Иосиф сел на землю возле куста «волчьей ягоды» и начал с хрипом хватать ртом воздух.
– Всё… Мужики… Не могу больше… Плохо мне…
Иосиф вдруг закатил глаза и упал головой прямо в куст. «А-а…», – простонал он и затих.
– Сердце, да?! Что делать, Антоха?! – закричал Игорь (один из полицейских).
– А я знаю?! – заорал в ответ испуганный Антон.
Он несколько раз ударил Иосифа по щекам, потом схватил его за руку и попытался прощупать пульс.
– У него пульса нет. Твою мать!!
– Да подожди ты, Вадя! Здесь что-то не так! – вскочил со скамейки Андрей. – Откуда взялась последняя записка?! Я ее не писал!
– Успокойся и сядь на место! Я тебе сейчас всё детально объясню, дурья твоя башка! – отрывисто произнес Михаил.
– Да, сядь ты, Андрей! – сказал Вадим Дмитриевич. – Нам, действительно, есть о чём поговорить.
Андрей расстроенным взглядом посмотрел сначала на Вадима Дмитриевича, затем на Михаила, топнул в отчаянии ногой и сел обратно на скамейку.
– Я ещё до того, как пропала Машка, понял, что всё происходящее – это чья-то злая шутка, жестокий розыгрыш, – заговорил Михаил. – Вы просчитались с закрытым окном, на котором девочка написала слово «Ритори». Как девочка смогла из него выпрыгнуть? Было только два варианта – либо она его открыла, выпрыгнула, и, пока летела вниз, кто-то опять его закрыл на защелки, либо она разбила стекло и выпрыгнула. Стекло целое. Сама она его закрыть, естественно, не могла. Я доступно объясняю?
Андрей кивнул, а Вадим Дмитриевич махнул рукой, мол, давай, продолжай, мы тебя слушаем.
– Если окно кто-то закрыл, в этом опять же нет никакого смысла. Зачем? Даже если девочку вытолкнули. Что это даст предполагаемому убийце?
– А может, он так следы путал, этот убийца! Ну, гипо-те-тический убийца… – не согласился полицейский.
– Это не важно. Самое главное, что с того момента я стал наблюдать за всеми людьми, находящимися на базе, и анализировать их поступки, чего не делал до этого. А также обратил внимание на тот факт, что почерки, которыми написано слово «Ритори», разные. На окне написано рукой прилежной в учёбе девочки. Каждая буковка выведена очень аккуратно. А вот на стене в спальне Маши писал мужчина, у которого почерк настолько корявый, что лучше его вообще никому не показывать.
– С такой наблюдательностью тебе надо идти работать к нам в полицию. Таких, как ты, у нас очень ценят, – встрял Вадим Дмитриевич.
– И вот благодаря этой наблюдательности, я очень быстро понял, кто участвует в этом глупом розыгрыше. Когда Олег закричал, что нужно срочно звонить в полицию, Андрей настолько молниеносно среагировал на этот крик и выхватил из кармана мобильник, как ковбой пистолет из кобуры, что это сразу же бросилось мне в глаза. А затем, конечно, я уже не удивился тому факту, что вы так быстро примчались на место происшествия.
– Вот такие мы быстрые. А чего ты хотел? Умеем отлично работать, – хохотнул полицейский со шрамом на щеке.
– Ага, я ж ничего… Не спорю. Меня больше всего удивило имя якобы погибшей девочки, которая меня потом пугала ночью и смеялась, как сумасшедшая. Уж очень оно было мудрёное. И я подумал, что кому-то очень хочется доказать, что он очень умный чувак, что только очень-очень умные люди способны до такого закрученного имени додуматься. Извини меня, Андрюха, но когда мы шли по просеке, я уже ни грамма не сомневался, что этот «гений» – ты. И даже представил тебя, только-только задумывающим этот розыгрыш. «О, как я их сделаю! – думал ты. – Они наконец-то поймут, какой я прикольный и умный чувак!».
– Это точно! – согласился Вадим Дмитриевич. – Наш Андрей – мужик не промах, а мозгов маловато. Скажи мне, Андрюха, нахрена ты положил у меня в домике у всех на виду коробку с салютом и петарды? Ты же сразу выдал себя с потрохами.
