Глава 5

Дорога домой предстояла долгая. Автомат показывал, что время уже перевалило за шесть вечера, а значит, большинство зомби организованно покинули свои рабочие места, и плотные потоки их зомбимобилей наполнили улицы и проспекты обычными многочасовыми вечерними пробками. Можно было, конечно, спуститься в метро и гораздо быстрее добраться до дома по этой подземной паутине. Однако это значило добровольно отказаться от одного из основных бонусов предоставляемых второй категорией, не воспользоваться достаточностью зарабатываемых средств на приобретение зомбимобиля. В ситуации, когда даже для значительного числа третьеразрядных серых меток зомбимобиль был вполне доступным бонусом, вознаграждавшим за долгий стаж или особо важную работу, отказ от него зомби второй категории выглядел бы крайне неадекватно.

Главный закон эволюции гласит – выживают те, кто хватают все, что могут схватить, а кому не по силам что-то схватить, тот уходит на тупиковую ветку (смотри закачку базовой эволюционной теории за пятый класс школы). Относиться к части цивилизации, обреченной на вымирание, совершенно не хотелось. Да и пребывание в мягком удобном кресле зомбимобиля в окружении всевозможных гаджетов доставляло явно более приятные ощущения, чем протискивание сквозь нескончаемый поток менее ценных для социума персонажей, заполнявший подземное чрево полиса. Немаловажно и то, что правильно построенная организация труда и досуга снизила ценность времени как ресурса до цивилизационного минимума. Поддерживаемый в полисе ритм постоянной спешки и вечного опоздания по сути своей носит скорее виртуальный характер. Он призван лишь стимулировать активность зомби-социума, предохраняя его от застойных явлений. Это делает еще более неадекватным отказ от очевидных удобств в пользу призрачной экономии нескольких единиц столь малоценного актива, как время.

Вот почему Кирилл спешил всегда, опаздывал постоянно, но никуда не торопился. Обнаруженная им при обратном выезде на магистральный Т-проспект пробка не вызвала у него нервной реакции. Нервные реакции у адекватных зомби не должны возникать даже в критических и скандальных ситуациях. А здесь вполне обычная и ожидаемая закупорка транспортной артерии в понедельник вечером. Тем более дождик уже прошел, небо налилось приятной голубизной еще без намека на вечернюю мрачность, левая рука работала и ощущалась, как родная… В общем, идеальное времяпрепровождение. Все-таки очень странное и длинное слово – «времяпрепровождение». Такое ощущение, что оно должно содержать массу смысла. Только бы понять какого.

Для полного комфорта требовались несколько дополнительных штрихов. В кресле надо было включить генератор слабых блуждающих токов, что так приятно массирует поясницу. Стоило вытащить из бара бутылку не самого дешевого зомби-тоника. И, наконец, следовало щелкнуть по магнитоле, из которой тотчас же выплеснулась зажигательная, но негромкая мелодия. Вслед за ней над приборной панелью устроили танец маленькие фигурки четырех исполнительниц в крайне двусмысленных нарядах. Во время езды с Линой Кирилл подобные записи не включал. Не то чтобы это было запрещено или считалось неадекватным. Просто это рождало не слишком приятные и при этом очень затяжные рассуждения о природе зомби-мужчин в целом и его в частности. Кто и когда закачал эти темы на подкорку его постоянной подруги, Кирилл не знал, но найти эту личность и поступить с ней слегка неадекватно желание возникало. Под наибольшим подозрением ходила, разумеется, теща.

Как и любой другой зомби, имеющий уже совместно проживающую с ним постподругу, Кирилл большую часть времени в зомбимобиле проводил с ней. Вот почему расслабиться подобным образом получалось редко. Не получилось и в этот день. Уже на третьем глотке тоника, когда машина в очередной раз мягко тронулась, чтобы вслед за стоявшим впереди белым джипом проехать полагающиеся два метра, гармония была нарушена. В этом случае ее нарушил отнюдь не звонок Лины, как обычно бывало. И откуда она только чувствовала такие моменты? Гармонию уничтожили совершенно посторонние силы.

