– Не притворяйся! Ты же сам понимаешь, что ты не совсем Алдир. Ведь ты другой. Признайся, ты удивлён, что у тебя такое странное тело?

– Да, – признался Алдир. – Мне кажется, то ли в своём недавнем сне я был другим, то ли я сейчас сплю… Я прожил другую жизнь на другой планете, прежде чем ощутил себя Алдиром. Там было относительно спокойно. В той жизни я был свободен и… я был другим! А про жизнь Алдира у меня остались только обрывки воспоминаний.

– Тебе повезло больше, чем мне, – вздохнул Илмож.

– Почему ты так говоришь? – удивился Алдир.

– Потому что, кроме жизни в том далёком мире в ином теле, я относительно неплохо помню свою бывшую жизнь в теле Илможа. У меня сейчас такая мешанина в голове! Ведь в другой жизни у меня не было жвал, а на руках и ногах не было перепонок. А ещё я умел рисовать картины, – сообщил Илмож.

– А я иногда надевал странную одежду, которая называется формой. А ещё я был писателем. Странно, но ту жизнь я помню хорошо. У меня был друг – художник.

Оба эргоза внимательно посмотрели друг на друга.

– А что, если ты и есть тот самый мой далёкий друг? – всматриваясь в лицо Илможа, произнёс Алдир.

– Я не помню имён, которые были там, – признался Илмож,

– Я вроде помнил своё имя сразу после сна, а теперь забыл. И не могу вспомнить место, где всё происходило.

– Мне кажется. что мы были знакомы там, в том далёком мире… А на этой планете я не помню тебя. Мы с тобой встретились впервые здесь, в этом карьере.

– Так, может, наши жизни в чужом мире – это вовсе не сон?! – воскликнул Алдир. – Скажи, Илмож, может нам снова уснуть, и тогда мы покинем этот ужасный мир, в котором мы с тобой всего лишь беглые рабы?

– Не знаю. Пока я плохо понимаю, что со мной происходит. Подозреваю, что простым возвращением в сон не обойтись.

– Скажи, что со мной сделали серокожие? – спросил Алдир.

– Их врачи поработали над твоим мозгом и отняли у тебя память. Со мной вышло иначе. Я помню свою прошлую жизнь на Эрлисете.

– За что они так поступили со мной?

– Вчера я подслушал разговор охранников. Они говорили о тебе. Алдир, ты участвовал в подготовке восстания эргозов, но тебя и других заговорщиков схватили. Многих казнили, а других сделали Отрешёнными. Из тебя тоже хотели сделать Отрешённого, но у врачей что-то пошло не так, и им удалось лишь частично лишить тебя памяти. Ты помнишь своё имя.... Значит, ты тот самый Алдир, о котором я слышал раньше, – сказал Илмож.

Алдир обескуражено посмотрел на Илможа.

– Я вспоминаю слово, которое бы сказали про Отрешённого в другом мире. Такие существа там называются зомби! – сказал Алдир.

– Удивительно! Ты начинаешь вспоминать то, что было там.

– Я многое помню из того, что происходило со мной на далёкой планете. А здесь проклятые держазы лишили меня памяти. А за что ты оказался в этом карьере?

– Я полюбил серокожую девушку и стал с ней встречаться, а это сурово карается по законам держазов… Когда я жил на далёкой планете, я был холост, и у меня не было возлюбленной. Но здесь это не имеет значения. Надо выбираться отсюда. К счастью, я не Отрешённый и не потерял память, несмотря на то, что мне врачи тоже продолбили череп. Я многое помню и хорошо ориентируюсь, – сказал Илмож.

– А я хорошо помню, что было со мной на той планете, которая называется Земля. Там так хорошо жить!

– При этом там мы были недовольны жизнью, – вспомнил Илмож.

– Да. Хочется, чтобы жизнь была идеальной.

– Однако мы с тобой заговорились, а нам надо как можно скорее отсюда уходить. Наверняка охранники уже вызвали подкрепление. Сейчас нас наверняка станут разыскивать с помощью воздушных шаров, – предположил Илмож.

Тут послышалось урчание двигателей грузовиков.

– Я не угадал, – сказал Илмож. – Держазы сюда спешат не на воздушных шарах, а на нескольких грузовиках. А у меня патроны закончились.

Илмож отбросил ружьё в сторону и подобрал другое, лежавшее рядом с охранником, который в этот момент пошевелился.

