Глава 6

День клонился к завершению, но до темноты было ещё два-три часа. Был ли смысл отправляться в путь на ночь глядя, Славка даже не стал обдумывать. Делать дело так делать. Чем быстрее, тем лучше. Чего тянуть? Он припомнил, куда же показывала чёрная точка, куда ему нужно двигаться в первую очередь, и опять едва не впал в ступор. Если он ничего не путает, то точка-указатель направляла прямо сторону моря. Мальчишка отошёл от маяка на десять метров в сторону обрыва, присел и расстелил компас на колене. Ошибки быть не могло – судя по компасу ему следовало двигаться прямо в море. И что теперь? С обрыва спрыгнуть?!

– Чуть левее есть небольшая скальная тропа вниз, к воде.

Славка обернулся, он не расслышал шагов смотрителя. Тот подошёл ближе и объяснил:

– Тропинка узкая и небезопасная, но по ней можно спуститься. Там внизу есть лодка. Ты можешь её забрать, вернёшь, когда добудешь кристалл.

– Если добудешь, – пробормотал под нос мальчишка. Он суеверно не хотел опережать события.

Смотритель расслышал и не оставил без внимания:

– Ты делаешь это не для себя. Не только и не столько для себя. Пойми, служение братству – это ответственность и привилегия. Многие тщатся оказать хоть малейшую услугу братству, но им не доверяют. Пусть ты и не знаком с братством и его делами, просто поверь на слово. Это значимо для всего мира. На тебя надеются.

– Хорошо, – покорно кивнул мальчишка. И вдруг спросил: – А если я повстречаюсь с кем-то из братьев, как мне их узнать? Может, есть какой-то тайный знак?

– Встретишь брата или сестру? Нет, тайных знаков нет. Мы всегда узнаём друг друга. Тебе же узнать брата будет очень непросто. Братья путешествуют по миру, но обычно стараются оставаться неузнанными. Дела братства трудны и опасны, у нас немало врагов. Ну и братьев не слишком много, хотя помощников у братства не так уж мало. Но зачастую и они не знают друг о друге, если не заняты одним делом. В общем, вряд ли ты встретишься с кем-то из братьев, рассчитывай на свои силы.

– Жаль, – вздохнул Славка. – Ну я пошёл?

– Я буду ждать твоего возвращения.

Славка не обернулся, пусть это выглядело слегка невежливо. Он попытался отринуть всё лишнее, сосредоточился на поиске пути, двинулся к обрыву. Надолго его не хватило, от открывающегося простора захватывало дух. Похоже, за это время ветер стих, море казалось почти спокойным. Оно было похоже на мятую тёмно-синюю бумагу, которая, правда, всё время шевелилась, образуя новые складки и разглаживая прежние. Славка вытянул шею, заглядывая за грань обрыва в поисках тропинки, но стараясь не подходить слишком близко к краю. Высота его пугала. Он двигался вправо. Мыс, на котором стоял маяк, изрядно выдавался в море, нарушая почти прямую береговой линию, и был единственной частью скалы свободной от леса. Мальчишка прошагал вдоль обрыва почти до самого конца открытого пространства. Туман над соснами уже развеялся без следа. Славка с тоской и сомнением удостоил стену деревьев долгим взглядом и отвернулся. Зашагал в противоположную сторону, то и дело бросая недоверчивые взгляды в сторону близкого края пропасти и выбирая место куда поставить ногу. Пришла в голову странная мысль, что он должен был разучиться так свободно ходить, что даже выздоравливающие долго и упорно учатся ходить заново, что так как с ним в принципе не может быть никогда. Он безжалостно скомкал эту мысль и вышвырнул её с обрыва. У него всё по-другому, вот так вот сразу и навсегда, и он не собирается спорить с фактами, его всё устраивает. И он докажет, что так случилось не зря. Славка взглянул на башню, вздымающуюся над головой. Представил, как будет гореть яркий свет, как его лучи подарят кому-то надежду. В груди у него стало тепло. Достойное дело. Он непременно сделает всё как надо.

