В то самое время, когда ребята суетливо пытались обнаружить в спортивном магазине точную копию похищенного велосипеда, далеко от Теремковска, в Москве, пятнадцатилетний сын художника Комодова Никита вышел из дома и направился к Ярославскому вокзалу.
Никита собрался на дачу к своему товарищу Родиону Тарновскому, который летние каникулы всегда проводил в Абрамцеве. Дорога туда незамысловатая, родители безбоязненно отпускали сына в такие поездки. Комодовы живут в десяти минутах ходьбы от вокзала, в Орликовом переулке. Затем час с небольшим езды на электричке. Известно, какие из них останавливаются в Абрамцеве. Книжечка с расписанием пригородных поездов лежала в доме Комодовых на почётном месте. От платформы до дачи Тарновских рукой подать.
Никита ехал с таким расчётом, чтобы прибыть к обеду, на который его пригласили. Когда вчера по телефону договаривались с Родионом, тот сказал, мол, без него за стол не сядут. Однако сегодня отправление нужной электрички задерживалось. Утром на Ярославский вокзал прибыл поезд с иностранным президентом. Из-за этого нарушилось расписание на целый день. Благо, Никите свою ждать не очень долго, минут пятнадцать. Иначе вернулся бы домой.
Он стоял под навесом у выхода на платформы, иногда поглядывая на висящее справа табло. Там будет написано, с какого пути отправится нужная ему электричка.
В это время на ближайшем пути остановился поезд дальнего следования. Как всегда, такое событие сопровождалось изрядной кутерьмой. Встречающие и носильщики с тележками направлялись в одну сторону. Их буквально сметала волна прибывших пассажиров. Они сталкивались, неловко огибали друг друга, лавировали боком. И вдруг… Никита не поверил своим глазам. На перроне показался мужчина с двумя большими сумками. Он был одет в черные брюки и сиреневую майку с короткими рукавами. Наряд как наряд, летом полгорода так одевается, в другое время мальчик обратил бы на него ноль внимания. Но сейчас… Дело в том, что на майке красовался портрет известного эстрадного певца Геннадия Полуостровского.
Этот портрет отец Никиты, Всеволод Петрович, нарисовал по заказу популярного журнала «Золотой запас». Правда, сначала не хотел браться за такую работу, отказывался, редакция с трудом его уломала. Полуостровский должен был позировать. Комодов ожидал, что, как многие «звёзды», тот станет капризничать, ломаться. Такое случалось сплошь да рядом. Перед этим Всеволод Петрович рисовал знаменитого киноартиста, так тот ему все нервы истрепал. Обещал позвонить – не звонил. Назначал время встречи – сам же забывал об этом. Отец приезжал на студию, а того не было и в помине.
С Полуостровским всё получилось иначе. Тот не только безропотно согласился позировать, он даже приезжал к Комодовым домой. В такие дни сидел у них долго и вместе с ними обедал. Никите запомнились его забавные рассказы про всякие курьёзы, которые случались с Геннадием Юрьевичем на гастролях. То на сцене что-нибудь произойдёт, то в гостинице. Например, один раз администраторша гостиницы, встречая его, долго извинялась за то, что не смогли предоставить ему самый лучший номер. Обещали, но в последний момент туда поселили неожиданно нагрянувшего иностранного бизнесмена, а для певца подготовили номер попроще. «Какие-нибудь удобства в нём есть?» – спросил Полуостровский. «Конечно, – ответила администраторша. – Там есть окно».
Предполагалась, что портрет опубликуют в журнале рядом с большой статьёй про певца. Однако он получился настолько удачным, что для привлечения покупателей его напечатали на обложке. Дома у Комодовых вечно толкутся знакомые критики и художники, они искренне восхищались рисунком, рассыпались в комплиментах. Говорили: «Виртуозная работа. Хотя вам, Всеволод Петрович, попался крепкий орешек. Черты лица мелковаты, не разгуляешься».
