Прохор. Машина Леонардо да Винчи

Яков Вилимович Брюс происходил из очень древнего шотландского рода. Среди его славных предков были не только графы и герцоги, но даже два короля. Больше всех знаменит Роберт Брюс – освободитель Шотландии.

Он правил в начале XIV столетия под именем Роберта I. Кроме всех прочих деяний, он основал «Орден святого Андрея», объединившего всех тамплиеров, живших в то время в Великобритании.

Его младший брат – Эдуард Брюс, занимал трон соседней Ирландии. Он тоже являлся магистром и самым влиятельным членом «Ордена Храма». Так продолжалось до наступления «чёрной пятницы», 13-го октября 1307-го года.

В тот страшный день римский папа Климент V и французский король Филипп IV Красивый, разгромили чрезвычайно богатое братство монахов. После буллы, принятой «авиньонским» понтификом, почти вся Европа поднялась войной и принялась истреблять тамплиеров. Только Испания вместе с Ирландией дали приют спасшимся рыцарям.

После трагической гибели двух королей, род Якова Брюса уже никогда, не взлетал до подобных высот. В середине XVII века, в Англии началась революция буржуазии, которая потом перешла в кровопролитную гражданскую бойню. Семья Брюсов бежала от наступающих войск лорд-протектора Кромвеля. Она спешно покинула остров и поплыла, искать счастья по странам Европы.

Скоро дед Якова Брюса – по имени Яков, получил приглашенье от самодержца России Алексея Михайловича. Приехав в Московию в 1649-м году, он получил чин офицера и долго и верно служил новой отчизне. Он удостоился звания генерал-майора и командовал псковским полком вплоть до наступления смерти в 1680-м году.

Отец Якова Брюса – Вилим, пошёл по стопам славного деда и участвовал в двух продолжительных войнах, где получил несколько ран. За доблесть, проявленную в ходе сражений, ему были пожалованы большие поместья возле Москвы.

В 1658-м году он получил чин полковника. Во время сражений с турецким султаном, случившихся в 1695-м году, он находился у селенья Азов, где и погиб в неравном бою.

Сам Яков Вилимович Брюс родился в Москве, в 1670-м году. Он жил в ближнем предместье столицы в, так называемой, «Немецкой слободке». В русском народе её, почему-то, прозвали «Кукуй».

В те давние годы, общеобразовательных школ там ещё не имелось. Мальчик учился у разных людей, нанятых богатым отцом. Как это ни странно, но для того трудного времени, он получил прекрасное и всестороннее образование.

Особенно Якову нравились естественные науки и математика, которыми он занимался в течение всей своей жизни. Большую часть огромных познаний, он получил самостоятельно, при чтении книг.

В четырнадцать лет, любознательный Яков свободно беседовал на трёх языках. Чуть позже, подросток усвоил ещё три наречия, а может быть, даже четыре. Как вспоминают его современники, он был весьма обаятелен и чрезвычайно остёр на язык.

Отец младшего Якова погиб на войне, когда мальчонке исполнилось только одиннадцать лет. Прошло ровно два года, и он, вместе с родным старшим братом, по имени Роберт, решил стать военным. Так же, как все мужчины их славного рода.

В те времена люди очень быстро взрослели, не то что, сейчас. Братья Брюсы во всём соответствовали общему правилу. В 1683-м году, не достигнув пятнадцатилетнего возраста, они записались в «потешное войско», что основал Пётр Алексеевич. Там они познакомились с будущим императором Великой России.

Яков Вилимович Брюс родился на два года раньше, чем юный наследник престола. Он был для Петра слишком взрослым и не мог, находиться с ним рядом всё свободное время.

Бедующий царь жил под Москвой, где предавался «военный потехам». Он учил всех ребят ходить сомкнутым строем и стрелять из пушек пареной репой. Тем временем, Яков уже продвигался по службе. По истечении трёх с половиною лет, он получил первое обер-офицерское звание – прапорщик.

В 1687-м и 1689-м годах он принял участие в Крымских компаниях, что возглавлял князь Василий Васильевич Голицын, фаворит царевны Софии. К сожаленью Кремля, две эти вылазки завершились печальной конфузией. Несмотря плохой результат, Яков был награждён, как за первый поход, так и за второй, такой же провальный, как предыдущий.

Он получил по двадцать пять тысяч рублей и поместье в сто двадцать две четверти подмосковной земли. По нынешним меркам, данная площадь равняется шестидесяти пяти с половиной гектаров.

