Глава 3

Мы вышли из дома. Поначалу я раздумывал, как транспортировать Артура, но тот заверил, что прекрасно умеет передвигаться самостоятельно и будет держаться неподалёку. Ну и ладно, а то носить таракана в кармане как-то стрёмно.

Погода стояла волшебная. Наш южный городок не обделён солнцем в начале лета. Я направлялся к машине, припаркованной во дворе, когда меня окликнули:

– Привет, сосед!

Только тебя этим утром не хватало. Вот стою я такой весь джинсовый и казуальный возле дешёвой тачки. А мне машет хрен, разодетый, как уважаемый человек возле дорогущего свеженького Range Rover Sport. Это мой сосед, живущий этажом ниже в отличной двухуровневой хрензнаетсколькикомнатной квартире. Мажорчик.

– Привет! – дежурно улыбнулся я в ответ.

Тот удовлетворённо кивнул и прыгнул в автомобиль. Я пожал плечами и открыл свой пепелац. Hyundai Accent, дешёвый, сердитый, доступный нищебродам вроде меня. Зато соотношение цена-качество ого-го! Я сел в машину.

– Ну что, Артур, покатаемся?

– О, так это автомобиль?

– Да, всё правильно, сейчас как двинем на работу.

– Это очень здорово. Но твои мыслеволны странно искажены. Ты будто взволнован, что случилось?

Я задумчиво завёл машину. Дурацкая история с тараканом, которая раздражает своим идиотизмом. Сосед, который бесит своим богатством. Радует, что сегодня пятница и впереди выходные.

– Знаешь, всё ок, – ответил я. – Стоп, что ты сказал? Мыслеволны?

– Ну да, так я их называю. Они работают примерно как радиоволны, только транслируются участком мозга, отвечающим за телепатию.

Мне оставалось только пожать плечами. Думать обо всех этих разумных тараканах пока не хотелось. Я решил, что для начала нужно окончательно разбомбить версию с розыгрышем. И пока всё к тому и шло. Но если я уберу эту теорию, то как дальше-то? Либо я псих, либо это и правда сверхтаракан. Типа как у Ницше. А что там Артур про бога говорил?

– Ага, ладно. Допустим, и про радиоволны ты узнал из моей головы, так?

– Да, всё верно.

Я задумчиво кивнул, и мы выехали со двора. Ехать до работы было недолго. Минут пятнадцать, если на светофорах не застрянем.

– А тот человек, с которым ты общался. Кто он?

– Ты же слышал, это сосед, живёт подо мной. У него крутая квартира и вообще он весь такой богатенький. Терпеть его не могу.

– Почему?

– Считай это классовой ненавистью или вроде того.

Таракан выполз на бардачок и принялся шевелить усами.

– Это значит, что он из другой социальной страты, а ты, видя пропасть между вами, его ненавидишь?

– Ага, похоже.

– Но вы ведь живёте в одном доме, такое возможно?

– Понимаешь, его хата больше моей раз в шесть. Она вообще двухуровневая. А тачке моей до его как до луны. У него свой бизнес, который ему родители купили. Он такой вот средний класс, метящий в элиты. А я – нищеброд, у которого куча долгов. Такая вот селяви. Сам понимаешь, дружить мне с ним не с чего. Скорее всего он и человеком-то меня не считает, так, холопом.

Я замолчал. Таракан соображал. Мы подъехали к светофору у трамвайных путей, до работы – минут пять. Вот только впереди что-то похожее на пробку. Так и думал, проклятый светофор. Ничего, объедем. Я свернул направо, доехал до детской поликлиники, теперь налево. Дальше знай себе мчи прямо.

– А в чём разница между богатыми и бедными? – неожиданно встрял Артур.

– Ну ты спросил. Разница громаднейшая. Вот взять моего соседа, например, и меня. Всё, что у него есть, существенно лучше моего. Он может позволить себе отдыхать на всяких там Бали и Кубах, а предел моих мечтаний – Турция и это в хороший год. Работа у него не бей лежачего – знай только денежки считай от бизнеса. А я вкалываю на работе, как тот папа Карло, да ещё шабашу в свободное время. Он может ходить в дорогой фитнес-клуб, а предел моих мечтаний – двадцать отжиманий с утра, да в выходные с ребятами в футбол погонять. Одежда, еда, развлечения – всё у него лучше и обильнее. Ну и девушки, прям на подбор, сплошь модельной внешности. А меня вон Катька и та бросила пару месяцев назад, – я злобно выдохнул.

