Глава 5

Кабинет судмедэксперта находится в подвале нашего здания. Саблин часто заходит к нам, а бывать в его кабинете мне никогда не доводилось. Пройдя по длинному узкому коридору, зажатому серостью холодных унылых стен, я открыл тяжелую металлическую дверь. Родин и Саблин уже что-то обсуждали.

– Это ты, Костя… Заходи быстрее, закрывай дверь. – командным голосом произнёс Саблин.

Он похож на работника мясной лавки. Высокий, широкоплечий, грузный! На голову выше меня и килограммов 150, наверное, будет. Фартук темно-зеленого цвета и резиновые перчатки добавляют колоритности его образу. Он отходит в сторону, и я вижу её. Девушка лежит на металлическом столе, покрытая белой простыней. Теперь я знаю: её звали Аня.

– В общем так… – протрубил зычным голосом Саблин, возвратив меня к реальности.

Этот, казалось бы, бесстрашный человек, тоже был поражен жестокостью убийства, что читалось по его обычно жизнерадостному, но сейчас несколько растерянному лицу.

– …время смерти – примерно 9-11 часов вечера. – Причина смерти – внутреннее кровоизлияние от одной из ножевых ран. Убийца нанес ей 4 удара ножом справа, 2 слева и 1 со спины. Они все могли быть смертельными…

«Это просто ужас какой-то», – подумал я.

– Ширина лезвия 4 см, нож без зазубрин. Похоже на то, что он из типичного кухонного набора. По некоторым порезам видно, что хорошо наточен… 4 пулевых ранения в голову, выполнены после того, как наступила смерть. Кровь уже не циркулировала, поэтому её мало. Следы от веревки на лодыжках, щиколотках, шее. Ширина веревки 1 см. Был защищённый половой акт. Синяки во влагалище и разрывы говорят о том, что она сопротивлялась, когда её насиловали. Судя по всему, насильник был один. Убийца выше её – ссадины и синяки тому подтверждение. Мышцы сковывает при нагрузках, если скрестить руки вверху, как щит. Либо она так защищалась, либо он тащил её, крепко держа за руки. Судя по трупным пятнам, тело перемещали после смерти.

– Впервые вижу такой ужас. Вернее, такую нечеловеческую жестокость! – медленно произнес Родин.

– Она не знала убийцу, – добавил Саблин.

– Почему вы так думаете? – поинтересовался я.

– Понимаете, когда жертва защищается, у неё остаются защитные раны, и у этой девушки их довольно много. Если жертва знает своего убийцу, по моему опыту, она просто вытягивает руки вперед и как бы просит остановиться. А здесь… – и Саблин отрицательно покачал головой. – Но это только предположение. Что ещё хочу сказать: ей вытерли лицо влажной тряпкой или салфеткой. Уже после чего, наверное, надели парик. Судя по фрагментам пищи в желудке, она ела примерно за 3-4 часа до смерти.

– Что по алкоголю, смотрел? – спросил Родин.

– Токсикологический анализ ничего не показал. В общем как-то так. Плохо всё. Очень плохо.

– Что Вы имеете в виду, Петр Михалыч? – спросил я.

– Тот, кто это сделал – не человек, – ответил Саблин и с грустью посмотрел на меня.

– Это может быть наша жертва? – спросил Родин и показал фото.

– Да. Это она, – без сомнений ответил Саблин.

Видно, что он её хорошо изучил.

Родин о чём-то думал и кивал головой:

– Костя, пойдем наверх, узнаем адрес девушки. Надо оповестить родителей. Михалыч, спасибо.

– Держите меня в курсе всего, – ответил Саблин.

– Да конечно! Если что-то ещё найдешь, тоже сразу звони, – сказал Родин. И они с Саблиным многозначительно посмотрели друг другу в глаза.

– Я пойду переоденусь, – сказал Родин, как только мы вышли в коридор. – А ты кофе нам возьми. С самого утра голова кругом. Жди меня у центрального входа, я быстро.

– Понял вас, Александр Львович.

Мы направлялись к выходу из этого мрачного места. Меня немного качало, но я старался не показывать вида.

