13

На ночлег отряд стал у небольшого озерца, круглого, как монета. Отстояв смену первым, Каспар передал пост эльфу и ушел спать, а утром проснулся от приглушенных, но полных страсти препирательств.

– Сыпь в котел все. Я сказал – все! – требовал Углук.

– Куда столько, оглобля зеленая? – не сдавался Фундинул. – Мы так за три дня все съедим, только о своей утробе думаешь! Только бы тебе жрать!

– Не ори так, а то разбудишь его милость.

– Уже разбудил, – сказал Каспар, поднимаясь.

Склонившиеся над булькающим котелком орк и гном пристыженно замолчали.

– Что вы там варите?

– Кашу, ваша милость, – сообщил Фундинул.

– Ага, из горстки пшенки, – вставил Углук. – Мы от такой жратвы ноги протянем и воевать не сможем. В настоящей каше должно быть сало и мясо. А здесь ничего нет – долой такого кашевара!

– Откуда тебе знать, что должно быть в каше, ты хоть раз сам готовил?

– Мне ни к чему готовить – я много раз ел!

– Хватит спорить. – Каспар потянулся и зевнул. – Сала можно положить, а солонину не троньте, она еще пригодится. Что-то я разоспался, привык дрыхнуть дома.

Когда еда была готова, Каспар разбудил Бертрана, а эльф открыл глаза сам, точно по сигналу.

Позавтракали быстро – Фундинул сварил хорошую кашу, и котелок опустел в считаные мгновения. Углук подобрал остатки куском хлеба и отправился к озеру мыть посуду. Вернувшись, застал небольшой переполох – все искали пропавшую лошадь.

– Но ведь я брал из мешка крупу всего четверть часа назад! – удивлялся Фундинул. – Она стояла чуть дальше других, но тут же редкий кустарник – все видно…

– Тут есть следы. – Каспар присел, определяя направление. – Вы пока собирайтесь, а мы с Аркуэноном пройдемся по кустарнику, не могла же она исчезнуть.

Следы вели на юго-восток, лошадь двигалась напролом, не избегая колючих веток, и это было странно, обычно лошади тщательно выбирали тропу, чтобы не поранить бока.

Пройдя ярдов сорок, Каспар остановился – следы закончились, но лошади не было. Одна ветка на кусте была сломана, Каспар приподнял ее и обнаружил капельку еще не запекшейся крови.

Почувствовав опасность, Аркуэнон резко обернулся – но ничего не увидел.

– Что скажешь, следопыт? – спросил Каспар.

– Они невидимы…

– Похоже на то. Давай возвращаться, не дело связываться здесь неизвестно с кем.

И они стали осторожно пятиться, стараясь не упускать из виду ни одного кустика.

Когда вернулись, остальные ждали верхом.

– Не нашли? – удивился Фундинул.

– Нашли только остатки, далеко отошла, а там – волки. Ничего не оставили.

– А наши запасы? Крупа, солонина? – встревожился орк.

– Наверное, достались мышкам. – Каспар криво усмехнулся и взобрался на лошадь. – Поздно горевать, в следующий раз крепче будем привязывать, да и поближе, а теперь – поехали!

Через час отряд прибыл к реке и остановился. Вместо прежде полноводной реки по дну широкого русла бежал мутный ручей.

Кое-где виднелись наносы ила и кучи водорослей, ветер нес запах гниющей рыбы.

Одна из куч слежавшейся тины зашевелилась, и Каспар не сразу понял, что перед ними озерный человек, представитель некогда многочисленного, а теперь почти исчезнувшего племени водяной нечисти.

Его спутанные волосы были слеплены высохшим илом, серая кожа потрескалась, а желтые глаза слезились. Длинные когти на соединенных перепонками тонких пальцах были поломаны от непрерывных стараний докопаться до большой воды.

– Как их прижало, гадов, – сказал Фундинул. – Так ведь и последние вымрут, ваша милость!

– И то хорошо, – согласился Каспар. – Мессир Маноло говорил мне, что через озерных людей к нам из нижних миров проникают темные силы. И чем меньше демонов в нашем мире, тем лучше.