Приняв щёдрую милость от Софьи, старшей сестры молодого Петра, Яков на время, покинул ратную службу. Он сразу уехал в подаренное небольшое имение и стал приводить хозяйство в порядок.

Среди своих крепостных Брюс быстро приметил пятнадцатилетнего отрока по имени Прохор. Молодой человек пригляделся к нему повнимательней, и разглядел безусловный талант и неуёмную тягу к познанию.

Паренёк служил подмастерьем у местного кузнечного мастера. Он прекрасно ковал мелкие вещи, хорошо разбирался в механике и пытался, освоить ювелирное дело. Причём, как говорили крестьяне, одним самотыком. Новый помещик взял подростка в Москву и отдал его в услужение часовщику.

Спустя один год, хозяин собрался на очередную войну и вдруг обнаружил, дорогой английский хронометр неожиданно встал. Яков Вилимович и сам бы сумел его починить, да только времени уже не осталось. Сильно расстроенный барин кликнул слугу и приказал привести к себе Прохора.

Молодой крепостной усердно работал в часовой мастерской. Она находилась поблизости от московского дома помещика, что стоял возле старых ворот на улице Сре́тенка.

Подросток проходил обучение и, по первому крику, готов был примчаться к своему господину. Услышав приказ, Прохор бросил дела и рванулся на зов. Он прибежал в барский дом и, сильно робея, вошёл в кабинет, где сидел Яков Брюс.

Тот сунул ему карманный хронометр, велел посмотреть, можно ли в нём, хоть что-то исправить и тут же уехал по каким-то делам. Хозяин уже не вернулся домой. В тот самый вечер, он отбыл в Санкт-Петербург, где был причислен к свите Петра.

За время отсутствия барина, Прохор починил механизм, да ещё изготовил его точную копию. Она оказалась настолько хорошей, что мало чем отличалась от прототипа. Когда Яков Брюс вернулся с войны, юный умелец отдал господину вместо одних, двое часов.

Тот внимательно их осмотрел и не нашёл каких-либо разницы. Пришлось крепостному сказать, в чём тут загвоздка? Отличие заключалось лишь в корпусе. У хронометра, что прибыл из Англии, он был золотой, а у дубликата из медного сплава. Причём, цвет был подобран удивительно тщательно. На первый взгляд один во всём походил на другой.

Брюс так удивился мастерству крепостного, что позволил слуге, оставить себе новый хронометр, до особого случая. Кроме того, поселил паренька в своём большом доме, назначил умельца личным механиком и разрешил ему пользоваться своей мастерской.

С тех пор, многие вещи, механизмы и инструменты, необходимые молодому хозяину, изготавливал Прохор. Чаще всего, по рисунку своего господина. По крайней мере, так было с предметами, с которыми парень мог справиться.

С течением лет народный талант освоил и сложное стеклодувное дело. У вельможного барина отпала нужда в приобретении дорогой тонкостенной посуды для проведения сложных химических опытов.

Брюс и сам был умельцем широкого профиля. К своему сожалению, он часто бывал на войне, отсутствовал в долгих разъездах и много работал с бумагами, что приходили от всяких сановников и даже царя. Поэтому, он не мог уделять мастерской, так много времени, сколько ему бы хотелось.

Время быстро летело вперёд. Прохор взрослел и мужал. За прошедшие годы, он стал незаменимым помощником Якова Брюса, и самым надёжным и верным слугой. Барин частенько говаривал, что Прохор ему не холоп, а верный товарищ в изучении сложных наук.

Однако, дать ему «вольную», он совсем не спешил. Впрочем, отпускать крепостных на свободу в России, было тогда не особенно принято. Во всяком случае, в древней Москве.

Спасибо господину на том, что он не венчал личного мастера по своему усмотрению. То есть, не дал ему в жены одну из холопок, которые принадлежали ему. Нет, добрый барин выслушал желанье слуги и разрешил обвенчаться с сенной девушкой Софьей. Та молодая красавица приглянулась механику с первого взгляда.

В 1697-м году, царь велел Якову Брюсу отправиться в Лондон «для изученья различной науки». Соратник Петра пробыл там, около года и вёл очень скромную жизнь. Он не терял время даром и упорно учился всему, чему только возможно.

Вот, где ему пригодилось знание семи языков. Брюс проходил краткосрочные курсы у лучших английских профессоров, докторов и магистров. В первую очередь, он налегал на любимую им математику и артиллерийское дело, которое так увлекало Петра. Кроме того, знакомился он ещё с астрономией, навигацией и, конечно, алхимией. Тогда все учёные ей занимались с огромным упорством.

