3

К тому моменту, когда капитан вернулся на мостик, он уже почти сумел справиться с собой, чего, однако, нельзя было сказать о первом помощнике и штурмане.

– Передатчик был включен – мы все слышали… – негромко сказал первый помощник. На него страшно было смотреть: лицо побелело, а губы сделались синими.

– Мы уже собирались объявлять «захват корабля»! – не удержался штурман.

– Я намеренно не стал отключать спикер, чтобы вы потом подтвердили, что я не сошел с ума.

– Что же такого могли увидеть «грачи»? – спросил первый помощник.

– Я и сам видел достаточно! – Капитан покачал головой. – На полу в боксе валяются несколько фрагментов от рабочих скафандров «грачей», вырванных вместе с кусками циркуляционных трубок… Сколько силы нужно приложить, чтобы порвать скафандр?

– Где сейчас… эти?

– В моей каюте.

– Но мы же приготовили им другую…

– О чем ты, Фрэнсис? Мы даже не знаем… люди ли это?

Первый помощник и штурман испуганно переглянулись.

– Что вы хотите сказать, сэр?

Полковник отмахнулся.

– Не обращайте на меня внимания, полагаю, это сказывается перенапряжение, такое у нас случается нечасто. Кстати, лейтенант Браун, вот новый пункт назначения – рассчитайте курс, мы немедленно выступаем.

С этими словами капитан положил перед штурманом листок бумаги с длинной дорожкой цифр. Затем повернулся к первому помощнику:

– Их челнок не подвергался никакому перегреву, я подошел к нему вплотную, никаких признаков расслоения теплоизоляции, даже краска сохранилась…

– Мы могли бы позже осмотреть судно, – понизив голос, предложил первый помощник. – Может, это что-то прояснило бы?

– Они сорвали код в швартовой, теперь вскрыть дверь можно только резаком.

– Но мы должны что-то предпринять, Джек, нельзя спускать этим мерзавцам гибель восьми человек.

– Нет, Фрэнсис, сейчас ты забудешь о происшествии или сделаешь вид, что забыл. Поднимем тему, когда этих ублюдков не будет на эсминце… Я подам рапорт адмиралу Гейнцу, интересно послушать, что он на это скажет.

Пока на мостике обсуждали происшествие, трое «гостей» обживались в капитанской каюте. Зная, что для них приготовят другое помещение, они намеренно выбрали капитанскую каюту, чтобы не заниматься мучительными поисками «жучков» и телесканеров.

Старший группы отзывался на имя Симон и был чуть выше двух остальных. Цвет его глаз и волос был светлее, скулы чуть шире. Однако, несмотря на то что создатели внешности этих троих субъектов старались сделать их разными, они вышли похожими, поскольку «собирались из одних деталей».

– Поставь фугас сейчас, Курц, чтобы потом не заниматься этой работой, – приказал Симон.

– Да, командир, – несколько напряженно произнес Курц. Он открыл один из кофров и принялся выкладывать на пол его содержимое. В основном это были спецсредства, предназначенные для тайной радио– и лазерной связи, быстрого и незаметного отравления людей, а также закамуфлированные под карандаши парализаторы и составные компоненты мощных взрывных устройств.

– Ленц, сходи в туалет.

– Я… троу-тр-д-д… энс-тоу-ти-ти…

– Прекрати это! Больше никаких кодограмм – говори че-ло-ве-чес-ким языком! – потребовал Симон.

– Прошу прощения, командир.

– И дыши, я вижу, ты совсем не дышишь, с такими манерами ты нас всех подставишь, спалишь и…

– Подведешь, – подсказал Курц, собирая взрывное устройство.

– Правильно, – кивнул Симон. – Но ты тоже не всегда дышишь.

– Это было раньше, командир, – возразил увлеченный работой Курц. – Теперь я умею даже кашлять.

– Ну-ка, покашляй.