На первый взгляд, у Полуостровского заурядная внешность. Длинный нос, маленькие глазки, слегка вьющиеся волосы. Такого встретишь на улице и не обратишь внимания, хоть его фотографии и появляются часто в газетах и журналах. Но вот странное дело: на снимках он не столь выразителен, как на портрете Всеволода Петровича. Тот нарисовал певца не в профиль и не в фас, а что называется в три четверти. Изображена только голова, а кажется, будто видишь стоящего во весь рост артиста, и гитару в его руках, и даже зрителей, для которых он сейчас поёт.
Такой рисунок не спутаешь ни с каким другим. И вот сейчас Никита видит на майке сошедшего с поезда пассажира. Пускай портрет одноцветный, тем не менее это работа его отца.
В семье Комодовых – мать Никиты искусствовед – часто велись профессиональные разговоры. Поэтому мальчик знал, что никто не имеет права использовать его произведения без разрешения автора. Отец же не мог этого разрешить при всём желании. Незадолго до выхода журнала с портретом Полуостровского он уехал в заграничную командировку. Сделав майку с портретом певца, кто-то явно сжульничал. Узнать бы, кто это.
Никита решительно подошёл к мужчине и спросил:
– Простите, пожалуйста, где вы взяли такую майку?
Мужчина, остановившись, поставил сумки на перрон и с укоризненной улыбкой посмотрел на шедшую рядом жену. Что же ты заставила меня надеть! Ведь предупреждал же я тебя, что в такой майке в столице показываться невозможно, отбоя от поклонников певца не будет, прохода не дадут.
Молодая женщина явно не собиралась признавать правоту мужа. Она предпочла отмахнуться от назойливого мальчика, сказав ему скороговоркой:
– Купили, купили. Ступай.
– А где купили?
– Далеко. Отсюда не видать.
Однако Никита вдруг проявил обычно несвойственную ему настырность. Если приезжие сейчас уйдут, загадка останется нераскрытой. Он себе этого не простит.
– Поверьте, мне это важно знать. Я спрашиваю не из пустого любопытства, а для дела.
Умоляющие нотки в голосе мальчика тронули мужчину.
– Купили в поселке Зеркаловка, Теремковского района. Небось, не слышал о таком. Глубокая провинция. Мы там живём, там и купили.
– В магазине?
– На рынке, – подала реплику жена.
– Их там много продаётся?
– Нет, для нас одну сделали, – съязвила женщина и повернулась к мужу: – Костя, пошли скорее. Нам ещё пересадку делать…
Всю дорогу Никита думал об этой Зеркаловке, находящейся в Теремковском районе. А приехав на дачу, первым делом попросил у хозяев атлас автомобильных дорог.
Отец Родиона жил на даче почти круглый год. В Москве у Тарновских малогабаритная квартира, там тесно, да и шумно – прямо под окнами находится автобаза, на которой без конца снуют грузовики. Здесь же, в тишине просторного деревянного дома, ему хорошо работалось. Как и отец Никиты, Сергей Анатольевич тоже художник, вместе учились в институте. Только он не график, не живописец, а делает так называемые батики, то есть рисунки на ткани. Куски шелковой материи натягивает на деревянные рамы, намечает тушью контуры, после чего расписывает красками. В своём деле он известный мастер, заказов у него видимо-невидимо. Его работы есть и в правительственных учреждениях, и в банках, и в церквях. Их покупают у него музеи и художественные салоны. Делает он платки для магазина при Абрамцевском музее. Иностранные туристы расхватывают их, как пирожки.
Во время обеда Никита рассказал ему про майку с гравюрой отца.
– Пираты, – сразу определил Сергей Анатольевич. – У них примитивный бизнес. Они покупают по дешёвке чистые майки. Потом копируют портрет, делают пластиковую форму и переносят изображение на футболку. Качество рисунка при этом такое, что только позорят автора. Я-то раскрашиваю ткань от руки, выверяю цвет каждой клеточки. Они же штампуют тяп-ляп.
