Определенную параллель можно провести между понятиями «элементы» и «структура», с одной стороны, и философскими категориями «содержание» и «форма» – с другой. Философские категории «форма» и «содержание», используемые в рамках материалистической диалектики, служат для выявления внутренних источников единства, целостности и развития материальных объектов. Под содержанием понимается совокупность тех элементов и процессов, которые составляют основу объектов и обусловливают существование, развитие и смену их форм. Категория формы выражает внутреннюю связь и способ организации, взаимодействия элементов и процессов явления как между собой, так и с внешней средой. Несмотря на очевидную аналогию между рассматриваемыми системными понятиями и философскими категориями, их отождествление представляется некорректным с точки зрения научной методологии. Отличительной чертой философских категорий является возможность формулирования с их помощью той или иной универсальной закономерности. С помощью категорий содержания и формы формулируется известная диалектическая закономерность, согласно которой содержание определяет форму. Через понятия «элементы» и «структура» какую-либо закономерность сформулировать нельзя, однозначная зависимость между структурой и элементами в рамках системного подхода не постулируется.

Наиболее часто в литературе встречаются интерпретации понятий «система» и «элементы» в философских категориях «целое» и «часть».^[21] В таком случае система как единство элементов и структуры рассматривается как некоторая целостность, а элементы системы интерпретируются как части целого. Несмотря на очевидную близость рассматриваемых понятий и категорий, понятие «система», тем не менее, дает нечто новое по сравнению с представлением о целом и его частях. Элементы целого могут объединяться различным путем «как по объективным, закономерным, так и по субъективным, произвольным моментам, как по качественным, так и по количественным признакам, как по содержательным, так и по формальным критериям».^[22]

В связи с этим нельзя согласиться с В. Г. Афанасьевым, который возникновение системных качеств объясняет лишь взаимодействием частей, образующих целое,^[23] т. е. фактически структурой целого. Понятие «система» отличается от категории «целое» прежде всего тем, что предполагает минимизацию числа элементов системы относительно ее целей и задач. Целое же мы рассматриваем в совокупности всех составляющих его частей. Следовательно, и структура системы как совокупность связей составляющих ее элементов по сравнению со структурой целого предполагает определенную оптимизацию. Кроме того, понятие «элемент» отлично от категории «часть», поскольку не только указывает на внутреннюю принадлежность чего-либо объекту, но и обозначает функциональную единицу данного объекта (системы). «Элемент» – более узкое понятие по сравнению с категорией «часть». Всякий элемент есть часть, но не всякая часть – элемент.

Таким образом, универсальность категориального аппарата системной методологии предопределяет возможность ее применения к объектам познания различных отраслей знаний, в том числе к явлениям правового характера. Проведенный краткий анализ соотношения понятий «система» и «элементы» с близкими по смыслу философскими категориями позволяет сделать вывод об имеющихся специфических чертах и особенностях данных понятий и, соответственно, обозначаемых ими явлений.

Рассмотрением некоего объекта познания как целесообразно структурированной совокупности элементов системная методология себя не исчерпывает.

Пространственно-временное существование любой системы предполагает возможность ее двоякого, относительно независимого рассмотрения в отвлечении от факторов времени или пространства. Поэтому любая сложная система может быть рассмотрена в двух аспектах: в ее статике и динамике.

Статический анализ системы предполагает выяснение того, из каких компонентов состоит изучаемая система. В философском понимании компоненты – это те структурные единицы, взаимодействие которых придает системе присущие ей качественные особенности. Компоненты могут также представлять собой системы, и тогда компонентный анализ предполагает выявление данных подсистем. Как уже было сказано, отличительным свойством системы является ее оптимальный состав, поэтому компонентный анализ должен предполагать выявление лишь необходимых и достаточных для существования системы элементов.

Изучение внутренней организации системы не может исчерпываться компонентным анализом. Системный подход исходит из представления о системе как о некоей целостности, несводимой к ее составным частям. Эту специфику целостности, системности как раз и определяет характер связей, взаимодействие составляющих систему элементов. Данную задачу призван решить структурный анализ системы. Его нельзя проводить в отрыве от компонентного, поскольку характер структуры системы непосредственно зависит от характера образующих ее элементов. В свою очередь, сложившаяся структура препятствует изменениям компонентов, удерживает их в рамках определенного качества, обеспечивая тем самым стабильность функционирования системы в целом. Эта особенность в равной мере присуща всем системам и образно раскрывается в словах Н. Винера о том, что «мир представляет собой некий организм, закрепленный не настолько жестко, чтобы незначительное изменение в какой-либо его части сразу лишало его присущих ему особенностей, и не настолько свободно, чтобы всякое событие могло произойти столь же легко и просто, как и любое другое».^[24]

Структурный анализ не только выявляет закономерности взаимосвязей компонентов системы, но и должен дать ответ на вопрос о степени сложности данной системы, т. е. о наличии в ней относительно самостоятельных подсистем, о том, на скольких уровнях располагаются составляющие систему компоненты и каков характер их взаимозависимости (координационный, субординационный или их сочетание).

