Глава VI

В большинстве столичных компаний, день, выпадающий на среду, считается маленькой субботой. Дело в том, что основная масса организаций заняты перепродажей, и 90 % персонала никогда не мечтали о такой профессии. Среди менеджеров в основном те, кто не смог получить достойное образование, чтобы идти своим путем, поэтому, их называют «офисным планктоном». Это огромная масса на рынке труда, которая легко дрейфует из одной компании в другую. Как ни странно, такая ситуация выгодна работодателям. Торговля ничего не создает, поэтому успешнее не тот, кто придумывает более эффективный механизм доставки-хранения-продажи, а тот, кто меньше платит налогов и больше экономит на оплате труда. Условия практически везде одинаковы – костяк персонала состоит из тех, кому доверяет хозяин, спецов по направлениям требуется мало, остальные приходят и уходят. Казалось бы, надо беречь опытных и знающих менеджеров, но причина ротации в другом. Проработав год, любой сотрудник знает секреты фирмы, которые не должны попасть в руки «компетентных органов», значит становится опасным. Если толковый специалист не вошел в круг избранных, его увольняют, чистую воду… Нет… Потом.

Именно поэтому, большинство сотрудников торговых компаний постоянно находятся под психологическим прессом увольнения, и воспринимают субботу с огромным облегчением. Скинув в пятницу вечером ненавистный галстук или костюм, соответствующий дресс-коду, они расслабляются на полную катушку. Памятуя о том, утро среды обычно заполнено шутками, что заветный день субботы перенесли на сегодня и осталось только дождаться вечера.

Арсений Чернышов стал директором небольшого магазина «Лучший» совершенно случайно. За пару лет работы в компании «Премьер», он прошел путь от консультанта-продавца торгового зала до зама по продажам. Не бог весть какая карьера для способного молодого специалиста, но этим он гордился и, конечно же, мечтал о директорском кресле. Пусть и кабинетик этот был невелик, и зарплата ненамного выше, но должность директор на визитке или в резюме звучит весомо.

По результатам ЕГЭ он не прошел на бюджетные места ни одного столичного вуза, а платное образование мать не потянула бы. По знакомству она пристроила парня продавцом бытовой электроники с коротким напутствием, «только не попадись». Так началась его самостоятельная жизнь.

Сеня быстро запомнил все характеристики образцов техники в торговом зале и освоил приемы коллег обработки посетителей. Особенно ловко ему удавалось раскручивать солидных дам, заглянувших в «Лучший». Его наивный взгляд вызывал доверие клиенток в возрасте, а он откровенно врал, нахваливая товар, скидка на который была из-за низкого качества сборки, приводившей к многократным ремонтам. Лейбл известной фирмы не был гарантией отличной работы, поскольку, аппарат собирали местные умельцы из контрафактных комплектующих. Он знал это и то, что однажды проданный товар подлежал трехкратному ремонту и лишь потом менялся с доплатой на более надежную модель.

Компания «Премьер» неплохо зарабатывала на подобной схеме, делясь прибылью с различными инспекторами и продавцами, свято соблюдавшими установленные порядки современной торговли.

– Гражданин Чернышов? – Сеня вздрогнул от такого официоза и резко обернулся. – Арсений Оганезович?

Он утвердительно кивнул, потеряв дар речи, от охватившего его ужаса, что за ним уже пришли. Просто застыл в нелепой позе перед незнакомым молодым мужчиной в штатском, который невесть откуда явился, но держался по-хозяйски уверенно и смотрел на него в упор.

– Я готов показать вам свое удостоверение здесь или пройдем в менее людное место, чтобы не привлекать внимание посетителей.

