– Те, кто видел Мельванеса в Волчьем граде (как называли в народе Варград), описывают его как крупного, высокого и страшного лицом да взглядом человека лет пятидесяти на вид, не более. Космы у него, кстати, такого же странного, белёсого цвета, как и у Лудогора, наследника серого трона, – задумчиво молвил Ладимир.

– Любопытное совпадение, – Ратибор язвительно хмыкнул. – Насколько я знаю, цвет волос передаётся по наследству, кровь к крови!..

– Про Лудогора, кстати, разные байки ходят, – Мирослав хитро взглянул на рыжего гиганта. – Люди шепчутся, что этот здоровенный буйвол очень подраться на голых руках любит, причём желательно сразу против нескольких противников, так как одного ему, видите ли – мало… Чему служит подтверждением недавнее ограбление нашего обоза в Залесье, например. Ни разу никому не проигрывал, говорят. Непобедимый, в общем!

– Ну-ну, – Ратибор досадливо прищурился. – Вот чего ты подначиваешь, Мир? Знаешь ведь, если доведётся встретиться, проверить его бородёнку седую на крепость не упущу возможности!

– Меня, если честно, больше их колдун напрягает, – смурно буркнул Яромир. – Батя мне рассказывал в своё время несколько сказаний о Мельванесе ужасном! Вот про него-то слухов полно всяких разных ходит, суть которых в том, что в противниках этого чернокнижника лучше не иметь. Знаете, как он дожил до своих лет-то преклонных? Уж не ведаю, сотка ему годков или поболее!.. А очень просто: врагов у него нет банально! По крайней мере на этом свете. В живых никого не оставляет, потому что… И да, кстати: старайтесь имя его не произносить ни вслух, ни про себя! Я тоже вот сейчас ляпнул, не подумавши… Поговаривают, слышит мрачный волхв, когда его упоминают! И ничем хорошим обычно это не кончается для говорившего!..

– Ты что, боишься его? – Ратибор вопросительно посмотрел на Яромира.

– Как минимум опасаюсь! И вам всем советую! – княжий воевода окинул беспокойным взором притихших друзей. – Ибо давно уж не человек этот могущественный ведун: тёмные силы, которыми владеет он, простым смертным неподвластны! И не представляю я, как мы сможем сладить с ним! Засуху иль потоп наслать на нас, это самое безобидное, на что он способен! Но есть в его арсенале штучки и пострашнее! Например, дыхание страха или оковы…

– Ужаса, – встрял Емельян, закончив предложение за Яромира. – Угу, слышал и я эти истории от своей бабки Афроньи, когда под стол пешком ещё ходил… Дыхание страха – это когда враги в жутком трепете не могут держать оружие в руках и бегут куда глаза глядят, трусливо поджав хвосты! Ну а название «оковы ужаса», говорит само за себя! Человек просто не может двигаться и замирает на месте, как бы от испуга! Бабуля рассказывала, что Мельванес как-то осерчал на жителей одной деревушки, что посмели непочтительно с ним разговаривать, да обратил их всех в подобных каменных болванчиков!.. Гутарят, так и стоят те сельчане недвижно до сих пор, то есть, много уж лет, соответственно, как истуканы. Пылью да мхом давно поросли. Я, конечно, всё это выдумками считаю… Уж больно бабка моя да иже с ней, сказители дряхлые, грибочки дурманящие жаловали. А под ними, чего только не привидится!.. Хотя после йотунов немудрено поверить и в колдунов…

– Это ты, племяшек, не легенду ли про Проклятую долину и находящуюся в ней деревеньку Твердоземье сейчас вещаешь? Давно хочу туда кого-нибудь отправить. Разведать, так сказать, что к чему!.. Что явь, а что вымысел…

– Про неё самую, дядя, про неё – самую…

– Сказка-то известная, да правда это или нет, проверить никак не можем мы; окружена та деревня кольцом гор высоких, что перекрывают доступ к этой самой лощине, а единственный вход в неё здоровенным валуном завален. По слухам, сам Мельванес и заткнул проход к посёлку сим камушком огромным, дабы никто проникнуть к несчастным жителям не мог да захоронить их. Души тех сельчан ему принадлежат, говорят, пока не присыпаны землицей их тела и жив сам мрачный волхв.