– Я хотел, чтоб мы, как только розыгрыш закончится, это дело хорошенько отметили. Попили бы шампанское под звуки салюта и разрывающихся петард, – смущенно сказал Андрей.
– Вот же не человек, а сплошная умная голова. Шампанское спрятал, а петарды с салютом выставил всем на обозрение.
– Что ты понимаешь! – возмутился Андрей. – Я боялся, что Машка до шампанского доберется. Дети – они ж любопытные, всё им интересно потрогать, попробовать. Что ты, ребёнком не был?
– Был, – вздохнул Вадим Дмитриевич. – Вот из-за такого поганого любопытства шрам от петарды у меня на щеке и остался. Я зажёг её и кинул. Она упала и не бабахнула. Я её поднял и дунул в неё разочек, ну, чтоб она разгорелась…
– И что?
– И ничего хорошего…
– Ладно, проехали, – обиженно произнёс Андрей. – Вы мне объясните, кто написал записку, и куда Машка делась?
– Маша, скорее всего, давно уже сидит дома, – сказал Михаил. – И отвёз её туда Иосиф, который, каким-то образом, видать, подслушал твои разговоры с друзьями-полицейскими. И догадался про розыгрыш. Иосиф сам едва не погиб из-за этой дурацкой шутки, он же реально чуть не захлебнулся в том подвале. И поэтому, наверное, решил вас проучить и повернул этот розыгрыш против вас самих.
– Чёрт! Как я об этом не догадался! – вскрикнул Вадим Дмитриевич. – Я почему-то думал, что записка это – твоих рук дело. Ха! Получается, что этот подлец Иосиф в данный момент старательно запугивает Антона и Игоря своим больным сердцем, которое у него совершенно не болит. Вот кто умник-то настоящий!
Михаил засмеялся вместе с Вадимом Дмитриевичем. И только Андрей на это никак не среагировал.
Иосиф, высунув язык, лежал на земле с закрытыми глазами, по его подбородку текли слюни. Он осторожно приоткрыл один глаз и увидел следующую картину. Игорь и Антон, стоя на коленях, склонились к нему с двух сторон. В глазах Игоря плескался ужас.
– Нет!! Почему – я?! – закричал он.
– Ты, а кто же ещё?! – толкнул его в плечо Антон.
– Сам давай! – Игорь замотал головой (Иосиф к этому моменту успел закрыть свой любопытный глаз). – Не буду я ему делать искусственное дыхание, даже не проси!
– Я, как старший по званию, тебе приказываю! – заорал на Игоря Антон.
– У-у! – завыл Игорь и, не вытирая слюны с подбородка Иосифа, выдохнул воздух из своего рта в его рот. Иосиф при этом не растерялся, крепко обнял его и поцеловал в засос.
Игорь еле вырвался из крепких объятий Иосифа.
– Ты чё творишь, придурок! – всё, что успел выкрикнуть он, прежде чем его вывернуло наизнанку.
– Дайте кто-нибудь и мне сигарету, – попросил Вадим Дмитриевич.
Михаил, закуривший очередную сигарету, протянул пачку полицейскому. Тот вытянул сигарету и благодарно кивнул.
– И всё-таки, Михаил, никто из нас не осмелился произнести некоторые вещи, – тихо заговорил Вадим Дмитриевич и поднялся со скамейки, – про которые знаем мы все, но боимся сказать, потому что они не поддаются никакому объяснению. В этом заброшенном здании что-то не так. Помните, к примеру, громкий смех девочки? Смею всех вас заверить, что в этот момент Игорь и его дочка Света уже покинули это жуткое строение. Клянусь вам, я сам это видел.
– Я не понимаю, о чём это ты? – удивился Андрей. – Разве это не Светка смеялась? Так звонко смеётся только она, я в этом уверен на сто процентов.
– Скажи мне, Андрюха, как она могла смеяться, если я её своими глазами видел в окно. Она шла к нашей машине, а машина была с включенными фарами. Я ошибиться никак не мог, – возразил ему Вадим Дмитриевич. – Признаюсь, камень в окно кинул я. А вот смех девочки – это выходит за грань моего понимания.
– Тише… тишь… тише, – прошептал Михаил. – Такое ощущение, что в этом здании воспроизводятся звуки, которые прозвучат в скором будущем… Бред это всё, конечно… Ладно, давайте возвращаться на базу. Выпьем пару бутылочек пива за неудавшийся розыгрыш.