Возле автомата с кофе всегда очередь. Почему люди столько его пьют? Действительно ли кофе их бодрит или это просто привычка?.. Иногда кажется, что кофе – наркотик. К нему привыкаешь и не можешь отказать себе… Мне кофе помогает сосредоточиться и избавиться от лишних мыслей. Если подумать, фруктовый чай мне больше по душе: мягкий, ароматный и много вкусов под настроение. Жалко тут такого нет. Только черный и зеленый. А этих мне и в кабинете хватает.

Взяв два кофе, выхожу на улицу. Холодный ветер треплет полы пиджака, но я не замечаю этого. Хочется просто спокойно постоять. Мимо проходят люди. Весёлые, грустные, озабоченные чем-то, равнодушные, они спешат по своим делам. Входная дверь хлопает без конца, создавая свою унылую музыку. И я снова проваливаюсь в свои мысли…

Безумно захотелось дождя… Я поднял голову к небу, закрыл глаза и представил, как на меня падают огромные капли… Они стекают по моему лицу и смывают ужасные мысли… Они освежают и на время позволяют забыть… Отвлечься… Переключить своё внимание на них… Жаль, что нет дождя…

Вышел Родин, и мы сели в машину. На заднем сиденье я увидел свою куртку. Совсем про неё забыл. Мы едем к родителям жертвы. Я молча смотрю в окно и вдруг замечаю, как изменился за это утро мир… Смотрю на людей, а они все подозрительные, у всех свои секреты… Как нам найти убийцу? Им может быть кто угодно…

– Надеюсь, Наумов что-то найдет, – неожиданно для себя сказал я вслух.

– Найдем, Костя! – обнадежил Родин.

– Как прошел допрос охотника? Это может быть он?

– Вряд ли, похоже, говорит правду. Мальчика того, как его, Волкова, надо проверить.

– Это точно не работа подростка.

– Согласен. Может, он ещё что-то знает или видел. Я звонил Егору, когда был наверху. Волков ещё не объявился. Так, Костя, это какой номер дома? – спросил Родин.

– 21, – ответил я.

– Мы на месте.

Родин отстегнул ремень безопасности и свернул к воротам.

Подъехав, мы увидели хорошо ухоженный дом. Сразу видна рука хозяйки.

На пороге появилась встревоженная женщина в халате. Наверное, мама Ани. Сразу вышла, как машину увидела.

– Костя, посиди пока в машине. Мне надо одному поговорить с родителями. Двоих нас будет много.

Я молча кивнул.

Родин вышел, почти бесшумно закрыв дверку. Я остался в машине. Через лобовое стекло было хорошо видно, как Родин подошел к матери жертвы и спустя несколько секунд разговора снял фуражку. Было понятно, что в это время он сообщил о смерти дочери. Мать пошатнулась, закрыла лицо руками и упала на колени. Тут же выбежал молодой парень. Похоже, брат Ани. Следом вышел отец. Поднял женщину за плечи и прижал к себе…

Слышу что-то похожее на стон. Этот грустный вздох невольно вырывается из моей груди. Становится трудно дышать. Огромный ком подступает к горлу. Понимая, что сейчас сам заплачу, я опускаю голову и закрываю глаза. Мою душу разрывает на части…

Дверь машины открылась. Родин сел за руль. Какое-то время мы просто молчали.

– Поехали. Драгоценное время тает. Завтра сюда заедем. В таком состоянии родители много не скажут.

– Они знают, что с ней сделали?

– Нет. Ещё не время.

– Куда сейчас? В лес?

– Да. Сначала на лесопилку заедем. Там же, на окраине. Возьмём список и график всех работников.

Сколько же времени займёт дорога? Лес находился в 20 минутах езды от дома родителей жертвы. Только переехать мост через Дон и дальше по трассе. Если Аню похитили возле дома и увезли на машине, она могла проделать свой последний путь тем же маршрутом, что и мы сейчас…

Она тоже ехала по мосту, смотрела на воду… Понимала, что умрёт? Нет. Она думала, что спасется. Она – боец. Она защищалась.

Надо приоткрыть немного окно… Может, свежий донской воздух прояснит мозг и отгонит грустные мысли.

Через полчаса мы были возле большого ангара. Повсюду валялись какие-то палки. Тысячи поддонов стояли, накрытые полиэтиленом. Личных автомобилей на территории не было, только огромные лесовозы и несколько погрузчиков.

– Суббота. Наверное, никого нет, – предположил я.

