Глава 4

Отделение инквизиции было в расположении того самого легиона, по случайности располагавшегося совсем недалеко от гнезда преступности и оплота порока – Кальдерана. Но если до этого, я представлял себе подобие походного лагеря по типу сооружаемых во время вампирской кампании, то в реальности это оказалась пусть не слишком высокая, но каменная крепость, вольготно расположившаяся на трёх холмах огороженная сплошной каменной стеной в три человеческих роста высотой.

Казармы, да и все прочие здания были каменными, солидными, видно, что строящимися в расчёте на долгую эксплуатацию.

Отделение ничем не отличалось от соседних зданий, правда, имело обширные подвальные помещения.

Оказавшись там, я мигом вспомнил свой первый допрос, когда меня притащили в подобный же каменный мешок. Промозглый, пробирающий холодом до костей, мрачный и подавляющий волю. Разница была только в том, что тогда допрашивали меня, а теперь допрашивать собирался я сам. Хотя нет, не допрашивать – побеседовать, так было ближе к истине, тем более госпожа Тень представлялась мне более полезной в качестве союзницы.

Задержанную уже усадили на стул, и прицепили массивную цепь идущую от кандалов, к металлическому кольцу, вделанному в пол. Капюшон и маску с неё сняли тоже, и я вновь на секунду залюбовался идеальной кожей и точёными чертами лица. Чуть портила вид только ссадина на губе, но тут извините – сама напросилась.

– Я поговорю с ней один, – повернулся я к Игнациусу и тот, не став спорить, лишь коротко кивнул и удалился.

Массивная металлическая дверь со скрипом и лязгом захлопнулась, и мы остались с полуэльфийкой наедине.

– Извини, что приходится продолжать разговор в таком месте, – произнёс я, усевшись напротив неё, – но ты совершенно не хотела меня слушать.

– А что тебя слушать, – презрительно вымолвила девушка, зло дёрнув цепь, что сковывала её руки, – ты уже всё сказал – этим.

– Если бы ты не пыталась меня убить, твои руки были бы свободны, – ответил я.

Она промолчала, высокомерно вздёрнув подбородок и отвернувшись. Было прекрасно видно, что на контакт она идти не хочет. Ну что ж, я не гордый, умею и в монолог.

– Знаешь, что меня зацепило, что бросилось в глаза, когда я познакомился с твоими подругами, – я вновь вызвал в памяти троицу полукровок, лес, костёр, и девичьи голоса, стараясь погрузиться в подёрнутые дымкой времени воспоминания, – что за напускной бравадой, показной грубостью и хамством, они прячут своё истинное я. Плотно закрытое словно скорлупой, доспехом, слишком нежное и ранимое, чтобы показывать его хоть кому-то. Поэтому, когда они решили меня использовать, так как вы, наверное, привыкли использовать мужиков, только как инструмент удовлетворения своих физиологических потребностей, я решил дать им не только это, но и чуточку тепла и нежности…

– Тьфу! – внезапно громко и пренебрежительно сплюнула Тень, – все эти сопливые истории оставь для кого-нибудь другого. Трахнуться, перепихнуться, это нормально, а все эти твои тепло с нежностью, полная хрень и бред для изнеженных аристократок.

– Твои подруги не были изнеженными аристократками, – ответил я, – но на следующее утро они своё мнение изменили и позвали меня в Кальдеран, сообщив пароль и место, где их искать.

– И почему я должна тебе верить?

– Хотя бы потому, что мы сейчас здесь и я разговариваю с тобой спокойно и открыто, а не палач со щипцами и огнём выбивает из тебя очередное признание. Поверь, мы не захватывали их, я их сам ищу.

В камере вновь стало тихо. Тень хоть и продолжала глядеть в стену, демонстративно отвернувшись от меня, но явно начала потихоньку задумываться. А я попытался ещё раз подтолкнуть её в сторону верного решения.

– Вспомни, я до последнего не доставал оружие, пытаясь договориться мирно. А появление стражи для меня самого было сюрпризом.

Наконец она посмотрела на меня, затем, вновь приподняв кандалы, произнесла:

– Тогда освободи меня, если хочешь доказать, что твои слова правда.

– Освобожу, – охотно согласился я, – если пообещаешь не нападать на меня.

– Обещаю.