– Может, прикончим его? – спросил Алдир.

– Будь я только Илможем, наверняка пристрелил бы этого мерзкого держаза, но тот художник из иного мира, который тоже живёт во мне, никогда бы так не поступил, – сказал Илмож.

– И я не смогу его убить. Ладно, когда на тебя нападают, а так просто не смогу, – признался Алдир.

– Не узнаю я тебя, заговорщик! – удивился Илмож. – Ведь ты вместе со своими соратниками собирался взорвать правительственные здания в Идериозе и поднять эргозов на восстание… Впрочем, об этом ты почти ничего не помнишь.

– Грузовики уже близко. Бежим! – услышав приблизившийся гул двигателей, крикнул Илмож и помчался по высокому бурьяну.

Алдир побежал следом за ним.

Три грузовые машины, в кузовах которых сидели вооружённые ружьями держазы, по грунтовой дороге подъехали к карьеру и остановились.

Держазы выбрались из машин и стали осматривать карьер, в котором лежали трупы убитых эргозов, держазов и валялся обгоревший грузовик. На дне карьера копошились уцелевшие эргозы, которые продолжали насыпать песок в тачки. Они совершенно не обращали внимания на то, что происходило вокруг них.

Прибывшие держазы выслушали пришедшего в себя после удара прикладом по голове охранника. Затем они снова забрались в кузова трёх грузовиков. Машины, выстроившись в ряд, поехали по полю, сминая высокую траву

К счастью для беглецов на пути им встретилась река. Бросив в бурьян ружьё, Илмож прыгнул в реку и тут же скрылся под водой. Алдир несколько мгновений сомневался, сможет ли он плыть под водой. Потом он оставил на берегу ружьё, зашёл в воду и поплыл по течению, не рискуя нырнуть. Опыт землянина подсказывал ему, что под водой он долго не продержится. Однако услышав приближающийся гул двигателей машин, он с головой ушёл под воду. В воде он не ощутил дискомфорта.

Алдир видел перед собой Илможа и старался не отставать от него. Вскоре русло реки расширилось, а вода стала солоноватой. Алдир догадался, что они достигли устья реки, впадавшей в океан.

Илмож оглянулся, подплыл к Алдиру и указал рукой назад. Алдир заметил в мутной воде размытые тени – держазы преследовали их под водой. Мимо них пронёсся трезубец, который вонзился в грунт, подняв со дна клубы илистой взвеси.

Держазы стали стрелять в беглецов из подводных ружей.

Алдир и Илмож быстро поплыли дальше. Им удалось оторваться от преследователей.

Речные берега расступились, и беглецы оказались в океане. Они поплыли над ровным жёлтым песчаным дном, в котором росли кустики розовых и синих водных растений, над которыми метались стайки мелких серебристых и фиолетовых рыбок. Илмож повернул к крутому океанскому берегу, укреплённому вертикальной бетонной стеной, в которой было несколько круглых отверстий, закрытых решётками.

Тут Алдир почувствовал, что начинает задыхаться. Голова у него закружилась, а перед глазами засверкали золотистые искорки. Рядом с ним стал опускаться на дно ослабевший Илмож. Алдир подхватил его под руки и поплыл вверх. Они вынырнули около высокой отвесной бетонной стены. Алдир с наслаждением вдохнул свежий воздух. Илмож дышал прерывисто и тяжело.

– Кажется, со мной случился обморок, – проговорил Илмож. – Мы слишком долго находились под водой.

– Что это за стена? – спросил Алдир.

– Эта стена ограждает городскую набережную от размывания океанскими волнами. Мы добрались до Идериоза.

– По отвесной стене нам не выбраться на набережную.

– Нам нельзя выбираться на набережную. Нас там схватят. Ты не забыл, что ты беглый раб? Нам надо плыть вдоль этой бетонный стены, а потом скрыться за пределами города. Только не станем надолго уходить под воду. Надо почаще подниматься на поверхность.

– В Идериозе живут эргозы? Мы можем у них найти убежище?

– В городе живут эргозы. Они работают слугами, строителями и уборщиками. Эргозы – рабы. Так что, не только мы с тобой чужие на Эрлисете, но и сотни тысяч остальных эргозов, по сути, чужие на своей родной планете! – грустно сказал Илмож. – Искать убежище в городе, по которому сейчас наверняка, рыщут вооружённые ружьями держазы, опасно.