Таракан сидел на своём месте, задумчиво шевеля усами.

– Но всё, что ты перечислил, имеется у вас обоих. А есть что-то такое, чего у тебя совсем нет?

Я задумался. Образование, медицина, сфера услуг, та же еда и развлечения, и правда, наличествовали у нас обоих. Моя классовая ненависть внезапно осталась без доказательной базы. Так что революция откладывается, слезайте с баррикад, господин Арбузов.

Вжух! Я резко дал по тормозам.

Впереди был обрыв и море. Какое-то время я сидел, тупо уставившись на буро-зелёную поверхность, в горизонте упирающуюся в ярко-голубое небо. Солнце собственным отражением добавляло золота этому пейзажу. Внизу по пляжу устало брёл мужик с удочкой и пакетом. Внезапно из его ноши выбросилась на песок рыбка. Бычок. Других здесь не поймаешь. Рыбка принялась истошно биться. Мужик не заметил потери бойца и продолжил свою безрадостную траекторию.

– Ну вот, Артур, на работу мы не попали, зато к морю приехали, – сказал я, вылезая из машины. – Раз уж нас сюда занесло, пойдём к воде.

Я закрыл дверь. Таракан сидел уже на крыше автомобиля, глядя куда-то в горизонт. Я даже не знал, есть ли у тараканов зрение, но его усы были обращены именно туда.

– Но как же работа? – наконец промолвил Артур.

– Знаешь, много времени не потеряем. А раз я такой идиот, что пока пенился на свою дурацкую жизнь, зачем-то свернул к пляжу, то пошли замаливать грехи. И на море глядеть.

Я поставил машину на сигнализацию и отправился на пляж.

Спустившись, отыскал рыбку. Она была примерно там же, где и упала, вся в песке и пыли. Я поднял бычка, поднёс к морю и швырнул на пару метров.

– Зачем ты это сделал? Тебе его жаль?

– Нет, не знаю, почему. Бычки, знаешь, такие рыбы неприятные. Жрут всякое дерьмо. У Катьки кошка была. Так вот, однажды послала она меня за бычками – решила попробовать покормить ими котейку. Сходил я к ближайшему рыночку, взял килограмм этих чертей. Они дешёвые, по три рубля пучок. Принёс, значит, их. А Катька решила перед варкой выпотрошить рыбок. И представь, сколько ни вскрывала – все с глистами. До сих пор блевать тянет, как вспомню. В общем, ни я, ни Катька с тех пор про бычков и слышать не хотим.

Я замолчал, раздумывая, как теперь быть со всем происходящим. Артур сосредоточенно шевелил усами возле воды. И как меня занесло сюда, к пляжу? Отвлёкся? Заблудился? Ну я же не в лабиринте каком. Эти места знаю как свои пять пальцев. Учился совсем рядом. Сто раз на пляже этом бывал. Поворот перепутать не мог. По крайней мере, в здравом уме. Наверное, задумался, с тараканом заговорился. Дальше что? Буду ложку мимо рта проносить? Надеюсь, это не Альцгеймер.

– Как тебе море?

– Удивительно, – задумчиво протянул Артур. – Никогда не видел столько воды. Ты часто здесь бываешь?

– Нет, это море паршивое. Слишком грязное, мелкое, почти пресное. Вот в Турции – кайф, олинклюзивы всякие, природа. А у нас – лужа возле пустыря.

– А мне оно нравится. Такое огромное, красивое. В нём же ещё столько рыб и других существ живёт! Это ведь целый мир, фантастика!

Он казался таким восторженным. Может, не зря я с курса сбился?

– Рад за тебя. Если хочешь, можем после работы на другой пляж сгонять. Что думаешь?

– А, прости, я совсем забыл, ты ведь на работу ехал. Может, продолжим путь? А вечером решим.

– Как скажешь, – хмыкнул я.

Мы направились к машине. И тут до меня дошло, что я практически поверил в Артура.

До офиса доехали без приключений. Я припарковался в своём обычном месте – моим опозданием никто не воспользовался. Заглушил двигатель и открыл дверь. Пора и поработать.