Он обнаружил спуск, уже практически обогнув маяк, позади башни. Хотя тропинкой это мог назвать только отчаянный экстремал, ну или привычный к таким путям горец. Скальный карниз, шириной едва ли в метр в самой широкой части, спускался постепенно и неуклонно сужался. Хорошо хоть, что снижался он довольно полого, но уступ следовал изгибу мыса, и Славка не мог разглядеть, что там дальше. Мальчишка ступил на тропу, сделал несколько боязливых шагов вниз и прижался левой рукой и плечом к прохладной каменной неровной стене. Прислониться плотнее мешал рюкзак за спиной. Здесь тропа резко сужалась, камушек, задетый Славкой, слабо звякнув, улетел с обрыва. Славка прикрыл глаза, чтобы не видеть пропасть под ногами, но стало только хуже, закружилась голова, он потерял ориентацию в пространстве и лишь силнее вжался в скалу. Он чувствовал твёрдый бугристый камень за спиной, но ему стало казаться, что его клонит вперёд к самому краю. Он поспешно открыл глаза и сосредоточился на тропе под ногами, стараясь не смотреть на волны в десятках метров под ним. Это возымело положительный эффект, стало легче, но Славка не торопился, и шаги его были узкими и скользящими. Шаг за шагом, метр за метром, тропинка шла по дуге, следуя изгибу мыса. Должно быть, начало тропинки уже скрылось за поворотом, но проверять это Славка не собирался. Для этого пришлось бы обернуться и оторвать взгляд от тропы, а мальчишка едва приспособился и пообвыкся, рисковать не стоило.

Самое узкое место он, по-видимому, уже миновал, и дело пошло чуть скорее. Славка отлепился от скалы, развернулся лицом вперёд и равномерно затопал по единственному доступному пути, придерживаясь левой рукой стены и не отводя глаз от узкой каменной полосы, названной тропой лишь по недоразумению. А та самая тропа вдруг принялась спускаться вниз уступами, отчего стала походить на лестницу, правда, неровную и хаотичную. Уступы были разной ширины и высоты, примериться к ним и шагать по ним было неудобно, зато спуск пошёл чуть быстрее. Всё-таки лестница, пусть даже такая скверная, – это не серпантин, дело привычное. Хотя какое привычное? Славка уж и не помнил почти, когда он спускался своими ногами по лестнице, если не считать маяк, конечно. Но вот сейчас шёл вполне уверенно. Поверхность моря медленно приближалась, Славка теперь без особого страха поглядывал вправо, на волны.

На море Славка раньше не бывал. Не довелось. Но в книгах читал, что море пахнет йодом, водорослями, солью, а ребята рассказывали, что дышится на море очень легко и свободно. Сейчас мальчишка никакого особого запаха не ощущал, ветерок, долетающий снизу, был просто свежим и прохладным.

«Ладно, уже скоро, – успокаивал себя Славка. – Смотритель сказал, что тропа спускается к самой воде. Может, наконец в море искупаюсь, раз случай представился». Округлость мыса давно закончилась, теперь мальчишка спускался практически всё время прямо. Когда до воды оставалось не боле трёх метров, тропа почти перестала опускаться, стала пологой, но Славка уже разглядел впереди небольшую лодку. Он прибавил ходу и в скором времени разглядывал утлое судёнышко, плоскодонку, наполовину вытащенную на скальный выступ, который продолжал плавный спуск дальше под воду. Потемневшие от времени доски плавучей посудины не внушали особого доверия. Волны били в борт и корму, лодка стучала, скребла по дну. Лодчонка толстой, с палец, ворсистой и грубой верёвкой была привязана к выпуклости на скалистой стене. Славка опёрся о нос, заглянул в лодку, там лежало два деревянных весла, когда-то выкрашенных тёмно-зелёной краской, а теперь облезлых, и внутри посудины набралось до половины воды. «И как это понимать? Хорошо если просто волны захлёстывали через невысокий борт, а ну как она протекает? Что я буду делать?» – для порядка поворчал про себя Славка.

