Глава пятая.1972 год. Моя неутолимая печаль

Что имеем, не храним, а потерявши, плачем!

Едва переставляя ноги, я нехотя плелся домой, эти ошеломляющие новости услышанные от тёти Шуры, меня окончательно лишили сил. Что делать? Как теперь обращаться к моей матери, которая оказалась мне не матерью? Я столько лет жил рядом с человеком, который просто усыновил меня, а я даже не подозревал об этом. Лишь только одно обстоятельство нашего разговора с тётей Шурой для меня осталось загадкой, почему она, не единым словом, не обмолвилась о своём муже Вадиме? Ведь их вместе посадили в одно и тоже время. Почему она об этом промолчала, что кроется за этим молчанием? Показался наш дом, я устало опустился на лавочку у своего подъезда – на душе было мерзко и пусто. Эти ошеломляющие новости из прошлой жизни двух сестёр и о том, что я по сути оказался им родственником только второй очереди, думаю не должны изменить моё отношение к матери, а наоборот, я даже был несказанно рад, что у меня нежданчиком появилась такая героическая тётка. Но, теперь это меня должно чему-то обязывать, эти две немолодые женщины стали мне дороги вдвойне. Теперь я за них в ответе и мне пора обуздать свою неуёмную энергию.

С треском открылось окно на втором этаже и раздался зычный голос матери, – Сынок, ты что там сидишь, давай поднимайся, тебя дома ждёт приятный сюрприз! Я вскочил и чуть не заорал на весь двор: – а не много ли сегодня на мою голову сюрпризов? Вы что, убить меня хотите! Но опомнился и смиренно потащился домой. Я решил пока отложить неприятный разговор с моей матерью, по сути это уже ничего не изменит, а вот неопределённости и неловкости мне может прибавить. Пусть пока все остаётся как есть. Дома меня действительно ждал приятный сюрприз. Едва я вошёл в прихожую, как услышал родной и до боли знакомый голос, – Екатерина Ивановна, вы не беспокойтесь, давайте я вам помогу. Это была Анфиска Як-н, жила она в соседнем доме и заканчивала учёбу в Политехническом техникуме. Наше знакомство произошло при весьма драматических обстоятельствах. Это была встреча с одной из самых запоминающихся девушек в моей жизни. Прошло уже много лет, а я до сих пор не могу её забыть…

1972 год

Итак, мне 19 лет, жизнь продолжается, мы четыре друга наперебой знакомились с девчонками, ходили на танцы, попивали с друзьями дешёвый портвейн и были полны

надеждами, что жизнь продолжается и она прекрасна. Однажды весной 1972-го года, в один из вечеров, в субботу, когда жара начала спадать, мы собрались на танцы, намылись, нагладились, спрыснули себя дешёвым одеколоном, так как тогда мы слыхом, не слыхивали, что такое дезодорант или туалетная вода и отправились вчетвером на летнюю танцплощадку.

Надо описать нашу танцплощадку, где каждую субботу собиралась вся молодёжь нашего города. Она располагалась в середине городского парка и была внушительных размеров, посреди площадки рос многовековый огромный дуб, рядом стоял киоск деда Стояна, он продавал нам газ-воду и болгарские сигареты Ту-134 и Родопи с минимальной наценкой. На площадке царил, бессменный многие годы, музыкант Сашка Фёдоров со своим ВИА «Дэма». Играли они довольно прилично и были очень популярны в нашем городе. Как всегда, они начали с бессмертного вальса «Над небом Парижа» и девчонки, разбиваясь на пары, зашевелились.

И тут я заметил одну весьма необычную девушку, она стояла со своей подругой татарочкой, звали её, дай Бог памяти, по-моему, Асият и не танцевали. Видно было, что они совсем не походили на тех девушек нашего города, которые уже обладали некоторой смелостью и чувствовали себя на танцплощадке как у себя дома. Они же, жались с подругой к железной изгороди и поглядывали на площадку с некоторым испугом. Скорее всего, они пришли на танцы впервые и им было боязно в первый раз оказаться в объятиях парней во время танцев. Первым эту пару увидел мой друг Санёк Трощий.