Глава 4

Замок щёлкнул привычным тихим звуком, дверь отворилась. Вот и любимая работа. Всё как обычно. Солнце весело светит в окно, вычерчивая жёлтый многоугольник на полу и моём столе. Странное ощущение, словно будишь уснувшего человека. Бросив свои пожитки на стул, отправился варить кофе.

– Так значит, это твоя работа?

– Получается, так.

Артур расположился на полке с чайной посудой. Да уж, тебя только здесь не хватало. Однако прибить его не хотелось, и почему же? Я назвал его Артуром, и это многое меняло. С чего бы, например, я дал имя созданию, в существование которого не верил?

– И чем же ты здесь занимаешься?

– Программирую, схемы всякие рисую. Промышляю обычными для моей профессии делами. Я программист, знаешь ли.

– Ааа, – задумчиво протянул таракан. – То есть ты занимаешься созданием и реализацией различных алгоритмов?

– Да, для всяких железок.

– Я не понял.

– В смысле устройств. Штуки, которые люди проектируют, чтобы облегчить какие-то сложно выполнимые задачи.

– А, ясно. И что ты сейчас будешь делать?

– Сварю кофе.

– Опять?

– Ну, кофе по утрам штука нужная. Тем более скоро придут мои коллеги, притащат какую-нибудь вкусняшку.

Артур пошевелил усами и отправился на стену.

– Мне нужно всё исследовать. Ты же не против?

– Если это то, что тебе нужно, – валяй. Исследуй, разведывай, делай, что захочешь. Только не попадайся никому на глаза. Могут и прибить.

– Отлично, только перед тем, как я уйду, можно понаблюдать за тобой и твоими коллегами?

Я кивнул. Таракан тут же исчез из поля зрения. Кофеварка между тем начала издавать хрюкающие звуки, и я тут же её выключил. Пока кофе сливался из фильтра, запустил свой компьютер. По пути обнаружил, что вчера забыл помыть свою чашку. А сам утром осуждал неряшливость других… Ладно, кто виноват, тот и моет.

Не успел я зайти на кухню и включить воду, как в голове раздалось:

– Это тоже часть работы?

Я оглянулся по сторонам: вдруг кто-то может нас услышать. Но мы были одни.

– Ну конечно. У всех на работе есть место, где моют грязную посуду.

– Но для чего? Я имею в виду, что не лучше ли иметь человека, который занимался бы только этим. Насколько я могу судить, чем чётче разграничены обязанности, тем эффективнее сотрудники могут их исполнять.

– Ну, прости, держать посудомойку – это непозволительная роскошь, особенно для нашей скромной конторы. Да и это твоё разграничение обязанностей тоже не канает. Я вот здесь чем только ни занимался: и схемы проектировал, и платы разводил, и программы писал, и бумажки всякие составлял. Не считая того, что постоянно паяю, макеты собираю, а иногда и в готовых девайсах гайки затягиваю. Хотя, по логике, в больших фирмах все эти обязанности поделены между несколькими сотрудниками. Но у нашей конторы возможности скромненькие, поэтому скилл «человек-орекстр» – наше всё.

Я выключил воду и стряхнул капли с чистой чашки. Вернулся в кабинет, налил себе кофе. Операционка как раз загрузилась.

– Значит, фирмы, не обладающие хорошими финансовыми возможностями, вынуждены выбирать сотрудников исходя из их универсальности?

– Обычно универсальность – лишь приятный бонус. Часто многим дополнительным вещам тебя учат прямо на работе. Если у фирмы мало денег, она должна тратить больше времени на обучение своих сотрудников. Потому что соискатели пожирнее да поматёрее – мимо кассы. Наша контора предпочтёт взрастить из студиозусов хороших спецов под себя. А там уж как пойдёт.

Я собрался сделать глоток кофе. Однако Артур успел раньше.

– То есть кофе – это часть твоей работы? И дома ты к ней готовишься?

Я усмехнулся. Тараканы тоже шутят?

– Нет, кофе – это кофе. Он лишь слегка помогает работе. Кстати, не хочешь ли попробовать?

Артур возбуждённо зашевелил усами.

