РАССКАЗЫ

Путешественник во времени

Погода в этот осенний вечер надоедливо моросила дождём, навевая мрачные мысли, усугубляя плохое самочувствие, которое тянулось за мной почти с самого утра. Весь день выдался неудачным: сырость и бесконечный туман терзали душу и портили настроение.

Вечером я отправился к другу в гости. Решил воспользоваться общественным транспортом, оставив машину во дворе своего дома. Подумал, что, возможно, придётся выпить спиртного для поднятия душевного настроя, и чтобы избежать проблем, находясь за рулём в нетрезвом состоянии, пошёл на ближайшую автобусную остановку.

С другом Иваном, с которым мы общаемся ещё со школьных времён, засиделись до позднего вечера. Отдыхали, душевно разговаривали, вспоминая свои детские годы, учёбу, ну и, конечно, походы на рыбалку в тёплые летние вечера. Долго обсуждали свои насущные дела, посмотрели политическое телешоу – без этой программы, наверное, сейчас в стране не обходился ни один вечер. Время было уже позднее: «Пора и честь знать», ― подумал я и засобирался домой. Когда настало время прощаться, я заметил, что к вину, которое стояло на столе в графине, мы так и не притронулись: «Вот что значит отсутствие настроения – даже вино не идёт на ум», ― с улыбкой сказал я своему другу. Решил добираться домой тем же способом, как и приехал сюда.

Подошёл к месту, где останавливались городские автобусы и маршрутные такси, и укрылся под козырьком остановки, ожидая транспорт. Настойчивый дождь снова начал моросить, словно через сито, загоняя всех ожидающих в укрытие. Я стоял и наблюдал, как струйки дождя медленно падают с неба. Они, проходя сквозь желтоватый свет уличного фонаря, образовывали на асфальте водяные пузыри, искрящиеся от света. «Как будто ребятишки пускают мыльные пузыри», – мимолётно проскользнула у меня мысль.

Постояв так минут пять, от нечего делать начал вертеть головой по сторонам, наблюдая за будущими попутчиками. Кто-то сидел на лавочке, а кто-то, прислонившись к стене автобусной остановки и понурив голову, тоже молча следил за дождём.

Вдруг мой взгляд случайно зацепился за мальчика, сидевшего на лавочке в самом углу остановки. Изначально я не понял, почему он привлёк моё внимание. На вид ему было лет одиннадцать-двенадцать, худощавый, с самым обыкновенным телосложением, но его одежда выглядела странно. Я привык видеть, что молодёжь одевается оригинально, смело экспериментирует с модой, но в этот раз мне показалось, что что-то не так с его нарядом.

На нём была лёгкая куртка, застёгнутая до самого подбородка, и светлая обувь, напоминающая кроссовки. Каждое движение его тела заставляло куртку играть различными оттенками, переходя от серых тонов к глубоким тёмно-красным. А обувь у него напоминала резиновые галоши, плотно облегающие ноги до щиколоток – без молний и шнурков. «Как он мог натянуть их на ноги, если они не расстёгиваются и явно нерезиновые?» – мелькнула мысль.

Брюки на нём выглядели как колготки тёмно-красного цвета. Он сидел без головного убора, а его короткие волосы были аккуратно приглажены, словно приклеены к коже. Лицо у него было обычным, европейского типа, но именно этот аккуратный стиль был для меня чем-то необычным и даже тревожным.

У мальчика были большие светлые глаза, внимательно всматривающиеся в окружающий мир, и это добавляло ему загадочности. Он сидел, сжав свои ноги под скамейкой, сгруппировавшись всем телом и стиснув пальцы кистей в кулаки. Я заметил, что он время от времени шевелил губами, как будто что-то тихо произносил. Со стороны казалось, что он напевал себе какую-то мелодию или разговаривал с самим собой.

Наблюдая за ним, я не мог отделаться от чувства, что он кажется абсолютно несоответствующим тому месту и времени, где мы сейчас находимся. В этот ненастный вечер он выглядел так, будто пришёл из другого мира – тёплого и уютного, наполненного радостью и беззаботностью. Казалось, его существование состоит из обрывков разговоров и мгновений, которых на самом деле вокруг не было.

Из-за угла вдали послышался гул мотора. Я посмотрел на часы: в это время должен подъехать мой автобус. Но я никак не мог отвести взгляд от странного мальчика. Мне стало интересно, о чём он думает и что его привело на эту остановку в такой ненастный, поздний вечер.