– Дикий, ты посмотри какие залётные пташки к нам пожаловали, давай двигаем в разведку, но его девушка это увидела и погрозила ему кулаком. Он комично развернулся на пол пути и подтолкнул нас с Володей, – Давайте вы, я под надзором гестапо, она потом мне все выпирающие части оторвёт. Зная взрывной и горячий характер Любови Г, мы ни на йоту в этом не сомневались.

Это было знакомство с одной из самых запоминающихся девушек в моей жизни. Пока пробирались через частокол тел, к ним первым подскочил известный городской хулиган Пупа, его многие знали, он обладал омерзительным, бесцеремонным характером и никогда не признавал отказов. Это был злобный, мизерного росточка, страшный и чёрный, как сажа, узбечонок с корнями горных цыган (люлишек). Его многие на дух не переносили и частенько, за свой несносный характер, он получал по лицу. Схватив одну из девушек за руку, он начал грубо тащить её в центр площадки на танец. Она сопротивлялась и отталкивала его руки! Пупа не успокаивался и вытащил из кармана, что-то похожее на стек и замахнулся на неё. Я успел вовремя и перехватить его руку, он злобно ощерился и хотел меня ударить свободной рукой, но крепыш Володя Морозов схватил его за шею и откинул от девчонок. Почти на пинках мы вытолкали его с площадки и пригрозили, что в следующий раз попинаем на славу. Смущённая девчонка произнесла, – Благодарю вас, этот крайне невоспитанный человек навсегда испортил мне вечер. Я отвечаю, – ничего особенного, да и благодарить нас не за что. Я представился, – Александр.

– Анфиса (по просьбе, ныне здравствующей Р. имя изменено) – студентка, а этот жуткий человек больше не вернётся? Услышав её грудной завораживающий голос, с томным придыханием, я окончательно потерял голову.

– Чтобы окончательно оградить от посягательств этого местного хулигана, разрешите мне проводить вас после окончания городских танцев?

– Что, так сразу? Давайте чуток подождём – танцы едва начались! Больше я от неё не отходил и весь вечер танцевал только с ней. Мои друзья подбадривали меня и украдкой показывали большой палец. Она им невероятно понравилась. Подружку Асию, чтобы она нам не мешала, вынужденно развлекал третий мой друг, и тоже Александр. Она была не в его вкусе, но это ему не мешало поддерживать ничего не значащий разговор. Так уж распорядилась жизнь, что мы, совершенно разные по характеру и по умственному развитию ребята, вдруг поняли, что нам вчетвером довольно комфортно проводить время вместе и наша дружба продолжалась без малого сорок лет. Три Александра и Владимир. Кто-то ушёл из жизни слишком рано, а кто-то ещё безнадёжно задерживается в отеле под названием жизнь. В 2013 году, к своему глубокому сожалению, я остался один как перст и мне сейчас их очень не хватает.

Цыганёнок Пупа, после этого случая, затаил на меня сильную обиду и впоследствии несколько раз пытался избить меня толпой, но у него это никак не получалось, так как кто-нибудь из друзей всегда находился рядом со мной, и мы легко, играючи отмахивались от его злобной своры. Девушка была из семьи прибалтийских переселенцев и имела очень хрупкий и ранимый характер. До меня у неё не было ни одного парня, к тому же она оказалась моей ровесницей. Нет был один, но ничего серьёзного из этого не вышло, всё закончилось на стадии школьных хождений. Она даже целоваться как следует не умела и не знала, как себя вести с парнями. Нас скрутила сумасшедшая любовь.

Я каждый день проходил несколько километров пешком через весь город, чтобы встретиться с ней и провести незабываемое время. Мотоцикл у меня появился гораздо позже. Она была пугливой и недоверчивой. Не умела толком вести светский разговор, подолгу молчала и весьма усердно оберегала себя от моих поползновений – поискаться по её весьма соблазнительным частям тела. Нужно было время, чтобы полностью предрасположить её к себе. Прошло немало времени, но по-прежнему Анфиска не подпускала меня к телу. Целоваться целовались, даже горячо обнимались, но дальше ни-ни! Табу! Наступал 1973 год, нас пригласили на празднование Нового Года в один дом по ул. Зааминской к Паш-чам, но, как водится, одним домом хмельная компания редко ограничивается и распив пару бутылочек шампанского, мы толпой оправились на улицу Кирова, где жила ещё одна, не ровно дышащая ко мне, девушка Татьяна Климко. (фамилия изменена). Симпатичная, миниатюрная Татьяна, производила очень приятное впечатление, точёная фигурка, красивые ноги, умопомрачительная торчковая грудь, могли свести с ума любого парня. Вообще миниатюрные девушки были моей слабостью.

