Пивной бар

И я пошел. Но сначала долго выспрашивал у хозяйки, куда ходят местные мужчины. Она сначала не могла понять, зачем это мне? Считала нас с Лиззи счастливой парочкой, сбежавшей подальше в глушь, чтобы побыть вместе. И вдруг я убегаю от нее, ищу мужское общество. Но все же объяснила. Такси здесь не дождешься в субботу, поэтому я пошел пешком, хотя накрапывал дождичек. Благо было недалеко. Собственно, в этом городишке все недалеко.

В пивной, когда я зашел, было немноголюдно. Да и само помещение не предназначено для шумной толпы. Два столика слева от входа и один столик побольше – справа. Вокруг него шесть стульев. Слева два молодых парня молча пьют свои вторые кружки. Первые рядом, уже пустые. За правым столом неторопливо разговаривают двое почтенных бюргеров. Одного я узнал. Это господин Брукмайер – управляющий замком. Его сосед, судя по одежде, священник. Местные жители испокон веков лютеране, но я не очень четко знаю, как его называть: пастор, евангелический священник или как-то по-другому.

Брукмайер увидел меня и приветливо помахал рукой, приглашая сесть рядом. Наверное, правильно, я ведь приезжий, уважаемый историк. Да и возраст соответствующий. Но это то, что мне нужно. Общество уважаемых и уважающих себя бюргеров, неторопливая беседа за кружкой доброго немецкого пива. Пастор рассказывал длинную историю о сердобольной прихожанке, которая приютила у себя беженку из Ливии, и пытается ввести ее в истинную веру. Мы с интересом слушали историю, запивая маленькими глотками пива. Потом я заказал для всех троих еще по кружке. Хорошее пиво располагает к дружеской беседе. Я спросил пастора:

– Как посещает службы новая прихожанка из Ливии?

– Почти как все, но чаще.

– А все?

– Обычно в воскресенье на службу приходит не менее пяти-шести процентов прихожан. Для нашего помещения это нормально. Не пусто. Хотелось бы больше, но это значительно лучше, чем в евангелических приходах Саксонии или Берлина. Однако в большие праздники, на Рождество например, церковь не вмещает всех желающих. Приходится верующим приходить пораньше, чтобы занять место.

Я обратился к Брукмайеру:

– А как служащие замка? Ходят в воскресенье в церковь? Ведь многие работают с туристами.

– Ходят те, кто не работает в воскресенье. Те, кто работают в помещениях Общества, в романском дворце.

– И господин библиотекарь в том числе?

– Нет, господин Либкнехт – католик. Он из швабов, они там почти все католики.

– Понятно. А новая прихожанка понимает, что читают во время службы?

Я обратился уже к священнику.

– Конечно, нет. Она еще плохо знает немецкий язык. Но она старается. Она будет хорошей лютеранкой.

О моем вероисповедании они тактично не спрашивали. Я хотел заказать еще по кружке, но Брукмайер запротестовал:

– Нет, так не положено. Теперь закажу я.

Мы уже хотели пригубить содержимое третьей кружки (у пастора и Брукмайера это была, вероятно, четвертая), но в пивную вошел, снял фуражку, аккуратно сложил мокрый зонт и привычно сел за наш стол полицейский. Я с ним не был знаком, но догадался, что это начальник полицейского поста в городе. К нему сразу обратился пастор:

– Что нового расскажете нам, господин Шульцмахер? Вы у нас источник всех новостей.

– Я думаю, вы могли бы быть для нас источником. Ведь это вам все наши кумушки приносят самые свежие новости.

– И небылицы. К сожалению, не могу вам рассказывать. Вы бы со смеху покатились, если бы услышали, что они мне рассказывают. А я слушаю с вниманием и сочувствием.

– Да, такая у вас служба. Я у себя на службе не могу сочувствовать моим «клиентам».

Я начал чувствовать, что не смогу выпить третью кружку. Как эти мужики спокойно пьют четвертую кружку, да еще с таким удовольствием? Внимательный пастор тихо подсказал мне:

– Вам туда, слева от стойки имеется дверь.

Я с благодарностью последовал его совету. Жить сразу стало веселее. Теперь я спокойно мог слушать разглагольствования полицейского начальника о еженедельных набегах туристов из Кёльна и даже из Франкфурта. С удивлением узнал, что не все немцы законопослушны. Ну, может быть, не немцы, а иммигранты, заполонившие благодатные немецкие земли. Он продолжал:

– Вот вчера, два каких-то турка или курда, кто их разберет, устроили драку возле ресторана. Пришлось их привести в помещение поста. Но ведь у нас нет переводчика. Разве поймешь, кто из них прав, а кто виноват? Пришлось отпустить обоих. Только внушение сделали, да они ничего и не поняли из наших слов.