– Кстати, Каспар, – Бертран зевнул, – а почему с нами нет мессира Маноло? Его помощь в таком походе была бы нелишней.

– Увы, мессир Маноло очень занят и не смог поехать. Но он обещал не оставить нас в случае крайней необходимости.

Озерный человек, ковыляя, взобрался по косогору и преградил путникам дорогу, растопырив лягушачьи лапы и глядя на них голодными глазами.

– Отда-ай ло-ошадь! – завыл он.

– Ты что, не видишь, кто перед тобой? – строго спросил Каспар, осаживая захрапевшего мардиганца.

– Отда-ай… – Озерный человек подавился собственным воем.

– Это же его милость Каспар Фрай! – сообщил гном, раздувшись от важности, точно это он был Фраем.

Озерный человек икнул и спешно заковылял прочь. Имени Каспара представители водяной нечисти стали бояться после давнего случая, когда им пришлось отступить перед силой его амулета.

– Они все еще боятся вас, ваша милость, – заметил Углук.

– Приятно это осознавать. Но что такое? Мне кажется или я чувствую запах дыма?

– Да, запах есть, – согласился Бертран. – Смотрите, там впереди черные клубы!

– Пожар в такую сушь – это неприятно, – заметил Каспар.

Над лесом в той стороне, куда уходила дорога, поднимались столбы дыма, и это было не похоже на лесной пожар.

– Доспехи подтянуть, оружие к бою, – приказал Каспар. – Сдается мне, что впереди нас ждут неприятности.

В лес въехали при полном вооружении. Впереди двигался Каспар с мечом в руке, за ним Бертран с заряженным арбалетом. Фундинул и Углук ехали в центре, а замыкал процессию Аркуэнон. Лук его был опущен, но Каспар знал, что эльф может выстрелить быстрее, чем человек успеет моргнуть.

Лес быстро кончился, за ним снова потянулись заросли узловатого кустарника, а источника дыма все не было видно.

Наконец показалась пустошь и на ней большая деревня, многие дома ее горели, и вокруг них метались фигурки людей – одни убегали, другие догоняли.

– Кто-то режет подданных его светлости, – заметил Бертран и гневно сверкнул глазами.

– Это люди, – сказал Аркуэнон, несмотря на расстояние разглядевший все детали. – Они с мечами и короткими копьями – кортами. На шлемах украшения в виде бычьих рогов.

– Так это разбойники с островов Красных Скал! – узнал Каспар. – Далеко же они забрались от моря!

Много лет разбойничьи шайки с островов Красных Скал опустошали берега Северного моря. Несколько лет назад, когда назревал конфликт между герцогом Ангулемским и его сеньором, королем Ордосом Рембургом Четвертым, предводитель разбойников граф де Гиссар высадился в пределах герцогства, взял штурмом несколько замков и сжег несколько городов. Но потом, при непосредственном участии Каспара Фрая и его отряда, он сгинул в пустынях Сабинленда. Его отряды потерпели поражение и были рассеяны, о морских удальцах надолго забыли, и вот теперь они вновь напомнили о себе.

– Надо проучить негодяев! – потребовал Бертран, хотя в данный момент он и не был бювардом.

– А может, объедем? – предложил Фундинул. – Зачем нам эта драка?

– Что, струсил? – радостно воскликнул орк.

– И вовсе я не струсил, оглобля ты зеленая…

– А ну тихо! – остановил всех Каспар. – Сейчас мы на службе его светлости и не можем пройти мимо такого безобразия. Вперед, покажем этим негодяям, кто такие воины герцога!

– Впере-од! – Углук взмахнул мечом так, что загудел воздух.

Каспар на ходу достал лук и опробовал тетиву; к селению они двигались не скрываясь и понемногу прибавляли скорость, но разбойники были заняты грабежом и угрозы не заметили.

Лишь заслышав стук копыт, один из них обернулся и тут же получил в грудь арбалетный болт.