О том, что у меня с Татьяной была некогда связь, я благоразумно промолчал, но хочу заметить, что через два с лишним десятка лет, я вновь встретился с ней при весьма необычных обстоятельствах. Мне нужно было срочно приехать из России в Узбекистан, чтобы уладить некоторые имущественные вопросы, продать квартиру, собрать некоторые справки о моей работе и навестить могилу матери. На выходе из вокзала, в Джизаке, ко мне прицепилась женщина в весьма странном одеянии,

–– Мужчина, мужчина, ну подождите, остановитесь же наконец, не могли бы вы помочь падшей женщине? Я хотел было уже отмахнуться от очередной попрошайки, которых на привокзальной площади было немало, но вдруг, будто споткнувшись, я остановился и медленно повернулся к женщине, этот необычный тембр голоса, с придыханием на гласных, показался мне очень знаком, его могла иметь только одна женщина.

–– Таня, Татьяна Кл-ко, это вы?

Она вздрогнула, испуганно попятилась и без сил опустилась, на так стати оказавшуюся рядом, скамейку на выходе из зала ожидания и впилась в меня глазами.

–– Господи, Сашка Ярцев, какой же ты стал, не заговори ты со мной, я никогда бы тебя не узнала. Сколько же мы не виделись?

–– Так, наверное, лет двадцать-двадцать пять!

Я не мог поверить, что эта невысокая женщина в странном балахоне, с оплывшей фигурой и с потухшим взглядом, когда-то обладала точёной фигуркой и была в юности очень красивой девушкой. Я в дурном сне не смог бы представить, что она может сейчас так плачевно выглядеть.

Жизнь явно не пощадила её. Редкие, давно не мытые волосы, были небрежно прикрыты видавшей виды шапчонкой, а потерявшие голубой цвет глаза, некогда сводившие меня с ума и всегда ярко-пунцовые, красиво очерченные губы, были неприятно блеклы и окончательно потеряли свою былую привлекательность. К тому же, мелкие шрамы на когда-то чувственных губах, говорили о том, что мужчины обходились с ней весьма сурово. В то же время, в ней было что-то отталкивающее и притягательное, одновременно.

–– Что, поражен моим видом? Так поделом мне, пробросалась я женихами в молодости и сейчас одна, и некому поднести даже стакан с водой. Ты же тоже когда-то меня бросил. Потом один, другой, третий и понеслась душа в рай. Ни детей, ни плетей, благо хоть родаки мне жильё своё оставили, иначе ночевала бы на вокзале или в подъезде ближайшего дома.

Таня была из породы женщин, которых счастливыми делают только мужчины, правда, на лице уже явно поселился печальный отпечаток несчастливой жизни, былая красавица безнадежно подурнела, а чрезмерное употребление алкоголя и беспрестанное курение, окончательно изуродовали её внешность. В городской суете, на улицах, я бы её никогда не узнал. Жаль, очень жаль.

Ещё тогда, в далеком 1972 году, я девятнадцатилетний балбес, бездумно, ради плотских утех, на спор, закрутил с ней короткую интрижку, надеясь на то, что дальше одной ночи наша связь не будет иметь продолжение. Но я ошибся. Надо понимать, что в семидесятые годы прошлого века, девушки были гораздо целомудренней наших современных девушек и о том, чтобы сразу, после первого же свидания прыгнуть в постель к парню, не могло быть и речи. Девушки из семидесятых, на протяжении многих месяцев категорически не подпускали парней к своему телу, но при этом требовали к себе огромного внимания.

