Опять же, оружейка должна присутствовать. Поселочек-то ведь не абы какой приспособили. Домики заранее под конкретную цель затачивались. А значит, не должно быть здесь никакой импровизации.

Наверху будут спальные места, да и оружейка, вероятнее всего, там же расположена. А раз так, то сидит дежурный оператор где-то на первом этаже. Там и будем его искать.

Смещаюсь к проходу во внутренние помещения и жестом показываю Зеленому, чтобы он запер на задвижку входную дверь. Менее всего нам сейчас нужно, чтобы с улицы ввалился какой-то незваный гость. Я, конечно, понимаю, что с большой долей вероятности оный клиент даже до дома не дойдет: Потеряшка не даст. Но фиг его знает…

Есть! Заперт вход, туда можно пока не смотреть. Присаживаюсь на корточки и, вытащив из ножен клинок, аккуратно вставляю его в щель между дверью и притолокой. Легкое нажатие – и дверь слегка приоткрывается. За каким, спросите, фигом подобные сложности? Что, просто так рукой ее толкнуть нельзя?

Можно, разумеется. Но не нужно. Почему?

Да потому, что любой человек, услышав звук открывающейся двери, автоматически поднимает глаза на уровень глаз входящего человека. И, не увидев его там (а с чего бы вдруг, если я на корточках сижу), обязательно посмотрит на дверную ручку. На автомате это все делается. Привык человек именно в эти места глядеть. И только потом, когда никого не увидит, опустит он глаза вниз. А за это время я уже успею сориентироваться и какие-то необходимые меры предпринять. Уж во всяком случае, разгляжу, где и кто в этой комнате сидит. Да и, кроме того, когда таким макаром дверь в сторону отжимаешь, петли не так сильно скрипят. Хоть здешний завхоз их и смазывал, но береженого и бог бережет…

Но никого в комнате не оказалось. Справа поднималась наверх лестница, а чуть левее нее располагался длинный стол с деревянными лавками по обе стороны. Какие-то полки на стене, чайник на тумбочке – обедают они здесь. Ну, и завтракают, разумеется.

В конце лестницы наверху имелась дверь, в настоящий момент закрытая. И, судя по расположению петель, она открывалась наружу. А напротив лестницы в стене была еще одна, ведущая во вторую комнату. Именно там, надо думать, и стояла контрольная аппаратура.

Жест Зеленому – смотри за операторской! А сам я осторожно прокрадываюсь наверх, ко входу на второй этаж. Сую руку в карман и достаю обычный плотничий бурав. Для несведущего человека в данный момент эта вещь абсолютно бесполезна. Так то – для несведущего…

Осторожно закручиваю буравчик в косяк двери, намертво запирая ее. Теперь кто бы ни попробовал сейчас выйти наружу, он будет несколько озадачен. Стрелять точно не станет, с чего бы это вдруг? А вот вопрос задаст, мол, что это, на фиг, за шутки? И себя тем самым обозначит.

Есть, заперт надежно вход. Теперь можно и дежурному визит нанести.

Сидевший у пульта мужик полным (да и частичным тоже) лохом не был. Едва распахнулась за его спиной дверь, как катанулся дежурный вбок, даже не потрудившись со стула встать. Видать, имелся у них на подобный случай какой-то специальный ритуал входа в помещение. А мы, по своему незнанию, упороли тут нехилый такой косяк… впрочем, акробату его способности мало помогли. Не та сейчас была ситуация, чтобы в гуманизм играть. Дважды хлопнул пистолет у меня в руке – встать на ноги дежурный так больше и не сумел. Печально, конечно, что живым его взять не вышло, но, как бы то ни было, – минус раз.

Быстрый взгляд на аппаратуру – все работает, горят зеленые огоньки на переносном пульте. Знакомая конструкция, это «Аргус 40–10». В специальных окошечках под горящими светодиодами вставлены кусочки бумаги с соответствующими подписями. Ну-ка, ну-ка, ребятки, посмотрим, что у нас тут!

