Сашка стоял возле входных дверей в магазин и с мольбой смотрел на прохожих. В его кепке лежало несколько мелких помятых купюр. Сашку сильно шатало, перед глазами всё было каким-то нереальным, расплывчатым. В желудке жгло, а денег, что лежали в кепке, не хватало даже на маленькую булочку.
– Подайте, пожалуйста, на хлеб. Очень кушать хочется, – закричал мальчишка, когда увидел приближающуюся к дверям магазина грузную женщину.
Она остановилась и с презрением посмотрела на Сашку:
– Верю, дорогой, что хочется. Всем людям хочется кушать. Иди домой к мамке, пускай тебя накормит.
Сашка виновато опустил взгляд в землю.
– Не накормит она меня, – прошептал он, – Если я ей денег не принесу – реально не накормит….
– Все вы так говорите, а потом деньги абы на что тратите, – повысила голос женщина – Работать надо, а не попрошайничать! Так своей мамке и скажи!
Сашка отвернулся и сжал свои тонкие пальчики в кулачки, глаза его налились кровью, стали злющими. Он вновь повернулся к женщине и выкрикнул:
– Иди в жопу, дура! Сама иди работай!
Женщина осуждающе повертела головой и вошла в магазин. Внезапно на лице Сашки появилась грустная улыбка. По ступенькам к магазину поднималось несколько человек, среди которых он увидел Витьку Корпагина. Вот у кого я попрошу денег на булку, – подумал голодный мальчишка, – Витька даст, он не жадина. Сашка сделал несколько шагов в сторону Вити.
– Привет, Сашка! – сказал Витя и пожал младшему брату Сергея Трусова руку.
Сашка шмыгнул носом.
– Привет, Витя!
– Как твои дела?
Сашка посмотрел на Витю.
– У меня, блин, всё хорошо, – ответил он, и его синие губы при этом скривились.
Сашка расклеился на глазах, по щеке побежало несколько слёз, и стало видно, какая сильная боль таится в его сердце.
– Эй-эй, Сашка, я к тебе по очень важному делу, а ты сразу в слёзы! – упрекнул его Витька.
Сашка вытер рукавом куртки слёзы.
– По какому делу? – спросил он.
Витя взял его за руку и потянул вниз по ступенькам.
– По очень серьёзному и мужскому делу. Обещай, что ты меня в этом деле никогда не подведёшь.
И всё-таки Сашка постеснялся попросить у Витьки денег на булку, хотя понимал, что он сойдёт ночью с ума от голода. Стало почему-то стыдно. К нему обратились по очень серьёзному делу, как к совершенно взрослому и уважаемому человеку, а он тут вдруг возьмёт и станет попрошайничать.
– А что за дело-то? – переспросил он, осознавая, что Витька забирает у него последние минуты, оставшиеся до закрытия магазина.
– Пошли ко мне домой, я всё тебе подробно объясню, – неожиданно предложил Витя, и у Сашки в душе затеплилась надежда, что друг Сергея напоет его хотя бы чаем.
Кирилл и Семён поставили перед диваном стол-книгу, раскрыли его, постелили скатерть и принесли из кухни нарезанную закуску, селёдку под шубой и картошку с котлетами в глубокой тарелке. Кирилл нарезал на доске хлеб, а Семён вылил спирт из полулитровой бутылки в трёхлитровую банку.
– Что-то пацаны задерживаются, – разволновался Кирилл.
– Твои родаки точно не надумают вернуться с дачи? – на всякий случай спросил Семён.
– Не бойся. Не надумают, – ответил Кирилл и раскинул хлеб на столе между тарелок.
Семён поставил пустую бутылку из-под спирта под стол и налил из графина в трёхлитровую банку обычную воду.
– Давай тогда по одной за мою денюху, – предложил он.
– Наливай! – согласился Кирилл.
– Подожди, сейчас реакция пройдёт, – сказал Семён и помешал спирт длинной деревянной ложкой.
Семён посмотрел на трёхлитровую банку, и муть в ней, словно по волшебству, пропала. Семён налил разбавленный спирт из банки в две рюмки до краёв. Кирилл и Семён взяли рюмки в руки и чокнулись.
– За тебя, мой друг! – выпятив вперёд грудь, важно произнёс Кирилл, – Желаю, чтобы все твои мечты сбылись….
