Глава 10. Предводительница гоблинов

Началось обучение Соланы. Происходило оно в разных местах: чаще всего – на какой-то холмистой равнине, иногда – на берегу озера или в лесу. Однако Солана была уже достаточно искушена в общении с Симмером, чтобы понять, что ничто из этого не было настоящим. Она ни разу не спросила об этом самого демона, но в ней крепла уверенность, что в данный момент она пребывает в каком-то мире грёз, созданном Симмером. Где в данный момент находилось её тело – девушка не имела ни малейшего понятия. Но на этом этапе подобные нюансы её нисколько не смущали.

Вскоре Солана поняла, какие ураганы мощи бушуют внутри неё. Кем бы ни был Симмер, но дело своё он знал – ему действительно удалось создать из неё очень сильную волшебницу. Но также скоро девушка поняла и то, что обладать магией и распоряжаться ею – совсем не одно и то же. Она терпела одну неудачу за другой. Ей с трудом давались самые банальные огнешары, которыми развлекаются ученики магов в первый год обучения.

И дело было вовсе не в том, что Солана была нерадива или тупа. Скорее наоборот – она была излишне ревностна в попытках постичь эту таинственную науку, излишне импульсивна и нетерпелива. Именно поэтому ей с трудом удавалось сосредотачиваться на возмущении. Сейчас это самое возмущение представлялось юной волшебнице водой, которую она тщится зачерпнуть горстью, но которая тут же просачивается сквозь пальцы. А ей хотелось, конечно, чтобы вместо этой воды был хотя бы снег – мокрый и тяжёлый.

Несмотря на почтенный возраст, Симмер оказался не самым терпимым учителем. Его откровенно нервировали нелепые попытки Соланы, но её отрывистость, излишний напор и нетерпеливость приводили его в полное бешенство. Он ревел, словно разъярённый бык, грозя никчёмной ученице всеми возможными карами. Однако Солана с некоторого времени совершенно перестала бояться Симмера. Нет, её, конечно же, иногда действительно пугали эти вспышки ярости, но перманентного суеверного ужаса она больше не испытывала.

Симмер ни разу не являлся девушке в каком-либо материальном облике. Всегда это был лишь голос, звучащий то прямо из головы, то словно бы отовсюду, то будто бы где-то за спиной. Сначала это выбивало из колеи, но теперь Солана привыкла. У неё обрисовался свой собственный образ древней сущности – почему-то он поразительно смахивал на деда Куркуля. Может быть именно поэтому древний демон был ей не страшен. А может быть – это просыпалась в ней новая суть, которая уже никогда и ничего не боялась.

Но если Солана и не боялась Симмера, то злилась на него частенько. Конечно, отчасти это была злость и на саму себя: иногда девушке казалось, что она – полнейшая бездарность. Но в Симмере её выводили из себя его постоянные напоминания о её плебейском происхождении.

– Ты слишком грубо работаешь с возмущением, – втолковывал ей Симмер. – Это всё равно, что штопать портки не иглой, а арбалетным болтом.

Или:

– Это ты у себя на гумне могла часами с пастушатами кувыркаться, а здесь у нас нет времени на отдых!

И ещё:

– Если бы твоя воля была столь же тверда, как кожа на твоих пятках, ты уже сейчас могла бы повергнуть любого из Двенадцати!

– Хватит! – резко осекла Симмера Солана, совершенно не думая, с кем она говорит. – Не смей меня больше попрекать происхождением! Теперь я не простолюдинка! Ещё немного, и я стану великой волшебницей!

– Только не забывай, кто сделал тебя такой, – насмешливо ответил демон. – Будь ты умнее, ты бы смекнула, что тот, кто даёт могущество другому, сам, очевидно, гораздо могущественнее. Творение не станет выше творца, поэтому прикуси свой язык, покуда он ещё у тебя есть.

