Глава 2

С самого утра меня бил мандраж: как там будет на работе? Все же у меня получается перерыв в целых семьдесят лет жизни, хоть вроде и помню прекрасно всех своих сослуживцев, расположение цехов. Да даже вспомнилась тема, по которой сейчас я работаю, но все равно страшно: а вдруг какой нехороший сюрприз всплывет.

Я ехал на завод, а это не ближний свет: метро, к моему большому сожалению, в Питере еще не построили, а то сел бы у себя на «Владимирской» и проехал до «Александра Невского», а это уже полпути. А так пришлось мне весь путь до завода проделать на трамвае да немного походить ножками.

Пока ехал, все время трясся, но стоило только мне зайти на завод, как страх ушел сам собой, и у меня было такое ощущение, как будто я только вчера отсюда вышел, и не было уже прожитой жизни в семь десятков лет. Я уверенно прошел на свое рабочее место, по дороге здороваясь со знакомыми и друзьями. День пролетел быстро, а мне понадобилось всего пару часов, чтобы нормально втянуться в работу.

Прошла неделя, а кажется, что и не было прошедшей жизни, что это все просто галлюцинация. В выходной снова весь день гулял по Питеру вместе с Варей, а со следующего дня приступил к воплощению своей цели. Сразу к начальству не пошел, так как пока кроме голословных заявлений у меня ничего нет. К тому же начинать надо с чего-то малого, что можно легко и быстро сделать.

Задумка на этот счет у меня была, а именно аппарат по закалке металла электротоком, который позволял несколько улучшить качество стали после закалки ее таким образом. Его устройство я знал, и построить его можно было очень быстро, в течение недели, при наличии необходимых материалов и работников. Я прекрасно понимал, что этим поступком, можно сказать, граблю Николая Шашмурина, которого знал лично и с которым потом работал на Кировском заводе. Это именно он, собственно говоря, и разработал этот метод в 1939 году для замены дорогостоящих сталей более дешевой, но ведь я не для себя любимого лично, а для всей страны стараюсь. Короче, простите меня, Николай Федорович, но у меня просто нет другого выхода, чтобы обратить на себя внимание.

Теперь каждую свободную минуту и пару часов после работы я стоял за своим кульманом и работал. Первым делом я, естественно, восстановил из памяти и перенес все чертежи машины по закалке металла электротоком, на это мне понадобилось полторы недели. И только затем приступил к проектированию танка. За основу я взял наш легкий танк Т-50, его я прекрасно знал, так как уже работал по его проекту на своем заводе под руководством Семена Александровича Гинзбурга в 1940 году. Вот только делать его один в один я не хотел. По моему мнению, у него была недостаточная бронезащита в лобовой проекции, а орудие уже слабовато в рамках предстоящей войны. Конечно, вес танка увеличится, но все равно он останется в допустимых рамках, пускай и подойдя к критической массе.

Тут, главное, потом побороть наследие Тухачевского, ведь по его гениальной стратегии нам необходима целая армия легких танков для преследования деморализованного противника. Правда, непонятно, а чем, собственно говоря, его будут деморализовывать. Последствием этой политики были тысячи наших сгоревших танков в первые месяцы войны. А сколько погибло наших танкистов в этих танках! Вот и надо перебороть исключительно ПРАВИЛЬНОЕ мнение военачальников времен Гражданской войны. Ведь нам понадобилось пройти Испанию, Халхин-Гол, Финскую войну, чтобы наше военное начальство наконец поняло, что нашей армии в первую очередь нужны средние и тяжелые танки с противоснарядной броней. Вот если у меня все получится с легким танком, то тогда можно будет и средними, и тяжелыми заняться. Ко мне в таком случае хоть прислушиваться станут.

На обеденном перерыве я встретил своего приятеля, он в литейном цеху работал, и он мне был нужен для производства новой брони для танков и металла для трансмиссии.

– Привет, Игорь, как дела? Тут у меня разговор есть, по твоей теме, кстати.

– О, Олег, привет. Что за разговор?

– По твоей мечте. Только сейчас не место и не время для него. Давай сегодня после смены в нашей пивной, я заранее там столик займу и тебя подожду. Вот тогда под пивко, не торопясь, и поговорим спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой. Гарантирую, тебе понравится тема нашего разговора.

