– Да девять человек уже, с весны, – отсмеявшись, уже серьёзно молвил Лодомил. – А уж сколько собак, поросей да коз перетаскал, и не считали! Эх, сами виноваты, разбудили мы нашего шатуна раньше времени! Шёл один из наших, Дивислав, по пятам за лисом, что из амбара повадился курей у него воровать, да ещё и псов своих по его следу пустил. А лис – на то и лис, что не дурак оказался да мимо лежбища-то медвежьего и пробежал! Ну, они и наткнулись на берлогу, где шатун спал. Разбудили, естественно… В общем, Дивислава больше нет с нами, как и пары его собак. Ну а потом ещё облаву неумелую устроили на косолапыча, ранили его в заднюю лапу сильно… Но он порвал при этом двоих наших, а остальные разбежались, – с этими словами Лодомил насмешливо посмотрел на Драговита. – И с тех пор стал шатун хромать сильно на лапу-то покалеченную. И выбора у него теперь нет, кроме как в нашу деревню регулярно захаживать, ибо не жилец он в чащобе, с такой лапой-то! Никого ведь не догонит… Ну и осторожен стал, зараза, до невозможности! Открыто уже не шастает, а приходит по ночам к нам. Тихо приходит! Ладно, если скотину какую домашнюю утащит в лес, так ведь и человеком не побрезгует!..

– Ну и когда терпеть стало совсем невмочь, отправили мы голубя сизого князю Святославу с убедительной просьбой прислать какой-нибудь лихой отряд охотников из Мирграда, дабы избавить нас от этой напасти лютой! – продолжил рассказывать уже Боян. – И вот через пару недель прибывают к нам эти двое, как их там, отец и сын…

– Белогор и Мирослав, – подсказал Емельян.

– Да, они самые! – оживился Боян. – С виду опытные, бывалые. Молчуны к тому же, то есть не особо говорливые… Выслушали лишь Благояра про нашу неудачную облаву да поинтересовались, где последний раз видели шатуна. Переночевали вон наверху в комнате одной, а наутро ни свет ни заря просто ушли в лес. Взяли с собой несколько рогатин странных, ещё какого-то оружия со снаряжением да козлёнка вон у Бажена прикупили. Видимо, для живца… Ну да так и не вернулись ещё до сих пор! Неделя уж прошла, а их всё нет и нет!

– Да потому что порвал их потапыч наш, говорю я вам! – Драговит не унимался.

– Так вы же тут все охотники! – удивлённо воскликнул Емельян. – Чего ж вы своего шатуна всё-таки сами не завалили?

– Гутарят же тебе, что пытались, – хмуро взял слово до сих пор молчавший Благояр. – Только одно дело – капканы на куниц и соболей ставить да по уткам с тетеревами из луков постреливать, и совсем другое – голодный медведь-шатун… Да, Драговит?

– Чего я-то сразу?! Все побежали, и я побежал!.. – смурной Драговит угрюмо замолчал, ибо сказать было больше нечего.

– М-дя… С той неудачной облавы, в общем, когда двоих наших он задрал, а остальные разбежались кто куда, не пытались мы более его в открытую загнать. Жить все хотят… – Боян печально вздохнул. – Единственное, пытались его травануть. Ну, подкинули на окраину деревни тушу телёнка годовалого, обсыпали её обильно ядами разными, да только шатун наш не клюнул ни фига. Зато собаки наши вмиг соблазнились, чтоб их, окаянных!.. Потравили, в общем, почём зря животину свою… – Боян сокрушённо покачал головой.

– А я сразу глаголил, что это хреновая затея! – Драговит нервно рыгнул.

– Да?! Вообще-то, помнится, ты был только за! Сам же этого телёнка и помогал тащить! – насмешливо молвил Лодомил.

– Что?! Это наглая ложь! – возмутился неуверенно Драговит.

– Да было, Драговит, было! Ты просто налакался, как обычно, и не помнишь ничего! Сама лично видела, как ты его тащил! – встряла проходящая мимо с подносом, полным кружек доброго пива, пухлая Сварига.

– Правильно говоришь, Сварига, конечно, было дело! – поддержал её народ. – Много кто был там, так что, Драг, не заливай нам тут!

– Ладно, ладно! Тащить, может, и помогал, спорить не буду! – огрызнулся зло Драговит. – Но в душе я был против!

– Да молчи ты уж! – зашикали опять на него.

– Я что, один его волочил?! – пробурчал красный как рак Драговит. – Все тащили, и я тащил! А идею первый Лодомил озвучил!

– Ой, взаправду, теперь крайних, что ль, искать будем? – Лодомил зло вылупился на Драговита. – Все хороши!

– И то верно… – начали вздыхать печально в трактире.

– Вот в такую скверную историю мы вляпались, как там тебя, посол?.. Емельян? Да, Емельян… – прокряхтел тяжело Боян. – Жизнь в деревне парализована фактически. На охоту почти никто не рискует ходить вот уже как с недели три, не меньше, а лес нас кормит как-никак! И мясо, и шкуры, и дичь, и ягоды с грибами да травами разными… Всё там добываем! А теперь лишь сидим сиднем да доедаем запасы наши, но нам ведь они ещё самим пригодятся! Что мы есть зимой будем, коли сейчас ничего не запасём?!