Сказано это было с угрюмой решимостью, и я мигом понял, что она не врёт. И всё её поведение и моё кольцо говорили о том, что это не уловка и не притворство. Поэтому, тут же поднявшись, я подошел к двери и несколько раз громко стукнув в неё кулаком, громко позвал:

– Дежурный!

Минут через пятнадцать мы уже сидели в совсем другом месте – в кабинете, любезно предоставленном мне одним из инквизиторов. Потирающую запястья девушку я намеренно посадил возле окна, чтобы она могла видеть за ним бескрайнее синее небо, зелёные холмы, теряющиеся в дымке на горизонте горы, ощущать дуновение ветра и запахи, на контрасте, так сказать, с мрачным подвалом.

– Тут лучше, чем там, не находишь? – я чуть улыбнулся, внимательно наблюдая за реакцией полуэльфийки.

Та некоторое время смотрела задумчиво вдаль, затем чуть скрипнула зубами, поморщившись словно от боли, а затем, покосившись на меня, неохотно выдавила:

– Ну допустим, я тебе поверила, что ты не причём, хотя твой рассказ, что они тебя сами позвали и выглядит как хреновая шутка. Но скажи мне, зачем ты на самом деле хотел их найти?

Хороший вопрос, даже я сам чуть задумался, потому что так сходу перевести в слова свои внутренние ощущения было сложно.

– Чтобы дать им то, в чём они нуждаются больше всего, – ответил я, после минутного раздумья.

– Только не говори про тепло и нежность, – фыркнула девушка, практически оборвав меня на полуслове.

На что мне оставалось только развести руками.

– В любом случае, – уже серьёзно ответил я, – они пропали и их надо найти. Когда ты их видела в последний раз?

– Когда они умотали за твоей головой, а я пыталась прибиться к тёмным эльфам, чтобы свалить из этого мира к чертям, – буркнула девушка.

– Кстати, ты не в курсе, чего твои, так скажем, полусоплеменники решили сбежать? Говорят, что нашли мир более подходящий… – закинул я удочку, надеясь получить хоть крупицу информации дополнительно, раз уж выдалась такая возможность.

Но полуэльфийка только отрицательно мотнула головой:

– Думаешь, мне там хоть кто-то слово сказал? Но отвечу так, если они и готовились уйти куда-то, то либо начали года три назад всего, либо тогда случилось что-то такое, что они стали носиться как в жопу ужаленные стараясь всё подготовить как можно быстрее. Я давно к родственничкам приглядывалась, заметила этот момент.

– Три года, три года… – задумчиво пробормотал я, пытаясь вспомнить, что тогда было.

А было много всего, но связать это с тёмнокожими остроухими никак не получалось.

Но, по всей видимости, наши прошляпили что-то, как и остальная нелюдь, кроме тёмных. Надо будет ориентировать коллег в этом направлении покопать, именно по событиям трёхгодичной давности. Через того же Игнациуса, может и нароют чего.

Мы поговорили с Тенью ещё, пытаясь определить, где девушки могли оказаться, но за прошедший год полуэльфийка обшарила полконтинента, проверив везде где только можно, и ничего не нашла. Ни единого следа пропавших.

– А если это тот, кто вас создал? – спросил я снова.

– Тогда, – посмурнела лицом полукровка, – мы их никогда не найдём. Но вопрос, почему не забрали меня?

– Кстати, ты не помнишь, как выглядел ваш создатель?

– Нет, – качнула отрицательно головой девушка, – он нам никогда не показывался, был только его слуга.

– И как выглядел слуга?

– Как помесь ящерицы и насекомого, – фыркнула та, и я натянуто улыбнулся.

Мне почему-то так и казалось, всё то время, что я думал о полукровках, что это дело рук того древнего бога, что запустил в город одержимую демоном девчонку, затем похищал меня и моих вассалок. Я уже понял, что он большой любитель экспериментов и создание гибридов из населявших эту землю видов – вряд-ли бы кто-то мог провернуть кроме него. Ну не было здесь больше никакой другой таинственной третьей силы, кроме, может быть, Некрополя в глубинах султаната, но там если и был кто-то, то до людей ему не было абсолютно никакого дела.

Вот только как найти его логово? И как найти сил, чтобы ему противостоять?

Стало понятно, что так просто это дело не решить, и я вышел наружу, оставив приглядывать за девушкой стражу. Оказавшись на улице, вдохнул поглубже грудью, зажмурился, подставляя лицо солнцу.

