Асгард. Свободная Африканская Республика,
г. Петерсберг. Вилла «Ольга»
22 год. 11-е число. 8-й месяц

Проснулся и сразу получил в руки поднос с кофе и тостами. Жены расположились рядом, глядя любящими глазами на своего мужа. Любят. Непонятно, правда, за что, но ладно…

– Последнее китайское предупреждение. Не для того я вас находил, чтобы разменивать на всяких француженок. Вы мои, и изменять я вам не собираюсь. Понятно? – на всякий случай пригрозил я девушкам.

– Понятно. Но она вертлявая и на тебя постоянно пялится… – пожаловалась Герда.

– Она красивая и сюда еще приедет… – присоединилась к ней Инга. – Вот мы и ревнуем.

– Вы лучше, – уверенно заявил я и даже поднял палец кверху. – Красивее, сексуальнее и моложе. И люблю я вас, а не ее. И к этому вопросу не возвращаемся. Слушайте диспозицию на сегодня. Я в порт. Совсем забыли про связника Вилли. Встречусь и дам весточку, что мы на месте, затем поищу в городе тир или полигон. Затем домой, будем вместе разбирать снаряжение. Вечером едем в ресторан. Возможно, соберется местная русскоговорящая диаспора. Посидим, познакомимся, нам здесь жить. Предложения, возражения?

– Мы с тобой…

– А кто прислугой будет руководить?

– Мы сейчас развод на работы проведем – и с тобой. Проскочим по магазинчикам…

Без магазинов, значит, не обойдется. Да и ладно. Сколько здесь тех магазинов, раз-два и обчелся. К тому же я еще одну вещь придумал, без Герды и Инги не обойдусь.

Быстро собрался и поговорил с садовником. Мужик оказался толковым, и мы быстро нашли способ увеличить гараж на одну машину. Правда, бесследно исчезала лужайка с цветами, но, думаю, девушки возражать не будут. Я собираюсь им купить маленькую машинку, по городу на «Хамви» рассекать не совсем с руки. Точно не женская машина, хотя здесь такими тонкостями не заморачиваются. «Ленд» девать тоже никуда не собираюсь, аппарат отличный, может нам оказаться полезным, немножко переоборудуем – и все. К тому же память это.

Садовник взялся за два дня все сделать, для чего собирался привлечь своих знакомых. По деньгам тоже все более-менее пристойно вышло. Сразу выделил средства садовнику и тут же наткнулся на своих дам. Они уже успели проснуться и вовсю озадачивали Земфиру, нашу горничную. А ничего такая горничная. Вроде как из Судана родом. Миленькая, а попка у нее вовсе замечательная… Стоп-стоп, что-то я увлекся. Про Мари только подумал, так мои девы сразу просекли или только заподозрили, но все равно шкандаль закатили. Нет, нам такого не надо. Ты смотри, совсем ничего времени прошло с тех пор, как на баб вообще не смотрел, а тут на экзотику потянуло. Нет, а задок у нее…

Разобравшись с прислугой, мы направились сразу в порт. Его я уже видел, но только со стороны пристани, где швартовались рыбацкие суденышки. Порт, как и аэродром, оказался исключительно военным. У причала покачивались на легких волнах два сторожевика. Совсем небольшие, их даже малыми, по подобию старосветских, назвать нельзя, водоизмещением тонн сто, не больше. Но спаренные автоматические пушки на корме и носу внушают уважение. Еще один болтался на рейде в море. Дальше стояли еще несколько катеров, тоже вооруженных, очень напоминающих речные из фильма «Апокалипсис сегодня», и десяток самоходных барж. Жидковато, конечно, но все-таки это настоящий порт со всеми его атрибутами.

– Так, ну и где этот Тиль?

Девочки остались в машине, а я побродил по пирсу. К военным судам не пустили, ограждение и стоял часовой, а возле гражданских судов отираться не возбранялось.

Поискал взглядом незанятого человека и подошёл к колоритному толстяку со шкиперской бородкой и трубкой. Настоящий моряк.

– Здравствуйте.

– Привет, – толстяк даже не посмотрел на меня. Сидел на табуретке возле перевернутых лодок и мерно потягивал трубочку.

– Я тут человека ищу. Тиль «Молоток» зовут.

– Зачем? – индифферентно поинтересовался морячок.

– Это я ему и скажу, уважаемый.

– Пока не скажешь, не покажу… – буркнул мореман.

– Как знаешь. Ты в порту не один, – я собрался уходить.

– Стой. Зачем я тебе?

– Зубы покажи… – попросил я. Хотя и так видно было, на нижней челюсти блеснули четыре золотых зуба в ряд. Он. Вилли рассказал, как его опознать.

– И что теперь? – морячок криво улыбнулся.

– Привет тебе от Вилли.

– Вилли… черный, такой бородатый? – хитро прищурился бородач.

– Не дури. Без бороды и седой. Брандт фамилия.

– Передал. Хорошо. Пока… – морячок мгновенно потерял ко мне интерес.