– Да, конечно! Это было бы крайне интересно. Но ты должен понять, что я не способен ощущать вкус в том смысле, в котором это могут делать люди. У меня отсутствуют необходимые рецепторы.

– А если я буду объяснять? А ты – читать мои мысли. Вдруг получится.

Тут же подумалось, что весь процесс будет похож на описание слепому от рождения человеку, как выглядит солнце. Или что такое красный цвет.

– Но не будет ли это для тебя слишком обременительно?

– О, и это говорит таракан, которого я привёз к себе на работу.

– Я не совсем понял смысл твоей последней фразы.

– Познакомься, это мой сарказм. Ну что, попробуем?

– Да, – кротко отозвался таракан и замер, приподняв переднюю пару лапок.

Я тем временем подул на кофе. Размял шею. Выждал ещё пару секунд воображаемой барабанной дроби и сделал небольшой глоток. Кофе жаркой волной обдал язык и всю ротовую полость, спустился в пищевод. Однако вкусовые рецепторы языка уже жадно впились в этот материал и принялись истово испускать нервные импульсы в недра головного мозга, который услужливо интерпретировал их как вкусовые ощущения, присущие натуральному чёрному кофе с кусочком сахара.

– Вкус горьковато-терпкий, слегка кисловатый, присутствует небольшая сладость от кусочка сахара, – изрёк я с уверенностью акробата, исполнившего смертельный номер на глазах у изумлённой публики.

Впрочем, на вид публика не шибко впечатлилась. Таракан слегка пошевелил лапками, а затем начал усиленно размахивать усами. Пауза затягивалась. Я ещё раз небрежно отхлебнул кофе. Наконец таракан перестал шевелить усами, и в моей голове вновь зазвучал голос.

– Что-то я почувствовал. Но пока не могу в этом разобраться. Это было как взрыв. Словно меня унесло в какие-то невероятные места. А потом эти ощущения схлынули так же внезапно, как и появились.

Акцент снова был чудовищным, добавился даже какой-то свист, скрежет и завывания. Казалось, эти помехи не давали таракану достучаться до своего вкусового сенсея. Его возбуждение буквально электризовало воздух. Требовалось что-то сказать.

– Надо будет попробовать ещё раз – со вкусами попроще. А там и до высокой кухни рукой подать, – я взглянул на часы и добавил: – В общем, я поработаю, пока коллеги не придут, ок?

– Договорились, – чуть успокоившись, проговорил таракан.

Он замолчал. Я принялся вспоминать, на чём вчера остановился. Загрузил проект. Да уж, в моём лабиринте кода сам Линус Торвальдс ногу сломит. Эх, а должно быть понятно и ребёнку. Так себе из меня программист. Ну ничего, сейчас я тут рефакторинг сделаю небольшой, и будет то, что доктор прописал. Только вот врублю музычку позабористей. Я надел наушники, нажал «перемешать», и плейлист услужливо подсунул Radioactive от Imagine Dragons. Ну вот, другое дело. Эх, понеслась!

Я отхлебнул кофе и принялся компоновать код так и эдак, заслушиваясь мелодией Imagine Dragons. Классная песенка, что ни говори. Дальше было несколько кругов блужданий в лабиринтах объектно-ориентированного кода, реализующего удобный и кошерный вывод информации логов системы управления цементной или сырьевой мельницей.

Когда же подсунутые моим плейлистом Killers заканчивали Mr. Brightside, несколько мерзких багов оказались безоговорочно повержены. Пётр Арбузов уверенно победил собственную лень, прочие неблагоприятные обстоятельства, и вообще он молодец. А теперь – кофе нашему триумфатору! С утра я что-то в ударе. Чашку и правда стоит наполнить.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошли Ромка и Витька.

– Здорово! – кинулся я к ним с рукопожатиями.

– Привет, Петя! – ответили они хором, заодно вручив мне пакет пряников.

– Как жизнь и всё такое?

Я как раз налил себе ещё кофе и цапнул пряник.

– Жизнь бьёт ключом по голове, как говорится, – Рома хмыкнул и присоединился ко мне. – Весь вечер ковырялся с новой «Ямахой». Форсунки у движка промывал. Целое дело. Пока всё открутил, пока вдшкой все крепления попшикал, пока масло слил, пока форсунки промыл, пока собрал, пока масло обратно залил, гляжу, уже одиннадцать вечера. А я ж ещё Виктору Анатольевичу обещал пивка попить. В общем, кинул я его. А он и рад.