Кирилл залпом выпил свою рюмку, поморщился и подавил рвотные позывы.
– Спасибо, дружище! – вскрикнул Семён, выпил свою рюмку, схватил со стола кусочек нарезанного огурца и закусил. – О, боже, какая гадость! Тебе не кажется, что спирт чем-то отдаёт… Фе! Фу! – скривился он, – Каким-то одеколоном…
– Ничего страшного, пить можно, – заверил его Кирилл.
Хмельницкий отодвинулся от стола и закурил сигарету. Сделал длинную затяжку, выпустил облако дыма и почувствовал, как неприятно запершило в горле. Он стряхнул пепел в пепельницу и взглянул на Игоря Макарова с нескрываемой злостью.
– Я когда вас попросил явиться ко мне?
– Как смог, так явился, – огрызнулся отец Вадима.
Оперативник чуть не подавился дымом от такого грубого ответа.
– Я попрошу впредь являться в точно назначенное мною время, – сказал он, и его лицо покрылось красными пятнами.
– Я не терял время: искал сына, – стал объяснять Игорь. – Ходил по его друзьям. В школу несколько раз заглянул. По подвалам близлежащих домов походил.
– И, что, нашли?
Игорь проглотил ком, подступивший к горлу.
– Нет. Но я не собираюсь сидеть, сложа руки. И на вас я тоже не надеюсь. Четыре дня прошло, а у вас никаких результатов.
– Это вы так думаете, – сказал с улыбкой Хмельницкий. – А результаты кое-какие есть.
– И какие же?
– Я нашёл дело, похожее на ваше.
На кухне Витя усадил Сашу за стол, а сам стал в сторонке у окна. Сашка сразу же набросился на горячий борщ со сметаной, он выцедил его из тарелки весь до капельки и проглотил весь хлеб, что лежал нарезанным на столе.
– Значит так, Санька, – произнёс Витька, – Твой брат, когда ещё был жив, оставил мне очень много денег….
Сашка медленно поднял голову от тарелки и неверящими глазами посмотрел на Корпагина.
– Но денег, пока ты не подрастёшь и не станешь взрослым, как я, сказал тебе не давать, – добавил к сказанному Витя.
– Почему? – удивился Сашка.
– Маленький ты ещё, потому что, – объяснил ему Витя, – Первое, что он попросил, чтобы ты это держал в секрете. Обещаешь?
– Обещаю.
– Второе, три раза в день, если ты не в школе, а если в школе, то после уроков и обязательно вечером, ты будешь приходить сюда, в этот дом, и кушать. И ни разу, ни меня, ни своего брата, в этом плане не подведёшь. Обещаешь?!
– Обещаю! – произнёс Сашка и заплакал. – Реально обещаю.
– И никого здесь, дружок мой, не стесняйся. Все, кто здесь живёт, всегда будут рады твоему приходу и всегда тебе откроют дверь.
– Хорошо, я не буду никого стесняться, – прошептал, глотая слёзы, Сашка, – И никогда тебя не подведу.
Витя подошёл к Сашке и погладил его по голове.
– Ну что ж. Пацан сказал, пацан сделал. Давай пять!
Витя выставил свою ладонь, и Сашка со всей силы хлопнул по ней своей.
– В чём схожесть этих дел? – поинтересовался Игорь у Хмельницкого.
– Ровно пол года назад пропал Антон Долатов, – поведал ему оперативник. – Мальчишка девяти лет. Он не вернулся домой со школы.
– Его так и не нашли?
– Не нашли, – вздохнул Хмельницкий.
– А по подробней можно? Чем исчезновение Вадима похоже на исчезновение Антона?
– Пропавшие дети одинакового возраста. Почти что. Разница не большая.
– И это всё? – удивился Игорь.
– Это не всё. Это уже кое-что. Пропавшие дети – мальчики.
– Это всего лишь тупые совпадения.
Хмельницкий грустно посмотрел на Игоря и кивнул.
– Может быть.
– Ладно, простите. Вы не могли бы дать адрес родителей этого Антона?
Хмельницкий взял со стола записную книжку, открыл её на последней записи.
– Записывайте, – сказал он.
– А теперь скажи мне, Сашка, где мне найти твою сестрёнку Свету? – неожиданно для Сашки задал серьёзный вопрос Витя.