Бертран стал перезаряжать оружие, а Каспар выстрелил в огромного грабителя, волочившего за волосы молодую женщину. Стрела пробила легкую кольчугу, и разбойник упал, выпустив жертву. Его приятель с окровавленным мечом в руке оглянулся, попытался спрятаться за углом дома, но стрела эльфа достала его в прыжке.

Пришельцев заметили, послышались команды – пираты собирали силы и вскоре атаковали горстку наглецов со всех сторон.

Каспар выпустил еще одну стрелу и спрыгнул на землю, намереваясь вступить в бой пешим. Рядом оказались Углук и Фундинул. Бертран до времени остался в седле, эльф отпустил поводья и продолжал стрелять.

Его стрелы разили врагов без промаха, поражая их в движении и на месте, но тех оказалось слишком много, и одному, даже очень искусному, лучнику их было не остановить.

– Умрите, твари! – прорычал черноволосый бородач, обрушивая на Каспара удар пиратского топора. Тот быстро отбил удар и ответным выпадом пронзил врага насквозь.

Углук был в своей стихии, он рубил налево и направо, проламывая щиты и разбивая шлемы. Под его бешеным натиском разбойники с островов Красных Скал начали пятиться, облегчая ситуацию в центре – Каспару и Фундинулу.

На них был сосредоточен основной удар врага, и приходилось рубить так часто, что болели руки.

На левом фланге вертелся в седле Бертран. Пользуясь преимуществом верхового с длинным мечом, он не подпускал противника близко, и разбойникам пока не удавалось его даже зацепить.

Оставшийся в тылу Аркуэнон продолжал стрелять, выборочно поражая самых опасных – метателей топоров и арбалетчиков. То и дело кто-то из разбойников падал, хватаясь за торчавшее из груди оперение, не знающие промаха стрелы находили щели в доспехах, пробивали плохо склепанные кирасы и кольчуги.

– Ага, наша берет! – победно заорал гном, когда разбойники начали отступать.

– Рано радуешься, – ответил Каспар, отбивая редкие удары и поглядывая на приближающуюся к ним стену щитов с торчащими из нее пиками и алебардами.

Поняв, что с наскоку пришельцев не взять, предводитель разбойников решил построить своих солдат по военной науке.

– Руби! – в запале заорал орк и могучим ударом расщепил древко одной из алебард, однако тут же получил пикой в бок, и только хорошая сталь доспехов спасла его от раны.

Оберегая коня, Бертран подал назад, но кто-то из копейщиков сделал выпад, и наконечник вонзился графу в лишенную защиты голень.

– Пора с этим кончать! – воскликнул Каспар, подныривая под алебарду.

Разбойники за щитами очень удивились, когда враг оказался рядом. Их руки были заняты, и вблизи они оказались совершенно беспомощны. Каспар ударил кинжалом одного, другого и скользнул меж рядов дальше. В открывшуюся брешь с ревом бросился Углук, за ним, ломая топором нацеленные в него копья, атаковал Фундинул.

Не тратя времени на простых солдат, Каспар бросился туда, где отдавал приказания предводитель – широкоплечий блондин на гнедом жеребце. Каспар знал, что в таких шайках все завязано на главаря и стоит его одолеть, как остальные разбегутся.

Дорогу ему преградили несколько дюжих телохранителей в прочных доспехах. Один тут же свалился, хватаясь за оперение торчавшей из забрала стрелы. Второго Каспар поймал на обманном движении и вонзил меч между нагрудником и шлемом.

Третий ретировался – путь был свободен.

– Ну иди сюда, иди! – закричал предводитель, вскидывая тяжелый меч, не уступавший двуручнику Углука. Он дал коню шпоры и, привстав в седле, сделал замах, чтобы раскроить Каспара надвое, но тот проворно отскочил в сторону и ударил сам. Он не мог как следует замахнуться, поэтому меч оставил на доспехах пирата только небольшую засечку.

Предводитель развернул коня и снова повел его на врага, жеребец ударил копытом, Каспар качнулся, на солнце блеснул тяжелый меч, Каспар поднырнул, но получил касательный удар – наплечник выдержал, однако рука на мгновение онемела.