– Не произноси его имя вслух, Рат, я же просил!..

– Да плевать, Яр, хотел я на этого Мельванеса! – взорвался сердито Ратибор. – Пусть приходит за мной этот жалкий колдунишка! Я ему головёнку его тёмную откручу и лампаду из его черепа сделаю; буду с ней на нужник по ночам ходить, когда приспичит!..

– И всё же покумекать насчёт того, как противостоять этому шаману, нам надо бы. На случай, если хотя бы треть всего того, что про него болтают – правда, тогда хлопот с ним мы не оберёмся… – Святослав обвёл взглядом своих приятелей. – Убедили вы меня. Какие будут предложения?

Лишь молчание в ответ услышал князь. Трое друзей, начальник городской стражи и Емельян задумчиво переглянулись.

– Может, его попробовать перекупить? – подал, наконец, несмело голос примолкший было Ладимир. – То есть больше предложить, чем Кулбах?.. Насыпать колдуну злата мешок… Авось и отвалит, а?

– Это из каких, интересно богатств ты ему куль с золотом отсыпать предлагаешь? – нехорошо прищурился Святослав.

– Ну, это… Я не знаю. Может, придумаем чего… – замялся смущённо Ладимир.

– Так, вот иди и думай! – мигом вскипел Святослав. – Мешок с золотом – с тебя! Свободен!

– Да где же я, княже, столько добра возьму…

– А ты поскреби по сусекам! Свободен, я сказал!

Ошарашенный Ладимир поднялся и, опустив плечи, под сочувственными взглядами приятелей понуро поплёлся к выходу.

– Ты чего, Свят, и правда на него хочешь столько золотишка повесить? – пробурчал неодобрительно Ратибор. – Да он за всю жизнь не наскребёт и половины, даже если жрать не будет целыми сутками!..

– Можно подумать, я не знаю этого, Рат! – огрызнулся зло Святослав, явно пребывавший не в духе. – Да только у меня нет для этой магической образины лишней котомки с металлом драгоценным, столь нужным нам самим! Война на носу, Мирграду деньги ох, как понадобятся! Чем я хотя бы жалование ратникам платить буду, а?!

– Да это понятно, – буркнул угрюмо Ратибор. – Я тебе ничего и не баял по поводу того, что платить надо этому волшебнику хоть медяк какой! Да есть чуйка, что злато его не интересует, ибо деньги, это тлен…

– Так лялякала Благана… – Мирослав удивлённо уставился на рыжего товарища. – Кажется, я понимаю, куда ты клонишь!..

– И я врубаюсь, – кивнул Яромир. – Почему нет? Попробовать можно! Других вариантов всё равно не видно. Только уговорить её надобно, а это, чую, будет ох, как непросто!..

– Стоп, стоп, – взвился нервозно Святослав, – зато я вот ни хрена не врубаюсь, о чём вы тут толкуете?! Я что, по-вашему, настроен сейчас загадки разгадывать, которыми вы вещаете?!

– Нужен нам против этого Мельванеса такой же колдун. Или колдунья… – степенно пробасил молодой богатырь.

– И у вас кто-то есть на примете? – князя, наконец, озарило.

– Есть! – чуть улыбнулся Ратибор. – Познакомились мы с одной любопытной ведуньей, когда в Борград ездили… У тебя Добролюб далеко? Можешь его к нам пригласить? Надо бы кое-чего у него уточнить…

– Да в соседнем крыле, отсыпается с дальней дороги. Сейчас вызовем, коль такое дело… – Святослав взял со стола небольшой серебряный колокольчик и резко позвонил в него. Тут же в трапезный зал отворилась дверь и появившемуся в проёме неприметному слуге было велено немедленно привести сюда Добролюба. Спустя буквально пару-другую минут заспанный знахарь уже был на месте, недовольно бурча, что покой он, кажись, найдёт только в могиле.

– Что случилось? – прокряхтел он уже более миролюбиво, когда увидел ожидавших его воинов. – У тебя, Емеля, опять где-то в непотребном месте занозы застряли?

Нет, уважаемый, слава богам, – княжий племяшек смутился и густо покраснел.

