. Включи музыку для сна, выставь комфортную температуру и разбуди меня в пять утра.

– Всё будет сделано в лучшем виде, мой хозяин, – иронично ответила Элис. – Доброй ночи и приятных снов.

Сергей улегся на кровать и постарался выкинуть из головы весь негатив. Все тридцать пять лет его жизни выпали на относительно спокойное время. Он не застал ни войн, ни голода, ни прочих ужасов Эпохи Кризиса, о которой мог судить лишь по детским воспоминаниям своих родителей и кадрам хроники. Но человеческая память – вещь крайне непостоянная. Люди очень быстро привыкли к беззаботной жизни в окружении современных благ технического прогресса. Они не подозревали, что всего через несколько часов цивилизация в привычном им понимании исчезнет и для каждого начнется его собственная игра на выживание.

ПРОТОКОЛ БЕСЕДЫ С ВЫЖИВШИМИ

Выживший № 25: Крис Холанд, мужчина, 23 года, капрал полиции города Беркана

– Крис, что вы помните из событий той ночи?

– Вы про ночь наступления Новой Эпохи?

– Лично я называю это блэкаутом, но вы можете говорить и по-своему.

– Да на самом деле мне без разницы, как это называть. Просто многие друзья обычно говорят про смену эпохи, поэтому я стараюсь говорить так же.

– Как угодно. Так что вы помните?

– Я стоял на блокпосте недалеко от дома с сектантами.

– Вы про поместье Ториан, которое удерживали давидианцы?

– Так точно. Честно говоря, у меня проблемы с запоминанием названий, вечно всё забываю. В общем, была моя очередь дежурить на блокпосте.

– Вы дежурили в одиночку?

– Нет, со мной была сержант Лиза Вэй. Вы ведь с ней уже общались?

– Да, мы беседовали несколько дней назад. А вы тоже были бойцом спецотряда «Рубеж»?

(Смеется.)

– Нет, конечно, я обычный патрульный. Мне и летальное оружие по уставу не положено, лишь электродубинка да шоковый пистолет. По этой причине сержант Вэй и была ко мне приставлена.

– У неё имелось при себе летальное оружие?

– Само собой. Все бойцы спецотряда вооружены электромагнитными винтовками GX-13.

– Честно говоря, я не очень хорошо разбираюсь в этой теме…

– Да не проблема, доктор, я вам сейчас расскажу. В отличие от устаревшего огнестрела, который где-то раздобыли сектанты, электромагнитные винтовки могут разогнать пулю до невообразимых скоростей. При попадании в человека сразу нескольких пуль он буквально превращается в мясной фарш, как будто его расстреляли из крупнокалиберного пулемета старой эпохи.

– Да, сержант Вэй уже рассказала мне о последствиях попадания в человека.

– А она, случайно, не говорила, как я спас её от репортёра, который доставал её вопросами?

– М-м-м, вроде нет. Точнее, про сам момент с репортёром она, конечно же, упомянула, но вас в её рассказе не было.

– Оу, вот, значит, как… Ну, значит, для неё это было не столь важным. Ладно, не обращайте внимания, давайте продолжим.

– Хорошо. Получается, давидианцы ничего не могли противопоставить огневой мощи полиции?

– Конечно. Не забывайте, что все сотрудники спецотряда «Рубеж» были экипированы экзокостюмами второго либо третьего класса защиты. Их броню нельзя было пробить даже из крупнокалиберных снайперских винтовок, не то что из обычного стрелкового оружия. Простые патрульные из оцепления, вроде меня, тоже не оставались без защиты. Нам выдали бронежилеты и баллистические шлемы. Мне повезло, мой блокпост находился в километре от поместья, так что мне разрешили надеть легкий броник.

– Давидианцы стреляли в полицию?

– Было пару раз. Но, к счастью, никто не пострадал. Они били либо по бронефургонам, либо вообще куда-то мимо, стараясь скорее отпугнуть нас. Как я узнал от сержанта Вэй, полиция никак не могла приступить к штурму из-за угрозы сектантов совершить массовое самоубийство.

– И в чём была проблема? Почему полиция просто не могла сделать свою работу и нейтрализовать вооружённых преступников? Даже если бы они совершили самоубийство, это не было бы виной полицейских.

– Вы серьёзно? Да правозащитники на пару с прессой съели бы всех нас живьём. Если бы в поместье были одни взрослые, это ещё куда ни шло, но ведь там находилось и несколько десятков детей. За смерть даже одного ребенка всю полицию Беркана распяли бы на ближайшем столбе в прямом и переносном смысле. Нам хватило проблем после смерти того психа, которого случайно уложила сержант Вэй. А массовое самоубийство двух сотен человек просто уничтожило бы полицейский департамент.

– Понятно. Так что вы видели той ночью, когда началась смена эпохи?

– То же самое, что и остальные, кто не спал. Незадолго до рассвета я слегка прикорнул. Да, знаю, что на посту спать нельзя, но в тот момент дежурство подходило к концу и глаза закрывались сами собой. Внезапно меня разбудила сержант Вэй и показала рукой на небо… Я никогда в жизни такого не видел. Точнее говоря, не видел вживую. По небу плыло самое настоящее полярное сияние. Боже, как же это было красиво. Всё предрассветное небо покрылось огромными разноцветными лентами, извивающимися словно волны. Зелёные, синие, красные, фиолетовые – множество цветных лент почти закрыли звёздное небо… Никто из нас никогда не видел подобного. Да я и сам полярное сияние узнал лишь по фото и видео из интернета. Мы с сержантом Вэй разбудили всех у блокпоста. Репортеры тут же принялись снимать всю эту красоту, а мы просто стояли и смотрели в небо как заворожённые.

– И как долго это продолжалось?

– Само сияние продержалось около недели. Причём в ночное время от него было светло, как в сумерках.

– Я имел в виду, как долго это продолжалось до момента, как начался блэкаут.

– Минут десять, не более. Это произошло не единовременно, а постепенно, в течение примерно минуты. Сначала вырубилось стационарное освещение, вместе с этим у окружающих отключились смарт-очки и другая электроника, которая питалась от эфирного излучения. Через несколько секунд я услышал за спиной крик сержанта Вэй и неслабый грохот. Обернувшись, увидел, что она лежит на дороге и не может пошевелиться. Я подбежал и попытался перевернуть её на спину. Будь это обычный силовой экзоскелет, она и сама бы справилась, но экзоброня второго класса весила почти сто пятьдесят килограммов. Я смог перевернуть её лишь с третьей попытки, после чего помог освободиться от фиксаторов и выбраться из брони. За то время, что я помогал сержанту Вэй, поблизости вырубилась абсолютно вся электроника. Оружие, голографические прицелы, прожекторы, приборы ночного видения, тепловизоры, средства связи – всё было мертво. Некоторые включённые в тот момент приборы даже заискрились, встроенные батареи вздулись. Даже те устройства, что в момент блэкаута были выключены, и то отказывались работать.

– Что было дальше?

– Мы с сержантом Вэй побежали в сторону штаба спецоперации. Он находился в полукилометре от нас ближе к поместью. Там мы увидели ту же картину. Электроника сгорела, полностью пропало освещение, а экзокостюмы оперативников, проводивших ночное дежурство, так и застыли на месте. Не буду скрывать, большинство из нас были напуганы и дезориентированы. В учебке к такому не готовили.