– Покажите ему, ваша милость! – раздался крик Фундинула.

Уходя от очередного удара, Каспар бросился под неудобную левую сторону разбойника, тот ударил, но промахнулся, а Каспар вогнал ему меч в бедро, пробив кованые накладки.

Противник зарычал и, немного проехав, отяжелел и свалился на землю. Каспар подскочил к нему и нанес последний удар, закончив бой в свою пользу.

– Рутгера убили! – завыл кто-то из пиратов.

– Убили! – поддержал другой, и его вопль перешел в хор испуганных голосов. Построение разбойников развалилось, они потеряли интерес к битве и стали разбегаться, бросая оружие, щиты и забывая мешки с награбленным.

Не прошло и пары минут, как среди догорающих развалин остался только Каспар со своим отрядом.

– Вы сражались, как лев, ваша милость, – сказал гном, опираясь на свой топор.

– Как отряд львов, – добавил Углук, вытирая меч пучком сухой травы. – Что-то я проголодался, не пришло ли время для второго завтрака?

– Погоди, – остановил его Каспар. – Сначала надо заняться ранеными.

– А кто будет ими заниматься? – спросил подъехавший Бертран. – Мессира Маноло нет с нами.

Он пытался выглядеть браво, но было видно, что полученная им рана весьма болезненна.

– Мессира Маноло нет, зато есть его лекарства.

Каспар осторожно извлек из седельной сумы полученную от колдуна котомку, открыл ее и сразу увидел засветившуюся синим коробочку.

– Углук, помоги его сиятельству снять сапог и поднять штанину, боюсь, он не захочет, чтобы мы разрезали его одежду.

– Да, мне бы не хотелось, – грустно улыбнулся Бертран.

Тем временем Каспар занялся своим ушибленным плечом; он снял наплечник, смазал мазью из коробочки большой кровоподтек и сразу почувствовал, как уходит острая дергающая боль.

– Так, подходи по одному! – сказал он бодрым голосом. – Давай, Углук, у тебя на лбу порез.

– Может, не надо? – попытался увильнуть орк. Он помнил, что снадобья мессира Маноло хоть и залечивали раны, но бывали весьма жгучи.

– Не задерживай, мне еще Бертрану помочь нужно! – прикрикнул Каспар, и Углук покорился.

Он страдальчески морщился и шипел, пока Каспар смазывал его порез, но в конце концов почувствовал себя героем.

– А ты опять получил удар в ногу. – Каспар намеренно отвлекал Бертрана разговором, промывая смоченной в воде тряпицей его рану.

– Такова, видимо… моя судьба, – ответил тот. – Но все же лучше, чем по голове… Ой!

– Потерпи, твоя мазь оказалась самой жгучей… Готово! Углук, перевязывай его.

Все еще морщась – порез на лбу немного саднил, – Углук стал тщательно бинтовать ногу Бертрана чистой тряпицей.

– Как же так получается, ваша милость? – удивлялся он. – Почему, когда получаешь рану, боли меньше, чем когда ее лечишь?

– Вот уж не знаю. Закон природы, должно быть. Иди, возьми в черном мешке чего-нибудь пожевать, чтобы было не так больно.

– Это я с удовольствием.

Гном и эльф обошлись в схватке без повреждений, правда, Аркуэнон выглядел несколько растрепанным, но Каспар знал, что тот быстро приходит в норму.

Осмотрев место боя и не обнаружив ничего для себя интересного, путешественники забрались в седла и отправились дальше, сопровождаемые взглядами перепуганных уцелевших жителей деревни.

Спустя четверть часа все встало на свои места – эльф восседал на лошади с надменным выражением лица, Бертран с отсутствующим видом смотрел на дорогу, Углук жевал кусок сушеной конины, а Фундинул все еще переживал недавнюю схватку.

– Ух, а как я его… а он меня… А вы, ваша милость, здорово этого белобрысого: раз – в ногу, два – по голове! Здорово размялись!

– Размялись, – согласился Каспар. – И еще не раз разомнемся – такая наша наемничья доля.