Сеня опять кивнул и с трудом выдавил из себя – «пройдем». Ему казалось, что этот хитрый в штатском только прикидывается добреньким, а сам пришел по его душу потому что знает, что по накладной со склада в магазин, где директором Сеня, вывезли четыре холодильника фирмы «Стинол», а на самом деле – пять, и этот «пятый» со вчерашнего дня стоит у него дома. На негнущихся в коленках ногах он поковылял к служебному входу в торговый зал, а за ним на расстоянии двух метров мужчина в штатском. По сгорбленной фигуре директора можно было подумать, что его конвоировали, но утром в среду посетителей почти не было, и без приключений двое добрались до каморки, которую называли кабинетом директора. Открыв ее своим ключом, Сеня приободрился – не зря говорят, что дома и стены помогают. Он жестом пригласил гостя войти и тихо произнес:

– Прошу.

– Следователь Бобров, – коротко представился посетитель и открыл перед директором какое-то удостоверение.

– Слушаю вас, – Сеня напрягся от красного цвета «корочки» и гербовой печати, но сделал вид, что к нему каждый день заглядывают такие ребята.

– Скажите, Арсений, вы часто бываете в ресторане «Чао»?

– Обычно по средам, – отчего-то обрадовался директор. – Мы после работы с ребятами из клуба играем на бильярде, а потом заходим в соседний ресторанчик. По традиции угощают проигравшие.

– И вы были там в прошлую среду?

– Да. Хозяин нам обычно накрывает стол в маленьком зале. Нас бывает пять-семь пар, и стол получается вполне приличный, так что он не в накладе. Да и нам никто не мешает. Уже привыкли.

– И где вы играете?

– Бильярдная «Дуплет» на Курской. Десять хороших столов. 250 рублей за час. Работает круглосуточно, а по вечерам, обычно, свои компании собираются. Мы – по средам.

– Тренируешься на работе? – заметил лейтенант маленький настольный бильярд в углу.

– Начальство не возражает, а руку надо все время в тонусе держать. Хотя, я не профи, но погонять шары люблю. Вот раз в неделю и отрываюсь. Среда – маленькая суббота… А у вас, простите, вопрос по бильярду?

– Не совсем… Я расследую преступление, совершенное рядом с тем рестораном. В связи с этим вопрос. Не было ли у вас конфликтов во время игры или после? Так бывает, что фанаты используют кулаки вместо аргументов. А после застолья споры перерастают в серьезные конфликты.

– Нет, – отчего-то облегченно вздохнул Арсений и даже улыбнулся. – Такого у нас не бывает. Над столами висят камеры, и если кто-то решил сжульничать, его легко вывести на чистую воду… Нет… Потом, кто с таким играть станет. У нас простой интерес – проигравшие накрывают поляну вскладчину. Не более.

– И в предыдущую среду все обошлось тихо-мирно? – строго спросил Бобров.

– Абсолютно… Да вы можете сегодня после семи заглянуть в бильярдную на Курской, а после одиннадцати к нам в малый зал ресторана и задать все вопросы ребятам.

– Непременно.

– Простите, а почему вы ко мне с таким вопросом обратились? Нас в прошлую среду было… – он задумался, что-то припоминая, – четырнадцать.

– У вас, Сеня, лицо хорошо идентифицируется системой распознавания.

– И оно есть в криминальной базе?

– Нет. Система быстрее всех вычислила ваши данные, да и мне недалеко.

– Понятно. А вы… пирамидку? Нет?

– Нет.

– А то заходите. У нас интересные ребята собираются. – Я подумаю… – откланялся следователь.

Чтобы успокоиться, Сеня решил пройти в торговый зал. Здесь он всегда чувствовал себя, что называется, в своей тарелке. Возможно потому, что начинал работать продавцом-консультантом, и тут ему все было знакомо или потому, что посетители постоянно приходили и уходили, создавая какое-то движение. Он еще в школе заметил, что быстрее отвлекается от проблем, шляясь по улицам столицы. Многие одноклассники спешили на тренировки, секции или кружки, а он просто ходил по улицам и бульварам. Постепенно многие из них запомнились, и было интересно отмечать какие-то незначительные изменения, которые для большинства прохожих оставались незаметны.