Спустя один год, Петр I создал, так называемое, Великое посольство России. Он отправился с ним по западным странам Европы и посетил Лифляндию, Голландию, Англию и Австрию с Польшей.

Яков Брюс был потомком шотландского короля Роберта I, который взял под своё покровительство уцелевших храмовников. После разгрома, случившегося в «чёрную пятницу», тамплиеры сменили название организации и создали «Орден масонов».

Среди важных членов тамошней ложи, были очень известные люди. В том числе, Исаак Ньютон, Готфрид Лейбниц, астрономом Джон Флемстид, архитектор Кристофер Рен и поэт Александр Поуп.

Находясь в образованной Англии, Яков Брюс умело воспользовался кровными связями. Он встречался с учёными самого высокого уровня и знакомил со всеми царя, прибывшего в Лондон с неофициальным визитом.

В 1698-м году Яков Брюс был представлен знаменитому Роберту Сидни, четвёртому графу Лестеру, и на удивление быстро, сблизился с ним. Можно сказать, что они почти подружились.

Учёные люди достаточно часто встречались и подолгу беседовали о разных науках. В том числе и о всяческих древностях. С раннего возраста, Яков Брюс собирал картины европейских художников, редкие книги, минералы, гербарии и монеты минувших эпох. Так что, и этот предмет был ему интересен.

Однажды любезный хозяин, вдруг сообщил, что он путешествовал по королевствам прекрасной Италии, где обнаружил несколько толстых тетрадей. Как оказалось, они были составлены большим живописцем и великим механиком позапрошлого века – Леонардо да Винчи.

В то самое время, сановный вельможа раздумывал, стоит ли ему покупать столь дорогую находку? Для начала, граф Лестер решил заказать себе копии тех манускриптов.

Трое отличных писцов трудились над ними несколько месяцев. Стараясь достичь скрупулёзного соответствия с оригиналом, они переносили на чистый пергамент букву за буквой и штрих за штрихом,

К моменту знакомства с русским учёным, списки доставили из далёкой Италии в Англию. Они прибыли в Лондон и находились в доме у графа, в знаменитом Холкхэм-Холле.

Яков Брюс просмотрел манускрипты и заплатил немалые деньги, чтобы иметь самое точное воспроизведение бесценных листов. Их должны были быстро скопировать и отправить в Россию.

Вернувшись в Москву, Брюс немедленно вспомнил о приобретённых тетрадях Леонардо да Винчи. С помощью зеркала, он дотошно прочёл всё от корки до корки и хорошо изучил все рисунки и схемы, сделанные древним механиком.

Барин немного подумал и решил, воплотить в жизни одно из чудесных творений величайшего ума Возрождения. Ни с того, ни с сего, Брюс надумал, построить себе орнитоптер – небольшой аппарат для передвижений по воздуху.

Причём, не с каким-то мотором, а с плоскостями, которые будут махать, словно крылья у птицы. Объяснялось всё тем, что взбрела ему в голову странная блажь – с помощью данной машины, он будет летать на приёмы к царю.

Сам Яков Брюс заниматься множеством важных проблем и ему не хватало свободного времени, для такой «ерунды». Поэтому, он вызвал механика Прохора и показал чертежи итальянца.

Господин приказал: – Изготовить модель в десять раз меньше, чем рассчитывал Леонардо да Винчи, и посмотреть, сможет она парить над землёй или нет?

Слуга сразу занялся сложной работой, и уже через месяц, всё было готово. Получилась небольшая машина с размахом двух крыльев чуть меньше аршина. Прохор прицепил к ней полено, чей вес соответствовал тяжести одного человека в данном масштабе, закрепил подвижные крылья в одном положении и начал испытывать свой аппарат.

Делал он это в самом большом помещении Сухарёвских казарм, во внушительном зале для фехтования. Он брал орнитоптер за нижние планки, вскидывал над головой и бросал в воздух, словно копьё. Орнитоптер подолгу парил над блестящим паркетом.

– «А если бы в нём сидел гомункулус размером с домашнюю кошку,» – подумал механик: – «то машина ещё и махала бы крыльями, как огромная птица. Она летала туда и сюда и садилась бы там, где нужно её седоку».

