Глава вторая
ЗАКАЗЧИК

В воскресенье я встал поздно, в десять часов утра. Побрился, умылся, позавтракал овсяной кашей и сел было смотреть по телевизору новости, как вдруг вспомнил, что обещал позвонить своему вчерашнему новому знакомому Сергею Манчевскому. Я взял с журнального столика мобильный телефон, потом сходил в прихожую, достал из висевшей в шкафу куртки визитную карточку и набрал напечатанный на ней номер. После двух гудков знакомый по вчерашним посиделкам в кафе голос проговорил:

– Да, я слушаю.

– Я так понимаю, что разговариваю с Сергеем Александровичем Манчевским?

– Да это я, – отозвался на другом конце беспроводной линии мужчина.

– Я Игорь Гладышев, – назвался я и сел на диван. – Частный сыщик.

– Очень приятно, Игорь, что вы вспомнили обо мне и позвонили, – мягко проговорил мой визави.

– Что у вас? – поинтересовался я.

– Это не телефонный разговор, – поспешно проговорил Сергей Александрович. – Давайте мы с вами где-нибудь пересечемся. Было бы здорово, если бы вы подъехали ко мне домой, у меня здесь имеются кое-какие улики.

– Хорошо, я не против, но только имейте в виду, Сергей Александрович, – сказал я глуховато. – Я не подписываюсь на дела связанные с адюльтером. Так что если вы потребуете следить за вашей женой, чтобы поймать ее на измене, то напрасно потратите время, а я бензин, добираясь до вашего дома.

– Нет, нет, что вы! – поспешно сказал Манчевский. – Ничего подобного. У меня совершенно иного рода к вам поручение.

– Хорошо. Диктуйте адрес.

– Шестнадцатая Парковая, дом двенадцать квартира сорок три. Код на двери тридцать девять, пятьдесят три, двадцать восемь.

– Вы сейчас дома?

– Да.

– Отлично. Тогда ждите, я примерно через час подъеду к вам.

С этими словами я нажал на клавишу разъединения линии и записал на всякий случай, пока свежо в памяти, на визитке домашний адрес Манчевского.

Одевшись в джинсы, рубашку и куртку, я вышел сначала из квартиры, а затем из дома на улицу и отправился в гараж. Идти было всего несколько минут, и вскоре я уже открывал ворота гаража и влезал в свой автомобиль. Железо за ночь остыло, я завел мотор и включил печку. Пока мотор прогревался, забил в поисковик адрес Манчевского. Выждав еще пару минут, тронулся с места.

Ехать пришлось минут тридцать. Механический голос из навигатора подсказывал мне путь. Проплутав по городу, я подъехал к нужному мне адресу. Двенадцатый дом на Шестнадцатой Парковой улице представлял собой хрущевскую пятиэтажку. Снаружи дом давно не ремонтировался, он потемнел от времени. Жили в нем, очевидно, не очень богатые люди, потому что пластиковые окна красовались лишь в некоторых квартирах.

Я подошел к третьему подъезду, набрал код, который мне назвал Манчевский и поднялся на пятый этаж. Дверь была стремной, обитой дешевым дерматином, кое-где на складках которого лежала пыль. Нажал на кнопку звонка, раздалась трель, меня уже ждали – дверь спустя несколько мгновений распахнулась. На пороге стоял тот самый мужчина, что сидел вчера в кафе вместе с нами. Одет он был по-домашнему: в тренировочный костюм синего цвета и тапочки. Войдя, я поздоровался с хозяином квартиры за руку, прикрыл за собою дверь. Лампочка в прихожей была тускловатой, стены обшарпаны, видать не очень-то процветали дела у художника.

Я прошел следом за хозяином в кухню. К моему приходу хозяин квартиры накрыл стол, на нем стояли нарезки разных видов колбасы и сыра, бутылка коньяку, рюмки, хлеб, соленые огурчики, лимон.

– Присаживайтесь, Игорь Степанович! – любезным тоном предложил мне Манчевский.

Я сел на табуретку, Сергей – напротив.

– Вы за рулем? – спросил он меня сходу.

Я кивнул:

– Да.

– Жаль! – с нотками досады произнес хозяин квартиры. – Думал с вами пропустить по паре рюмок хорошего коньяку.

– Увы, – я развел руками. – А вы, Сергей Александрович, пейте.

– Пожалуй, выпью немного, хотя и не привык пить в одиночку. А вы угощайтесь, Игорь Степанович, – он жестом щедрого человека указал на стол, где стояла всевозможная закуска. – Чай или кофе?

– Лучше чаю, – ответил я.

– А это, пожалуйста!

Кухня была маленькая, здесь с трудом умещались кухонный гарнитур и небольшой стол. Для холодильника уже места не хватало, и он стоял в коридоре между двумя комнатами. До плиты можно было дотянуться рукой, однако хозяин встал и зажег под чайником газ на плите. Затем он сел, а я спросил:

– И зачем же вам понадобились мои услуги, Сергей Александрович?

Он выпил рюмку коньяку, закусил лимоном и ответил:

– У меня к вам очень деликатное дело. Начну издалека. Жена у меня уехала в командировку, – он хмыкнул: – Это анекдотический факт, поскольку обычно в командировку уезжает муж.

В знак согласия я кивнул.

– Я оказался на какое-то время холостяком, – продолжил Манчевский, – и пригласил к себе в гости троих своих лучших друзей еще по школе. Это Александр Варламов, Виктор Новиков и Николай Львов. Мы купили закуску, выпивку и сели в гостиной за стол. Вспомнить, так сказать, молодость. – Он поднялся и начал заваривать чай – вода в чайнике к этому времени вскипела. – Понимаете, я не только художник, но и в некоторой степени коллекционер, – он поставил чайник на стол, рядом с ним – чашку, – полотен некоторых известных мастеров живописи. Иной раз, я не буду скрывать, перепродаю картины. Собственно говоря, этим и живу. Дело в том, что в мои руки не так давно попала картина Эдуарда Мане «Завтрак у пруда». – Он налил мне чаю и продолжил: – Я в тот день немножко выпил и прихвастнул приобретением, сходил в комнату-студию, взял оттуда картину и принес ее в гостиную показать друзьям. Они мало что понимают в живописи, но радость переполняла меня, оттого, что стал обладателем такой замечательной вещи, которая, между прочим, стоит более миллиона долларов. И я поспешил поделиться радостью со своими товарищами… А вы пейте, пейте чай и ешьте!

– Спасибо, – поблагодарил я, поднялся, вымыл руки под кухонным краном и вытер чистой салфеткой. Присев, взялся за чай и бутерброды.

– Так вот, – возвращаясь к прерванному рассказу, вновь заговорил Сергей Александрович. – Продемонстрировав картину товарищам, я отнес ее назад в студию и вернулся за стол. Мы долго сидели, выпивали, ели разговаривали, затем я проводил своих друзей, а на следующий день утром обнаружил, что картина Эдуарда Мане «Завтрак у пруда» пропала.