Особо выглядят составы с бланкетными и отсылочными диспозициями: преступное поведение в них характеризуется самым общим образом, а правоприменитель в обязательном порядке устанавливает конкретные свойства посягательств на основании предписаний других отраслей права или статей (частей статей) самого УК, однако ссылка на них при квалификации не нужна (нарушение правил охраны труда – ст. 143, простое незаконное предпринимательство и его квалифицированные виды – ст. 171).

Итак, многовековая юридическая практика отобрала наиболее важные и типичные признаки преступлений и нарекла их по совокупности составом. Собранный материал дал возможность законодателю заготовить впрок и обозначить текстуально запретные образцы поведения. По ним юристы судят о противоправности (преступности, запрещенности) различных вредоносных поступков. Этот законодательный минимум информации о преступлениях отражает основные компоненты злодеяний (кто, кому, зачем и как причиняет обиду), а для удобства пользования, исключения повторов и лаконизации текста он рассредоточен по статьям Общей и Особенной частей уголовного закона.

Научное осмысление законодательных признаков всех преступлений позволило их систематизировать, структурировать, создать своеобразный аналог системы химических элементов Д. И. Менделеева. Все юридически значимые свойства криминальных поступков разбиваются в теории уголовного права на четыре элемента или стороны, а последние – на признаки, то есть более дробные характеристики.

Структура состава – своеобразная формула расследования и споров обвинения и защиты по уголовным делам. Известно, что древнеримские юристы пользовались семичленным шаблоном для установления события преступления и его покарания: кто, что, где, с чьей помощью, для чего, каким образом, когда?^[29] Современные представления содержат более детальную схему (по количеству признаков, подлежащих установлению и доказыванию), но в блочном исполнении (четыре элемента или стороны) они упрощены и предлагают лишь четыре вопроса: кто (субъект преступления); кого или что (объект посягательства); как, каким образом (объективная сторона состава преступления) и зачем, с какой целью (субъективная сторона состава).

Легко заметить, что два элемента (стороны) состава характеризуют объективные (то есть внешние, наружные, наблюдаемые) признаки, а два другие – субъективные (определяемые личностными данными посягателя и миром его переживаний и расчетов в связи с производством преступления).

В уголовно-правовой доктрине четыре основных компонента состава принято именовать двояко: либо элементами, либо сторонами. Возможно, полисемия вызвана известным неудобством обозначения автора преступления стороной, вписывания его в лоно собственного поведения. Право же, что есть преступник? Сторона своего собственного злодеяния, элемент акта поведения или компонент деликта? Первые попытки внести ясность в этот вопрос были предприняты еще А. Н. Трайниным, рекомендовавшим считать возраст и вменяемость субъективными условиями или предпосылками уголовной ответственности, а не признаками состава, поскольку «уголовный закон карает преступника не за то, что он психически здоров, а при условии, что он психически здоров»^[30].

С тех пор дискуссии на сей счет не прекращаются, идут с переменным успехом, хотя преобладающим становится взгляд, согласно которому состав преступления представляет собой целостную систему (признаков), состоящую из четырех подсистем (сторон или элементов), в том числе и субъекта преступления. Отсутствие хотя бы одного из элементов или сторон исключает состав, а значит, и преступность содеянного. Профессор А. Н. Трайнин со страстью обличал сторонников взгляда о четырехэлементной структуре состава. Он полагал, что эти структурные характеристики относятся к самому преступлению, которое «обслуживает» состав. Очевидно, что здесь мы видим классический образец схоластического спора^[31].

Состав суть слепок самых существенных свойств преступления, и в этом смысле повторяет в снятом или абстрактном виде его содержание и структуру. Если юридическая практика доказывает наличие в деликте различных взаимодействующих компонентов и необходимость законодательного описания их, то упрек в сходности структур жизненных явлений и понятий о них несостоятелен. Призыв отрицать логику внутреннего устройства состава, поскольку «элементов состава в природе не существует», в нем «можно и должно различать элементы, характеризующие объект преступления и его объективную сторону, субъект преступления и его субъективную сторону»^[32], некорректен и с общетеоретических позиций. Состав преступления – научная абстракция, системный взгляд на бытие. Где, как ни здесь, для удобства анализа сложнейшей материи упражняться в построениях материала, делить его на блоки, элементы, разделы, признаки и пр.? Напротив, преступление, этот психофизиологический акт индивида, характеризуется нерасторжимостью, особой спайкой содержания. Все классификационные опыты над ним должны оговариваться условностью, интересами познания и т. д. Следовательно, точнее будет говорить о субъективной и объективной сторонах состава, а не преступления.