Вообще-то плавать он умел. Научился ещё до аварии и летом часто бегал с мальчишками купаться на реку. На речку они ходили не сами по себе, конечно, их отпускали только вместе с родителями кого-то из компании, но разве это имело значение? В памяти Славки сохранилось жаркое солнце, друзья-мальчишки с обгорелыми и облезающими плечами и носами. Они, подтягивая разноцветные плавки, вылезали из воды лишь замёрзнув до дрожи, плюхались на горячий песок и болтали о приключениях. Надолго, впрочем, их не хватало, и они с воплями и брызгами во все стороны, под визг девчонок, с разбегу ныряли в воду. Так что плавать он умел. Но это было довольно давно, и теперь у него были сомнения. Тем более что море выглядело куда более беспокойным, диким и опасным, совсем не похожим на привычную, тихую и мелкую речку. Вода была гораздо темнее, чем он ожидал увидеть, и никаким обещанным особым запахом близкое море также не обладало.

Славка посмотрел в небо, густые облака над морем так и не рассеялись, но со стороны мыса с маяком пробивались редкие косые лучи, мальчишка находился в тени. Где-то очень высоко, по краю обрыва тёмные сосны выставили свои почти чёрные ветви. Скоро начнёт темнеть, а он колеблется и не знает, как поступить. Не возвращаться же на маяк. Славка присел на корточки и расправил на колене компас. Несколько секунд рассматривал результат – ромб, обозначавший пропавший кристалл, по-прежнему был очень далеко, за пределами внешнего круга. Одно ясно, он находился на этом берегу моря. Уже легче – не придётся переплывать море на утлом судёнышке. Честно сказать, Славка ни на секунду не поверил, что это возможно. Черная точка, отмечающая очередной пункт его путешествия, была прямо впереди. Совсем хорошо, выходит, надо просто плыть вдоль берега. Это гораздо проще – в любой момент можно пристать и высадится на землю. Вообще, это стало напоминать Славке компьютерную игру. Ему выдали квест, есть карта – следуй от точки к точке, выполняй побочные задания. Вот сейчас задача – плыть на лодке. Должно быть, ничего сложного, обычно задания в игре начинались с самых простых и со временем усложнялись.

Славка повеселел, спрятал компас и стал развязывать кроссовки. Он даже замычал от удовольствия, когда встал босыми ступнями, на скользкий холодный камень. Как давно он не чувствовал ничего подобного, он пошевелил пальцами на ногах и засмеялся. Закатал джинсы до колен, ухватился за брус в носу лодки и, перешагнув через борт, вступил в накопившуюся там воду. И тут же взвыл, и чуть не вскочил обратно. Вода была очень холодной, едва не ледяной. Никакого сравнения с тёплой рекой. Вопрос возможного купания отпал сам собой, в такую воду он не полезет, он сам себе не враг. Куда же его занесло? Северное море? От моря он ожидал тепла и мягкости, а тут – брр! Жуть какая! Оттого, верно, и вода такая тёмная на вид, и запаха особого нет, потому что это холодное море. Однако в лодку по щиколотку в воду пришлось залезть, и тут же Славка обнаружил деревянный ковш, застрявший под лавкой. Вот и проблема с водой почти решена.