– Кажется, начинает смеркаться, – заметил Алдир. – В темноте нам будет легче скрыться.

– Возможно. Только полная темнота тут никогда не наступит. Я понял, что ты подумал о тёмном времени суток. На этой планете не бывает так темно, как по ночам в том мире, о котором ты помнишь. Ночью здесь бывают сумерки. На Эрлисете оба светила никогда не заходят одновременно.

– Как местные светила не перепутать? – глядя на край фиолетового светила, опускавшегося в океан, спросил Алдир.

– Эти светила называются Эрж и Эржея. Ставший у горизонта фиолетовым Эрж сейчас садится за горизонт, а с другой стороны, над городом, уже поднимается тёмно-синяя Эржея. Эрж немного крупнее Эржеи. Когда Эрж поднимается высоко над горизонтом, он приобретает сиреневый цвет, а Эржея становится голубой. Существует легенда, в которой брат и сестра, Эрж и Эрржея однажды решили сделать огромный воздушный шар и подняться высоко в небо…

– Давай ты расскажешь мне про светила в следующий раз, – прервав Илможа, сказал Алдир. – Сейчас не до легенд.

– Ты прав. Надо плыть дальше. И хорошо, если от нас отстали преследователи, которые нырнули следом за нами в реку. Скоро нас будут искать в океане. Поэтому надо спешить.

– Когда мы плыли под водой, я видел небольшие отверстия, закрытые решётками.

– Это трубы, которые идут из города.

– Они предназначены для сброса отходов и мусора в океан?

– Нет. Канализационные воды не сбрасываются в океан. Их вывозят на поля или свалки, – пояснил Илмож.

– А для чего используются эти трубы?

– Для выхода в океан на охоту и для купания в тёплое время. Нам повезло, что сейчас вода прохладная и никого в океане нет.

– А мельзубы, о которых ты рассказывал? Разве купающиеся их не боятся?

– Стаи мельзубов приближаются к берегу в те дни, когда вода холодная.

– Как сейчас? – спросил Алдир, и его не столько от холода, сколько от страха, пробила сильная дрожь.

– Кстати, они приближаются! – взволнованно сказал Илмож, всматриваясь вдаль. – Сюда плывут мельзубы. Видишь, вода бурлит.

– Эти серебристые создания, выпрыгивающие из воды, которая словно кипит в том месте, и есть страшные мельзубы? Это не рыбы?

– Это не рыбы. Ты удивлён?

– Я думал, что мельзубы – крупные хищники.

– Они мелкие, но страшные хищники. Это очень прожорливые существа.

– Тогда, не мешкая, надо нырнуть и попытаться проникнуть в один из труб, ведущих в город, – решил Илмож. – Мы не успеем доплыть до городской окраины вдоль берега – мельзубы нас сожрут. Всё же, как это ни опасно, нам придётся искать спасение в городе. Я знаю, как открыть замки на решётках, – сказал Илмож и нырнул.

Алдир последовал за ним.

Беглецы поплыли вдоль подводной части бетонной стены. Илмож приблизился к одному из отверстий, которое было закрыто решёткой. Обнаружив в стене рядом с решёткой небольшое углубление, он потянул на себя рычаг. Решётка со скрежетом открылась. Илмож подтолкнул Алдира, и тот вплыл в трубу. Илмож последовал за ним и с помощью рычага, закрыл за собой решётку, в которую тут же врезалась стая мелких серебристых хищников. Решётка выдержала удар. Сквозь её мельчайшие ячейки в подводный ход проникли лишь мельчайшие личинки мельзубов, заполнившие тоннель мелкой взвесью. Личинки мельзубов не представляли опасности для суринатов, а в застойной воде, даже солёной, они не могли долго жить.

Вода за решёткой со стороны океана заклокотала, однако взрослые мельзубы не могли проникнуть в тоннель.

Илмож поплыл вслед за Алдиром, по уходящей вверх наклонной трубе. Похожая на туман взвесь из личинок мельзубов сначала окружала пловцов, но постепенно муть пропала – мельчайшие личинки в узкой трубе, заполненной стоячей водой, подыхали или возвращались назад, в океан.

Труба расширилась, и вскоре Алдир и Илмож оказались в просторном водоёме с бетонными стенами. Беглецы вынырнули из воды и осмотрелись. Они находились в большом бассейне, который часто использовался для купания горожан-держазов. Сейчас он был пуст. Илмож знал, что в сумерках горожане спали. Однако сумерки должны были скоро закончиться, и тогда горожане выйдут на улицы Идериоза.