Антон и Игорь минут десять не могли прийти в себя, после того как поняли, что Иосиф их конкретно разыграл. Антон хохотал без умолку: он катался по земле и держался за живот. Чуть-чуть успокаивался, вспоминал произошедшее, и вновь впадал в истерику. Игорь, отплёвываясь, совал Иосифу под нос кулак.
– Ах ты, гадина! – возмущался он. – Ты чего целоваться полез?! Педик, что ли?
Когда все трое мужчин успокоились, они поднялись с земли и в весёлом настроении пошли к базе отдыха.
Иосиф и два милиционера вышли на широкую лесную дорогу, идущую мимо заброшенного здания. Иосиф автоматически поднял голову и посмотрел на окно, в котором первый раз увидел «мистическую Ритори» и улыбнулся. В окне была видна девочка, она отчаянно махала руками. Иосиф повернулся к Игорю и спросил:
– Не надоело ещё твоей дочери изображать Ритори? И нечего ей там одной бродить, пол совсем прогнил, еще провалится… Папаша, тоже мне…
Полицейские остановились, как вкопанные, и, задрали головы вверх.
Девочка всё так же отчаянно махала руками, а затем принялась что-то писать на стекле.
– Светка давно уже дома. Я её сам вчера на машине отвёз, – прошептал Игорь.
– Я так понимаю, шутки ещё не закончились, – предположил Антон.
Иосиф подошёл поближе к дому и внимательно присмотрелся.
– О, Господи! – вскрикнул Иосиф. – Это ж Олька – дочка Михаила! Что она там делает?
Внезапно Оля начала лупить кулаками по стеклу. Стекло загремело. Затем бедная девочка исчезла на несколько секунд и резко появилась. Видимо, с разбегу дитё запрыгнуло на подоконник, налетело на стекло и, вместе с осколками, полетело вниз. Приземлилась Оля неудачно – она ударилась головой о камень, на котором в свое время лежала голова Светы, испачканная красной краской для пущего эффекта.
Иосиф страшно закричал и кинулся к несчастной девочке.
Вокруг Олиной головы начала растекаться кровь. Иосиф поднял её бездыханное тело с земли и побежал к полицейской машине. Игорь и Антон бросились вслед за ним.
– В больницу! – заорал Иосиф. – Срочно!!
Михаил почуял неладное, когда увидел свежую кровь на камне. Он сразу же побежал к их базе отдыха. Андрей и Вадим Дмитриевич рванули за ним.
Очутившись на территории жилой базы отдыха, Михаил вдруг резко остановился. У его ног, на тротуарной плитке, было выведено чем-то красным: «РИТОРИ РАЗОЗЛИЛАСЬ». Михаил быстрее реактивного самолёта взлетел на второй этаж и закричал:
– Лариса! Дети! Где вы?!
В этот момент на улице раздались два выстрела. Поняв, что в доме никого нет, Михаил выскочил во двор. Никого. Затем он бросился к сараю, в котором лежали дрова для мангалов.
В сарае, на полу, в луже крови, лежала его жена Лариса. Ее шея и руки были изорваны в клочья. Над ней, склонившись, стоял на коленях его сын Артём и громко рыдал.
Все друзья Михаила (кроме Иры) и трое полицейских – Вадим Дмитриевич, Антон и Игорь, молча, стояли у темных дверей в узком помещении морга. Они не смотрели друг на друга, лица их были бледны. Никакие слова не шли на ум.
Свет в коридоре неприятно мерцал. Тёмная дверь медленно, с каким-то жутким скрипом, стала открываться, и через несколько секунд на пороге появился врач-патологоанатом:
– Девочка умерла не от черепно-мозговой травмы, а от разрыва сердца, – тихо произнёс он. – Врачи пытались её спасти, но сердечко остановилось, не выдержав очередной нагрузки, и запустить его уже не смогли.
Михаил кивнул, повернулся и, так и не взглянув ни на кого, вышел. Никогда в жизни он потом не встречался ни с одним из бывших друзей.
– Как всё это могло случиться? – простонал Иосиф, постаревший, казалось, лет на двадцать.
О проекте
О подписке