Отзывы на книги автора «Александр Чудаков»

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он,
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом.
И как я, с ним, навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И скольких нет теперь в живых,
Тогда весёлых, молодых!
И крепок их могильный сон,
Не слышен им вечерний звон!

русская народная песня

Как найти определение этой книге, которая отлично маскируется под семейную сагу, но в ней нет линейного повествования, при этом на всем повествовании присутствуют сквозные герои и историю семьи Саввиных- Стремоуховых можно отлично проследить на протяжении не одного десятка лет, от революции, гражданской войны до известного XX партсъезда КПСС, на котором был разоблачён культ личности и далее, продвигаясь вглубь двадцатого века вместе с главным героями....?

Во время чтения оказывается, что повествование ведется попеременно то от первого, то от третьего лица, но выяснив и приняв данное обстоятельство, ты просто продолжаешь дальше погружаться в историю семьи, а вместе с ней в историю страны, поколений, людских судеб и характеров.

Роман - еще одна зарисовка на тему драматичных и трагичных лет первой половины прошлого века в истории большой страны, но при этом насколько он выгодно отличается от большинства современной прозы, поднимающих те-же волнующие важные вопросы.

Здесь абсолютно отсутствует морализаторство и обличение, но есть желание рассказать о людях, наверное, другой породы, сумевших не только выжить в страшных условиях, но и сохранить в себе веру, любовь к жизни, все то светлое и хорошее, что есть в человеке.
При этом автор не идеализирует своих героев, не стремится показать их лучше, чем они есть, все они живые , но какие-то настоящие, цельные, которых слушаешь, к которым хочется прислушаться.

Казалось бы, книга о тяжелом времени, но она полна юмора и отличного жизнеутверждающего начала, светлой грусти о тех, кто ушел навсегда, о невозвратимости времени и близких, но без обречённости и обилия чёрных красок, о преемственности поколений и жизненных ценностях, где семья одна из главных в этом.
Автор отлично балансирует на грани, рисуя многообразие жизни во всей цветовой палитре. Текст плавно течет от одного к другому, позволяя ещё раз окунуться в ту эпоху, находя во многом созвучие, а там, где оно отсутствует - повод к мысленному диалогу: с автором, с героями, с другими читателями романа.

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он,
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом.
И как я, с ним, навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И скольких нет теперь в живых,
Тогда весёлых, молодых!
И крепок их могильный сон,
Не слышен им вечерний звон!

русская народная песня

Как найти определение этой книге, которая отлично маскируется под семейную сагу, но в ней нет линейного повествования, при этом на всем повествовании присутствуют сквозные герои и историю семьи Саввиных- Стремоуховых можно отлично проследить на протяжении не одного десятка лет, от революции, гражданской войны до известного XX партсъезда КПСС, на котором был разоблачён культ личности и далее, продвигаясь вглубь двадцатого века вместе с главным героями....?

Во время чтения оказывается, что повествование ведется попеременно то от первого, то от третьего лица, но выяснив и приняв данное обстоятельство, ты просто продолжаешь дальше погружаться в историю семьи, а вместе с ней в историю страны, поколений, людских судеб и характеров.

Роман - еще одна зарисовка на тему драматичных и трагичных лет первой половины прошлого века в истории большой страны, но при этом насколько он выгодно отличается от большинства современной прозы, поднимающих те-же волнующие важные вопросы.

Здесь абсолютно отсутствует морализаторство и обличение, но есть желание рассказать о людях, наверное, другой породы, сумевших не только выжить в страшных условиях, но и сохранить в себе веру, любовь к жизни, все то светлое и хорошее, что есть в человеке.
При этом автор не идеализирует своих героев, не стремится показать их лучше, чем они есть, все они живые , но какие-то настоящие, цельные, которых слушаешь, к которым хочется прислушаться.

Казалось бы, книга о тяжелом времени, но она полна юмора и отличного жизнеутверждающего начала, светлой грусти о тех, кто ушел навсегда, о невозвратимости времени и близких, но без обречённости и обилия чёрных красок, о преемственности поколений и жизненных ценностях, где семья одна из главных в этом.
Автор отлично балансирует на грани, рисуя многообразие жизни во всей цветовой палитре. Текст плавно течет от одного к другому, позволяя ещё раз окунуться в ту эпоху, находя во многом созвучие, а там, где оно отсутствует - повод к мысленному диалогу: с автором, с героями, с другими читателями романа.