Оставаясь стоять рядом с ним, я произнёс несмело: «Мальчик, какой тебе нужен автобус? В какой район ты едешь?»

Ответом мне служил лишь мрачный, испытующий взгляд, полный недоумения.

«Кажется, он уже подходит», – с попыткой улыбнуться продолжал я и повторил: «Куда ты едешь?»

Мальчик не сразу ответил. Он уставился на мокрый асфальт и, казалось, искал подходящие слова. Наконец, он тихо промолвил: «Я жду назначенного времени».

Сквозь лужи, обрамляющие асфальт, вырывались тени чужих мыслей. Я задумался: «Здесь что-то не так».

Может, его ответ и не вызвал бы такого недоумения, если бы к его словам не добавлялся странный вид его одежды. Подошёл транспорт, люди поспешно покинули остановку и быстро загрузились в автобус, чтобы не промокнуть. Мы остались с мальчиком одни.

Я думал: «Каково ему – быть таким маленьким одному на пустынных улицах, в этот поздний час?». В душе как будто что-то сжалось, и я ощутил, что ему, на данный момент, наверное, очень тяжело.

«Ты не переживай», – попытался я ободрить его. – «Если ты заблудился, я помогу тебе добраться до дома».

Наконец, он взглянул на меня. В его глазах я не увидел ни испуга, ни радости, ни печали, а скорее всего, только любопытство. Фонарь качнулся, и капли дождя снова начали медленно сочиться из его лучей. Мы стояли в молчании, лишь дождь подчёркивал нашу неразговорчивость, пока я искал в себе смелость, чтобы спросить его, что же ему нужно…

Прошло некоторое время; он смотрел на меня, а я – на него. Наконец он заговорил: «Ты не удивляйся, прохожий!» Помолчав немного, продолжил: «Вам, землянам, трудно меня понять, особенно сразу, как я начинаю что-то объяснять о другой планете, откуда я родом. Поэтому я стараюсь меньше доказывать, а больше разъяснять окружающим, что кроме вашей Земли во Вселенной есть ещё планеты, где есть жизнь».

Я слушал его, пытаясь осмыслить сказанное. «Почему ты решил рассказать мне об этом?» – спросил я. Его глаза светились светом, который не был похож на земной. «Потому что ты готов услышать. В твоём взгляде есть искра любопытства, и это редкость», – ответил он, наклонившись ближе.

Он начал описывать свою планету, которая была усеяна яркими, причудливыми растениями, способными светиться в темноте. «Там нет нужды в электроэнергии. Мы получаем её от природы», – говорил он. Я не мог поверить в то, что слышал. «А как насчёт существ, которые там обитают?» – спросил я.

Он усмехнулся. «Мы совсем не существа, как ты нас называешь, но и не такие, как вы, хотя физиологически похожи. У нас нет конфликтов, войн и ненависти. Мы учимся друг у друга, делимся знаниями и растём вместе духовно. На нашей планете каждый индивидуум важен. Мы понимаем, что все мы во Вселенной – часть одного целого».

Его слова, словно мелодия, задержались в моей голове. Я почувствовал волнение, будто это было не просто рассказом, а обещанием чего-то большего. «Но как же вы этого добиваетесь?» – вновь переспросил я.

«Это требует времени и усилий», – ответил он, и я увидел, как его лицо озарилось добротой. «Важно понимать, что единство не приходит в один миг. Нам нужно учиться всем вместе, быть терпеливыми и открытыми. И именно поэтому я здесь, среди вас, надеясь донести это послание».

«А как ты попал на Землю?» – поинтересовался я, всё больше увлекаясь его повествованием. «Это длинная история, но я искал возможности обменяться опытом, ведь мы, обитатели различных миров, можем многому научиться друг у друга», – сказал он, поглаживая маленький странный предмет в руках. Тем самым, скорее всего, намекая на телепортацию – гипотетическое мгновенное перемещение объекта на любое расстояние со скоростью, превышающей скорость света.

«Может быть, я смогу помочь тебе в чём-то», – произнёс я, желая узнать больше о его мире и о нашем. Он улыбнулся и произнёс слова, которые мы здесь, на Земле, слышали в виде поговорки тысячу раз: «Доброта спасёт всю нашу Вселенную».