Илможа обрадовало отсутствие охранников возле бассейна. Обычно возле каждого из бассейнов, которые соединялись узкими тоннелями с океаном, дежурили вооружённые держазы. Однако в последнее время стало не хватать охранников для таких целей. Серьёзное сопротивление хозяевам жизни стали оказывать выходившие из повиновения эргозы. Илмож подумал: хорошо, что есть такие эргозы, как Алдир, которые не смирились с рабством и продолжают борьбу. Илмож посмотрел на высунувшего голову из воды и растерянно смотревшего по сторонам Алдира. Илмож подумал, что нынешний Алдир был мало похож на храброго участника сопротивления – борца за свободу эргозов. В нём было больше черт характера того жителя далёкой планеты, который писал сказки о странных мирах. Впрочем, писатель с чужой планеты теперь видел мир глазами Алдира, а это всё-таки было неплохо. Ведь несколько дней назад Алдир был эргозом, лишённым памяти и чувств.

Илмож вспомнил, как он обрадовался, когда увидел живой блеск в глазах Алдира. До этого Илмож проработал в песчаном карьере несколько ужасных дней среди Отрешённых эргозов под охраной жестоких держазов.

Благодаря счастливому стечению обстоятельств самому Илможу удалось сохранить не только самоощущение, но и память. К тому же, он вдруг осознал, что отчётливо помнит жизнь другого необычного разумного существа с далёкой планеты, где он был другом тамошнего писателя. На Земле тот, кого на Эрлисете звали Илможем, писал картины. На Эрлисете такое было бы невозможно. Ведь эргозам запрещалось писать картины, сочинять музыку и стихи.

«Так кто же я – землянин или суринат?», – подумал Илмож.

Однако долго размышлять было некогда. Они оказались в городе, где легко можно было нарваться на охранников. Илмож знал, что затеряться среди толпы будет сложно – беглецов сразу вычислят. Эргозов на городских улицах всегда было мало. В это время слуги обычно сидели во флигелях и бараках, строители работали и спали на стройках. Сейчас на набережной и на центральных улицах столицы можно было встретить лишь эргозов-уборщиков. Конечно, могли найтись смелые эргозы, которые решились бы укрыть беглецов в своих трущобах, но держазы в ответ на это провели бы карательные акции, как это уже случалось не раз.

Поднявшись по широким бетонным ступеням, Илмож выбрался из бассейна. Алдир последовал за ним.

Они вышли на пустынную набережную, с которой открывался вид на океан. Рядом с бассейном, вдоль набережной, проходила выложенная брусчаткой проезжая часть дороги, к которой примыкали невысокие серые каменные дома. Возле домов, стояли одноместные узкие и длинные легковые автомобили, выкрашенные в серый цвет.

– А легковушки здесь некрасивые и все одинаковые. И дома тоже так себе на вид, – отметил Алдир.

– Помолчи, если не хочешь, чтобы нас схватили! – сердито проговорил Илмож, с удивлением про себя отметив, что Алдир спокойно отнёсся к его словам.

– Ладно, – кивнул Алдир.

«Прежний Алдир – руководитель неудавшегося восстания, вряд ли безропотно снёс такое к себе обращение. Впрочем, того Алдира уже нет, а землянину надо ещё привыкать и привыкать к местным условиям», – подумал Илмож.

Тут он услышал голоса, доносившиеся из переулка, выходившего на набережную.

– Патруль! – тихо сказал Илмож.

Он схватил своего друга за руку, и они скрылись в подворотне раньше, чем на набережную вышел отряд держазов, вооружённых ружьями.

Илмож и Алдир спрятались в нише в стене, и прислушались к разговору патрульных.

– Четырёх наших парней только что сожрали мельзубы. Их обглодали до костей. Когда стая мельзубов отплыла от берега, ребята из супергруппы спустились в воду и вытащили на берег лишь обглоданные кости несчастных, – рассказывал один из патрульных.

– Два негодяя-эргоза, сбежавшие из карьера, привлекли к берегу стаю мельзубов. На наших парней, пытавшихся в океане настигнуть беглых рабов, напали тысячи этих мелких хищников. Их смерть была ужасной! – сказал другой патрульный. – У этих тварей не обычные жвала, а очень острые пластины. Они так быстро работают челюстями, что это невозможно заметить.