Нет, в то время, они капризно не выпрашивали ни дорогих подарков, ни поездок на фешенебельные курорты, ни люксовых автомобилей, их не нужно было удивлять показушным достатком, и лишь иногда, в рамках приличия, они позволяли парням, ни к чему не обязывающих, копеечных трат: на букет дрянных цветов, на поход в кафе-мороженное, в кино или на дискотеку. В то время расплачиваться за девушку в любых увеселительных заведениях считалось правилом хорошего тона и была прямой обязанностью мужчины. Зачастую, около двух-трёх рублей с лихвой хватало, чтобы расположить к себе девушку, правда, девушку это ничем не обязывало и на скорый доступ к вожделенному телу парням надеяться не стоило.

После нескольких встреч с Татьяной Кл-ко, я понял, что мужчины рано или поздно погубят её, она всегда отдавала себя им всю без остатка. Для неё мужчина был не просто очередным любимым мужчиной, для неё он был луч света и надежда, что этот мужчина будет последним, которого она полюбила и всю жизнь ждала. После очередного краха надежд, она замыкалась в себе, сидела дома месяцами и очень долго выходила из депрессии.

Ошарашенный неожиданной встречей и мыслью, что косвенно я тоже виновен в том, что случилось с этой женщиной, в смятении, я самопроизвольно присел рядом с ней. Ведь первым мужчиной у неё был я и случилось это, когда ей не исполнилось ещё и 16-ти лет. Этот процесс проходил для неё очень болезненно и нервно. Всё-таки такую миниатюрную девушку было не легко не только уговорить сделать это в первый раз, но даже заставить полностью раздеться. Что интересно, этот процесс в дальнейшем, ей очень понравился и в этом была её беда. Обладая необычайной природной гибкостью, она вытворяла в постели такое, что я порой боялся за целостность её миниатюрного тела.

Взглянув на часы, я, пересилив смущение, предложил, – Слушай, у меня есть два часа до встречи, может мы перекусим с дороги, тут рядом есть неплохой уличный ресторан, давай мы посидим, и ты мне расскажешь про свою жизнь.

–– Никто меня в таком виде даже на порог не пустит, а кушать я хочу.

–– Не беспокойся, я всё устрою в лучшем виде, идём.

У первого попавшийся магазина одежды, я попросил её подождать меня у входа.

–– Таня, ты меня здесь подожди, я скоро, – и шагнул через порог, где тут же меня перехватила бойкая продавщица-узбечка.

–– Уважаемый что-нибудь желает приобрести? – спросила она на приличном русском языке, – у нас неплохой выбор одежды на любой вкус.

Я поманил её рукой к окну, – Видите вон ту девушку, вам необходимо пристойно её приодеть и полагаясь на ваш профессионализм, надеюсь вы не ошибётесь в размерах, девушка довольно миниатюрная и вам придётся очень постараться.

–– Уважаемый, вообще-то детский мир за углом, но, чтобы не терять такого обходительного клиента, я постараюсь что-нибудь для вас сделать. Она по-узбекски подозвала свою помощницу, и они смеясь скрылись в подсобке. В Узбекистане издавна повелось, стоящую одежду, бытовую технику, импортную мебель, старались не светить на прилавках, она никогда не выставлялась напоказ и не продавалась по истинной цене. Через десять минут хохотушки-узбечки в мини юбках, вернулись с двумя полными сумками.

–– Это было нелегко, но мы подобрали всё, что у нас было 42-44 размера, на все случаи жизни, с вас 220 долларов.

Не глядя я сунул им 250 долларов, поблагодарил и двинулся к выходу, но меня остановила фраза, брошенная старшей продавщицей, – Мы её знаем, она местная и как только вы передадите ей эти вещи, завтра же, она принесёт нам их обратно или продаст на базаре.

–– Меня такой исход мало волнует, это её дело!

Увидев объёмные сумки с вещами, она пришла в восторг, – Сашка, ты что миллионер, зачем мне столько шмоток?

–– Здесь всё по сезонам, тебе надолго хватит.

–– Только прошу тебя, пусть наша неожиданная встреча, ничем тебя не обязывает, в том, что случилось со мной виновата только я сама.