Курц покашлял. Получалось довольно по-человечески, но Симон не спешил хвалить подчиненного. Старательно выпятив нижнюю губу, он осуждающе покачал головой. По части исполнения человеческих жестов Симон был явным лидером.

– Я тоже умею кашлять, – напомнил о себе Ленц.

– А ты иди в туалет, – сказал командир.

– Я был там час назад.

– Сходи еще раз. Люди абсолютно бессистемные существа, поэтому принимать материалы внутреннего расщепления и сбрасывать продукты этого расщепления они могут сколько угодно раз в сутки. Именно поэтому поведение этих… тварей так трудно имитировать.

– Готово, командир, – доложил Курц и продемонстрировал собранный фугас.

– Отлично, положи его под диван.

– Вы имеете в виду эту… платформу? – неуверенно уточнил Курц.

– Я сказал – диван!

– Извините, командир, я еще не все усвоил.

– А когда ты собираешься усваивать? Ты думаешь, люди-убийцы дадут нам несколько возможностей отомстить им?

– Нет, командир, я так не думаю, – пролепетал Курц.

– Ты разве не видел запись убийства императорского представителя?

– Извините, командир. Я сейчас же повторю всю базу данных.

– Повтори ее трижды и перестань называть меня командиром, я для вас – Симон.

– Да, Симон, – виновато кивнул Курц.

Из туалета вышел Ленц и, сунув руки в карманы, прошелся вдоль стен, рассматривая висевшие на них фотографии.

– Странно, – произнес он. – Это ведь даже не голограммы, зачем хранить двумерные изображения, ведь это самый малоемкий формат?

Симон подошел и встал рядом, пытаясь посмотреть на эти изображения по-человечески.

– Полагаю, это объекты так называемого эмоционального настроя.

Ленц кивнул.

– Эмоциональный настрой – это я помню. Фиксированный спектр статичных полей. Это значит, что люди, когда смотрят на эти изображения, меняют параметры тонкого поля.

– А разве в их программном обеспечении отсутствует пакет тарировочных таблиц? – удивился Курц, выбираясь из-под дивана.

– О чем ты говоришь? У них нет даже главного процессора.

– Как же они существуют?

– Они целиком полагаются на свою органику.

– Примитивная раса.

– Это так, – согласился Симон, – однако нам до сих пор не удается подчинить их именно потому, что мы не можем полностью предсказывать их действия. У них совершенно отсутствует логика.

– Дикари.

– Вместе с тем не следует забывать, что мы посланы совершить возмездие и покарать не простых варваров, а одних из сильнейших. – Симон помолчал и добавил: – А возможно, и самых сильных. Да, у нас было мало времени на подготовку, да, мы выступаем в неудобном для нас формате, но мы обладаем огромной силой. То, как мы расправились с этими людьми на швартовке, подтвердило это.

– Мне они показались невесомыми, – усмехнулся Курц. – Кстати, Симон, почему форматная прошивка судна стала барахлить? Забавно было видеть, как они замерли, пораженные увиденным.

– О форматной прошивке судна можно не беспокоиться, мы им больше не воспользуемся, и эта тайна уйдет в небытие вместе с кораблем…

Симон посмотрел на наручные часы:

– О, уже двенадцать десять, время обеда! Я разыщу стюарда, а вы уберите подальше кофры, нельзя, чтобы какая-то незнакомая деталь заставила человеков насторожиться.

– Да, конечно, Симон, – кивнул Курц и стал прятать спецсредства обратно в кофр.

4

В двенадцать пятнадцать на камбуз поступил заказ: обед для трех человек – подать в капитанскую каюту. Заказ принял помощник кока и принес своему шефу заполненный бланк. Кок взял листок, поправил белый колпак и стал щуриться, будто плохо видел, но едва помощник ушел, поспешил в кладовку.

– Вы здесь, сэр? – спросил он, включая освещение.

– Да, сержант, возле испанского окорока, – отозвался лейтенант-наводчик из боевой части корабля.

– Вот. – Кок протянул офицеру бланк с заказом.