Отмечая важную роль структурного анализа в рамках системной методологии, нельзя согласиться с его отождествлением с системным подходом в целом, как это допускается некоторыми авторами.^[25] Подобное допущение нарушает принцип системности методологии научного познания.

Динамика существования системы раскрывается посредством функционального анализа. Поскольку исследуемый объект, с одной стороны, рассматривается как устойчивая и относительно самостоятельная система, а с другой – вполне очевидна его связь с окружающей его объективной реальностью, постольку и функциональный анализ имеет два аспекта – внутренний и внешний. Анализ внутреннего функционирования системы направлен на раскрытие механизма взаимодействия компонентов системы между собой, а анализ внешнего функционирования системы предполагает определение внешних функций системы, рассмотрение ее как элемента окружающей ее метасистемы. Внутреннее и внешнее функционирование тесно связаны между собой, так как внутреннее функционирование системы определяется не только ее компонентным составом и структурой, но и внешними целями системы, ее внешними функциями.

Соответственно этому функциональную зависимость можно рассматривать на двух уровнях: между отдельными элементами данной системы и между системой в целом и окружающей ее метасистемой. Функции элементов в системе должны носить целесообразный характер, так как иначе элемент выпадает из системы, становится внесистемным объектом. Функционирование элементов согласовано во времени и пространстве соответственно целям системы и осуществляется в рамках присущей системе внутренней организации, ее структуры. Поэтому любые изменения в компонентном составе, в свойствах компонентов, в структуре с необходимостью вызывают изменения в функционировании самих компонентов и всей системы в целом.

Различный характер взаимозависимости элементов системы проявляется на функциональном уровне в различном характере согласования функций элементов системы. Координация предполагает согласование функций элементов системы между собой (согласование по горизонтали). Субординация функций проистекает из факта нахождения компонентов системы на различных иерархических уровнях значимости и означает подчиненность функций одних компонентов системы другим (согласование по вертикали).

Внешнее функционирование системы представляет собой процесс взаимодействия системы с окружающей средой, в котором система активно воздействует на среду, одновременно воспринимая и перерабатывая ответные воздействия окружающего мира. В терминах системного подхода данные явления носят названия прямой и обратной связи и свойственны системам различного типа: биологическим, техническим, социальным. Результатом внешнего функционирования системы являются определенные изменения как внешней среды, так и самой системы в целом.

Рассмотренные выше компонентный, структурный и функциональный аспекты системного анализа предполагают анализ системы в текущий отрезок времени. В ряде отраслей знаний сочетание этих подходов является вполне достаточным в определенных гносеологических ситуациях. Однако для исследования явлений социально-правового характера необходимо дополнение указанных компонентов системного метода историческим анализом. «Если анализ динамики реального бытия системы преодолевает абстрактность компонентно-структурного анализа, то сам он остается в известной мере отвлеченным, ибо абстрагирует систему от ее реальной истории. Вот почему применительно к исследованию социальных объектов системный подход требует скрещения этих объектов анализа с историческим его аспектом…»^[26] Важность исторического аспекта системной методологии неоднократно подчеркивал В. Г. Афанасьев: «Для научного познания любой системы социального порядка необходимо знать, как данная система возникла, какие основные этапы в своем развитии проходила, чем она стала теперь и каковы ее исторические перспективы».^[27]

Таким образом, историческую плоскость системного исследования составляют, по выражению М. С. Кагана, два вектора: «генетический» и «прогностический»,^[28] направленные по оси времени в противоположные стороны от того отрезка времени, в котором ведется системное исследование объекта. Генетический анализ системы должен дать ответ на вопрос о ее зарождении, этапах развития, выявить особенности ее эволюции, формирования текущих свойств системы. Изучение настоящего и прошлого системы позволяет в ряде случаев сделать определенные выводы относительно перспектив ее дальнейшего развития. Научное прогнозирование является, пожалуй, наиболее сложным аспектом системного исследования, поскольку, во-первых, невозможно учесть все факторы, влияющие на развитие системы, а во-вторых, невозможно немедленно проверить научность формулируемых гипотез.

Краткое рассмотрение теоретических основ системной методологии позволяет сделать некоторые выводы методологического характера. Выявленный путь решения проблемы детерминации системы как отражения фрагмента объективной реальности вне зависимости от ее характера, проведенный анализ универсальных понятий категориального аппарата системной методологии (система, элемент, структура, состав, цель) и их соотношения с рядом близких по смыслу философских категорий (объект; форма и содержание; целое и часть), раскрытие сущности компонентного, структурного, функционального и исторического аспектов системной методологии и ее особенностей в отношении социально-правовых явлений показывают возможность ее эффективного применения для научного исследования общественных отношений как предмета правового регулирования отрасли трудового права России.