Лагерь жил своей жизнью. Откуда-то слышались зычные команды десятников, раздавалось ржание лошадей, от проходящего мимо патруля доносился сухой стук по брусчатке подбитых гвоздями калиг. Изредка ветер доносил металлический звон от лагерной кузни и запахи готовящегося обеда.

Внезапно патруль остановился недалеко от меня и я услышал как меня позвали:

– Святой отец…

Открыв глаза, я увидел как ко мне подходит десятник – старший патруля, высокой, крепко сложенный, с белеющим на загорелой коже шрамом на подбородке.

– Да? – переспросил, нахмурившись.

– Простите, святой отец, это не вы обороняли форт “Двадцати восьми легионеров”?

Брови мои чуть дёрнулись вверх, в лёгком удивлении, но затем, присмотревшись к украшавшим доспех легионера медалям я понимающе кивнул, десятник был одним из тех, кто принимал участие в вампирском походе, участвуя в боях на границе, а затем и в штурме столицы вампирского королевства.

– Да, я, а ты, я смотрю, тоже участвовал. Не знал что ваш легион был тоже в походе.

– Не весь легион, – покачал отрицательно парень головой, – только две манипулы. Я видел вас мельком, перед тем как вы пошли захватывать дворец королевы.

– В первых рядах значит был, – я обозначил улыбку краешками губ, – там было жарко.

Внезапно легионер опустился передо мной на одно колено и гулко ударил кулаком в грудную пластину кирасы, произнёс, продолжая глядеть мне в глаза:

– В том форте служил мой брат, он был одним из двадцати восьми.

– Твой брат был героем, – ответил я, стерев улыбку с лица, вновь, невольно, вспомнив фрагменты ночного боя, боя после которого я полностью лишился магии, а парни жизней, – гордись им.

– Я горжусь, – кивнул тот, – и горжусь, что их командиром были вы.

Внезапно весь патруль, подражая десятнику, тоже как один встал на колено и забухал кулаками по доспеху, привлекая внимание остальных. Я увидел, как другие легионеры, спешащие по различным делам, стали приостанавливать свой шаг, оборачиваясь на нас, а следом показались представители старшего комсостава.

Правда, стоило им узнать, в чём дело, как лица разгладились и местные командиры потянулись ко мне – знакомиться.

Часть из них участвовала в походе, часть слышала обо мне по рассказам других, но, как оказалось, и об убийстве королевы и патриарха тут знали, дополнив, правда, изрядной долей несуществующих подробностей. По рассказам выходило, что я чуть-ли не в одиночку их побеждал, походя левой рукой раскидывая сотни обычных вампиров, а правой круша каменные стены.

Стоило мне немного отбиться от желающих пожать руку, и персонально высказать своё восхищение, как я быстро забежал обратно в здание инквизиции, куда за мной следовать уже не решились. Перевёл дух.

Внезапно недалеко обнаружил лыбящегося Игнациуса, с укоризной произнёс:

– Признавайся, ваша работа?

– Наша, наша, – кивнул тот, совершенно не торопясь приносить какие-то извинения.

– И зачем?

– Стране нужны герои, – ответил тот, – и нужны они и инквизиции. Чтобы люди видели и понимали, что мы не какой-нибудь заградотряд, только и занимающийся, что ловлей шпионов и дезертиров с трусами, но также сражаемся наряду с простыми легионерами в первых рядах, а то и впереди них.

– А что остальные? – нахмурившись, спросил я, – я же не один там был. А Вигир, а “Караульные смерти”?

Тут контрразведчик немедленно нахмурился и приложил палец к губам:

– Ты сильно вслух не распространяйся, не стоит посторонним знать о подобных отрядах. Тем большей неожиданностью они будут для противника.

– А я, значит, неожиданностью для противника не буду? – упёр я руки в бока, возмущённо.

– А тебя, – Игнациус хмыкнул, – уж извини, давно каждая пограничная собака знает. Скрывать тебя смысла никакого нет, а вот на пользу инквизиции и империи, лишняя шумиха вокруг тебя пойдёт. Поэтому готовься к славе и публичности.

Контрразведчик снова начал ехидно улыбаться и я спросил:

– А как это вообще соотносится с тем, что меня надо охранять и я цель номер один или два для остроухих ублюдков?