– А ты, мил человек, зачем к нам пожаловал-то из самого Мирграда? Какова, так сказать, цель визита твоего? – прервал всеобщие ахи-вздохи Благояр.

Зал тут же затих, и два десятка пар глаз уставились на Емельяна.

– Хороший вопрос, между прочим, – икнул с пьяной ухмылкой Драговит. – Главное, что своевременный!..

– Да умолкни ты уже, – в очередной раз зашипели на него.

– Да я, ента… Послан Святославом как раз за двумя охотниками этими, пришлыми… За Мирославом и его отцом Белогором, – молвил задумчиво Емельян. – Задание у меня к ним есть от князя! Думал, перехвачу их тут, а оно вишь как сложилось… Что, может, и нет их уже!..

– Так и я о чём! – радостно подхватил Драговит. – Говорю же, что их потапыч наш…

– Заткнись! – вдруг громко рявкнул на него Благояр, так, что Драговит, поперхнувшись, решил и вправду примолкнуть, обхватив руками очередную кружку с пивом.

– Белогора я давно знаю, пересекались несколько раз. Опытнейший охотник на медведей, между прочим, – продолжил тем временем Благояр. – Ну и, судя по всему, сын его, Мирослав, тоже не промах. Не верю я, что сгинули они в наших лесах. А не воротились потому, что просто дело своё ещё не сделали, вот и всё.

– Верно! – подхватили в таверне. – Как всегда, здраво мыслишь, Благояр!

– Ну а зачем они Святославу понадобились-то? – спросил лениво Лодомил. – Отправил ведь их к нам на задание, чего тревожить? Иль больше некому, что ль, поручения княжьи выполнять?

– Ты, Лодомил, смотайся-ка в Мирград да задай эти вопросы лично государю, – мстительно посоветовал вновь открывший рот Драговит. – Уверен, за кружкой доброго кваса Святослав тебе всё подробно и разъяснит! Ему ведь больше заняться нечем, кроме как объяснять каждому ротозею, что, зачем и почему…

– Князю, собственно, только Мирослав нужен. А вот зачем, не могу говорить, – важно молвил Емельян. – Государственная тайна…

– А это правда, что этот Мирослав – ента тот самый, ну, что в первом ряду, рядом с самим Ратибором, Яромиром и Святославом в битве с хазарами стоял, плечом к плечу? – поинтересовался вдруг Боян у Емельяна. – Слухами земля полнится…

– Чистая правда, – важно отвечал Емельян, – он самый. И батя его в первом ряду был, и я вместе с ними…

– Ха-ха, да не заливай, – раздалось в ответ. – Кто же в своём уме тебя в первый ряд поставит?!

– Вот-вот! Поди, так же, как мы, в серединке где-нибудь был или вообще в последних рядах, – Лодомил хохотнул.

– Приврать мы все любим, посол, но не до такой же степени! – насмешливо неслось со всех сторон.

– Ха-ха-ха, он стоял рядом с Ратибором, Святославом и Яромиром в первом ряду, ха-ха! Ну ты и брехун у нас, оказывается! – общий смех в таверне нарастал как снежный ком.

– Поди, всю битву на горшке просидел от страха!

– Или на дереве, что повыше!

– Ты вообще-то там был, посол? Или в городе с девками отсиживался? – лавина насмешек обрушилась на незваного гостя.

– Ах так! – весь пунцовый от стыда Емельян вскочил на ноги. – Я вам докажу, докажу!

– Что ты нам докажешь и, главное, как, мил человек? – лишь один Благояр не поддержал общего веселья. – Не делай глупостей! Не бери просто на себя того, чего не было, и доказывать никому ничего не придётся, запомни это…

Но Емельяна, которому ударили в голову хмельные пары от выпитого, уже было не остановить:

– Д-докажу, что я не трус! Завтра я пойду один в лес и сам завалю вашего медведя, коль вы все не способны оказались на это!

В зале мгновенно повисла тишина. Завсегдатаи корчмы потрясённо уставились на Емельяна.

– Ой, дура-а-ак! – наконец хмыкнул весело Драговит.

– Ну-ну, позыркаем завтра, какой из тебя охотник на медведей, посол! – народ в харчевне опять заулыбался.

– Да он одним взглядом нашего шатуна завалит, ей-ей! Смотрите, какой грозный!

– Потешайтесь, потешайтесь! – как это часто бывает с нетрезвыми людьми, Емельян явно переоценивал свои силы. – Поглядим, кто будет гоготать последним, когда я его сердце вам на блюдечке принесу! Проводите меня только к тому месту, где видели вашего мишку косолапого крайний раз!

– Да ладно, угомонись ты уже, – со смехом молвил Боян. – Хорош народ веселить! Никуда ты не пойдёшь завтра, ибо не знаешь даже, куда идти, а из нас никто не возьмёт такой грех на душу и не поведёт тебя…

– Да неужели?! – Емельян высыпал на стол очередную горсть серебряных монет. – Ты уверен в этом?!

В таверне мигом воцарилась напряжённая тишина. Тусклый блеск серебра завораживал, что есть, то есть. Для местных это было пусть небольшое, но состояние.

– Я ведь только что сказал тебе: не делай глупостей, – сокрушённо покачал головой Благояр. – Но похоже, ты меня не расслышал…