– Я не знаю, – ответил Сашка и испуганно уставился на Витю, – Светы нету, она куда-то пропала.
– Как пропала? – вскрикнул Витя, – Мама твоя сказала мне сегодня, что Света в школе. Разве это не так?
– Мама всем так говорит, – стал объяснять Сашка, – Но на самом деле Света давно уже не ходит в школу. Когда она ходила в школу, то домой всегда приходила уроки делать.
Ошеломлённый известием Витя опустился на табуретку и внимательно посмотрел на Сашку.
– А сейчас не приходит?
– Давно, блин, уже не приходит. Я её с осени не видел, – пояснил Сашка.
– И, что, всё это время никто не интересовался её пропажей? Что даже со школы никто не приходил?
– Сначала много кто интересовался, но потом вдруг перестали интересоваться.
Витя скривился от удивления и замотал головой:
– Вот тебе номер. Пропал человек, и никто не волнуется по этому поводу.
Хмельницкий зашел в квартиру Макаровых без спроса: не позвонил, не постучал, а просто нажал на ручку и потянул на себя дверь. Ольга сидела за столом на кухне. Заплаканная, осунувшаяся. В раскрытой ладони у неё лежало несколько таблеток. Она словно застыла и смотрела в никуда.
– Это опять я, – обрадовал её Хмельницкий своим появлением.
Ольга бросила на него усталый измученный взгляд.
– Я вижу, – пробормотала она.
– Я хотел бы задать вам ещё пару вопросов.
Ольга положила таблетки в рот и запила водой. Как же достал её этот мерзкий опер. Если б за убийство людей не наказывали, она б его точно убила. Прямо тут – на кухне. Взяла бы острый нож и воткнула его в хриплую глотку.
– Я очень плохо себя чувствую, – вместо этого сквозь зубы сказала она.
Хмельницкий сел напротив неё.
– Ольга, объясните мне, как так получилось, что вы не услышали, как ушёл из дома ваш сын?
– С чего вы взяли, что он ушёл? – вскрикнула мать Вадима. – Может, его похитили?
Хмельницкий неприятно улыбнулся и уставился в её глаза. Она не выдержала и отвела взгляд.
– Чего вы так на меня смотрите? Я вас не понимаю.
– Хорошо, если вам так хочется, я поставлю вопрос по-другому, – повысил голос Хмельницкий. – Объясните, как это так получилось, что вы не услышали, как похищали вашего сына.
– Я спала.
– Вы на ночь пьёте снотворное?
– Нет же!
Хмельницкий встал из-за стола, понимая, что больше ничего интересного для себя не услышит.
– Знаете, мамаша, – произнёс он, – ищите своего сыночка сами. Не хотите мне рассказывать правду – ваши трудности!
– Что вы ко мне прицепились? – взвизгнула Ольга.
– Скажите мне прямо! У вас есть любовник! И вы не ночевали этой ночью дома.
– Да, как вы смеете: подозревать меня в таком?!
– Я не люблю, когда меня водят за нос. Вы утверждали, что уложили сына спать и сами легли. Утром проснулись – сына нет.
– Так оно и было.
Хмельницкий схватил Ольгу за подбородок и приподнял его, чтоб она смотрела прямо ему в глаза.
– Слушай, сучка! У тебя дитё пропало, а ты за свою шкуру волнуешься.
Сашка печальными глазами взглянул в сторону кухни. Там играла гармонь, и гремел голос матери. Она, надрываясь изо всех сил, вопила пьяным голосом: «как упоительны в России вечера…».
Сашка плюнул на пол и, опустив голову, поплёлся по коридору. А Ирина Петровна, сидя на обшарпанной табуретке по середине кухни в дырявых трусах и в лифчике, орала всё ту же песню. На неё пялились два полураздетых мужика с наколками на шее, плечах, груди и руках. На столе стояла початая литровая бутылка водки и рядом с ней лежали замусоленные карты. А так же на нём можно было увидеть остатки сала, которое принёс Витька, чтоб бедные Трусовы не голодали. Оно очень хорошо пошло в качестве закуски.
Дворник Лёша от души наяривал на гармони.
– Давай, хозяйка, давай! – подбадривал он.
Один из бывших зеков вставил пальцы в рот и засвистел.
О проекте
О подписке