– Как «Ямаха»-то, заработала?

– А то. Да она и так работала, но мне казалось, что в форсунках гари набилось. Двигатель как-то неровно звучал. Видели бы вы жидкость промывочную!

– Хочу заметить, Роман Игоревич, что вы как раз очень вовремя меня кинули. Внезапно позвонила Ленка, говорит, давай сегодня встретимся, а то завтра никак. Я и пошёл.

– Ага, а про друга и думать забыли, понимаешь ли. Нехорошо, Виктор Анатольевич!

– Так вы тоже заняты были, Роман Игоревич. Могли бы и сами мне позвонить. Встретились бы, пообщались.

– Так вы ж с дамой гуляли.

– Так все вместе бы и погуляли…

– А знаете, чем я вчера занимался? – встрял я в их разговор, доев пряник.

– Чем?

– Сидел дома и сериалы смотрел. На редкость дурацкий вечер выдался. Так что завидую, вы хотя бы не скучали.

– Что за сериалы-то, Петь?

– Да про этих братьев-ангелов, или как их там… «Сверхъестественное», во. Лет пять назад смотрел, вроде бы норм заходило. Сейчас как глянул, ё-моё. Та ещё лажа.

– А по-моему, неплохой такой сериальчик, – откликнулся Ромка.

– Ну так, Роман Игоревич, я бы сказал, на три с плюсом, – оценка от Вити.

– Так-так, погодите, господа, это про двух чуваков, которые всяких там привидений и демонов убивают? Братья Винчестеры, так?

– Ага, – подтвердил я.

– Ну а почему вам не нравится-то? Всё, что требуется современному сериалу, в нём присутствует. Сюжет же норм? Норм. Интрига имеется? Имеется. Герои раскрываются? Раскрываются. Чего ещё нужно-то? Я, понимаешь ли, такие сериалы уважаю.

– Вот в этом, Ромчик, и есть корень зла. Сюжеты в большинстве своём набили оскомину ещё в двадцатом веке. Интриги высосаны из пальца, а персонажи такие картонные, что раскрывай их или нет, всё равно получается хрень. Этим, между прочим, страдает всё или почти всё современное кинцо. Сиквелы, приквелы, спин-оффы придумываются исключительно для того, чтобы гарантированно срубить бабла. Классика киноиндустрии, будь она неладна. Никто не хочет развиваться, всем нужно только выкачивать из населения кровные дензнаки. Капиталисты, блин.

– Так, Петь, подожди, – встревает Витя. – А чего ты от кина хочешь? Это же самое массовое и понятное искусство. Вот приходит домой какой-нибудь условный человек со средним рабочим образованием. Так и что ж ему, Феллини с Тарковскими смотреть, что ли? Включит он «Трансформеров» любой номер на своем Full HD телеке, откроет пиво и будет радоваться жизни.

– О да, это типичный подход всех по нашу сторону голубых экранов – «не заморачиваться». Хлеба, зрелищ и ни слова больше, – фыркаю я.

Все на какое-то время замолкают, сосредоточившись на кофе.

– Ну а что прикажешь делать, Петь? У нашего условного среднего чувака и так дел по горло. Работа, семья, друзья. Всякие мероприятия с этим связанные. И ты хочешь, чтобы он ещё и заморачивался? – первым нарушает молчание Витя.

– Тоже верно, а если время свободное – то шабашка. Подзаработать денег на телек побольше, – ухмыляется Рома.

Я беру ещё один пряник.

– Ну да. Вот вы в кино давно ходили, ребят?

– С Ленкой на той неделе был. «Безумного Макса» смотрели, и Роман Игоревич с нами ходил, – оба кивают.

– А я вот как ни соберусь, всё время какая-то фигня идёт. И так последние полгода примерно. Я уж подумал, ну всё, нормальное кино закончилось. «Макс», кстати, как?

– Довольно годно. Я помню фильм с Гибсоном, и вот прям не хуже. Роману Игоревичу вроде тоже понравилось.

– Фильм офигенный! Как там всё ездит, врезается и взрывается. Оч круто! А чувак с гитарой, это прямо находка! Короче, рекомендую, – соглашается Рома.