– Дело у меня к тебе есть.

– Если дело – пошли в «Селедку».

В пивнушке – рестораном назвать это крошечное, из четырех столиков и стойки под тентом, заведение язык не поворачивается – Тиль уселся на высокий табурет, уставился на меня и произнес одно слово:

– Темное.

– Два темных, – озвучил я заказ нарисовавшейся у столика пышной даме в переднике. Она молча повернулась и пошла к стойке. Названием пива она не поинтересовалась, очевидно, в забегаловке наличествовало всего два сорта – светлое и темное. Ждать пришлось недолго, толстуха быстро вернулась и брякнула на столик два запотевших больших бокала.

Тиль жадно, с хлюпаньем влил в себя сразу половину кружки и буркнул:

– Слушаю.

– Видел Вилли далеко отсюда. Потом пути разошлись. Хочу отправить ему весточку, что добрался.

– От кого весточка?

– От новых друзей.

– Отправлю. Когда дойдет, не знаю. Что еще?

– Может, понадобится на ту сторону залива. Морем… – я решил на всякий случай подготовить пути отступления. Пока никуда не собираюсь, но сами понимаете.

– Дорого. С грузом намного дороже. Но можно, только не в сезон дождей. Заранее предупредишь… Что еще? – Тиль увидел, как я мотнул головой, и поставил точку в разговоре. – Еще одно темное.

Удивительно неразговорчивый мужичок. Да и ладно, нам с ним не диспуты устраивать.

Вернулся в машину, и мы порулили в «Полосатик» к Жоре. Рулить пришлось совсем недалеко, и скоро он встречал нас как родных. Усадил за столик, сам принес на деревянных досках запеченную рыбу и вино, а затем присел рядом.

– Знакомь меня, Максим, с красавицами. Это какая из них твоя жена? Я бы на твоем месте обеих взял в жены и жил, как у Христа за пазухой… – Жора расплылся в широкой улыбке.

– Моя… – я нешуточно смешался. Скажешь Герда, обидится Инга, и наоборот…

– Я, меня зовут Герда, а это моя сестра Инга. Максим про вас много рассказывал… – Герда выручила меня из трудной ситуации.

Слава богу, они между собой уже решили. Так и поседеть можно. Нет, сто процентов нас в этом городе не поймут с нашим многоженством. Еще в мусульмане запишут. А это нам совсем не надо.

– Боже мой! Вы такие красавицы, что я начинаю вспоминать времена, когда я был молодым… – рассыпался комплиментами Жора. – Очень приятно, очень, меня зовут Жора, и меня здесь все знают. Максим, надо все же организовать маленький праздник и познакомить вас со всеми нашими людьми.

– Я, собственно, за этим и приехал. Можно это сделать сегодня вечером? Мне, вполне возможно, опять скоро уехать придётся. Так что лучше отпраздновать, пока есть возможность.

– Ради бога! – всплеснул руками Жора. – Конечно, можно, сегодня как раз очень подходящий день. Я все сделаю, как у людей, и даже лучше.

– Отлично. Мне тебе еще пару слов сказать надо, – я отошел с Жорой от столика. – Сделай действительно, как у людей, Жор, и скажешь мне потом, что это стоит. И еще одно дело. Мне нужен ювелир. Не может быть, чтобы ты его не знал.

– Как нет, есть ювелир… – уверенно кивнул хозяин ресторанчика. – Мы, евреи, многострадальный народ. Когда бог раздавал профессии, мы опоздали, осталось только ювелирное дело и еще совсем чуть-чуть других. В городе живет мой старый друг, Моисей Львович. Он вам сделает все в лучшем виде. Кстати, Мося тоже будет на нашем маленьком празднике.

– А не мог бы ты ему прямо сейчас позвонить, а я сразу заеду?

– Спешка, спешка… – заворчал Жора и подошел к телефону на стойке. – Когда был молодым, тоже всегда спешил. Вот и Нина моя говорила всегда: «…куда спешишь, Жора, мы же только начали…» Иди к своим красавицам, я все сделаю. На главной улице, возле полиции, маленькая вывеска «Ювелирная мастерская». Моисей Львович его зовут, я ему сейчас позвоню.

Нашли мастерскую быстро. Около мрачного здания с надписью «Police» обнаружилась маленькая скромная вывеска «Jewellery workshop»^[22]. Очень по-еврейски, ювелир предусмотрительно выбрал самое безопасное место в городе. Впрочем, это правильно.

Инга и Герда подозрительно на меня посмотрели, когда я остановился возле мастерской, и дружно заявили:

– Инга, он хочет нам сделать подарки. Значит, любит.

– Или все-таки подумывает нам изменить. Надо на всякий случай горничную уволить…

М-да… Железная логика. И в первом, и во втором случае. Может, они экстрасенсы?..

Моисей Львович оказался совершеннейшим воплощением еврея-ювелира. Маленький, худенький, с классическим еврейским носом, шапкой курчавых волос и седой козлиной бородкой. В фартуке, нарукавниках и с ювелирным моноклем в глазнице.

