Цитаты из книги «Гость. Туда и обратно»

Тени и отражения делают видимыми сны города.

Люди не знают теневой стороны вещей, а именно в тени, в полумраке, в глубине и таится то, что придает остроту нашим чувствам.

Шопенгауэр писал о природе сновидения: нельзя утверждать, что сон есть, тем более – что его нет

Как искусственный спутник Земли, он стоит в стороне от нее. Возникший без претензии на историческое величие, Нью-Йорк рос естественным путем. В нем нет никакой умышленной идеи, более того – у него нет даже своего лица. Уникальность Нью-Йорка лишь в его всеядности. Он сворачивает вокруг себя пространство и время. Его нельзя назвать городом одной эпохи, он не принадлежит ни одной культуре, ни одной истории, ни одной расе. Нью-Йорк – совокупность всего, сумма человеческой природы, включающей и все теневое, темное, низкое, злое в ней. В нейтральности и ничейности Нью-Йорка – его безмерная притягательность. Здесь нет общего знаменателя, и потому в Нью-Йорке так просто стать самим собой. Он ничего другого и не требует от человека, даря ему высшую свободу – безразличие.

Это все равно что танцевать по переписке: теряется магия присутствия.

Вагрич знал каждую тропинку наизусть, каждое дерево – в лицо, каждую тварь – на вид и вкус.

Стоит окружить себя вещами прошлого, – утверждал он, – как мы перенесемся в прежнее время.

что меня, собственно, гонит из дома: надежда вернуться не таким, каким уехал.

Тактика предварительного погружения приводит к парадоксу: переполненный сведениями о стране, ты в ней больше

Гость – это вежливый чужой. Он воспринимает мир как подарок, не смотрит ему в зубы, ест что дают и счастлив всем, чем с ним делятся.