А нефигово здесь жизнь устроена! Судя по надписям, мины стоят даже внутри поселка! Ничем другим объяснить подпись: «МОН» на чердаке второго дома» – я не могу. А раз так…

Нажимаю на соответствующие кнопки и, повернув ключ управления справа, выдергиваю его из скважины и сую в карман. Теперь дистанционные датчики цели обесточены, и мина может рвануть только в том маловероятном случае, если кто-то из нас постарается ее грубым образом выдернуть с насиженного места. И то в случае, если заряды поставлены еще и на неизвлекаемость и необезвреживаемость. Что крайне сомнительно, учитывая специфику данного места. Тут жить собирались, а не воевать.

Теперь второй этаж.

Снова присаживаюсь около двери, осторожно выкручивая бурав. Та же самая операция с ножом…

Есть клиент! На второй от двери кровати мирно дрыхнет еще один обитатель данного домика. Быстрый взгляд по сторонам – никого больше нет. Стало быть, двое их здесь. Киваю на спящего Зеленому, а сам прижимаюсь к простенку около окна, держа под прицелом улицу. Этот участок местности ребята могут и не видеть: он частично закрыт домом.

Сзади глухой звук удара – Зеленый в своем репертуаре: действует жестко, но аккуратно. Даже не оборачиваясь, могу сказать, что как минимум один «язык» у нас теперь точно есть.

А вот потом…

Потом все происходит как-то сразу.

Громко взревел двигатель и, выбив бампером ворота пристройки, на улицу вылетел приземистый темно-зеленый джип. Водитель сразу же заложил резкий вираж, вписываясь в просвет между домами. Какая его муха укусила – бог весть, но явно мужик не собирался выезжать отсюда по той дороге, по которой пришли мы. Интересно, как он собрался мины там отключать, ведь наверняка есть что-нибудь и на запасной тропке.

Впрочем, этот-то вопрос разрешился почти тотчас же. Поползло вниз стекло пассажирской двери – и высунулась оттуда рука с какой-то коробочкой. Вот оно, стало быть, как! Запасной вариант отключения мин!

Правда, здесь мужик опоздал – не работают мины уже и так. Бежать и включать их заново? Не факт, что успею – машина уже выйдет из зоны поражения. Но вдруг? Переть-то он станет во весь опор, будучи в своей безопасности уверен.

Впрочем, эти мысли я додумывал, уже скатываясь вниз по лестнице и нашаривая в кармане ключ. За моей спиной, вынося стекла, громыхнул автомат Зеленого. Надо думать, он, со своей стороны, решил принять меры, дабы прекратить тут несанкционированные покатушки. Эхом ему отозвались выстрелы уже снаружи. Где-то совсем рядом бухнула винтовка Потеряшки. Словом, потасовка завязалась нешуточная.

Влетаю в комнату, нашариваю стул и плюхаюсь перед пультом. Поворот ключа – вспыхнули светодиоды, сигнализирующие о наличии напряжения. Так. Что у нас тут за что отвечает? Ага, это те мины, что мы прошли. Не трогаем их.

Это собственно поселок. Тоже проживем как-нибудь. А вот это, судя по пояснительной надписи, запасной выход. Отлично, вот сейчас его и закроем. Щелчок, щелчок, щелчок – вспыхнули красные светодиоды – «мины в боевом положении». Подтверждаю? Да ясен же пень, да! Нажимаю кнопку подтверждения, и практически тут же где-то за домами гулко грохочет взрыв.

– Опытный, чертяка! – Потеряшка присаживается на корточки, разглядывая лежащего около пулемета стрелка. – Уж на что я не мазила, так этот мужик мне точно не уступал. Что я со снайперкой, что он с пулеметом – практически одинаково лупили. Мне он чуток только башку не снес да Грачу вскользяк по броннику прилетело! Насилу успокоили! Понятно, что тут за сюрпризик имелся. Если и эти двое, которых вы в доме приняли, из того же гнезда, нам тут кисло бы пришлось.

– Это ты правильно заметил, – киваю ему в ответ. – Я тут кое-чего из домика позаимствовал, полюбуйся!