– Проходите, молодые люди. Мне Жора звонил за вас. Присаживайтесь… – старый ювелир радушно принял нас. – Арон, сделай гостям и мне кофе. – Из двери выглянул и спрятался сын Жоры, получается, он подрабатывал и в ресторанчике, и в мастерской. Моисей Львович проследил за моим взглядом и сказал: – Таки да, я сделаю из сына Жоры настоящего еврея. Его призвание быть ювелиром. Ну, рассказывайте, молодые люди, зачем вам старый Моисей.

– Моисей Львович, я хочу сделать три обручальных кольца вот с этими камешками. Два женских… – я достал из кармана пакетик с алмазами. – И мужское кольцо, поскромнее видом, но в одном стиле с женскими кольцами.

– Арон, быстрее неси кофе дамам и две чашки мне принесешь. Дамы, посидите здесь, посмотрите журналы, сейчас принесут кофе, – скомандовал ювелир и положил перед девушками каталоги с украшениями. – А вы, молодой человек, пойдемте со мной.

Мы прошли в маленькую комнатушку, судя по всему рабочий кабинет ювелира. Я заметил стоящий у стола мощный юаровский дробовик с барабаном «Протекта»^[23]. Вот это да, даже не знаю, как он собирался из него стрелять, но весит эта пушка не менее восьми килограммов. Впрочем, если держит при себе такую громадину, значит, как-нибудь управляется с ней.

Ювелир показал мне на стул и принялся рассматривать алмазы. Светил, царапал и даже зачем-то лизнул. Наконец выпрямился и проницательно посмотрел на меня.

– Это не местные, но очень хорошие камушки. Лучше, чем местные. Здесь такие крупные не встречаются. Хорошо, я сделаю вам то, что вы хотите, но не советую носить их в других городах этой божьей земли. Вас убьют, прости господи, и потом еще зарежут. Это дорогие камни.

– Скажите мне, Моисей Львович, сколько стоят эти два больших?

– Я могу пока сказать только приблизительно… – не задумываясь, ответил ювелир. – Примерно восемьдесят тысяч. Восемьдесят тысяч золотых денег. У вас их есть еще?

– Да, есть. В основном небольшие, но я не уверен, хочу ли я их продавать. Что вы мне по этому поводу посоветуете?

– Если бы вы за это не думали, я бы об этом не узнал… – философски заметил старый еврей. – Конечно, продавать. И если вы знаете, где они лежат, везти еще. Я вам скажу как своему, а вы свой и есть, что деньги можно положить в банк. Инфляции на этой земле еще не придумали и обманывать не научились. У себя это хранить опасно, здесь у каждого шлемазла есть пушка, а у многих совсем нет мозгов. А я вам дам божескую цену, и никто об этом не узнает.

– Я подумаю, Моисей Львович, и сегодня вечером отвечу вам. Вы же будете у Жоры?

– Конечно, буду. Здесь так мало наших людей, что мы радуемся им, как второму пришествию. Думайте, Максим. Это будет хороший гешефт. Давайте пойдем пить кофе и говорить с вашими женщинами. Я им покажу, какую красоту я сделаю.

Пока ювелир показывал девочкам свою красоту, они посматривали на меня очумевшими влюбленными глазами. Правильно, я такой… и не надо горничную увольнять.

После того как девы, наконец, выбрали красоту, мы покинули старого еврея и собрались найти тир. Кстати, самый верный способ найти тир в городе – это зайти в оружейный магазин. Такой магазин нашелся в городе всего один, но с амбициозной вывеской «The best Weapons, for the best Shooters»^[24]. Неплохой ассортимент, правда гораздо хуже, чем у Курта в подвале. Может быть, и здесь был подвал, но у хозяина, высокого, худого англичанина по имени Джим Андерсен, я про него не спрашивал. А про тир – да. И оказалось, что у него таки есть пятидесятиметровый тир с мишенями IPSC, в который он за двадцать ливров в день с удовольствием будет нас пускать. Как выяснилось, горожане туда практически не ходят, в тире стреляют только покупатели, пробующие оружие. Как раз для нас подходит. А по поводу большого стрельбища Джим посоветовал поговорить с полковником Мак-Набсом, командиром военного гарнизона города.

Туда мы и направились. Но вот здесь началась целая морока. Сначала нас не пропускали часовые в штаб, затем полковник не мог нас принять, а когда наконец принял, долго не мог понять, чего мы хотим. А скорее всего, даже не хотел понимать. Красномордый, коротконогий крепыш оказался совершенным занудой и любителем показать презрение ко всем не англичанам. Но в конце аудиенции все же смилостивился и заявил, что мы должны вступить в местную самооборону, вот тогда и сможем три раза в неделю тренироваться на полигоне. Очень хотелось дать бритту в морду, но я сдержался и всего лишь мысленно его обматерил. Вот же сука такая…