– Хорошо соотносится, – внезапно ответил тот, – уже три боевые группы переброшенные на нашу территорию засекли и уничтожили.

– Снова ловля на живца? – я вздохнул, – Игнациус, ты повторяешься.

– Сработало один раз, сработает и второй, – пожал он плечами. На что мне оставалось только покачать осуждающе головой, но промолчать, потому, что со своей колокольни он был прав.

– Ладно, – вернулся я к тому вопросу, который и хотел обсудить изначально, – смотри, есть интересное дело и интересный вопрос. Помнишь, что тёмные эльфы собрались свалить от нас?

Игнациус кивнул.

– Так вот, Тень – это та наёмница, утверждает, что резко активизировались они с этим вопросом три года назад. В связи с этим и вопрос, а что такого произошло три года назад, что они так спешно стали собирать манатки?

– Интересно… – протянул то, мигом встал в стойку словно охотничий пёс, контрразведчик, – это мы обязательно поизучаем. Говоришь три года?

– Да.

– А ты когда появился тут?

Я укоризненно посмотрел на брата инквизитора, ответил:

– Нет, я раньше появился, на год, так что это не из-за меня.

– Но ты уже здесь был, – поднял вверх палец тот.

– Не всё что происходит, происходит из-за меня.

– Не всё, но многое, – произнес Игнациус и я, махнув рукой окончательно, буркнул:

– Ну ищите, – а сам пошёл наверх к Тени.

– А ты сам? – крикнул он мне вдогонку.

– А мне надо другой вопрос решить, лично характера, – ответил я.

* * *

– Ну здравствуй, – выдохнул я, когда степной пейзаж сменился пустыней и перед нами простерлись бесконечные пески султаната.

Развернув коня, пришпорил, съезжая с выступающего над песком каменного уступа вниз, к небольшой заставе, последней, перед границей, где мы остановились на привал, перед тем как проникнуть на враждебную территорию.

Оставив Тень с Игнациусом, разбираться в суете, устроенной тёмными эльфами, я решил, что пора, наконец, вернуть себе магию. А для этого требовалось добраться до древнего командного пункта, где сидели Иквус со своими опытами и Ниике с сыном. Что я им скажу при встрече, я так и не придумал, но посчитал, что там как-нибудь само всё решится. Зависеть будет от поведения моей венценосной жены, по большей части.

Въехав в ворота заставы, я соскочил с коня и посмотрел на уже переодевшегося караульного, в тюрбане и халате поверх доспеха, кинул поводья легионеру, что с интересом посматривал на нашу необычную группу и поинтересовался:

– Ну что, все готовы?

– Все, – кивнул караульный, – ждём только тебя.

Всего со мной было шестеро караульных смерти, все проверенные в боях, опытные, неплохие маги в добавок к силе инквизиторских колец, они должны были обеспечить защиту в случае если напоремся на султанскую пограничную стражу или патрули внутри страны. Впрочем, судя по последним донесениям, с потерей некромантами сил, там начался полный хаос и если в столице – Тардане лич ещё держал всех железной рукой, то на большей части остальной страны воцарилась натуральная анархия. Местные беи-наместники тут же устроили ночь длинных ножей, наводившим до этого страх некромантам, разграбили храмы некромантского культа и, собрав вокруг себя крепкую, вооружившуюся до зубов, охрану, принялись зорко посматривать на соседей, как бы те не решили у них чего отхватить. Ну и самим прибрать, что плохо лежит. Местному населению и при некромантах жилось не очень, а после очередного передела власти и вовсе стало хоть вой. Но их мнения никто не спрашивал, и потихоньку всё катилось в тартарары. По экспертной оценке коллег из Первого Главного ордена, через месяц творящегося беспредела, все территории кроме столицы можно будет брать голыми руками, и только с личем останется затык, как его сковырнуть. Но тут все опять с надеждой посмотрели на меня, и пришлось подтвердить, что в самое ближайшее время, как только решу все свои вопросы, бывшим великим визирем Сагиром Джофаром обязательно займусь.

Было несколько совестно вот так уверенно это заявлять, но созданный коллегами образ героя мне пространства для маневра не оставлял, иного ответа просто бы не поняли.

– Ну тогда, – ответил я, – через полчаса выходим.

И пошел переодеваться тоже, благо мой комплект одежды, в котором я с султаната с Глушаковым перенёсся в Империю, вполне себе сохранился.