– Что можешь сказать о такой персоне, как Мельванес? – спросил присевшего на край скамейки Добролюба Ратибор и обрисовал старому знахарю в общих чертах сложившуюся ситуацию.

– Дело плохо, однозначно, – выслушав рыжебородого великана, тихо молвил княжий целитель. Лицо его стало мрачнее тучи.

– Что на нашем месте можно предпринять, чтобы избежать магических чар тёмного волхва? – Святослав выжидательно глазел на своего лекаря.

– Собрать манатки по-шустрому да драпать назад, в Караим, – пожевав губами, пробормотал Добролюб. – А лучше – ещё дальше! Тогда есть шанс, что ему будет просто лень нас искать и он отстанет…

– Это не вариант, Доб! – рявкнул князь раздражённо.

– Найти Белотура, светлого волхва. Да только не слышно о нём уж много лет ничего, и где искать его, никто не знает. Жив ли он вообще… Может, усоп уже давно в какой-нибудь отдалённой от людских поселений пещерке…

– В таком случае это тоже нам не подходит, старче! – фыркнул приглушённо Яромир.

– Тогда остаётся лишь молиться нашим богам, чтобы они тёмного чародея молниями на ночном горшке поразили, – Добролюб совсем поник. – Другого выхода я не вижу…

– А Благана? Помнишь, ты говорил, что знаком с ней? Скажи, она может помочь? – Ратибор внимательно взирал на пожилого знахаря.

– Хм!.. Сила-то у неё есть, и немалая, а вот хватит ли этого… Не знаю, если честно. Но если не она, то и никто не справится!.. – Добролюб, было дело, оживился, но тут же опять помрачнел. – Да только не станет Благана вмешиваться в распри людей и выручать нас! Не имеет права по тем законам природы, по которым живёт всю жизнь. И купить эту ведунью не удастся; деньги для неё – это труха, не более…

– Станет она вмешиваться или не станет, это второй вопрос! – проворчал нетерпеливо Ратибор. – А первый звучит так: – Шанс – есть, что она может сладить с Мельванесом?

Трое приятелей, Емельян и Святослав, затаив дыхание, уставились на Добролюба.

– Ну, если прикинуть, если повезёт, то… Может быть… Если, конечно, недооценит он… – Добролюб прикрыл глаза на секунду-другую, а после по-стариковски крякнул, откашлялся и произнёс: – Слишком много «если», но шанс определённо есть!.. Да не станет она, говорю вам!..

– Благодарю, уважаемый! – прервал его брюзжание Ратибор. – Это всё, что мы хотели знать! Отправляйся в свои палаты, отдыхай с дороги!

– Да, Доб, извини, что потревожили, – Святослав позвонил в колокольчик. – Тебя проводят. Пусть только светлые сны тебе снятся!

Добролюб в ответ лишь недоумённо пожал плечами да в сопровождении молчаливого слуги покинул обеденный зал, отправившись в свои покои дальше досматривать те видения, что порой посещали старого целителя в сладкой дремоте.

– Ну, что я вам скажу, други мои! – тем временем Ратибор довольно потёр руки. – Нам нужна Благана!

– Вот и отправляйся немедля к ней! – Святослав тяжело, в упор смотрел на могучего витязя.

– Эм… Один? – рыжебородый богатырь удивлённо поднял брови.

– А что, в одну рожу тебе не справиться с этой простенькой задачкой? Или ты способен только репы откручивать лиходеям всяким да князю своему хамить прилюдно? – правитель Мирграда сердито уставился прямо в синие очи Ратибора, сделав при этом очередной глоток из полупустого уже кувшина с вином.

В обеденном зале наступила тягучая тишина. Яромир, Мирослав и Емельян усиленно делали вид, что рассматривают герб Мирградского княжества, висящий на стене по центру комнаты и представлявший собой широкое шёлковое полотнище с изображённой на нём головой крупного бурого медведя, сжимающего в клыках рукоять двуручной секиры. Наконец-то государь поднял тему, явно не дающую ему покоя, хотя после того как княжья дружина выдвинулась из Караима домой, он ни разу о ней не заикался. Стало понятно, что у Святослава с настроением; дело было явно не только в неприятных вестях из Мирграда. После того, как Ратибор своевольничал в Забытых пустошах, отказавшись выполнять его мерзкий приказ по разделыванию мелкого йотуна на части, да ещё при всей честной братии крепко послав князя при этом, дружеские отношения молодого гиганта и его старого приятеля явно дали трещину; хоть и пытались оба усиленно делать вид, что ничего не произошло, да только получалось это у них так себе; как говорится, слово не воробей – вылетит, не поймаешь. И вот под винными парами, видимо, Святослава, в конце концов, прорвало на откровенный разговор.