Однако чуткое ухо Соланы безошибочно слышало, что старому озеру нравится её ершистость, и что она пока делает всё правильно. Но в одном Симмер был прав бесспорно – быть той, кем ещё недавно была Солана, действительно отвратительно. Девушке хотелось думать, что та жизнь осталась где-то за чертой, которую уже не перейти обратно. «Я ни за что не вернусь туда!» – яростно стиснув зубы, шипела в такие моменты про себя Солана, и с удвоенной энергией возобновляла занятия, вызывая новую порцию негодования Симмера.

Вообще сложно описать сам процесс тренировок. Для работы с возмущением не очень-то подходят привычные слова, вроде «сделать», «подумать», даже «наколдовать». Единственное слово, которое хоть как-то было приближено к реальности – «сосредоточение». И вот с этим у Соланы были большие проблемы. Бывали дни, когда вся тренировка её заключалась в каком-нибудь пустом на первый взгляд занятии – следить взглядом за колышущимся колосом, вслушиваться в скрежещущий звук проползающего по листу жука, а то и просто сидеть с закрытыми глазами по четыре часа кряду. Такие тренировки бесили больше всего, но Солана, хотя и не упускала случая высказать всё, что она думает по этому поводу, тем не менее тщательно выполняла то, что ей приказывалось.

Огорчало, что пока что ей весьма редко выпадала возможность поворожить по-настоящему. Никаких превращений врага в камень, иссушения рек, никаких огненных ливней или левитации. Солана недоумевала – как можно научиться колдовать, когда толком и не колдуешь?

– Когда отец учил меня стрелять из лука, он не заставлял часами пялиться на остриё наконечника, а давал в руки лук и стрелы, и велел по два часа каждый день стрелять в мешок, набитый соломой, – ворчала она, в очередной раз пытаясь почувствовать момент отрыва капли, уже с четверть часа набухающей на низком шершавом потолке какого-то подвала, в котором она очутилась на этот раз.

Симмер удостоил эту тираду лишь насмешливым снисходительным молчанием. Раздражённо засопев, Солана замолчала, вновь пытаясь сосредоточиться на моменте отрыва. Ей казалось, что она чувствует эту воду, которая пребывает из пор известняка едва различимыми частицами, собираясь в итоге в жирную, вальяжно свисающую каплю, пока наконец земное притяжение не сорвёт её с влажного ложа.

Однако даже этого ощущения пока не хватало, чтобы поймать момент. Как не получилось ничего из попытки ловить с закрытыми глазами срывавшиеся с ветви яблоки. Вроде бы она чувствовала колебания ветви, лёгкий сухой щелчок надлома черенка, шорох воздуха, но рука раз за разом хватала воздух, пустоту, а яблоко с сочным стуком падало на землю.

– Почувствуй боль дерева, теряющего плод, – увещевал Симмер. – Сосредоточься на отчаянии яблока, которое не в силах больше держаться.

Увы, но для Соланы всё это было не более чем красивыми, но пустыми фразами. Иной раз глухое отчаяние охватывало девушку – она ощущала такую беспомощность, что хотелось закатить истерику и бросить всё, признавшись Симмеру, что она абсолютно бесперспективна. Но обычно в тот самый момент, когда слёзы уже готовы были брызнуть из глаз, она вдруг словно ощущала на себе насмешливый взгляд демона, и от этого её захлёстывала такая ярость, что она, до крови закусив губу, давала себе клятву, что скорее умрёт, чем сдастся…

Неожиданно для самой себя, спустя некоторое время Солана стала ловить себя на том, что Симмер смеётся и издевается всё реже, поскольку у неё наконец-то стало получаться. Не сказать, чтобы всё было ровно и легко, но прогресс чувствовала и она сама. Правда одновременно с этим она осознавала, что такими темпами на обучение у неё уйдёт никак не месяц – требовался хотя бы год такой же упорной работы. Однако года не было, и Симмер не уставал повторять об этом.