В гараже у Сергея Анатольевича стоял «Москвич», на котором он почти никуда не ездил. Он лишь раз в неделю прогревал его, чтобы поддерживать в рабочем состоянии. Тарновский выезжал на машине раз в год, когда устраивал себе встряску на две-три недели, совершая далёкое путешествие. Маршрут выбирал к северу от Москвы – Валдай, Селигер – места, полюбившиеся со студенческих времён, или Карелия, где он служил в армии, в погранвойсках. Так же, как в молодости, ночевал в палатке, готовил пищу на костре. А вот тёте Тане, его жене, походные условия не по душе. И уж тем более их терпеть не могла Машка, младшая сестра Родиона. Поэтому Сергей Анатольевич брал в дорогу сына. Теперь он вырос и в случае чего может помочь. В прошлом году к ним присоединился и Никита. Ему так понравилось путешествовать на машине, что он собирался ехать с Тарновскими и этим летом. Упросил родителей не посылать его в августе в оздоровительный лагерь, как они намеревались.
Сегодня путешественники продумают свой маршрут. У Тарновского хороший атлас. Никита нашёл в нём то, что искал.
– Дядя Серёжа, мы можем проехать через деревню Зеркаловка? – спросил он.
– А чем она знаменита? – удивился художник.
– Этот мужик сказал, что в ней продаются такие майки.
– Ишь ты. Серьёзный повод.
Взяв у него атлас, Сергей Анатольевич внимательно рассмотрел нужные листы, после чего сказал:
– Можем и через Зеркаловку. Раз она тут указана, значит, деревня большая. Кстати, мне это даже на руку. Тогда мы заодно заедем в Теремковск.
Теперь уже удивился Родион:
– Туда-то зачем? Мы же потратим много времени.
– Я рисовал для нового здания их мэрии герб города. Интересно посмотреть, как его там повесили. Они приглашали меня на торжественное открытие здания. Но я тогда болел и смог поехать. Взглянуть же на своё панно хочется. Как ни крути, а всё-таки произведение искусства.
Родион пытался протестовать, уговаривал отца сразу рвануть в Карелию, к водопаду Кивач. Ему не терпелось ходить по грибы и удить рыбу. Но подавляющим большинством голосов – два против одного – было принято решение о заезде в Зеркаловку. Родион даже не пытался скрывать, что обиделся на Никиту, по вине которого изменился маршрут.
Зойка не любила, когда к ним в гости приходила бабушкина подруга тётя Тамара. Она вечно всем недовольна и всегда рассказывает всякие страсти-мордасти. Послушать её, так из дома выходить страшно. Она будто коллекционирует новости про всякие неприятности. Читает про них в газетах, слушает по радио, смотрит по телевизору, а потом всё это пересказывает знакомым.
Сегодня, услышав от Серафимы Леопольдовны про украденный велосипед, тётя Тамара воздела руки к потолку и запричитала:
– Это ужасно, что сейчас делается! Кошмар, просто кошмар! Порядочному ребёнку во двор выйти опасно. Полоскины, из соседнего дома, купили своей девочке велосипед. Так на следующий день его тоже отобрали мальчишки. И, конечно же, грабителей до сих пор не поймали.
Тётя Тамара ещё долго сидела у них и пила кофе с вафельным тортом, который сама же и принесла. Когда она ушла, что-то надоумило Зойку рассказать об этом случае сыщикам. Она позвонила Димке, но у того было занято. Потом ещё несколько раз набирала его номер с таким же успехом. Пришлось звонить Олегу.
– Хорошо бы поговорить с этой девочкой, – загорелся Олег. – Выяснить подробности. Ты бы узнала её телефон.
– Ладно, при случае спрошу.
– Что значит – при случае! – возмутился Олег. – Издеваешься?! Разве можно тянуть с таким важным делом?! Ты прямо сейчас спроси у этой тёти Тамары.
– Она уже ушла.
– Куда?
– Домой, конечно.
– Почему – конечно? Она же могла пойти на концерт, на рынок, в кино. Мало ли куда.
– Нет, она домой пошла. Сказала, так объелась, что её в сон клонит. Не будет же человек спать в кино.