– У тебя чего, накипело? – Ратибор, прищурившись, хмуро взирал на князя. – Так выговорись, излей душу!..

– Я так и сделаю, не сомневайся! Всё тебе сейчас выскажу, что я думаю по этому поводу, рыжий ты верзила! – слегка захмелевший Святослав махом допил остатки вина и метнул пустой сосуд в стену, о которую тот звучно и разлетелся на мелкие осколки. Мгновенно заглянувший в обеденный зал сотник Бронислав, с недавних пор возглавлявший личную охрану владыки Мирграда, тут же предпочёл ретироваться обратно, после того, как в него полетел ещё один, на этот раз уже полный кувшин с медовухой, аккурат следом за проклятиями велевшего немедленно убираться с его глаз взбешённого властителя Мирного города.

– Как ты посмел, Рат, так со мной разговаривать при всей дружине?! – правитель Мирградского княжества распалялся всё больше и больше. – Мало того что приказа прямого ослушался, так послал ещё на нужник при всех да указания моим витязям умудрялся отдавать! Это при мне-то, живом и рядом с ними стоящим! Ты совсем не понимаешь, что творишь?! Я тебе простил тот, первый раз, когда ты своему князю башку при всех обещал открутить, но ты же, похоже, за слабость это воспринял?! Что ты предлагаешь, и второй раз забыть мне, оставить без последствий и сделать вид, что ничего не произошло?! Этак ты меня каждый день скоро куда подальше отправлять начнёшь!.. – Святослав подвинул к себе ещё один жбан с вином и сделал из него несколько больших глотков.

– Всё?

– Что всё? – не понял владыка Мирграда, оторвавшись от кувшинчика и смачно рыгнув при этом.

– С потоком сознания твоим – всё? Иссяк? – Ратибор угрюмо смотрел на своего старого приятеля. – Ну а если надо нюни подтереть, так можешь слюнявчик одолжить у Емели, у него запасец имеется. Кажись, тебе лишним не будет! Бери только не тот, с коим наш лежебока из Караима возвратился, он уже весь зелёный от козявок!.. Нет, если, конечно, не брезгуешь, то можешь и им…

Князь аж в лице переменился: сначала посинел, а потом ещё от злости и покраснел.

– Знаешь что?.. Да иди как ты… За этой ведуньей, как там её?.. За Благаной, вот! И без неё – не возвращайся! Причем топай давай немедленно! Видеть тебя уже не могу! Делай что хошь, но её притащи сюда хоть за шкирку, хоть волоком!.. Живой и невредимой только!

Ратибор молча встал и стремительно пошёл прочь из зала.

– Да, и Емельяна с собой прихвати, коли думаешь, что один не справишься с этой старой ведьмой… Она ведь старая, да?.. – Святослав вопросительно взглянул на племянника с Яромиром и Мирославом, всё это время безмолвно наблюдающими за разгорающимся конфликтом.

– По виду – не особо. Правда, я её лишь мельком видел… – Емельян вскочил и шустро помчался за Ратибором, хлопнувшим входной дверью так, что показалось, будто стены задрожали не только в обеденном зале, а вообще во всём княжьем дворце.

– Он мне так терем развалит, дубина рыжая… – захмелевший князь нервно отхлебнул ещё вина.

– Ты сейчас о Ратиборе вещаешь, Свят, о нашем с тобой друге детства, не забывай…

– Да что ты говоришь, Мирка! Можно подумать, я этого не знаю! – начал по новой заводиться Святослав. – Ты глянь на него: он же неуправляем! Я, властитель, не авторитет для него, понимаешь?! Как мне теперь воинам в глаза смотреть после Караима, а?! Сейчас ведь слухи средь народа поползут, что повелителя ихнего никто и за человека не считает, не то что за правителя какого грозного… – князь в очередной раз добро приложился к кувшинчику с хмелем.