Я не удержался и спросил:

– Это, наверное, были случайные люди, приехавшие на день-другой?

– Да, и непонятно, что им нужно. Может быть, искали работу. Но у нас своим работы не хватает.

– А имеются люди без определенных занятий, приехавшие надолго? Но не отдыхающие немцы, а сторонние люди.

– Вы интересуетесь в связи с происшествием в замке?

– Вы очень проницательны.

– Если люди ведут себя нормально, не мешают другим, не буянят, зачем нам ими интересоваться. Других забот хватает.

– Но, если случайно вам покажется что-то странным, сообщите нам или господину Брукмайеру.

– Вам бы лучше поинтересоваться у господина пастора. Он знает о людях нашего города значительно больше, чем я. С ним здороваются все и рассказывают всё. А у меня нет времени на разговоры.

Опасная прогулка

Мы все немного посмеялись. Беседа становилась для меня неинтересной, больше я ничего не узнаю. Для приличия я еще посидел несколько минут, слушая неторопливые рассуждения пастора, с благодарностью за хорошую компанию распрощался со всеми и вышел под дождь. Хорошо, что хоть идти недалеко.

Лисбет была не в настроении. Сидеть без дела, слушать оперу, как я посоветовал, – это не для нее. Но что делать вечером в этом тихом месте? Правда, место уже нельзя назвать тихим. Приехавшая большая компания кёльнцев расположилась за столами под навесом перед рестораном, уже хорошо зарядилась пивом и орет песни. Плевать им на дождь. И хор этот ну очень нестройный. Я-то после трех кружек пива в хорошем настроении. Возможно, даже присоединился бы к ним. Но для Лисбет это слишком тягостно. Она говорит мне:

– Давай уедем куда-нибудь. Хоть на часок. Не могу их выслушивать больше ни минуты.

– Куда можно уехать в девять часов вечера? Ума не приложу.

– Хоть в Кёльн, хоть просто километров на пятьдесят на север и вернуться. Может, они к тому времени устанут.

– Хорошо. Только ты за рулем, а я буду штурманом. Мне после трех кружек пива встречаться с дорожной полицией не хочется. Поедем через Кобленц до Бонна по левому берегу, развернемся там и спокойно вернемся по правому берегу. Только езжай потихоньку, на дорогах скользко.

– Пожалуйста, не учи меня, как ездить.

Собственно, так бы мы и сделали. Но когда около Кобленца переезжали на левый берег, я заметил серый «фольксваген», который свернул почти сразу за нами на мост. Без приключений добрались до Бонна, однако, когда Лисбет два раза повернула по его опустевшим из-за дождя улицам, обнаружили, что серый «фольксваген» опять сидит у нас на хвосте. Теперь мы не можем просто так переехать на правый берег и вернуться домой. Я попросил Лисбет оторваться от преследующей машины. Она два раза круто свернула на перекрестках и спряталась в узком проезде между домами. «Фольксваген» проскочил мимо. Мы уже хотели выезжать, но следом за фольксвагеном мимо нас проехал синий «вольво». Что это? Повторение истории в Валенсии?

Лисбет тихо выехала из проезда и поехала за «вольво». Далеко впереди «фольксваген» притормозил на перекрестке. Наверное, думают – куда ехать. Притормозил и «вольво», а следом и мы. Теперь нужно срочно отрываться от этой парочки. Я ничего не подсказываю Лисбет. Чувствую, что она лучше меня разбирается в подобных ситуациях. Действительно, она круто въехала в чей-то двор, развернулась там и поехала в обратную сторону. Мы еще немного попетляли по сонному городу, вырвались на мост и на большой скорости поехали по правому берегу домой.

Скуки как не бывало. Мы и расстроены, и возбуждены. На всякий случай спросил Лисбет:

– Не твоя ли группа поддержки была на «фольксвагене»? Как в Валенсии.

– Нет. Теперь здесь только мы с тобой.

Зачем мы ездили? Просто так, не хотелось сидеть в четырех стенах. Быть в Грюнбахе вечером без дела – хуже, чем на круизном лайнере. Но теперь многое изменилось. Еще только одиннадцать часов. Мы сидим у Лисбет в номере, обсуждаем ситуацию и завтрашний день. Первый вывод: меч еще в замке или в городе. Иначе что здесь делает одна или две неизвестные нам группы. Очевидно – ищут меч. И действуют нагло. К сожалению, номера машин мы не смогли увидеть. Они были заляпаны грязью. Еще одно подтверждение, что это не были люди, связанные с полицией или другими официальными службами. Неясно, стоит ли нам посвящать в это событие полицию. Лисбет категорически против. Второй вывод: эта группа (или две группы) знает нас с Лисбет, знает нашу миссию и находится в городе. Нужно быть осторожными.