В другой раз за такое утверждение Олег поднял бы Зойку на смех. Он сам однажды заснул в кино через пять минут после начала фильма и проспал до самого конца, его еле разбудили. Но сейчас было не до примеров. Он почувствовал, что Зойка слишком легкомысленно относится к следовательской работе. Девчонка – что с неё взять. У настоящих сыщиков каждая минута на счету. Надо ковать железо, пока горячо. Сейчас всего четыре часа. До вечера можно ещё много успеть.
– Знаешь, что Зойка, – решительно сказал он, – если ты не против, мы с Димкой завалимся к тебе и вместе позвоним этой тёте Тамаре. Так оно будет надёжней. Она где живёт?
– В центре, возле почтамта.
Пусть Зойка, как все девчонки, легкомысленный человек, однако на этот раз она была права. Тётя Тамара действительно от Бобровских пошла домой, где первым же звонком ребята застали её. Внучка любимой подруги сказала, что два одноклассника хотят поговорить с ней по важному делу и передала трубку Олегу. Тот вкратце объяснил собеседнице, для чего им нужен телефон соседской девочки, у которой украли велосипед.
– К сожалению, телефона Полоскиных я не знаю, – сказала тётя Тамара. – Это не настолько близкие мои знакомые.
– Может, вы знаете их адрес.
– Что да, то да. Как их найти, я знаю. Они живут напротив меня, в соседнем доме. У нас даже один номер дома, только разные корпуса. У меня первый, у Полоскиных второй. Номер квартиры я не знаю, но его легко вычислить. Они живут во втором подъезде, на восьмом этаже. В трёхкомнатной квартире, которая слева от лифта. Я это знаю, поскольку тоже живу на восьмом, и наши окна находятся на одном уровне.
Видимо, по мнению тёти Тамары, с ней беседовал законченный тупица – мальчик всё переспрашивал по два-три раза. Наивная женщина не знала того, что Олег делал это нарочно. Поэтому сидящий рядом Димка аккуратно записал все её ответы.
– Зайдите к ним вечером, – посоветовала тётя Тамара. – Если они еще не уехали, то будут дома.
– Ну что, рванём? – спросил Олег, положив трубку. Ожидавший этого предложения Димка согласно кивнул.
Вообще на такого напарника как Полкило можно положиться – не подведёт. К тому же он хороший выдумщик и такой находчивый, каких свет не видывал. Однажды Димка по рассеянности забыл поставить в диктанте точку. Учительница задала ему наводящий вопрос: «Вот ты, Скорлупкин, написал последнее предложение диктанта. Что нужно поставить в конце?» «Пятёрку», – ответил Димка к радости всего класса. Рассмеявшись, Ирина Сергеевна так и сделала. Вот какой это находчивый человек.
Всё подробно объяснила подруга Зойкиной бабушки, да того не знала словоохотливая женщина, что на дверях полоскинского подъезда накануне установили домофон. Видно, ещё не успела посмотреть из своего окна вниз. Ребята заметили его ещё издали и сразу посетовали друг другу на то, что не знают кода. В это время железная дверь распахнулась. Стремительно вышедший парень оставил её открытой, и дверь неумолимо возвращалась в прежнее положение. Щель между ней и косяком медленно сужалась. Димка быстро сообразил, какую выгоду можно получить, и сделал спринтерский рывок. Однако слишком далеко находился его старт от крыльца. Дверь равнодушно клацнула перед самым носом бегуна, словно извещая о своей победе.
Домофон был совсем новенький. Никакой стёртости на кнопочках, которыми набирают код, нет и в помине.
– Ничего страшного, – успокоил Олег напарника. – Скоро кто-нибудь войдёт или выйдет. Сейчас такое время, что люди возвращаются с работы.
Наверное, живущие в этом подъезде люди либо вернулись раньше, либо работали во вторую смену. Сыщикам пришлось ждать минут пятнадцать, прежде чем возле подъезда появилась женщина с двумя сумками в руках. Она долго расстёгивала «молнию» на одной из них, наконец достала кожаный чехольчик. Женщина потрясла его одной рукой, и оттуда показалась связка ключей. Ей не сразу удалось поймать напоминавшую ложечку пластмассовую полоску с металлическим кружочком на конце. Уже держа её в руке, она спросила:
– Вы к кому, молодые люди?
