От обезьян к людям

Начальные стадии эволюции семейства гоминид открывают первые страницы величественной Книги природы, где отражена история происхождения человека современного физического типа. Родоначальниками этого процесса явились древесные формы приматов, на смену которым приходят наземные обезьяноподобные существа (австралопитеки), освоившие двуногое хождение и организованный стадный образ жизни для коллективной охоты и защиты от врагов. Всех представителей предков первых гоминид объединяют названием «предгоминиды», происхождение и эволюция которых уходят вглубь времен с момента появления исходных предков приматов.

Обезьяноподобные древесные предки. Общепризнанной в науке стала «симиальная» концепция (от лат. simia – обезьяна), согласно которой самыми ранними предками гоминид были древесные обезьяны, обладавшие развитой передней конечностью для схватывания и удержания предметов, а также семейно-стадным образом жизни, обеспечившим коллективное поведение с элементами разумной деятельности. Эти особенности оказались объективными предпосылками для появления австралопитековых, их эволюционного перехода в археоантропов (древнейших людей), последних в палеоантропов (древних людей) и завершения этой уникальной цепи филогенетических событий в возникновении неоантропов (гомо сапиенс).

Длительное время проходила дискуссия о признании именно древесных обезьян исходным началом в происхождении гоминид. Для ее разрешения требовались доказательства их морфологического сходства, и они были найдены в достаточно убедительных фактах.

Сравнительно-анатомические исследования показали, что передние и задние конечности высших антропоидов (горилла, шимпанзе, орангутан) очень сходны по строению с руками и ногами человека. На строении передних конечностей и поведении современных обезьян была представлена брахиаторная конституция древесного предка человека – способность передвигаться по стволам деревьев на задних конечностях при цеплянии за ветки передними конечностями.

Весомым аргументом в пользу «древесной» концепции является наличие у человека папиллярных узоров на пальцах, ладонях и ступнях, которые имеются только у обезьян, в том числе обитающих на деревьях. Дерматоглифические признаки достались по наследству от обезьян человеку в тех же орнаментах, но неизвестно, приносят ли они ему какую-нибудь пользу, за исключением разве что криминалистической практики. Эволюционное происхождение кожных узоров и у приматов остается загадкой, спрятанной в «лесах» их древесной экологии.

Основной постулат симиальной концепции о том, что гоминиды имели своим отдаленным предком обезьяноподобное существо, не означал признания таковым обязательно древесной формы, допускалось участие в этой роли и наземного примата. Не исключался и даже более предпочтительным считался вариант предка, совмещавшего древесный и наземный образы жизни, обладавшего одновременно предпосылками к развитию прямохождения и использованию орудий передними конечностями.

Филогенетическая история отряда приматов началась около 65 млн. лет назад, когда в лесных зонах обитали виды млекопитающих, внешний вид которых до сих пор неизвестен. В конкуренции с господствовавшими на поверхности земли в дневное время суток животными ранние приматы заняли экологические ниши с древесным и ночным образом жизни. Брахиаторный способ передвижения в условиях лесной зоны и использование растительной пищи способствовали приобретению обезьянами их характерных признаков: хватательной конечности с отведенным большим пальцем, а также бинокулярного и цветного зрения для точной ориентации в лесной зоне и поисков ярко окрашенных плодов.

Первыми по времени появления древесными предками человека считаются две большие группы приматов: плиопитеки и дриопитеки, каждая из которых может претендовать на звание таковых предков.

Плиопитеки были широко распространенной группой обезьян среднего миоцена (20—15 млн. лет назад), останки которых обнаружены в разных местах на территории Европы. В их числе зубы, элементы черепа, почти все части посткраниального скелета (позвонки, кости плечевого и тазового поясов, верхних и нижних конечностей). Плиопитек привлекает внимание тем, что по образу жизни был древесной обезьяной, но еще без выраженных признаков специализации к брахиальной локомоции и наземному хождению.

Дриопитеки («древесные обезьяны») представлены двумя видами, существовавшими в нижнем и среднем плиоцене (15—10 млн. лет назад). По своей морфологии они напоминают современных африканских антропоидов, но по некоторым признакам, в частности нижнему коренному зубу, ближе к гоминидам. Это были существа ростом с шимпанзе, по строению зубов сходные с гориллой, поэтому, видимо, растительноядные. По размерам и рельефу плечевой кости значительно отличались от типичных лесных обезьян, что делает не совсем оправданным данное им латинское название дриопитеки – «древесные обезьяны».

Сходство с высшими антропоидами, а по ряду признаков и с гоминидами, наводит на мысль, что именно группа дриопитеков была исходным пунктом, от которого произошла общая предковая форма надсемейства гоминоидов, разделившегося на семейства высших человекообразных обезьян (понгид) и людей (гоминид).

До сих пор остается загадкой, какие из дриопитеков использовали наземное передвижение и хотя бы эпизодическое двуногое хождение и тем самым могли дать начало возникновению предгоминидам. Палеонтологическая летопись родословной об этом умалчивает. Не выясненным остается и точное время расхождения филогенетических линий в эволюции высших приматов. По данным «молекулярных часов» (различия по строению ДНК), расхождение низших и высших обезьян началось около 30 млн. лет назад, два вида понгид – гиббон и орангутан появились соответственно около 20 и 14 млн. лет назад, расхождение шимпанзе и исходного предка гоминид датируется 7—5 млн. лет назад.