На вычерпывание воды из лодки потребовалось, всё же немало времени, но Славка убедился, что лодка хоть и выглядит старой и потрёпанной, наружную жидкость не пропускает. Когда на самом дне осталась лишь крохотная лужица, и её уже нельзя было черпать ковшом, мальчишка забрал с берега кроссовки. Усевшись на лавку посреди лодки, он торопливо обулся. Как ни приятно было ходить босиком, ноги отчаянно мёрзли. А вот опыта обращения с вёслами и управления лодкой у Славки не было. Чистая теория. По телевизору видел да в кино ещё. Если он ничего не путал, сидеть нужно было лицом к корме и плыть (или правильнее всё-таки будет идти?) спиной вперёд. С вёслами Славка разобрался довольно быстро, на сообразительность он никогда не жаловался. Он вставил вёсла в уключины, сел на банку (он припомнил, что так должны называться скамейки на лодке), под ногами на дне оказался специальный упор. Он уже было собрался приналечь и сделать первый в жизни гребок, осмотрелся, чертыхнулся и полез на берег. Обзывая себя бестолковым склеротиком и глупой обезьяной, он отвязал от камня верёвку, смотал её и, бросив в самом носу, толкнул лодку, стаскивая её с мели и, быстро запрыгнув внутрь, опять занял место посреди лодки. Плавно толкнул правое весло, оно упёрлось в скалу, и утлое судёнышко на удивление легко заскользило по воде, закачалось на волнах.

Как только он тронулся от берега, ощущение начала приключенческого похода вернулось, и Славка почувствовал радостное возбуждение. Страхи притихли, тем более что пока ничего опасного не происходило. Наоборот, начало было просто замечательное, авантюрное и романтическое. Приспособиться к гребле получилось далеко не сразу. Вёсла то опускались слишком глубоко, и их приходилось тянуть со всей дури, то наоборот, срывались, проскакивая по самой поверхности моря, и Славка едва не опрокидывался назад. Сильно мешала качка, и набегающие волны стучали в борт, так и норовили закрутить лодку и ударить её с размаху о скалу. А некоторые особо настойчивые едва не плескали через борт, обдавая мальчишку холодными брызгами. Славка отгрёб от скалы дальше в море, но продвигался медленно. Лучший опыт постигается с ошибками и страданиями, уже вскоре мальчишка сообразил, что нужно идти под углом к волне, так волны скользили вдоль борта почти не мешая. Но и слишком удаляться от берега Славка не хотел. Хотя берег и выглядел издалека как отвесная скала, но волны и ветер были безжалостны и к скалам, и постепенно делали своё дело, разрушая монолит. Местами трещины и неровности зеленели пятнами мха и лишайника. То тут то там виднелись разного размера и формы уступы, к которым можно было бы причалить, если бы появилась такая потребность. Да и вообще, Славка был уверен, что возле скалы было значительно мельче, мальчишке попались даже несколько отдельных огромных валунов, торчащих из моря. Видимо они некогда откололись от отвесной скалы и потоки воды обкатали их почти до гладкости. Чтобы избегать волн и в то же время держаться берега, Славке пришлось лавировать зигзагами. Кажется, такой способ назывался «галсами». Хотя тут Святослав сомневался, что можно применить этот термин, ведь передвижение галсами относилось только к парусному судну. Таким образом парусники ловили парусами ветер, ибо он не дует как по заказу всегда в корму.

