Цитаты из книги «Королева Марго»

меня не ослепить блеском остроумия

слову, пожимает руки навек заклятым врагам своим и, дав умирающему отцу обет наказать адмирала смертью, теперь приятельски ведет беседу с его зятем. Но мы уже сказали, что это был вечер, полный неожиданностей. Действительно, если бы особо одаренный наблюдатель, способный видеть будущее, что людям, к счастью, не дано, и

– А в любви? – Милый друг, мы, женщины, до такой степени язычницы в этом вопросе, что допускаем любые секты и поклоняемся нескольким

не подозревала, а то с ее сварливостью она нам все испортит. Колиньи, при всем своем уме и опытности, все же не мог скрыть полностью оказанное ему королем доверие. В Париж он прибыл с крайней подозрительностью, да и когда выезжал из Шатийона, одна крестьянка молила его на коленях: «О добрый господин наш, не езди ты в Париж; и тебя, и всех, кто поедет с тобой, ждет там смерть!» Но мало-помалу все подозрения рассеялись и у него, и у его зятя де Телиньи, к которому король проявлял самые дружеские чувства, звал его братом, как звал отцом адмирала, говорил ему «ты», чем отличал он только самых близких своих друзей. В результате все гугеноты, за исключением нескольких угрюмых и недоверчивых людей, совершенно успокоились: смерть наваррской королевы стали приписывать воспалению легких, и в просторных залах Лувра толпились мужественные гугеноты, которым брак Генриха, их юного вождя, сулил

каждый волен губить свою душу.

Все время какие-то крайности, никакой твердой опоры, то барахтаешься в воде на глубине ста футов, то летаешь над облаками – ничего среднего!

можно желать только одного – чтобы исчез свет и наступил мрак, ибо во мраке ждет нас блаженство.

никакой твердой опоры, то барахтаешься в воде на глубине ста футов, то летаешь над облаками

С этой ночи Ла Моль перестал быть простым любимцем королевы и получил право носить гордо свою голову

Если я вам скажу, что я люблю вас, будете ли вы мне преданы всецело?