Исследования в последнее время, обнаружившие новые виды поздних человекообразных обезьян, в какой-то мере позволяют конкретно реконструировать экологическую среду их обитания и тем самым выдвинуть предположение о причинных факторах начала предгоминидной эволюции. Географическое распространение африканских высших обезьян на протяжении нижнего и среднего миоцена (25—15 млн. лет назад) было ограничено влажными тропическими лесами, и в настоящее время уже редкие их потомки горилла и шимпанзе обитают в лесных зонах Центральной Африки, орангутан на островах Борнео и Суматра в Индонезии.

Жизненное пространство антропоидов африканского континента оставалось стабильным, пока глобальное похолодание между средним и поздним миоценом коренным образом не изменило экологическую среду. Ранее обширные зоны тропических лесов сменяются саваннами, прежним их обитателям, в том числе части видов приматов, приходится приспосабливаться к новым условиям.

Миграция антропоморфных обезьян в конце миоцена в восточные провинции Африки с изрезанным ландшафтом, преобладанием кустарниковой и травянистой растительности заставляет адаптироваться к засушливому климату и жесткой ксерофитной пище, что не только обеспечивает выживание, но и становится стартовым моментом для возникновения гоминидной линии. Предполагается, что ответвление исходных предков гоминид от общего ствола приматов произошло на окраинах влажных тропических лесов и саванн, где и следует искать следы самых начальных стадий появления гоминид (гоминизации).

Ранние предгоминиды. В исследовании этих почти совсем неизвестных глубин филогенетической истории человечества первый «луч света» появился в 2000 г., когда американский палеонтолог Мартин Пикфорд в древних отложениях на территории Кении раскопал останки существа, названного Orrorin tugenensis¹ (возраст 5,8 млн. лет). Этот самый ранний родоначальник предгоминид имел типичный для обезьян удлиненный череп, уменьшенные резцы и крупные коренные зубы. Его рост достигал 130 см, он обладал несомненным хождением на двух ногах, но проворно лазал по деревьям, возможно, был всеяден, приспособлен к жизни в саваннах и открытых лесных пространствах.

Данным открытием несколько вглубь отодвигается датировка древнейших предшественников людей, которых до того усматривали в эфиопской находке Ardipithecus ramidus возрастом 5,5—5,2 млн. лет. Этот предгоминид имел рост около 150 см, обитал во влажных облесенных регионах, использовал в основном растительную пищу и находил защиту в лесных зонах.

Вскоре для уточнения хронологии предгоминид появляется еще более древнее свидетельство в находке на территории республики Чад останков Sahelanthropus tchadensis с датировкой от 6 до 7 млн. лет. Имел рост около 150 см, объем мозга 380 см³, поселялся по берегам рек, озер, в травянистых и лесных зонах.

Древнейший из предшественников

гоминид (Sahelanthrоpus tchadensis)

Наконец, испанские антропологи сообщили о сенсационной находке частей скелета человекоподобной обезьяны древностью в 13 млн. лет. Данный вид, по мнению некоторых комментаторов, считается наиболее древним общим родоначальником высших антропоидов и гоминидной линии, приведшей в итоге к появлению человека современного физического типа.

В общей форме можно сказать, что на начальной стадии возникновения предков гоминид существовало много групп антропоидных обезьян, расселившихся на территории Африки, Европы, Азии в разных экологических условиях (ярусный лес, кустарниковые зоны, открытые саванны, горные склоны).

По аналогии с современными обезьянами предполагается, что ранние виды предгоминид состояли из большого числа семей и микропопуляций, частично или полностью изолированных друг от друга. Несколько групп первых антропоидов пытались прорваться на магистраль гоминизации, но какой из них удалось совершить этот исторический акт, остается тайной. Поэтому среди антропологов не прекращаются споры о том, с какой филогенетической и временной точки определять появление истинных гоминид – первых носителей «факела» прогресса на пути к происхождению человека разумного.

Австралопитековые. Обнаружение весьма разнообразной по морфологическому строению и экологической дифференциации, многочисленной по видовому составу группы ископаемых антропоидных форм, имевших признаки гоминид, показало реальное существование начальной стадии предстоящего антропогенеза. Хотя конкретный родоначальник исходного направления эволюции «на человека» неизвестен, открытие этой группы означало существенное продвижение вперед в определении первого «скачка», в утверждении стадийной концепции происхождения человека и заодно выветривания тумана мифических религиозных догм.

Прошло более трех десятилетий после обнаружения в 1891 г. Этьеном Дюбуа на острове Ява легендарного питекантропа, причисляемого к семейству гоминид, до сенсационного открытия Раймондом Дартом в 1924 г. в Южной Африке следующего промежуточного звена гоминизации, названного обобщенным термином «австралопитековые» (в переводе – «южные обезьяны»). Свою находку Дарт обозначил видовым названием Australopithecus africanus.