– Пойду посмотрю, – с надеждой произнёс Родин, вышел из машины и направился к проходной.

Я снова остался в машине. Открыл дверку. Прошло примерно минут 10, пока вернулся Родин. Отряхнувшись от пыли, он сел в машину.

– Ты был прав, там только сторож сейчас. Я набрал бухгалтеру. Сказала, что пришлет списки.

– Понятно.

– Костя, есть ещё кое-что…

– И что же? – откликнулся я, боясь услышать ответ.

– Звонил Егор. Нашли человеческие останки неподалеку от нашей жертвы…

Повисла тишина. В душе я не был удивлен. Когда увидел жертву, сразу почувствовал, что пришло большое зло…

– У нас маньяк?

Родин промолчал. Спустя время произнёс:

– Надеюсь, что нет…

Глава 6

В лесу у жёлтой ленты нас поджидал Егор. Его лицо было багровым. Наверное, обветрил. Родин посмотрел исподлобья, поджал губы и сочувственно покачал головой: видно, тоже заметил нездоровый румянец Озерова.

– Иди погрейся. Ты весь красный уже, – обратился я к Егору.

– Нет времени, Костя. Блин, очень холодно сегодня, да ещё этот ветер. В лесу теплее, пойдёмте.

И мы втроём направились в глубь леса.

– Егор, расскажи подробнее о том, что сделано после нашего отъезда, – поинтересовался Родин.

– Я дождался автобус. Приехало человек 30. Все, кто смог.

– Через сколько приехали?

– Часа два назад примерно.

– Почему так поздно?

– Как всегда: пока всех собрали, пока автобус. Сами знаете, как это бывает.

– Ясно, блин, как всегда! – резко ответил Родин. – Продолжай.

– Долго решали, как и в каком направлении искать. Стали друг от друга на расстоянии 3-5 метров, надели жилеты и прошлись к северу от места преступления, и через метров 50 нашли останки, присыпанные листьями. Я сразу набрал Наумову, потом Вам.

– Понятно. Нашли возле дерева?

– Нет, просто под сломанными ветками.

– Веревки? Одежда?

– Нет, ничего рядом не было. По крайней мере, пока не нашли. Вы, когда подъезжали, видели патрульных?

– Да, – ответил я.

– Это я поставил, чтобы никого не пускали. И три машины по периметру леса ещё стоят. А то через лес пытались несколько журналистов пробраться.

– Молодец, всё правильно, – поддержал его инициативу Родин. – А мы только что от родителей жертвы.

– Вы уже знаете, кто она? – поинтересовался Егор.

– Да. – ответил я.

– Почти пришли.

Обойдя раскидистую сосну, мы увидели Наумова, который внимательно изучал кости, белеющие на фоне жухлых осенних листьев и хвои. Ещё два эксперта в спецкостюмах помогали ему маркировать останки, упаковывать в пластиковые пакеты и складывать в большой металлический ящик. Нет сомнений – это дело рук нашего убийцы.

– Женя, что скажешь? – спросил Родин.

– Несколько костей не хватает – видно, животные постарались. Но череп есть, в нем два пулевых. Голова расколота почти пополам. Калибр точно не наш, но сходство есть. У жертвы несколько сколов на костях. Возможно, от ножа.

Повисла мёртвая тишина… Мы с Егором переглянулись, всё понимая. У нас появился маньяк…

– Это точно девушка? – спросил я, чтобы прервать повисшее молчание.

– Да, нет сомнений. Видно по тазу, да и по черепу тоже. Ещё нашли несколько фрагментов женской одежды.

– Ясно.

– Женя, сегодня мы тут до победного, – обратился Родин к Наумову.

– Да, понимаю, – уставшим голосом ответил Наумов.

– И, кстати, через час-два уже стемнеет. Пора свет ставить.

Я посмотрел на часы. Уже 17-30. Осенью темнеет рано.

– Помощь нужна? – спросил я Наумова.

– Нет, нас 6 человек, достаточно. Ещё трое там работают, – махнул рукой Наумов в сторону первого места преступления.

– Возле дерева ещё работают? – удивился Родин.

– Да, там Валерия и ещё двое наших. Ещё раз надо проверить, чтобы ничего не пропустить.

– Хорошо, молодцы, – поддержал Родин. – Егор, поиски продолжаются?

– Да.