– К Полоскиным.
Женщина приложила металлический кружок к контактному штырьку, и на маленьком табло высветилось английское слово «Open», что по-русски означает «Открыто».
В подъезде сыщиков поджидал новый удар – стоило им войти туда, как погас свет. Стало быть, лифт не работал.
– Мне-то проще, – сказала женщина. – Я на четвертом. А Полоскины – на восьмом.
Ребята помогли ей донести сумки до нужного этажа и продолжили подъём налегке. У иных от столь сложного начала следствия могли опуститься руки. Олег и Димка тоже были близки к отчаянию. Новое событие только подлило масла в огонь.
На шестом этаже они услышали сдавленные крики, доносившиеся из лифта.
Оказалось, когда в подъезде пропало электричество, спускавшийся лифт, где был в тот момент, там и застрял. В нём находились две пожилые женщины. Оставшись в неподвижной кабине, да ещё и в темноте, женщины, конечно, запаниковали. Их слабенькие голоса можно было услышать, только лишь находясь рядом. Хорошо, что мимо проходили Олег и Димка. Поочерёдно прижимаясь к окантованным резиной створкам дверей, они объяснили невидимым узницам, что нужно нажать кнопку вызова диспетчера.
– Мы не можем её найти! – хором пискнули женщины.
– Действительно, – возмутился Димка, – как можно обнаружить в темноте маленькую кнопочку. На такой случай нужно делать особый крючок или рукоятку, чтобы легко нашарить.
Олег одобрил неожиданно родившуюся изобретательскую идею напарника, сказав:
– Потом напишем об этом на завод, где делают лифты. Надо не забыть. За такое предложение нам даже должны заплатить деньги.
Но это дело будущего. А сейчас нужно быстрее выручать перепуганных женщин.
– Я сбегаю разыщу жэк. Там должен быть механик по лифтам, приведу его. А ты пока побудь тут с женщинами. Поддержи их разговорами, им же страшно.
Димка оценил благородство товарища. Ведь если Олег вернётся вниз, потом ему опять придётся тащится пешком на верхотуру. Он хотел взвалить трудную работу на свои плечи, самому сбегать за механиком. Но Олег уже затарахтел по лестнице.
Всё оказалось не так уж и страшно. Первый попавшийся прохожий показал дом, где находится жэк, объяснил, в каком подъезде. Это оказалось в пяти минутах ходьбы, и там действительно сидел механик по лифтам, который вместе с диспетчершей пил чай. Олег попросил его пойти с ним к лифту, однако тот даже не сдвинулся с места, поскольку диспетчерша сказала:
– С минуты на минуту дадут электричество. Пока, мальчик, ты дойдёшь туда, лифт заработает.
Уткнувшись носом в створки лифта, Димка в сотый раз успокаивал женщин своим заклинанием «Вы не волнуйтесь, сейчас мой товарищ приведёт механика и вас выпустят». Из-за собственного крика он упустил тот момент, когда лифт с лёгким гудением пополз вниз. Догадался, потому что в подъезде зажёгся свет. Гудение прекратилось и раздался характерный лёгкий щелчок – это лифт остановился на первом этаже. Прислушался Димка – никто не поднимается. Значит, Олега внизу нет. Получается, лифт заработал потому, что дали электричество, догадался Димка. Никакого механика Олег сюда не приводил. Он, может, до сих пор разыскивает этот жэк. А потом, не зная кода, опять не сможет попасть в подъезд.
Когда Олег подходил к подъезду, то увидел, что там стоит Димка и ногой придерживает открытую дверь.
Радости и неприятности часто чередуются в жизни. После всех переживаний сыщикам наконец повезло – приди они завтра, никого бы не застали. Утром Полоскины отправлялись на машине на дачу. Причём уезжали очень рано, чтобы избежать автомобильных пробок. Сейчас у них шли последние приготовления к отъезду.
Ребята долго объясняли открывшему дверь мужчине, что разыскивают велосипед, который двое мальчишек украли у их подруги. Им хотелось бы знать, как пропал велосипед у его дочки. Вдруг в городе действует банда.
О проекте
О подписке