Надо сказать, что в научной и учебной литературе наблюдается определенная вольность в использовании терминологии: элементы, стороны, признаки. К примеру, в одном из последних учебников по Общей части уголовного права утверждается, что группы объективных и субъективных элементов распадаются «на виды этих элементов»^[33]. Известнейший в стране ученый, профессор Н. Ф. Кузнецова, настаивая на общепринятой структуре состава (элемент или сторона – признак, поскольку слово «признак» означает отличительную черту, примету чего-либо), допускает, тем не менее, оговорку, что «элементы состава подразделяются на обязательные и факультативные»^[34]. Профессор М. И. Ковалев, известнейший образец научной и терминологической строгости, видит, однако, в общем составе преступления «следующие признаки: объект преступления, объективную сторону деяния, субъект и субъективную сторону»^[35].

Признаки состава принято ранжировать по предмету их обязательности или факультативности (вариантности). Надо отметить, что такие экспертные оценки возможны лишь на уровне так называемого общего состава, – собирательного образа всех (любых) преступлений. На уровне же конкретных составов подобные логические операции исключены, ибо всякое законодательное требование равноценно в смысле обязательности к руководству.

Аналитический обзор уголовного законодательства (и статей Общей части, и диспозиций статей Особенной части) с непреложностью свидетельствует о следующем.

1. Преступление невозможно, если отсутствует какой-либо (любой) из элементов (сторон) состава. Другое дело – признаки.

2. Наличие четырех элементов состава всякий раз связывается с установление таких признаков, как: а) пострадавший интерес или благо, охраняемое именно уголовным законом (объект как общественное отношение); б) работающее состояние психики по отношению к событию преступления (вина); в) действие или бездействие (формы деяния); г) возраст; д) вменяемость лица, совершившего преступление. Они именуются в науке обязательными признаками общего состава преступления.

3. Предмет, мотив, цель, общественно опасные последствия, место, время, способ, орудие, средство, обстановку, причинно-следственные связи преступления принято считать факультативными или дополнительными признаками. Они характеризуют тот или иной элемент состава только в отдельных случаях, в отношении некоторых преступлений.

Все мыслимые составы преступлений принято делить на определенные группы или роды на основании тех или иных признаков, именуемых критериями, принципами или основаниями классификаций. Классификация (от лат. clasis – разряд и facere – делать) представляет собою логическую операцию деления всего объема явлений или понятий на относительно однородные разряды с целью последующего использования в науке или на практике^[36]. Практически все классификационные решения в науке уголовного права покоятся на законодательном материале. Надо лишь помнить, что полные классификационные наборы свойственны далеко не каждому виду преступлений, а лишь некоторым. Законодатель решает и выражает свое мнение в диспозициях статей Особенной части: употреблять ли в тексте УК все мыслимые разновидности конструкций состава по отношению к каждому преступлению в отдельности или нет.

Кратко охарактеризуем общепринятые классификации составов в отечественной науке.

1. Наиболее известна градация составов по степени их общественной опасности на основной, квалифицированный и привилегированный виды.

Основной (или простой) состав содержит базовые и одновременно ограниченные сведения о преступном акте. Классический пример – состав убийства, предусмотренный ч. 1 ст. 105 УК РФ. Основной состав выполняет роль трафарета, контрольного ряда, способного принять поправки и добавления, не меняющие его сути. Если к этому законодательному минимуму признаков преступления добавляются по воле законодателя другие свойства, и эта операция выражается в формулировании новых статей или частей той же статьи, а размер ответственности за новообразование повышается, налицо квалифицированный состав.