Теперь огнешары Соланы не взрывались в десяти футах от её лица, а брошенный на землю лук пусть с трудом, но приподнимался в воздух, а иногда даже прилетал ей точно в руку, хотя, сказать по правде, это получилось лишь раз или два. Однако великая сила, которой она была наделена по воле Симмера, понемногу стала подчиняться ей. Наверное, будь она природной волшебницей, всё это давалось бы куда проще и естественнее, но нужно было работать с тем, что есть, и брать, что дают.

– Но если я научусь делать всё это в твоём мире, – как-то спросила Солана, когда ей в очередной раз удалось сбить с курса летящий в неё камень (со стрелами пока ничего не получалось). – Как потом я буду применять это в реальном?

– Магию творит не твоё тело, и даже не твой разум, – ответил Симмер. – Её творит твой дух. Поэтому для тебя нет никакой разницы – как тренироваться. Поверь, всё, что ты можешь здесь, ты сможешь и там.

Солана приняла этот урок и продолжила свои изнурительные тренировки. Кстати, несмотря на то что она, судя по всему, пребывала в нереальном мире, боль и усталость от тренировок от этого не становились менее ощутимыми. В её теле ныла каждая мышца, каждый нерв, каждая жила – даже те, о существовании которых она и не подозревала. Теперь уже было легче, ибо она видела, что это нечеловеческое напряжение приносит свои плоды, пусть пока ещё довольно скудные, но со временем она надеялась приумножить их.

Время пролетело незаметно. Солана даже не знала – сколько дней прошло на самом деле. В этом мире дни иногда пролетали минутами, а иной раз минуты тянулись, словно дни. По сну тоже ничего нельзя было сказать определённо, потому что девушка привыкла урывать для сна каждое свободное мгновение, поскольку Симмер, вероятно, не слишком-то интересовался её физиологическими потребностями. Хорошо хоть есть было не нужно – вероятно, о её теле где-то там каким-то образом заботились, не давая умереть с голоду.

– Ну что же, – наконец произнёс однажды Симмер. – Ты ещё ничего не умеешь и ни к чему не готова, но время наше на исходе. На западе началось наступление Тондрона. Нам нужно спешить, пока они не добрались до Башни.

– Я никак не могу понять, – проговорила Солана, словно специально оттягивая время. – Зачем Гурру понадобилось высаживаться где-то на западном побережье, когда он мог спокойно плыть к северным островам, или где там обитает Чёрная Герцогиня?

– Я думаю, что встреча с Герцогиней – далеко не единственная цель Бараканда, – ответил Симмер. – Точнее, он не слишком-то верит в возможность этого альянса. Поэтому спешит использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу. Завихрения в возмущении, созданные Башней, дали ему возможность начать экспансию на Паэтту – этим он и занимается. Сейчас он думает, что ситуация складывается в его пользу – изменение самого рельефа возмущения порядком выбило из колеи многих местных магов, которым нужно заново приноравливаться, что всегда сложнее, чем осваивать с нуля. Барьер между Эллором и Паэттой пал, но никто не знает – надолго ли. Возможно, Башня исчезнет так же, как она появилась, и всё вернётся на круги своя. Поэтому Бараканд куёт железо, пока оно горячо. Он будет наступать, насколько у него хватит сил. Но это – наша земля, и мы должны сделать всё, чтобы не допустить оккупации Паэтты. Именно поэтому у нас в переговорах с Чёрной Герцогиней будет больше шансов, нежели у присных Бараканда. И именно поэтому нам нужна огромная армия – может быть, всё повернётся так, что сражаться мы будем не против палатийцев или латионцев, а бок о бок с ними и келлийцами против полчищ Тондрона.

– Признаюсь, этот расклад был бы для меня оптимальным, – не стала кривить душой Солана, которой перспектива войны, где она будет натравливать гоблинов на соотечественников, казалась малоприятной.

– Возможно всё, – туманно ответил Симмер. – Ну а теперь, пожалуй, пора бы тебе наконец проснуться…

***