В этот миг раздался несмелый стук. Дверь в зал тихонько отворилась, и на пороге, наконец, показался советник Тихомир, которого ждали к началу совещания, а не к его завершению.

– Разрешите? – смешно семеня ногами, тощий проныра проскользнул в зал и поспешил к княжьему столу. – С утра маковой росинки во рту не было… Позволите? – быстро кивнув угрюмо на него взирающим Яромиру с Мирославом, Тихомир живо присел за стол и принялся споро уплетать говяжью голяшку, что лишь слегка поковырял Емельян.

– Явился, не запылился!.. – буркнул недовольно Святослав. – У тебя там что, на нужнике пригорело?..

– Не глаголь ты глупостей, княже! – тем временем, не обращая внимания на Тихомира, мрачно молвил Яромир. – Обычно витязям в глаза смотри, как всегда: твёрдо, прямо и честно! Все же всё понимают прекрасно, что это – Ратибор, а не хрен с горы какой! Он всегда такой и со всеми! Не умеет наш рыжеватый упрямец заискивать, лебезить да раскланиваться. Прямой, как сосна: всегда говорит, что думает!

– Верно! И что это за ерунда ещё, что тебя за человека и правителя никто считать не будет? – Мирослав бросил неодобрительный взгляд на князя. – Заканчивал бы ты, Свят, с хмелюшкой-то! Не лучшее время для возлияний ты выбрал…

– Поучите ещё меня, поучите, обормоты!.. – пробурчал тот, опять громко рыгнув. – А этого рыжего топтыгина я в Караим до конца дней сошлю!.. Пущай там йотунам дерзит сколько душе угодно…

– Самое время, друже! Прям вот перед сечей с волками и отправь! А головы врагам твоим вон, пущай Емельян откручивает! На пару с Тихомиром. В первый ряд их и поставим! А чего? Смотри, какие добрые молодцы!.. Глядишь, серые со смеху животы надорвут, и битва будет выиграна без боя, – не удержавшись, съязвил Мирослав.

– Так, всё, хорош! – хлопнул по столу Святослав. – Давайте-ка на выход, пока с вами ещё не разругались! Завтра погутарим! Сегодня беседа у нас не клеится, как я погляжу!.. Ты – останься, – бросил князь так же поднявшемуся вслед за приятелями Тихомиру.

Яромир с Мирославом, мельком переглянувшись, пожали плечами и не спеша покинули обеденный зал.

– Похоже, ты был прав, – между тем, прикладываясь к новому кувшинчику, на этот раз с медовухой, молвил насуплено Святослав. – Этот рыжий медведь неуправляем…

– Я это вам всегда говорил! – довольно хрюкнул Тихомир, с аппетитом уплетая говяжью голяшку. Масляные глазки его при этом довольно поблёскивали.

***

– Не беси меня, Емеля! – Ратибор, явно пребывавший не в настроении, развернулся и грозно рыкнул на семенившего за ним по пятам Емельяна, после чего развернулся и резво потопал от княжьего дворца. – Завтра в полдень у северных ворот встречаемся, я всё сказал! А сегодня, у меня дела запланированы!

– Важные?..

– Важные!

– Очень, очень важные?..

– Очень, очень! Важнее – некуда!

– А может, перенести можно?..

– Ещё чего! Ни в коем случае!

– Но дядя велел сегодня же, сию минуту выдвигаться…

– Да плевать я хотел, чего он там велел, можешь так ему и передать! Только вот я семью свою почти шесть месяцев не видел! Потому хоть змей трёхзадый будет над Мирградом пролетать и драконьими лепёхами загаживать по самый флюгер дворец княжий, а не выползу я сегодня из дома более! Полдня отдыха у меня! Так что, Емеля, сделай доброе дело – исчезни до завтра! Жилю, вон, навести! Сколько она, тебя, охломона, не видела? Те же полгода! А трезвым-то, поди, вообще никогда, за исключением первой вашей встречи, когда Яромир тебя о стол башкой приложил… Понял меня?

– Понял…

– Вот и ладушки! Дуй тогда давай, хорош мух ловить!

На том приятели и расстались.