С этими словами протягиваю ему сложенную плащ-палатку. Я еще в доме обратил внимание на то, как аккуратно были упакованы эти предметы верхней одежды. Нет, то, что они не комом в углу свалены были, – это как раз нормальное явление, это свидетельствует о том, что здешний командир дядька был строгий и спуску не давал. Но даже и с этой точки зрения упаковывать, в общем-то, обычную накидку в пылевлагонепроницаемый чехол было несколько странновато. Поэтому я и прихватил одну из них, выходя на улицу.

– Ну, накидка, а чего в ней такого? – чешет в затылке снайпер.

– Внутрь загляни.

Потеряшка разворачивает плащ-накидку и присвистывает.

– Фигасе! Вот, стало быть, из какого гнезда эти птенчики!

В руках у него не обычная плащ-палатка, а специализированная маскировочная накидка, хорошо защищающая своего обладателя от всевозможных технических средств обнаружения. Даже в тепловизор рассмотреть человека, который под ней спрятался, – задача весьма и весьма нелегкая.

– Сдается мне, друг ситный, это те самые гаврики, что нас с тобой тогда у моста плющили. Насколько я помню, твоя техника тогда там спасовала.

Снайпер хмурится: ему неприятно вспоминать об этом случае.

– Вот, значит, оно как… Стало быть, здесь их гнездо. Там же у вас с Зеленым, вроде как, один целый имеется? Так я б с ним душевно поговорил.

– Ну да. А на эту беседу можно билеты в первые ряды продавать, как на фильм ужасов.

– Да ладно тебе, командир! Что ты из меня такого изверга делаешь! Я ж с профессиональной точки зрения с ним побалакать хотел.

– Побалакаешь еще, никто его от тебя прятать не собирается. Что у нас там вообще хорошего?

Собственно говоря, все хорошее заключалось в еще одном стрелке, которого ухитрился снять Грач. На сей раз это был обыкновенный автоматчик, никаких выдающихся талантов не проявивший. Срезали его элементарно, на перебежке. Так что никакого вреда он нанести попросту не успел.

Да и отделались мы, в общем-то, легко: Грача зацепило вскользь, рану его уже забинтовали. Да и не рана это, собственно говоря, была, а скорее основательная ссадина и нехилый такой синяк на левом боку.

Озадачив его осмотром зданий, мы вместе с Зеленым топаем в сторону недавнего взрыва: надо же посмотреть, кто это такой хитрый ломанулся от нас.

А вот с «посмотреть» получился облом, причем нехилый – понадеявшись на мины, я не отрядил за убежавшими погоню тотчас же. И теперь расхлебываю последствия собственной недальновидности: джип оказался бронированным. То-то он шел так странно! Мне с самого начала показалось непонятным, почему его так сильно заносит на поворотах. Еще бы, при весе машины почти на тонну больше положенного, ее и должно было мотать похожим образом. Это все-таки не гоночный автомобиль. Поэтому никакая стрельба Зеленого тоже видимого результата не дала. Да и мины, сработав, максимум, что смогли сделать, – размолотить в лохмотья все колеса с одного из бортов.

Но если на асфальте или на любом другом твердом покрытии это большого горя не принесло бы, так как машина вполне могла двигаться на внутренних опорных дисках, специально для этого и придуманных, то на мягком грунте расклад оказался совсем другим. Относительно неширокие, всего несколько сантиметров, прочные металлические вставки, присобаченные внутри колес прямо к колесным дискам, немедленно увязли в мягком грунте, и вся поездка на этом закончилась. Распахнутые дверцы красноречиво свидетельствовали о том, что ожидать нашего появления неведомые беглецы не собирались.

– Посмотри, какая хрень! – удивляется Зеленый, разглядывая увязшую на дороге автомашину. – Так эта фиговина способна и с порванной резиной кататься?

– По городу – вполне. Да и по любой другой твердой дороге без особых проблем. А здесь грунт болотистый, мягкий, вот он и провалился. Не ту машину народ выбрал.

– Ну, это тоже как сказать, – хмыкает мой спутник. – Кабы они другую машину взяли, мы бы их сейчас уже бездыханных тут осматривали. Так что как ни верти, а свое дело этот драндулет сделал.