– Змей-искуситель! Вот теперь и гадай, что ты мне предложить хочешь. Ладно, приду.

Мы разошлись, а после работы я неторопливо пошел в пивную, которая располагалась буквально в полукилометре от завода. Среди наших рабочих она была очень популярна: здесь всегда было пиво, и сама пивная была светлой и чистой.

Это мне было хорошо: наступил конец работы – убрал бумаги и чертежные принадлежности в ящик стола, и готово, можно смело идти домой. А Игорьку надо сначала пойти в душ и помыться, а потом одеться.

В пивной как раз освободился небольшой столик в углу, на двоих. Взяв две пол-литровые кружки светлого пива, я занял этот столик и стал неторопливо и понемногу отхлебывать из кружки, ожидая, пока придет Игорь. Я не особый любитель пива, но иногда можно и выпить. Вот так я и просидел с полчаса, пока в пивной не появился Игорь. Махнув ему рукой, чтобы он быстрей меня заметил, я сделал еще глоток. Игорь увидел меня сразу и направился к столику. Когда он уселся, я протянул ему кружку с пивом.

Разом ополовинив кружку, Игорь вытер рот рукавом, поставил кружку на стол и спросил:

– Ну, Олег, и о чем ты хотел со мной поговорить?

– О твоей мечте, Игорь. Ты ведь хочешь сварить свою броневую сталь?

– Хочу. А тебе какое до этого дело?

– Ты хочешь сварить новую броневую сталь, а я хочу сделать новый танк, и ему понадобится хорошая броня.

– А я чем могу тебе помочь? Ты ведь знаешь, что у меня пока ничего не получается, да и мастер начал косо смотреть.

– Посмотри.

Я протянул Игорю лист бумаги, где были написаны две формулы стали – броневой и инструментальной для трансмиссии – и краткое описание всего техпроцесса их варки. Игорь взял лист и стал внимательно его читать.

Прочитав дважды, он удивленно спросил у меня:

– Олег, откуда это у тебя?

– Неважно. Главное, что никто не скажет, что ты это украл.

– Я так не могу, Олег. Это не мое изобретение. А что с теми, кто это придумал?

– Не дури, это никто не изобретал, а такая броня нужна уже сейчас.

– Я не пойду на обман. Извини, но я так не могу.

– МОЖЕШЬ… – яростно прошипел я ему. – Ишь, чистоплюй какой выискался! А то, что наши танки горят как свечки, тебе все равно?! У меня сосед, майор танкист из Испании, инвалидом вернулся, потому что наши Т-26 с легкостью пробиваются любыми противотанковыми пушками. И это ему, считай, еще повезло, потому что его мехвода убило на месте, когда противотанковый снаряд пробил лобовую броню. Если тебе все равно, то мне нет, я не хочу, чтобы наши танкисты возвращались домой инвалидами или гибли только из-за того, что наши танки уже устарели и на них никудышная броня. А рецепт… Считай это откровением свыше. Никто тебе претензий за него не предъявит, а эти броня и сталь нужны уже сейчас. Неважно, откуда это. Важно, что это может спасти жизни и здоровье наших танкистов, это главное. Остальное выбрось из головы.

– Ну не знаю…

– Короче, я приступил к разработке нового танка. Пока, так сказать, в явочном порядке, но я добьюсь того, что мне официально дадут это задание. И мне для него понадобятся хорошая броня и сталь на ходовую. Не сделаешь ты – сделают другие, вот только все плюшки, связанные с этим, достанутся тому, кто сварит эти броню и сталь. Думай, это тоже дело небыстрое. Но если через неделю ты мне не дашь ответ, то я буду искать другого литейщика, кто не будет таким чистоплюем, как ты.

Забрав у Игоря лист бумаги с формулами и описанием литья, я спрятал его в карман рубашки. Затем быстро допил пиво несколькими большими глотками и, поставив кружку на стол, встал и вышел из пивной.

Раз сегодня из-за разговора с Игорем я закончил работать пораньше, то можно заглянуть и к моей Вареньке, тем более она стала обижаться, что я перестал с ней встречаться по рабочим дням.

Мне повезло, Варя была дома. Только она, надув губки, стала изображать из себя недотрогу.

– И что с тобой случилось, что ты решил ко мне сегодня прийти? Уже три недели ты встречаешься со мной только в выходной. Или другую себе нашел?