– Эргозы похожи на мельзубов. Вроде, они слабее нас, но их много и они злые.

– Просто среди них много негодяев, грезящих о восстании.

Голоса и гулкие шаги патрульных стихли. Илмож кивнул Алдиру и они направились по кривым улочкам на окраину города. Город держазов мало походил на земные города. Алдир удивлённо смотрел по сторонам, а в голове Илможа вообще всё перемешалось, и он иногда останавливался, стараясь узнать место, а потом продолжал быстро идти, уводя Алдира всё дальше от набережной и центральных улиц и площадей к нищим кварталам, в которых обитали эргозы.

Наконец каменные дома сменились деревянными одноэтажными бараками с маленькими окнами. Среди вываленных в разных местах груд мусора, обрывков грязной бумаги и рваных пакетов медленно передвигались маленькие белые животные, похожие на богомолов.

Илмож уселся на картонную коробку между двух переполненных мусорных баков. Рядом с ним пристроился Алдир.

– Где мы? – удивился Алдир.

– На городской окраине. Здесь живут эргозы, – пояснил Илмож.

– Здесь так грязно!

– В этой части Идериоза поселились нищета, болезни и горе. Эргозы, обитающие в нищих кварталах, с нетерпением ждут своего освободителя от власти держазов, – сказал Илмож и с сомнением посмотрел на Алдира.

– Почему ты на меня так смотришь? – спросил Алдир.

– Думаю, сможешь ли ты выполнить свою миссию.

– Какую ещё миссию?

– Спасителя эргозов.

– Ничего себе! – присвистнул Алдир сквозь щели жвал.

– Ведь ты был лидером мятежников до того, как тебя схватили и сделали в тюремной клинике операцию на твоём мозге. После этой операции ты должен был стать почти растением, рабом, от которого осталась лишь внешность прежнего Алдира. Но ты сохранил своё «Я», да ещё стал обладать памятью жителя Земли.

– Ты сейчас упомянул про Землю, и у меня защемило сердце, – признался Алдир. – Да ведь и у тебя с той далёкой планетой тоже многое связано.

– Да. Ведь ты знаешь меня, как землянина. На той далёкой планете я много рисовал, – вздохнул Илмож.

– Я помню твои картины. Ты делал рисунки к моей книге, – вспомнил Алдир и спросил:

– А кем ты был на Эрлисете, пока не очутился в песчаном карьере?

– Строителем. Я возводил дома для держазов.

– Как же ты познакомился со своей серокожей красавицей?

– Вместе с другими строителями-эргозами я возводил загородный дворец для отца той девушки, которую звали Эльвиола. Её отец был заместителем главы правительства держазов и одновременно министром финансов.

– Вот это да!

– Его звали Жарол. Может, помнишь это имя?

– Нет, – признался Алдир.

– Понятно. Тогда и самого главу правительства Пандира ты не помнишь?

– Ни одного имени, кроме своего, я не помню.

– Я встретил Эльвиолу и мы полюбили друг друга, но однажды, когда мы встретились с ней на набережной, меня схватили охранники. Эльвиолу отвели к отцу, а меня бросили в тюрьму. Там я оказался в одной камере с двумя мятежниками, которые рассказали мне, что возглавлявшего сопротивление Алдира тоже схватили и собираются сделать его Отрешённым, а потом направить на тяжёлые работы.

– Это они говорили про меня?

– Да, Алдир. Но не только ты попал на операционный стол. Меня тоже направили в тюремную клинику. Однако меня спасла Эльвиола. Через своих знакомых ей удалось дать взятку врачам, и они провели операцию не так, как положено. Я попал в карьер и стал старательно скрывать от охранников, что я нормальный эргоз, а не Отрешённый. Когда наступили сумерки, я проснулся в бараке от золотистого свечения над головой. Я подумал, что врачи кромсали мне голову не только, чтобы никто к ним не придрался после операции, но и что-то сделали с моим мозгом. Я решил, что постепенно я становлюсь Отрешённым. Несмотря на свечение, которое сияло надо мной, я провалился в сон, а когда проснулся, то вдруг понял, что я не просто Илмож, а во мне живёт ещё одно разумное существо, точнее я всё хорошо помню про его жизнь на далёкой Земле. Сначала я подумал, что схожу с ума. Потом я смог собраться и начать жить, ощущая себя землянином в теле Илможа. Тебе, Алдир, легче. Ты не помнишь свою прошлую жизнь на Эрлисете.