– Суп зеленый… Тефтели… Рис… Мороженое… – Лейтенант пожал плечами. – Как будто ничего особенного, а, сержант?

– Не совсем так, сэр. – Кок немного нервничал и комкал в руках салфетку. – Бывает, что двое заказывают одинаковый набор блюд, но трое – почти никогда. По крайней мере, я с таким ни разу не сталкивался, хотя служу уже четырнадцать лет. У нас прекрасный выбор, семь первых блюд, пять мясных на второе, десяток гарниров, двадцать восемь соусов… Одним словом, странный выбор.

– Ладно, давай куртку…

– Но, сэр, может, не стоит? Если узнает капитан…

– Брось, сержант, я же не яд собираюсь им подать. Или ты не хочешь знать, что случилось с твоим земляком из команды «грачей»? Может, желаешь спросить об этом капитана?

– Простите, сэр. Струхнул малость.

Кок выскочил в рабочее помещение и вернулся с белой поварской курткой, с накрахмаленным колпаком и парой длинных салфеток, чтобы набрасывать на руку – так подающий выглядел опрятнее.

Лейтенант быстро оделся, позволил сержанту чуть поправить колпак и сказал:

– Готовь заказ, я доставлю.

– Одну минуту, сэр, все уже на пару.

Через несколько минуту лейтенант-наводчик Кларк уже толкал по коридору сервировочный столик с накрытыми салфеткой тарелками. При встрече с матросами он опускал голову, чтобы кто-нибудь не узнал его.

Поднявшись на лифте на тихий ярус высшего командования, лейтенант неслышно подкатил столик к капитанской каюте, сунул руку в карман и включил датчик определения плотности. Это был миниатюрный прибор, который записывал показатели плотности объектов и их реальные формы. Стоило лишь повернуться на месте, чтобы объектив датчика просканировал все, что находилось рядом.

Лейтенант постучал в дверь и нацепил на лицо приветливую улыбку корабельной обслуги.

Дверь каюты распахнулась тотчас, лейтенант даже вздрогнул, не ожидая от гостей такой прыти.

– Обед? – спросил его темноволосый «качок» и удивленно уставился на поварской колпак Кларка.

– Да, сэр! Три комплекта одинаковых блюд! – волнуясь, прокричал лейтенант.

– Симон, три комплекта одинаковых блюд… – продублировал незнакомец в каюту.

– Пусть подают, мы жутко проголодались, – последовал ответ.

– Да, мы жутко проголодались, – повторил «качок» и подвинулся, пропуская Кларка внутрь.

– Пойду схожу в туалет! – громко объявил один из гостей.

Стараясь не поднимать глаза от сервировочного столика, лейтенант вкатил его в каюту и, остановившись возле стола, начал расставлять тарелки. Никакой подготовки у него не было, однако он много раз видел, как это делают помощники кока.

Расставив тарелки, он разложил столовые приборы и салфетки, затем сделал два шага назад и приглашающе повел рукой:

– Прошу к столу, господа офицеры!

– Спасибо, – сказал один из гостей.

– Спасибо, – с той же интонацией повторил второй, а потом и вышедший из гальюна третий.

– Ну, я пошел…

Лейтенант виновато улыбнулся, взялся за столик и выкатил его в коридор.

«Уф, пронесло!»

Кларк оглянулся на дверь каюты и покатил тележку быстрее – гости капитана показались ему странными, и он торопился расшифровать показания датчика.

5

Некоторое время гости капитана молча поглощали пищу. Доев суп, Симон громко произнес:

– Ах, как вкусно!

– Ах, как вкусно! – повторил Курц.

– А я не буду повторять, иначе на это станут обращать внимание, – сказал Ленц.

– Правильно, – удовлетворенно кивнул Симон.

– А вы заметили, как я вовремя вспомнил про туалет?

– Да, это было вполне по-человечески, – снова кивнул командир.

– Он сканировал нас, – вспомнил Курц.