Белый джип, золотые ромбики на бампере которого возвышали его в прямом и переносном смысле над окружающей белобирочной и серобирочной массой, вдруг резко остановился. А затем и вовсе сдал назад. Сила и масса были явно на его стороне. Он не просто остановил скромную попытку Кирилла продвинуться вперед на его низком седане, но и, смяв как бумагу весь передний капот, толкнул его в обратном направлении. По донесшемуся сзади удару Кир понял, что там тоже кто-то пострадал.

Тоник расплывался темным липким пятном по рубашке, кресло перестало массировать и с резкой надежностью притянуло его к себе. Креслу он был очень дорог. Оно единственное отвечало за его сохранность. Зомби-девушки на панели с абсолютным безразличием к окружавшей неразберихе продолжали, напевая о силе любви, ритмично оголять все доступные для оголения части тела. Все-таки он всегда подозревал, что он им не очень нравится. Ровно загудел сканер неисправностей. Стоит отдать ему должное, вначале он просканировал на предмет поломок Кирилла. Только после этого, успокоительно блеснув зеленой надписью «Все органы целы и функционируют», сканер начал проверять технику.

Еще раньше, отойдя от секундного шока, Кирилл ощупал свое тело. Начал он естественно с левой руки. Кажется, органы не повреждены и даже не подают виртуальные болевые сигналы. Впрочем, себе Кирилл доверял меньше, чем сканеру, поэтому успокоился только после его зеленого подтверждения. Ремни и выскочившие невесть откуда фиксаторы безопасности ослабли, позволяя Кириллу отстегнуть их. Первым делом он выключил музыку, неодобрительно хмыкнув на равнодушных девиц. А он им так доверял. Затем Кир открыл выгнувшуюся волной дверь, выкарабкался из машины и осмотрел ее.

Зомбимобиль восстановлению не подлежал. Зажатый между высоким джипом и обнаружившимся сзади небольшим грузовичком, его невинный маленький седан был похож скорее на порванную гармонику, чем на средство передвижения. Откуда у него в голове всплыл образ гармоники, тем более порванной, осталось не понятно.

Из грузовичка выбрался его недавний сосед по палате Виталь. Он без намека на мысль и без надежды найти мысль в будущем осмотрел слегка поцарапанный бампер, затем скомканный зомбимобиль Кирилла, затем самого Кирилла. Не узнал. Может, и не Виталь это вовсе, а просто похожий на него массивный детина с серыми метками. Наконец что-то переключилось на подкорке этого чистого создания.

– Чё это? Хрень какая-то… – Нет это был точно не Виталь, у того голос потоньше. – Чё? Смотреть не умеем? Чё, раз машина дорогая, водить не учат? – неожиданно глубокие для себя самого вопросы обладатель сурового голоса перемежал столь же мудрыми замечаниями. – Из-за таких дебилов не проехать уже!..

Кирилл молча показал на стоявший впереди джип. После нескольких перещелкиваний, почти явно слышавшихся из волосатых ушных раковин этого точно-не-Виталя, поток устных размышлений и выводов был в усиленном режиме направлен на водителя внедорожника. Вообще Кирилл и раньше замечал, что многие зомби третьей категории, относятся к перворазрядным зомби с гораздо меньшим уважением, чем владельцы белых бирок. А изредка подслушанные слова, которыми третьи, обслуживавшие непосредственно личные нужды золотых бирок, описывали свое руководство, Кирилл если и знал, то повторить в адекватном обществе точно не мог.