Первый из обнаруженных

австралопитеков

(Australopithecus africanus)

В сравнении с высшими антропоидами этот австралопитек выделялся более округлым черепом, несколько увеличенным объемом мозга, менее примитивными зубами и лицевыми костями. Африканус Дарта послужил эталоном для сравнения с другими представителями семейства австралопитековых, обнаруженными впоследствии многочисленными экспедициями.

В 1939 г. Людвиг Коль-Ларсен в районе Летоли (Танзания) раскопал останки неизвестного существа, сорок лет спустя переоткрытые Дональдом Джохансоном на берегу р. Афар (Эфиопия) и определенные им как новый вид Australopithecus afarensis, известный в литературе под именем «Люси».

Легендарная «Люси»

(Australopithecus afarensis)

Австралопитек афаренсис имел еще много обезьяньих признаков: сильно выступающие вперед челюсти (прогнатизм), U-образное нёбо, как у высших антропоидов, в отличие от параболического нёба современного человека, но уже относительно большой объем черепа (около 430 см³). Коллекция костных останков этого вида в количестве трех сот экземпляров является наиболее представительной среди находок австралопитековых.

До сих пор идут споры о том, к какой стадии эволюции следует причислить австралопитековых: являются ли они еще предгоминидами или уже претендуют на место ранних гоминид. Для разрешения дискуссии предлагались разные критерии определения первого «скачка» на пути очеловечивания обезьяноподобных предков.

Французский антрополог Анри Валуа вводит понятие «мозгового рубикона» – объема мозга в 800 см³, по которому следует разделять «последних обезьян и первых людей». Показатель этот относителен, но все же пригоден для какой-то количественной оценки прогрессивного развития по пути гоминизации. Он не приложим к австралопитекам, наиболее продвинутые из которых имели объем черепной коробки не более 550 см³. В норме нижняя граница объема мозга у современного человека приближается к «мозговому рубикону» Валуа (для сравнения масса мозга писателя А. Франса была чуть более 800 г.).

Для точной характеристики начала гоминизации предлагается определять его по «гоминидной триаде»: приобретению прямохождения, многофункциональному использованию передних конечностей и высокоразвитому мозгу.

Детальные исследования костей опорно-двигательного аппарата и реконструированной на его основе мышечной системы не оставляют сомнения в том, что австралопитеки обладали достаточно развитой способностью к двуногому хождению (бипедии) и потому заслуживают причисления их к родоначальникам гоминид. Правда, не все антропологи согласны с тем, что австралопитеки освоили хождение на двух ногах в совершенной форме, скорее они передвигались мелкими шагами, образно выражаясь «гусиным шагом», с покачиванием туловища в стороны и прыжками в полусогнутом положении.

Трудовая деятельность, с которой тесно связано развитие кисти и руки в целом, у австралопитеков не обнаружена, если судить о полном отсутствии орудий труда в местах находок их костных останков. Вместе с тем передние конечности уже были достаточно развиты, чтобы использоваться в примитивной орудийной деятельности.

На эволюцию австралопитеков существенное влияние оказали три фактора: всеядность, расширение кругозора, использование предметов окружающей среды для добывания пищи и защиты от врагов. Всеядность обеспечивала более высокую приспособленность в условиях жесткой конкуренции, чего были лишены близкие им виды парантропов, специализированные к употреблению только растительной пищи. Уход от пищевой специализации стимулировал поисковую активность в расширении территории обитания, способствовал отбору особей с более широкой зрительной ориентацией и в итоге к закреплению вертикального положения тела и прямохождения.

Сказанное дополнялось более частными гипотезами. Занимаясь собирательством пищи, мужчины приносили ее в руках своим соплеменницам, за что вознаграждались сексуальным общением и тем самым передавали гены более удачливых в двуногом хождении. Не исключен и вариант, когда в поисках пищи прямохождение способствовало добыванию моллюсков и рыбы в водоемах и защите от крокодилов, поскольку при таком передвижении на мелководье испытывалось меньшее сопротивление воды.

Наряду с морфологической характеристикой австралопитеков в роли предлюдей, встает другой вопрос: выполняли они хотя бы самые примитивные трудовые операции? Тот факт, что во всех костехранилищах положительный ответ на него не подтвердился, сильно не озадачил антропологов и философов. Одни из них зачисляли австралопитеков в семейство гоминид на основании только прямохождения, не принимая во внимание трудовую деятельность, другие считали ее главным отличительным критерием гоминидной организации, и отсутствие таковой оправдывало признание австралопитековых представителями животного мира.

Логического разногласия в этих позициях не было, но не было и единства, а его требовалось найти, чтобы для характеристики и выделения собственно гоминидной организации совместить оба критерия: прямохождение и использование искусственно изготовленных орудий. Только таким образом можно было удовлетворительно объяснить переход от обезьян к людям в единстве биологических и социальных факторов гоминизации.

Палеоантропологические документы предоставили возможность изучения следующей стадии, открывшей дорогу эволюции гоминид в подлинном содержании этого исторического процесса или собственно антропогенеза – происхождения рода Homo и его единственного затем представителя в биологическом виде «человек разумный» (Homo sapiens).