– Я заметил, – согласился Симон.

– Тогда его нужно как можно скорее ликвидировать.

– Нет, будем поступать по-человечески, а для них обед превыше всего и все свои дела они оставляют на потом. Сейчас мы доедим десерт, потом я найду его и убью. Достань пистолет, Курц.

Через некоторое время по громкой связи оператор вызвал капитана:

– Сэр, ваши гости просят вас подойти в их каюту!

Капитан вскочил со стула, помассировал ладонями лицо и повернулся к первому помощнику:

– Похоже, теперь на корабле не будет ни одного человека, который бы не знал о наших тайных пассажирах, – раздраженно произнес он и одернул китель.

– Об исчезновении «грачей» тоже все знают, – заметил штурман.

– Кто бы сомневался.

Капитан вздохнул и покинул мостик. Он был близок к панике, все ожидали от него объяснений – куда подевались восемь человек экипажа, но он даже не знал, что соврать. Никаких причин исчезновения людей с корабля просто не существовало, и он намеревался объясниться с экипажем после доклада адмиралу.

Поднявшись на капитанский ярус, Бинош подошел к двери своей каюты, и тут силы оставили его. Он трусил. От этих свалившихся на его голову гостей веяло ужасом. Наконец, пересилив себя, он постучал, и в ту же секунду дверь резко распахнулась. Бинош испуганно попятился.

– А, капитан? Заходите, – сказал один из гостей, пропуская Биноша в каюту.

Полковник вошел, и дверь за ним плотно притворили.

– Нам нужно срочно найти человека, который принес обед, капитан. – Главный прибывшей троицы небрежным жестом указал на гору пустой посуды.

– Вам… не понравилась наша еда? – попробовал угадать капитан.

– Нет, еда очень вкусная.

– Едва очень вкусная, – повторил тот, что стоял у Биноша за спиной.

– Еда вкусная, но тот, кто принес ее, забрал у нас одну очень важную вещь.

– Да, очень важную вещь, – прозвучало за спиной полковника. Он повел плечами.

– Это для меня большая новость, мистер Симон, у нас на корабле не принято брать чужих вещей…

– И все же он взял, – настаивал главный.

– Хорошо, я пойду и поговорю с ним.

– Я пойду с вами. На всякий случай.

– Да, на всякий случай, – повторили сзади.

– Хорошо, идемте, – согласился Бинош, у него не было иного выхода.

Едва они с Симоном оказались в коридоре, капитан замкнулся в себе, всем своим видом показывая, что присутствие незваного гостя ему неприятно. Впрочем, тот едва ли обратил на это внимание, с интересом разглядывая стены кабины лифта.

Они вышли на ярусе обслуживания, и капитан с ходу взял высокий темп, чтобы хоть этим досадить Симону, однако тот без труда держался рядом и кивал вместе с ним членам экипажа, когда те при встрече приветствовали капитана.

Решительно толкнув дверь камбуза, капитан громко позвал:

– Сержант Коут!

– Я здесь, сэр! – отозвался кок, узнав голос капитана и спеша ему навстречу. Увидев рядом с Биношом постороннего, он замедлил шаг, и лицо его сделалось бледным.

– Сержант, я хотел бы поговорить со стюардом, который подавал обед в мою каюту.

– Э… сэр, видите ли…

– Не юлите, Коут, из-за вас я попал в неприятную ситуацию! – закричал Бинош, вымещая на коке все свои страхи.

– Никто из моих стюардов в вашу каюту обед не носил, сэр… – пролепетал Коут посеревшими губами.

– Кто носил?!

– Лейтенант-наводчик Кларк.

– Лейтенант-наводчик Кларк? Он что, ненормальный?

– Не могу знать, сэр… Он попросил меня, и я… Я не мог отказать офицеру, сэр! – воскликнул кок, хватаясь за этот аргумент, как утопающий за соломинку.

Капитан резко повернулся и, едва не столкнувшись с Симоном, выскочил в коридор.