Какое же наслаждение читать вот такие книги!
Рассказ человека о детстве в небольшом городе ссыльных Чебачинске, о людях, которые его окружали и в первую очередь о деде — воистину незаурядном человеке, большом труженике и талантливом учителе. Чего только стоили слова о том, что дед готов был учить всех и терпеливо повторять одно и то же, но абсолютно не терпел ленности ума. Если видел, что ребёнок не любопытен, ему неинтересно то, о чем ему рассказывают — всё! Замолкал и больше с таким учеником не занимался. Распространялось это и на внуков. Хочешь учиться — милости просим, нет — никто упрашивать не будет.
А бабушка героя? Это же просто что-то невероятное! В таких условиях она умудрялась не только обстирывать всю огромную семью, но ещё и крахмалить белье, готовить какие-то невообразимые блюда и есть не просто с помощью ножа и вилки, а используя во время обеда аж девять (!) приборов.
А какие разные люди жили в Чебачинске. Тут и высланные академики и преподаватели ведущих ВУЗов страны. Многие из них вели уроки в школах городка. Повезло ребятам (правда, не все это понимали и оценивали!). И депортированные чеченцы, и поволжские немцы. И семьи врагов народа. А во время войны ещё и эвакуированные из разных городов.
Разные были люди. И лентяи, и нечистые на руку, и наглецы-прилипалы. Но были и совершенно другие — необычайные умницы и светлые головы.
Прекрасный роман-воспоминание. Не зря литературную премию получил!

Какое же наслаждение читать вот такие книги!
Рассказ человека о детстве в небольшом городе ссыльных Чебачинске, о людях, которые его окружали и в первую очередь о деде — воистину незаурядном человеке, большом труженике и талантливом учителе. Чего только стоили слова о том, что дед готов был учить всех и терпеливо повторять одно и то же, но абсолютно не терпел ленности ума. Если видел, что ребёнок не любопытен, ему неинтересно то, о чем ему рассказывают — всё! Замолкал и больше с таким учеником не занимался. Распространялось это и на внуков. Хочешь учиться — милости просим, нет — никто упрашивать не будет.
А бабушка героя? Это же просто что-то невероятное! В таких условиях она умудрялась не только обстирывать всю огромную семью, но ещё и крахмалить белье, готовить какие-то невообразимые блюда и есть не просто с помощью ножа и вилки, а используя во время обеда аж девять (!) приборов.
А какие разные люди жили в Чебачинске. Тут и высланные академики и преподаватели ведущих ВУЗов страны. Многие из них вели уроки в школах городка. Повезло ребятам (правда, не все это понимали и оценивали!). И депортированные чеченцы, и поволжские немцы. И семьи врагов народа. А во время войны ещё и эвакуированные из разных городов.
Разные были люди. И лентяи, и нечистые на руку, и наглецы-прилипалы. Но были и совершенно другие — необычайные умницы и светлые головы.
Прекрасный роман-воспоминание. Не зря литературную премию получил!

Какое же наслаждение читать вот такие книги!
Рассказ человека о детстве в небольшом городе ссыльных Чебачинске, о людях, которые его окружали и в первую очередь о деде — воистину незаурядном человеке, большом труженике и талантливом учителе. Чего только стоили слова о том, что дед готов был учить всех и терпеливо повторять одно и то же, но абсолютно не терпел ленности ума. Если видел, что ребёнок не любопытен, ему неинтересно то, о чем ему рассказывают — всё! Замолкал и больше с таким учеником не занимался. Распространялось это и на внуков. Хочешь учиться — милости просим, нет — никто упрашивать не будет.
А бабушка героя? Это же просто что-то невероятное! В таких условиях она умудрялась не только обстирывать всю огромную семью, но ещё и крахмалить белье, готовить какие-то невообразимые блюда и есть не просто с помощью ножа и вилки, а используя во время обеда аж девять (!) приборов.
А какие разные люди жили в Чебачинске. Тут и высланные академики и преподаватели ведущих ВУЗов страны. Многие из них вели уроки в школах городка. Повезло ребятам (правда, не все это понимали и оценивали!). И депортированные чеченцы, и поволжские немцы. И семьи врагов народа. А во время войны ещё и эвакуированные из разных городов.
Разные были люди. И лентяи, и нечистые на руку, и наглецы-прилипалы. Но были и совершенно другие — необычайные умницы и светлые головы.
Прекрасный роман-воспоминание. Не зря литературную премию получил!

Один из главных вопросов, встающих при описании всякой повествовательной системы, – как соотносится оценка, выраженная в слове повествователя, с позицией автора, то есть с позицией, которая «выводится» из всего произведения.