При осмотре машины ничего любопытного найти не удалось. Разве что на переднем сидении обнаружили брошенный автомат. Обычная «ксюха», ничего выдающегося. И если с точки зрения Зеленого находка никакого интереса не представляла, я сделал из этого совсем другие выводы.

– Вот смотри, – говорю я своему напарнику, – ежели ты куда экстренно сваливать будешь, ты без оружия уйдешь?

– Я что, звезданулся, что ли? Здесь тайга, командир, а не Тверской бульвар! Тут без ствола лучше особо не разгуливать.

– Ну, я, положим, в иные времена и по Тверскому с «калашом» ходил, хотя здесь ты, безусловно, прав. Из чего можно сделать вывод, что этот бегун – человек ни разу не военный. Он по жизни другие ценности имеет, за них в первую очередь и хватается. А автомат для него – чужая вещь, в его хозяйстве отнюдь не необходимая. Вот он его и бросил. Причем, как я думаю, даже и в машину он его не приносил: там под потолком специальный крепеж для автомата имеется, постоянно оружие в машине лежит. И когда машину занесло, клиент, скорее всего, руками хвататься за все подряд начал. Вот ненароком и сдернул «ксюху» из зажима.

– Ну, – почесал в затылке мой спутник, – есть в этом резон. И как мы его теперь ловить станем? Служебной собаки у нас с собою нет, я по следам ходить не сильный мастер.

– Да и я, не сказать, чтобы классный следопыт… Однако ж… не отпускать же их просто так?

Каких-либо отчетливых следов нам обнаружить не удалось. Но примятая трава все-таки неплохой указатель – и метров на триста мы от машины удалились. Однако дальше трава стала не столь густой и высокой, убегавшие свернули в лес, и наши поиски тотчас же пошли гораздо хуже. Кончилось это тем, что кто-то из них, видимо, тот, кто сидел за рулем, взялся за ум и… следы как-то незаметно исчезли – народ свернул на плотную почву и стал передвигаться более осторожно. Не так быстро, да и ноги стали ставить аккуратнее. Нет, кое-что оставалось, разумеется. Там они ветку надломили, здесь неудачно на песок кто-то наступил… Но мне стало ясно – ушли. Во всяком случае, оторвались.

– Не догоним, – подвел я черту после того, как мы безуспешно проблуждали по лесу еще около часа. – Нет, по следам-то мы идем… Но они топают быстрее, уйдут. Или, хуже того, опомнятся – и устроят нам засаду.

Зеленый молча кивнул, ему, надо полагать, такая мысль тоже приходила в голову – то-то он так внимательно осматриваться по сторонам стал.

И то сказать, первоначальный испуг у беглецов уже прошел, головы заработали… словом, неприятностей ждать уже можно. А нас всего двое. Хоть мы и не новички в плане хождения по лесам и болотам, но и там, по крайней мере, один неглупый человек точно есть. Не стану утверждать, что он сумеет нас обоих в перестрелке положить – тут уж ему так не подфартит, – но зацепить сможет. И даже наверняка. И все, на этом погоню можно прекращать.

Но мы оба продолжали распутывать следы, оставленные нашими противниками.

Еще час…

А ведь скоро темнеть начнет. Не то чтобы прямо вот так сразу, но скоро уже. Выбравшись на каменистую осыпь, мы оба переглянулись. А вот это – финиш. Здесь следов не отыскать, им попросту негде оставаться. Тянулась эта каменистая полоса метров на триста вперед, да и вправо-влево раскинулась почти на километр. В любом месте свернул – и ищи-свищи.

Поросшая мелким ельничком осыпь полого спускалась вниз, к совсем уже густому лесу, заворачивала куда-то влево, за холм. И что было там, один черт только ведает.

И, хуже всего, видимость здесь была… в том смысле, что для нас очень даже хреновая. Иными словами, выйди мы на склон – мишень.

Был бы с нами Потеряшка со своими хитрыми снайперскими прибамбасами – другая песня. Он точно смог бы определить наличие противника в засаде. Во всяком случае, прикрыл бы нас в хреновой ситуации.