– Не говори чепухи. Просто у меня времени практически не стало, работаю много.

– Не ври мне, остальные ребята из конструкторского бюро приходят домой как обычно.

– Я работаю над своим проектом в нерабочее время, вот и прихожу домой поздно.

– И что мой великий изобретатель изобретает?

– Новый танк.

– А кроме тебя некому этого делать?

– А другие не знают, что именно надо.

– А ты знаешь?!

– А я знаю!

– Ага, никто не знает, все такие глупые, а мой Олег один такой умный, что знает.

– Помнишь, мы на майском параде в Москве видели Т-35.

– Помню, он такой здоровый, просто жуть берет.

– Ну да, братская могила для одиннадцати.

– Как ты можешь так говорить?!

– Я – могу! Ты не забыла, ГДЕ я работаю? Так вот, броня этого монстра пробивается любым противотанковым орудием с любой проекции уже на средней дистанции, а промахнуться по нему трудно, больно большой. Я много думал о танках и с танкистами говорил. Мой сосед, дядя Петя, вернулся из Испании без ноги. Он БЫЛ танкистом, теперь он инвалид, а все потому, что наши танки не могут противостоять орудиям, у них в основном противопульное бронирование. Я не хочу, чтобы такие дяди Пети возвращались домой инвалидами.

Ох, чувствую, не раз еще мне придется упомянуть дядю Петю, пока я смогу спроектировать и построить свой танк.

Все же мне удалось уболтать Варю, и мы пошли гулять, раз у меня выдалась такая возможность.

Через три дня на заводе в обеденный перерыв ко мне подошел Игорь.

– Олег, я согласен. Действительно, если там стоящая сталь, то не следует тянуть с ее внедрением.

– Я рад, что ты это понял. Если ты считаешь, что недостоин денег, которые тебе заплатят за это изобретение, то всегда можешь их пожертвовать государству или какому детдому. Но я считаю, что ты их честно заслужишь. Я тебе просто передаю сырую заготовку, и именно ты будешь внедрять ее в жизнь, а это тоже работа.

Я был рад, что Игорь согласился начать работать над броней и сталью, выдав это как собственное изобретение. Мне было плевать, кто именно сделает эту броню. А ее настоящие разработчики – простите, ребята, но ваша броня нужна мне уже сейчас, а вы, даст бог, потом сделаете еще лучше.

Еще две недели я продолжал работать в прежнем графике: в рабочее время основная работа, а затем два-три часа после работы я вычерчивал свой ЛТ-1. А потом я записался на прием к нашему директору, Николаю Степановичу Казакову, и на следующий день он меня принял.

– Здравствуйте, Николай Степанович.

– Новиков, Олег, и что надо молодым дарованиям?

– Николай Степанович, я хоть и молодой конструктор, но все свое свободное время посвятил созданию нового танка на смену устаревшему и уже не соответствующему нынешним реалиям Т-26. У меня есть наработки по новому перспективному танку с противоснарядным бронированием.

– А почему вы, молодой человек, считаете, что наши танки Т-26 устарели?

– Мой сосед, майор танкист, вернулся из Испании инвалидом: его Т-26 сожгли первым же выстрелом, пробив лобовую броню, а ему самому болванкой оторвало ногу.

– Возможно. Но почему вы считаете, что вы справитесь с такой работой, как проектирование танков? Сколько времени вы у нас работаете?

– Уже около года.

– И по-вашему, этого срока вполне достаточно, чтобы уже самому проектировать танки?

– Кому-то на это и всей жизни не хватит, а я давно и много думал о танках. Не только об их проектировании, но и о тактике их применения и сопутствующей танкам технике.

– Ну все, хватит. У вас, молодой человек, еще материнское молоко на губах не обсохло. А если вам мало своей работы, то я вам еще подкину.

– Николай Степанович, но вы хотя бы посмотрите на прибор по электрической закалке стали, он позволит ее улучшить.

– Все, хватит. Идите работать и не тратьте мое время зря.

Я вышел из кабинета Казакова. В принципе, именно на такое развитие сюжета я и рассчитывал. Хотя сам директор был относительно молод, но не думаю, что он даст возможность молодому конструктору, работающему на заводе без году неделя, самому разрабатывать такой проект. Была, конечно, надежда, что его хотя бы заинтересует мой проект, но так, пожалуй, даже лучше получилось.