Славка грёб, налегая на вёсла, поясница уже давно ныла, и ещё ощутимо болела пятая точка, с непривычки намятая о твёрдую деревянную скамью. Про мозоли на ладонях, вообще не стоило заикаться, там вздулись волдыри, хорошо, что до крови пока не дошло. Но несмотря на эти трудности и проблемы, Славка был счастлив. Такое удовольствие ему доставляло чувствовать напряжение и усталость во всех мышцах, чувствовать силу и напряжение рук, ног, спины и покорность, податливость лодки. Единственное, что заботило его сейчас – неспешно подступавшие сумерки. Славка боялся, что вскоре не сможет уже толком разглядывать берег, а скальный обрыв так и не заканчивался. Причалить и высадиться на нормальный пологий берег не было ни малейшей возможности, ввиду его, пологого берега, полного отсутствия. Ночевать в лодке, Славка побаивался. Он развёл руки в стороны, сложил весла внутрь лодки и с них струйками потекла вода, намочив кроссовки. Мальчишка расстелил клочок ткани на скамье, провёл нехитрый ритуал и в остатках вечерней зари рассматривал появившиеся значки. Он никак не мог найти чёрную точку и уже заволновался, как увидел её совсем не там, где ожидал. Точка была слева по курсу и чуть впереди, практически у самого, перекрестия, у самого центра. Это что же? Он почти достиг первого указателя? Не ожидал, что так быстро. Скалистый берег был всё таким же: почти отвесным, довольно высоким, изрезанным ветрами и волнами. И что он здесь должен найти? Не похоже, что здесь может быть что-то необычное, из разряда того, на что он ещё не успел насмотреться за два с лишним часа плаванья. Быть может, компас ошибся? В сущности, Славка вовсе не знал, работает ли компас. Только то, что сказал смотритель, но можно ли ему верить? Да, на тряпке таинственным образом появляются значки. Да, они неясно как, всегда указывают в одну сторону. Необычное и таинственное явление, но откуда Славке знать, действительно ли эти значки указывают ему путь? Быть может, это просто странные значки? И что он будет делать, если в месте, указанном черной точкой, не окажется совсем ничего, кроме всё тех же голых скал? Это был неприятный вопрос, но зачем думать о проблемах, пока они ещё не случились?

Он не стал прятать компас, повернул чуть ближе к берегу и, борясь с волнами, двигался степенно, внимательно разглядывая берег. Он периодически обновлял изображение на компасе, подумывая, что какой-нибудь электронный радар, или навигатор, был бы, пожалуй, удобнее. В очередной раз сверившись со своей картой, он с удивлением увидел, что точка осталась позади. А он ничего особенного по пути не заметил. Самые тревожные мысли и подозрения в эффективности его указателя пути начинали сбываться. Он выругался про себя, развернул лодку и приблизился к берегу почти вплотную, едва не цепляя веслом скалу. Стало значительно темнее, но до полной темноты было далеко. Видимо, он всё-таки оказался где-то в северных широтах, здесь темнело медленнее, да и ночи светлее. Теперь он сверялся с компасом практически через каждые двадцать-тридцать метров. Хотя и не совсем понимал, что же ищет у берега, представляющего сплошную неприступную каменную стену.

О! Не настолько уж и сплошную. Когда черная точка оказалась точно в центре компаса, в скале Славка рассмотрел огромную трещину, уходящую вглубь в темноту. Пещера?! Ширина неровного сужающегося кверху проёма была от силы метра три. Не удивительно, что Славка пропустил его. Двадцать метров вправо, столько же метров влево, и этот вход в пещеру совершенно сливался с остальными складками и неровностями скалы. Мальчишка повернул лодку, и еле-еле шевеля вёслами направил её прямиком в расщелину. Но едва нос лодки проник в пещеру, как дно заскребло о камень, и лодка резко остановилась. Тихо ругаясь себе под нос, Славка убрал вёсла и поспешил вперёд. Он вместе с лодкой практически перегородил остатки света, которые и так с горем пополам проникали в пещеру. Разглядеть что-либо внутри смогла бы разве что кошка, и то были сомнения. Славка однозначно не видел ничего. Он подхватил весло и ткнул вперёд и вниз, весло стукнуло о каменный пол, он повторил так несколько раз, прощупывая пространство. Как минимум, выяснил, что туда можно высадится на твёрдую землю, что он и сделал, не забыв прихватить с собой конец верёвки. Сделал несколько шаркающих шажков вперёд, расставив в стороны руки, но так и не коснулся ничего. Оказавшись совсем уж в кромешной темноте, Славка остановился. Дальше двигаться вслепую было опасно и бессмысленно. Даже компас посмотреть он не сможет, значит, не знает куда идти.