По существу квалифицированный состав создается данными, усиливающими степень общественной опасности содеянного, вину лица и его покарание. Эти данные (организованная группа, тяжкие последствия, значительный ущерб, судимость, крупный и особо крупный размер, неоднократность и пр.) имеют аналог в списках обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63 УК РФ), однако в отличие от последних влияют на квалификацию, упоминаются в диспозициях статей, по которым осуждаются виновные, то есть являются приоритетными. В ч. 2 ст. 63 УК РФ содержится специальная оговорка, что предусмотренность того или иного отягчающего обстоятельства в статье УК в качестве признака преступления исключает ссылку на него при назначении наказания (принцип запрета двойного или повторного учета одних и тех же обстоятельств).

Технически квалифицированные составы чаще всего следуют за основным составом, сформулированным в первой части статьи, расположены в последующих частях той же статьи, а в диспозиции содержат упоминание об основном составе («те же действия») как неизменном фундаменте, к которому законодатель создает пристройки, формирует дополнительные признаки. Примером целой группы квалифицированных составов является ч. 2 ст. 105 УК, где под буквенной индексацией кроются 13 самостоятельных преступлений, обладающих повышенной опасностью, 13 возможностей повысить криминальную значимость так называемого «простого» убийства.

Наконец, привилегированный состав оформляется законодателем путем добавления к основному составу признаков, существенно снижающих степень общественной опасности и потому влияющих на ответственность. Как и квалифицированные виды, привилегированный состав может существовать в УК как часть статьи, следующей за описанием основного состава, либо как отдельная статья с самостоятельной диспозицией. Привилегированные составы убийства в УК поданы в форме отдельных статей (ст. 106–108 УК).

2. По особенностям описания в законе признаков объективной стороны составы делятся на материальные, формальные и усеченные. Полный, в социологическом смысле технологический цикл совершения преступлений (замышление – деяние – последствия) законодатель не всегда считает для себя обязательным. Руководствуясь различными соображениями, в первую очередь превентивными, опасностью отдельных этапов предварительной преступной деятельности, способных, если не принять упредительных мер, привести к сокрушительным для общества результатам, власть расправляется с преступниками, невзирая на отсутствие последствий и даже (в редчайших случаях) самих действий, реально направленных на причинение вреда. Расправа наступает незамедлительно, до наступления беды. Реализуется эта классификация в законе посредством полного или частичного описания в диспозициях статей Особенной части признаков объективной стороны.

Если законодатель упоминает о последствиях, налицо материальные составы (убийство – ст. 105–108, кража – ст. 158, злоупотребление полномочиями – ст. 201). Если же потенциальный вред от посягательства в диспозиции не оговорен (ч. 1 ст. 166 – угон автомобиля или иного транспортного средства), принято говорить о формальных составах. Главное здесь – деяние. Факт наступления или отсутствия общественно опасных последствий на квалификацию содеянного не влияет. Преступление признается оконченным по завершении действий. Фактический вред может быть учтен лишь судом при назначении наказания. Наконец, также оконченными преступлениями считаются по закону отдельные посягательства, когда действия, непосредственно направленные на причинение вреда объекту уголовно-правовой охраны, вообще не совершаются, а он лишь ставится в опасное положение. Ответственность наступает на самых ранних стадиях преступного поведения. Это усеченные составы (бандитизм – ст. 209, организация преступного сообщества – ст. 210).

3. По способу отражения в законе признаков состава они (составы) делятся на простые и сложные. Уголовный закон формулирует в лаконичных диспозициях статей сложные криминальные процессы. Наиболее зловещие эксцессы могут содержать в своем составе акты, достойные отдельного преследования. Однако есть ли смысл в дроблении ответственности, даст ли операция разложения многочлена должный эффект в обществе? Справедливо ли искать в ситуациях массовых беспорядков составы незаконного хранения оружия (ст. 222), оскорбления личности (ст. 130), простого нарушения общественного порядка (ч. 1 ст. 213) и не видеть более грозной опасности? Ответ очевиден – нет. В Кодексе должны быть и есть составы сложного типа, своеобразные системные образования.