Мать часто ругала Сеню за то, что часами болтается где-то, вместо того, чтобы учиться или заниматься каким-то делом. А он любил смотреть, как перекладывают асфальт или брусчатку, красят дома или заборы, приставляют ларьки или перестраивают первые этажи домов под магазины. Он застал Ельцинское лихолетье, когда с изменением форм собственности, ларьки, а потом и супермаркеты стали расти, как грибы. В пику ГУМу и ЦУМу появились многоэтажные торговые центры с кинотеатрами и ледовыми катками. Все было очень интересно, и революции подобно. На его глазах одна страна уходила и на ее месте возникала новая.

Сеня и не заметил за своими прогулками по улицам, как закончилась школа, как разлетелись в разные стороны одноклассники и знакомые. Все изменилось. Кроме одного. Однажды пацаном он увидел, как в бильярдной мастера лихо закатывают в лузы шары из самых невероятных положений. Это было так красиво, что сердце пацана было покорено. Вокруг все стремительно менялось, даже рушилось, исчезало бесследно, и только бильярд остался таким же, как был большую часть его недолгой жизни. Это был островок стабильности и незыблемого порядка. В бильярдной ничего не менялось, и его приверженцы ревниво хранили все правила и традиции. Чем-то эти мужики напоминали ему средневековый рыцарский орден, который существовал благодаря их заботе, приверженности и даже – любви.

Он постоянно тренировал руку, как советовали авторы умных книг. Развивал внимание и глазомер, изучал техники выполнения различных ударов. Это был молчаливый мир единоборства. Только не рукопашного, а интеллектуального. Долго возраст и деньги были барьером между ним и этой увлекательной борьбой, но когда Сеня стал сам зарабатывать, двери бильярдных перед ним открылись. Теперь он два-три раза в неделю катает шары, а по средам старается не пропускать баталий, которые разворачиваются в клубе «Дуплет».

Его размышления прервал звонок сотового.

– Сенечка, привет, – промурлыкал знакомый голос Альбины. – Пригласи меня в кино. Девчонки так нахваливают новую мелодраму… А?

– Дорогая, нуты же знаешь, что сегодня среда. У меня встреча с ребятами. Хочу отыграться за прошлый проигрыш.

Понимаешь? Это важно…

– У тебя все важно, кроме меня, – обиженно прозвучал надменный женский голос.

– Говорю тебе, мне надо отыграться.

– Опять играл в долг?

Тут Арсений понял, что разговор будет долгим и быстрым шагом удалился из торгового зала в свой кабинет и плотно прикрыл за собой дверь.

– Не волнуйся. Все нормально.

– Опять подрался с кем-то?

– Альбинчик, я веду себя, как воспитанный английский мальчик.

– Что-то мне не верится, – не сдавалась Альбина. – Я приду сегодня к вам вечерком.

– И будешь болеть за меня?

– Я чувствую, что ты недоговариваешь…

– Ну… – замялся было поклонник бильярда, но решил, иного выхода нет. – Приходил следователь. Я рассказал ему, что мы по средам разбиваем пирамидку, а потом проигравшие накрывают поляну. Он сказал, что проверит.

– Погоди, какой следователь?

– Ну, там какое-то убийство было около ресторана, где мы собираемся по средам. Он решил проверить. Если я не приду, он подумает, что я испугался или наврал…

– Опять ты куда-то вляпался!

– Бинчик, никуда, я не вляпался. Просто у него такая работа.

– Так, Арсений, слушай меня внимательно. Ждешь меня после работы в магазине. Заеду и отвезу тебя в твой клуб, потом в ресторан… И не возражай!

– Дорогая, у нас пацанская тусовка. Это будет нелепо выглядеть. Как будущая теща на мальчишнике.

– Хорошо, позвони в свой клуб и зарезервируй мне стол. Я поиграю рядом.

– Ты хочешь предложить следователю сыграть с ним партейку?

– А что, хорошая мысль, – оживилась собеседница. – Если проиграет будет кукарекать под столом. Идет?

– А если нет?

– Пусть только попробует…