Несмотря на сверхактивное движение, аварии на дорогах М-полиса случались крайне редко. Почти полная автоматизация управления транспортом своей главной задачей имела предотвращение подобных инцидентов. Однако, как говорится, нет такой машины, которую не одолела бы неадекватность. Или что-то в этом роде. Краткий курс афоризмов и цитат Кирилл в отличие от Лины удалил почти сразу после института. В результате у него вечно возникали сложности с определением своих статусов в соцсетях. Лину это всегда очень радовало.

Наконец, дверца белого джипа приоткрылась и взорам жалеющего свой зомбимобиль Кирилла и еще вещающего без всякой, однако, злобы не-Виталя явилась женская ножка. Ножка была стройной («тощеватой» на вкус не-Виталя) в золотых ажурных босоножках. Верх ножки маняще скрывался под краем короткого, но, видно, дорогого белого платья. Странно, но до вчерашней слегка неадекватной реализации инстинкта близости на кухонном столе Кирилл не обращал так часто внимания на красоту ножек и длину платьев встреченных зомби-девушек.

Водитель джипа между тем целиком вышла из своей железной колесницы, распространяя волны ароматов и растерянности. Это была она! Та самая наглая девица, что организовала неразбериху у лифта сегодня утром. В этом Кирилл не мог ошибиться. Даже родинка над приподнятой верхней губой была в том самом месте. Глаза ее были снова широко открыты, но узнала ли она его, осталось неясным. Казалось, она в принципе не знакома с этим миром. Кир отчего-то подумал, как красиво смотрится это хрупкое творение на фоне голубого весеннего неба под аккомпанемент вопросительных сигналов, собравшейся за ними пробки. Даже стоявший рядом с ним не-Виталь стал гундосить как-то нежнее и, наконец, вовсе затих и набрал по зомбифону экстренный вызов. Инстинкт у него сработал быстрее, чем у остальных.

Напряжение и невысказанность внутри Кирилла нарастали. Вот-вот с его губ должны были слететь какие-то слова. Слова, безусловно, важные и ценные. Первые слова в их новой встрече.

Вдруг взгляд зомби-девушки, так и не сфокусировавшись на Кирилле, помутнел окончательно. Лицо ее закрыла жуткая гримаса боли. Она согнулась пополам и в такой позе привалилась к колесу внедорожника. Она не закричала, а скорее захрипела, пуская слюни. Правой рукой девушка не просто царапала, а рвала свое левое предплечье, которое вскоре покрылось кровавой коркой. Сама левая рука бессмысленно болталась при этом из стороны в сторону, время от времени передергиваясь так, будто через нее пускали сильный электрический разряд. Разметавшиеся волосы засыпали лицо, не напоминавшее уже ни в одной даже самой мелкой детали то, что видел перед собой Кирилл еще несколько мгновений назад.

Вокруг собиралась толпа. Водители и пассажиры машин молча окружали мучавшуюся на земле зомби-девушку. Все молчали, казалось, даже не шевелились, скованные непониманием происходящего и, возможно, каким-то неадекватным удовольствием.

«Надо же ей помочь…» Мысль совсем не пронзила, а мягко вползла в сознание Кирилла. Он поднял руку с зомбифоном. Тот светился красным. Экстренный вызов уже ушел по назначению. Скоро должны появиться робомедики. Они должны помочь. Глубины сознания вновь мягко подсказали, что помочь нельзя, да и помогать никто не будет. Зомби в таком состоянии, опасный для себя и для социума, подлежал немедленной изоляции и утилизации. Жаль… Конечно, жаль, она была такой привлекательной. Больше всего ему было жаль того, что он так и не сказал ей ни одного внятного слова.