Спустя пару дней, хозяин вернулся домой от царя, прошёл прямо к себе и занялся изученьем бумаг, скопившихся за прошедшие дни. Прохор легко постучал в дверь кабинета, услышал крик Брюса: – Кого там ещё принесло? – и дрожа от волнения, робко сказал, что орнитоптер готов.

Как ни крути, а у всех крепостных, имелись большие причины для сильного страха. Хоть «придворный» умелец был очень дорог хозяину, а попадись под недобрую руку, так и велит, запороть до потери сознания.

Потом, может быть, господин пожалеет о том, что приказал сгоряча, дать ему батогов. К сожалению холопа, это случится потом, когда вся его шкура будет изорвана плетью. Жди, после этого, когда она заживёт. Да и не даст гневный барин долго лежать на полатях. Прикажет что-нибудь делать, а как тут работать, если всё сильно болит?

Собрав волю в кулак, Прохор вошёл в большой кабинет, заставленный большими шкафами с толстыми книгами. Слуга показал, что у него получилось, и доложил о полётах, проведённых внутри фехтовального зала.

Хозяин сильно увлёкся осмотром игрушки, отложил кучу важных бумаг и вышел из комнаты вслед за механиком. Он поднялся наверх четырёхярусной башни и сам бросил с неё небольшую модель.

Она пролетела над краем огромного здания и оказалась над площадью, совершенно пустынной в данное время. Её подхватил слабенький ветер, и поднял в тёмное небо сажень на сорок. Повинуясь воздушным потокам, модель совершила плавный круг над землёй, вернулась назад и опустилась на скатную кровлю Сухарёвских казарм.

Яков Брюс был весьма возбуждён увиденным зрелищем. Он не сдержался и закричал на своём родном языке: – Летит наша машина! Летит, и не падает!

Крепостной хорошо понимал английскую речь и даже мог кое-как говорить. Особенно, если хозяин вдруг начинал, общаться на ней.

Стоял тёплый по-летнему вечер. Сумерки плотно окутали землю, но небо ещё оставалось достаточно светлым. Высокая восьмигранная башня чётко виднелась на фоне заката. Так уж случилось, что в то позднее время, несколько мелких торговцев возвращались с базара.

– Скоро станет темно. – рассуждали они: – и нужно, как можно скорее, добраться домой. Не то натолкнёшься на лихую ватагу разбойников. Отберут у нас всё, что имеем, да ещё и прибьют кистенём ненароком.

Купчишки слегка задержались на рынке. Они сильно спешили и в тот памятный вечер, решили пройти вдоль Сухарёвских казарм. Пусть так и чуточку дальше, чем напрямую, зато в большом здании есть войсковой караул. В случае чего, защитит от московских налётчиков.

Один человек поднял глаза от земли. Он с удивленьем увидел странную вещь, наверху мощной башни стоял человек. Он дёрнул рукой, словно пускал с прочной перчатки ловчего сокола. В небо взвилась странная чёрная тень. Она оказалась над площадью и пошла на подъём.

Торговец вдруг понял, над ним промелькнуло нечто весьма необычное. В воздухе парила не птица, не беркут, не ястреб и даже, не простая ворона, которых мальчишки приручают для смеха.

Над головою летело, что-то совсем неживое, вроде растяжки для шкур. Под нею крепилось нечто на удивление странное, без рук и без ног. Наверное, маленький бес. Испугавшись, лоточник крикнул товарищей и указал на жуткую тень, парившую в воздухе.

Купчишки подняли головы. В этот же миг, послышались громкие вопли на никому неизвестном наречии. Кто-то узнал в человеке, стоявшем на башне, знаменитого Якова Брюса. После приказа вельможи, странная птица повернула назад и устремилась на голос хозяина.

Торговцы решили, что это заклятие, зовущее потустороннего демона. Кто-то испугано крикнул: – Бежим! Чернокнижник сейчас заколдует. – и бросился прочь, не разбирая дороги. Все остальные помчались за ним.

– Найди аппарат и принеси в мой кабинет. – сказал Яков Брюс и двинулся вниз по лестнице башни.

Прохор бежал впереди. Он вылез на кровлю сухарёвских казарм и подобрал небольшую модель. Сдув с неё мелкую пыль, механик помчался в ту просторную комнату, где работал хозяин.

Уверившись в том, что устройство способно летать, господин осмотрел орнитоптёр и над чем-то задумался. Брюс очень долго, что-то прикидывал, но всё же принял решение – построить творенье Леонардо до Винчи в натуральный размер.