Прекрасное, интересное, тщательное, умное, подробное исследование любимого, такого с детства любимого, такого навсегда любимого Чехова, от автора замечательного романа "Ложится мгла на старые ступени".

Вернее, наоборот, это сначала Чудаков филолог, литературовед, исследователь Чехова и историк литературы, а уже потом стал автором прекрасного романа-идиллии.

Это научная работа, настоящее исследование со статистическими выкладками и другими подробностями, сравнительным анализом, теориями и, опять же, подробнейшим анализом текстов. Чтоб читать такое от корки до корки нужно время, терпение и большая любовь к предмету.

Но терпение и время вознаграждаются сторицей, потому что это так восхитительно интересно, и узнаешь о любимом авторе еще что-то, открываешь неведомое в, казалось бы, наизусть знакомом, и еще чуть-чуть лучше понимаешь что-то в русской литературе, этой любви на всю жизнь.

Достоевский, хотевший дотянуться, как сказал поэт, «до дна простуженной души», Толстой в своем исследовании закона человеческих чувствований стремились дойти до последнего предела. Чехов останавливается у некоей черты. За ней, быть может, и лежит то главное, которое объяснит все. Но туда он не считает возможным вступить. В чеховской художественной концепции человека этот последний, глубинный пласт сознания (или подсознания?) – «черный ящик».

Представьте себе: у вас есть любимое блюдо. Которое готовит один и тот же человек, и вроде бы из простых продуктов, но вкус получается немыслимый, изысканный, многогранный и потрясающий. И вот однажды вам рассказывают, как он готовит это блюдо, в каком порядке кладет ингредиенты, как смешивает и чем приправляет. При этом тот, кто рассказывает о процессе, сам очень любит результат.
И признаёт, что в процессе приготовления все же присутствует некий тайный ингредиент. Вот примерно что происходит, когда читаешь книгу Чудакова о Чехове.
Чехов для меня - это неиссякаемый источник красоты, стиля, удовольствия, это мера мудрости и прекрасный тест. Спросите у человека, что ему нравится у Чехова - и вы сможете многое понять о его вкусах, пристрастиях и ценностях.
Поскольку Чехов в сильном , серьезном периоде своего творчества весьма энигматичен, а любовь моя к нему значительно уменьшает
критичность, я всегда с огромным интересом читаю критику о Чехове. Набираюсь мудрости и ищу ключи к многочисленным его загадкам и сюжетам. К сожалению, вследствие многоликого наследия Чехова, так же неровна и разнообразна критика его работ. А любовь, чистая и неприкрытая, к его текстам - и вовсе почти ни у кого из литературоведов не просматривается. Между тем, имхо, без того мощного эмпатического заряда, который получает всякий искренне любящий, Чехова просто невозможно понять. Более того, с Чеховым, как ни с кем иным, легко попасть в ловушку полного понимания. Тексты его прозрачны, сюжеты просты, сила чеховского слова и образа - мощнейшая. Чудаков проделал огромную работу, интегрировал массу статей в поэтапный анализ развития поэтики Чехова. Делая это с неизменным уважением к чеховскому слову, к силе его таланта и (это особенно важно!) с отдельным поклоном неимоверному чеховскому осознанию социальной ситуации.
Особо хочется отметить нечастый в чеховиане разбор произведений автора в связке с традиционным для классической русской литературы духовным, религиозным смыслом. Принципиально иной чеховский подход к теме духовного еще никогда не был так доступно, интересно и убедительно проанализирован. Связка "Пушкин-Чехов" вызвала у меня такой восторг, как встреча с давно не виденным любимым другом. Скрупулезный анализ строения чеховских текстов, речевых характеристик героев - приносит отдельное удовольствие поклонникам чеховской прозы.
но больше всего радует осознание Чудаковым того факта, что сумма всех чеховских приёмов, разбор всех предложений и слов все равно не даст полного понимания той магии, которая знакома всем читателям Чехова. Поскольку, как и все истинные произведения искусства, целое у Чехова неизмеримо больше и выше всех составляющих.
Самая настоятельная рекомендация всем любителям изящной словесности, Чехова особенно.

Важное переиздание двух литературоведческих работ Чудакова, которые уже стали библиографической редкостью. Две книги под одной обложкой представляют интерес не только чеховедам (любой чеховед и так уже прекрасно знаком с этими работами), но и для всех, кому не безынтересен один из важнейших прозаиков XIX-XX веков, А. Чехов.