Но нет его, он сейчас в лагере.

– Ну? – вопросительно смотрит на меня мой спутник. – Я пошел?

– Обожди…

Вот держит меня что-то. Не пойму что – но держит.

Я и сам бы тут засидку устроил. Нет снайперки (хотя и не факт, у моста-то тогда нас не один стрелок пас!), так и просто из автомата положить человека на открытом месте – фигня делов. Рупь за сто – есть тут стрелок! И что делать?

Лежавший на земле человек чуть шевельнулся – затекла рука. Плавным движением он сменил позу, не выпуская из поля зрения кромку леса.

Он ждал.

Опытный и уверенный в себе, этот человек мог так ждать долго, привык… Хоть целый день он способен был пролежать неподвижно, ожидая, когда потерявший осторожность противник допустит промашку. Возможно, что и не первую в своей жизни. Но уж точно – последнюю. Сколько уже таких было… промахнувшихся… сделавших неверный шаг, неосторожно вышедших из-под прикрытия. Они ошиблись. А вот лежавший на земле человек – он таких ляпов не сделал. И вот результат – он жив. В отличие от тех, кто эти ошибки допустил. Правда (тут он про себя усмехнулся), кое-кто, возможно, и остался в живых… ненадолго, чтобы успеть рассказать то, что от него хотели услышать. Но это нимало не волновало стрелка, он свою работу исполнил – дал возможность поработать с раненым противником своим товарищам. Не важно, это их проблемы, что они потом с пленным сделали. Пристрелили на месте, перевязали и отправили на суд, расцеловали в десны и отпустили – это уже не его дело. И не его забота. Каждый делает свою работу.

И стрелок ждал.

Там, с той стороны, тоже были не совсем лохи ушастые – и это стоило учитывать. Уже сам тот факт, что нападавшие бесшумно прошли через все системы сигнализации и защиты, о многом говорил весьма красноречиво.

Нет, разумеется, там не имелось абсолютно непреодолимых рубежей, только наскоро установленные датчики и минные заграждения на особо опасных местах. Но ставили их профессионалы, и времени на выбор у них было в достатке. Как-никак, сами через такие вещи хаживали и имели представление о том, как надо правильно устраивать всевозможные подлянки для незваных гостей.

И тем не менее гости все-таки пришли. Тихо и незаметно скрутили дежурную смену охраны. А ведь там сидели опытные и грамотные бойцы! Что лишний раз засвидетельствовало – за них взялись всерьез.

Стрелок не обольщался, он понимал, что предстоящий бой легким не станет. Ну что ж… не в первый раз. Да, есть шанс, что из этой переделки живым выйти не получится. Но и в одиночку помирать в тайге, как загнанный зверь, – фигушки! Его спутник находился в шоке, так что толку с него в предстоящем бою будет немного. Если вообще будет хоть какой-то…

Ничего удивительного – кабинетная крыса! Вояка из него… как из дерьма пуля. Не спорим, головастый тип и на выдумки способный. Только какой с этого толк сейчас? Пусть уж сидит тихонечко в кустах и не мешается.

Здесь точно кто-то есть! Но где же он залег?

Жаль, что бинокль в данной ситуации ничем не поможет. Не такой уж там лопух залег, на опушку не полезет. Откуда-нибудь из глубины леса станет стрелять. А откуда именно?

Следы выводят на узкий вдающийся в лес язык осыпи. Логично (с точки зрения беглецов, разумеется) залезть туда прямо в самом начале, свернув для этого влево. На камнях следов не отыскать. Во всяком случае, не с нашими способностями, это точно.

Вот и мы, по той же самой логике, должны будем именно туда и потопать. Там нас и примут. Я в этом теперь уверен совершенно точно. Так, с местом понятно.

Когда он станет стрелять?

А откроет он огонь именно тогда, когда мы выйдем примерно на центр, там осыпуха чуть снижается, и мы окажемся в своеобразной котловине. Не слишком большой, чтобы в получившейся ямке укрыться от пуль, но достаточно неудобной, чтобы сразу же из нее выскочить.