Помолчав, он добавил: «У нас, у путешественников во времени, есть возможность, естественно, после определённых обследований и изучений земного индивидуума, взять одного землянина на экскурсию на нашу планету». Я молчал, не зная, как поступить. Подумал: скажу «да», даже если этот ребёнок не в себе, хуже не будет. «Мне нужно подумать», – сказал я вместо согласия, недоумевая, почему я так отреагировал.

Подошёл автобус, остановился с шипением, открывая двери. Я по инерции повернул голову, чтобы посмотреть его номер, буквально на две-три секунды, а когда повернулся лицом к мальчику, его уже не было.

Я стоял, как ошеломлённый, приведённый в недоумение увиденным. «А может, всего этого и не было, а мне всё приснилось?» – озадаченно думал я.

Однако вопрос о мальчике не оставлял меня в покое. Я зашёл в автобус, но мысли о нашей встрече оставались со мной, как тень, постоянно и неизменно вертясь в моём сознании. Я старался сосредоточиться на окружающем мире: пейзаж за окнами автобуса быстро менялся – бетонные джунгли города в тёмное время суток, через мокрые, запотевшие стёкла автобуса казались хмурыми и неприветливыми.

Встреча с загадочным ребёнком навязчиво всплывала в голове, будто он оставил незримый след. Я начал размышлять, какой же мир мог меня ждать вдали от Земли и какие удивительные тайны могли бы открыться, если бы я согласился на его предложение.

Автобус остановился. Я вышел на той же остановке, с которой уезжал к другу. Дорога к дому по мглистым от дождей улицам показалась длинной и безрадостной. Я молча шёл мимо магазинов, кафе и знакомых лиц, погружённый в свои мысли, не реагируя на приветствия встречных приятелей. С каждой минутой желание увидеть мальчика и отправиться с ним в приключение становилось всё сильнее.

Когда я добрался до своего подъезда и открывал дверь, меня осенило: может быть, я не должен оставлять эту возможность без внимания! Я решил понаблюдать и ждать, вдруг он вновь появится, ведь, по идее, он мог бы вернуться в любое время. Вдохновлённый этой мыслью, я налил себе чашку чая, уселся у окна и стал внимательнее следить за улицей…

Но на улице было малолюдно, сыро и туманно. Монотонные стуки дождя по стеклу убаюкивали и наводили сонливость; глаза медленно начали закрываться, тело расслабилось, мысли путались в голове, и я как будто растворился в пустоте, погружаясь в томную негу грёз. Во сне я видел странного мальчика, с которым разговаривал на остановке. Он улыбнулся, и мне показалось, что в его глазах заискрился свет, манящий загадочностью обещанных приключений и открытий, невиданных здесь, на Земле.

Скорость мысли

 Нам известно, что мысль представляет собой импульс, который проходит по нервным волокнам нашего тела. Скорость такого импульса можно измерить довольно точно. По словам ученых, нервный импульс движется примерно со скоростью двести пятьдесят километров в час. Но это происходит внутри нас, от одного органа к другому. Разные виды сигналов заставляют нас реагировать с различной скоростью: мы быстрее реагируем на звук, чем на свет. На яркий свет мы также реагируем быстрее, чем на тусклый; на красный цвет – быстрее, чем на белый; а на что-то неприятное – значительно быстрее, чем на что-то приятное.

Поэтому скорость прохождения импульсов внутри каждого человека немного разная. Наверняка некоторые люди гораздо успешнее других реагируют на определённые сигналы. Но, повторюсь, это происходит внутри нас, а есть ещё мысленные импульсы, которые уносят нас на большие расстояния! Если представить, что мы подумали о своём пребывании год назад в другой стране, находящейся за тысячу километров, то о какой скорости мысли может идти речь? Явно не о двухстах пятидесяти километрах в час…

Давайте просто пофантазируем и вообразим, что вы переноситесь за тысячи километров в Бразилию, где были десять лет назад на футбольном матче. Это можно сделать в течение двух секунд, если ваше воображение и яркость воспоминаний на высоте; и получается, что большие расстояния можно преодолевать за считанные секунды.

Все много читали, особенно в детстве, о машинах времени, которые могли бы перенести нас на несколько лет или даже веков назад, а также в будущее на определённые, заранее заданные оператором годы. А почему тогда о мысленном перемещении во времени никто не задумывался? Просто странно, что эта логическая мысль никому ещё не приходила в голову.