То, что произошло дальше, наверное, можно объяснить только этой жалостью. Кирилл вдруг осознал, что идет к девушке. Их разделяло всего пять шагов, и два из них он уже сделал. Три… Четыре… Вот он уже наклонился над ней, сжал ее плечи, пытается удержать правую руку, терзающую собственное тело. Она невероятно сильна. Он тяжелее нее минимум в полтора раза, но с трудом удерживает ее руки. Прижимает к себе, так легче держать. Гладит по волосам, по спине. Рука в чем-то липком и темном. Девушка кричит уже в полный голос. Он шепчет ей что-то успокаивающее в ответ. Резкая боль в руке. Она еще и кусается. Но он держит, он должен держать. Он должен что-то делать. Она резко выгибается и теряет сознание. Странно: тело стало как будто тряпичным. Левая рука почти оторвана, висит на кости и лоскутах кожи. И всюду эта мерзкая липкая жидкость, пахнущая сахаром и железом.

Вот и медицинские роботы подъехали. Их щупальца вклиниваются между ним и этим тряпичным телом… отрывают их друг от друга. Он не хочет отпускать, цепляется до последнего. Но железо – это не плоть, оно не поддается. Ее грузят в белый фургончик… Не кладут, а именно грузят, как будто она уже что-то неживое, что-то ненужное. Это неправильно, неадекватно, дико… Перед ним танцует круглоголовый автомат, дезинфицирует рану, собирает щупами показатели. Засветился зеленым, значит ничего опасного, но медицинский робот рекомендует поехать в больницу для полной проверки. Наверное, неадекватно отказываться. Еще один закон эволюции – выживает тот, кто заботится о собственном сохранении.

Кирилл согласно кивнул, и его вежливо усадили в тот же фургон. Девушка лежала рядом, уже обмотанная щупальцами и проводами, аккуратно накрытая пластиковой простыней с прорезями для глаз и рта. Кирилл не смог долго смотреть на нее. Он отвел глаза и выглянул наружу. Плотная толпа по-прежнему окружала маленький пятачок рядом с его разбитой машиной и джипом. Багряно-черное пятно, даже по виду липкое, с несколькими вьющимися мухами, словно вытекало из-под заднего колеса внедорожника. Однако толпа смотрела не на кровь, и даже не на девушку, спрятанную под скользкой простыней. Все взгляды были устремлены на него. И каждый взгляд не просто изучал, но ощупывал, обнюхивал его лицо, его испачканную кровью одежду, разорванную на месте укусов, его исцарапанные руки. Кириллу стало неприятно до жути, но не из-за того, что он стал объектом столь пристального изучения. Нет. Он смотрел из глубины медицинского фургона, как из колодца. И на него смотрели сотни глаз. И в этих глазах его уже не было. На него смотрели адекватные здоровые зомби. Они видели его тело и его одежду. Они не видели его самого. Они не помнили хоть сколь-нибудь ясно, что с ними было вчера. Они не могли рассказать ничего, кроме того, что было электронным способом заколочено в их подкорку. И при всем том они знали, точно и непреложно знали, что его уже нет.

Дверца фургона тихо закрылась, отрезав неприятный для него вид. Фургон зашипел, поднимаясь над вереницей стоящих машин и толпой зомби. В боковое окно Кир заметил, как его зомбимобиль и джип девушки грузят на эвакуатор. Стало снова обидно за машину, хоть большой потерей это и не было. Страхование транспорта было обязательным, и отраслевая страховая компания оплатит ему покупку нового зомбимобиля. Пусть не сразу, а после сбора десятка синих карт-справок, но оплатит. И даже предоставит на время сбора справок временный зомбимобиль, чтобы он не ощутил утрату заслуженного бонуса. Ну а собирание справок – это вообще самый увлекательный вид спорта в Центральном Зомбиленде. Где еще ты сможешь познакомиться с таким количество интересных и общительных зомби? Где еще ты так весело и разнообразно проведешь время?

Зажужжал зомбифон. Сильно и настойчиво. Лина. Нужно ответить, выслушать море вздохов и океан восклицаний и дать взамен пищу для обсуждения с родственниками и подругами, пожалуй, дня на три вперед. Хотя нет, три дня она даже такое помнить не сможет. Но два дня – это уж точно.