Очень многое из написанного писателями-фантастами спустя какое-то время воплотилось в жизнь. Это доказывает практика современной действительности, и здесь нет спорных моментов; бесчисленные доказательства встречаются всем нам повсеместно. Например, в книге Жюля Верна «С Земли на Луну», изданной ещё в 1865 году, можно было прочитать о лунных модулях, солнечных парусах и высадке человека на Луну. Эти предсказания известного писателя воплотились примерно через сто лет.

Писатель-фантаст Артур Кларк в книге «Мир без проводов» за десятилетия до появления спутников уже писал о них. В 1897 году Герберт Уэллс написал книгу о человеке-невидимке, а сейчас изобретены стелсы – самолёты, невидимые для радаров, метаматериалы, камуфляж, применяемый в военном деле, и много ещё чего фантастического для прошлых поколений. Можно привести множество примеров, когда эти прорицания и предположения дошли до нас через века. Тем не менее, тема переноса человека мыслями через время никогда ещё не поднималась; быть может, и зря… Если усиливать процессы воспоминания какими-либо химическими или психологическими катализаторами, то вполне возможно расширить восприятие давно минувших лет. И, что самое главное, этот процесс можно довести до баснословных скоростей. Скорее всего, нужно будет признать, что появится необходимость ограничиться только временным диапазоном возраста человека: там, где он не бывал и не видел прошлое воочию, информация в памяти не сохраняется. Однако в этом случае можно задействовать такие особенности человеческого мозга, как мысленные фантазии и воображение. Блуждающий режим мозга может помочь переключиться на новые мысли и идеи, предоставить нам материал для решения творческих задач и поиска новых возможностей. Все эти предположения о мысленных перемещениях, допустим, в наше детство со всеми физическими ощущениями, на данный момент выглядят как фантастические повести Жюля Верна или Герберта Уэллса. Но как знать, что будет через сто, двести лет…

Наши мысли

Мы часто задаём себе вопрос: «Что такое мысли, как они зарождаются и откуда берутся?» Тем не менее, мы так и не получаем полного и развёрнутого ответа на вопрос: «Что же такое мысли на самом деле?»

Если отталкиваться чисто с научной точки зрения, то мысли – это сложный продукт работы нашего мозга, результат взаимодействия нейронных сетей, электрических и химических сигналов. Это не просто спонтанно возникающие образы или слова, а скорее комплексные конструкции, формирующиеся на основе нашего опыта, знаний, чувств и намерений. Каждая мысль – это своеобразная искра, зажигающаяся в лабиринте нейронных связей и вызывающая целую цепочку ассоциаций и воспоминаний. Процесс возникновения мыслей тесно связан с нашей способностью воспринимать окружающий мир. Информация, поступающая от органов чувств, обрабатывается мозгом, преобразуется в нейронные импульсы и хранится в нашей памяти. В дальнейшем эта информация служит строительным материалом для формирования мыслей, позволяя нам анализировать, сравнивать, обобщать и делать выводы.

Откуда берутся мысли? Они берут своё начало во всём, что нас окружает и что мы переживаем. Это отражение реальности, прошедшее через фильтр нашего сознания и индивидуального опыта. Это попытка понять, объяснить и предсказать мир, адаптироваться к нему и реализовать свои цели. Каждая мысль – это уникальное явление, неповторимое сочетание генетической предрасположенности, воспитания и жизненных обстоятельств.

Иными словами, наши мысли – это не просто случайные отклонения физических величин от их средних значений в активности мозга, а результат сложного взаимодействия биологических, психологических и социокультурных факторов. Понимание природы мыслей является ключом к пониманию себя, своих мотивов и своего места в мире.

Если быть максимально кратким в описании психофизиологических качеств человека, можно сказать, что мысль – это наше восприятие реальности, а импульс – это внутреннее побуждение к действию. На данный момент не существует объективного критерия, который бы позволил четко разграничить мысль и нервный импульс. Таким образом, для упрощения изложения, можно рассматривать мысль и импульс как два взаимодействующих аспекта одного процесса: мысль формирует наше восприятие и понимание окружающего мира, а импульс побуждает нас действовать в соответствии с этим восприятием. Это единство позволяет нам адаптироваться к внешней среде и принимать решения, основанные на наших ощущениях и рассуждениях.