– Как стемнеет, отпускай всех. Пусть отдыхают. Завтра продолжим.

– Понял, – ответил Егор.

– На всю ночь перекроем подъезды к лесу. Пусть дежурные внимательно следят и никого не пускают. Так что никого не отпускай из патрульных, – продолжил Родин.

– Да, хорошо, понятно.

– Александр Львович, можно Вас на минутку, – обратился я к Родину.

– Да, Костя.

– Хочу поделиться мыслями, – сказал я, чуть растягивая слова и надеясь, что в моих наблюдениях Родин увидит рациональное зерно. – Утром, когда Вы ушли, я задержался на минуту ещё раз осмотреть жертву и окружение. Я всё не могу понять, где она могла так разорвать правую кисть. На нож не похоже. Других таких ран я не увидел. Зацепилась в другом месте?.. Там много следов и капель крови. Я их заметил даже на ветках. Мне бы хотелось понять, как жертва передвигалась. Хотел бы всё просветить ультрафиолетом, когда стемнеет. Возможно, поймем направление, откуда они пришли, понимаете?

– Идея неплохая… – заметил Родин и сосредоточенно произнёс, не то спрашивая, не то утверждая: – Но ты знаешь, сколько люминола надо?!

– Не знаю. Но это покажет их действия. Для нас это немаловажно. Евгений пока тут.

– Почему бы и нет, попробуем. Женя, ты слышал? – спросил Родин.

– Да, это хорошая идея, – ответил Наумов.

– Думаешь, это реально?

– Да, вполне. Понадобится несколько распылителей – отправлю кого-нибудь. Ультрафиолетовые лампы есть в машине. Мне тут ещё часа полтора и займёмся.

– Отлично! Ну, Ветров, ты придумал. Такое первый раз на моей памяти в лесу, – одобрительно проговорил Родин.

Я сам был в шоке от того, что Наумов согласился. Раньше, смотря детективы по телевизору, видел, что кровь светится под специальными лампами. И когда попал в отдел особо тяжких, я узнал, что только при взаимодействии люминола с кровью будет свечение, видимое под ультрафиолетом.

В лесу стремительно темнело. Лёгкая дымка, едва заметная утром, постепенно превращалась в плотную пелену. Мимо нас, в сторону машин, прошёл эксперт. Он уносил контейнер с останками неизвестной жертвы. Ребята, которые помогали с поиском, уехали. Остались только мы, несколько патрульных машин и два буса криминалистов. Пока Наумов был занят, мы помогли установить освещение по периметру и подошли ближе, внимательно наблюдая за тем, как люди в белых костюмах распыляют люминол. Рядом со мной был Егор. Родин находился немного левее, рядом с Наумовым.

Стало заметно холоднее, но, погружённый в собственные впечатления, я не замечал этого. Происходящее будоражило воображение, пробуждало интерес…Я ждал с нетерпением, предвкушая, как через несколько минут воочию увижу известную мне из сериалов реакцию хемилюминесценции. Как в кино, где я не зритель, а герой! Неужели это всё действительно происходит со мной?!

– Всё! Мы готовы включать лампы! – наконец крикнул Наумов.

Тепло ламп, имитировавших солнечный свет, сменилось холодным, неживым, фиолетовым излучением. Понадобилось несколько мгновений, чтобы глаза привыкли. О май гад!! Меня охватил ужас… Зловещее синее свечение было разлито повсюду: на земле в радиусе нескольких метров, на стволах и на ветках рядом стоящих деревьев. Ад на земле… Раствор люминола отчётливо показал места, где несколько часов назад была чьими-то адскими руками была пролита тёплая алая кровь. “Возле дерева, где её нашли, почти нет характерного свечения”, – мысленно заметил я.

– Ну, Костя, что скажешь? – прервав мои размышления, спросил Родин.

– Это место светится больше всего. Думаю, все заметили. Жертва умерла прямо тут. Он наблюдал, как она истекала кровью. Поэтому её столько… Свечение на ветках показывает, что здесь он нанес жертве несколько ударов… Он привёл её в лес, чтобы убить, а надругался раньше, в другом месте… Видимых следов, что девушку тащили по земле, нет, как и нет следов крови, ведущих к дереву. Значит, убийца привязал к стволу уже мертвое тело… Но это лишь мои догадки.

– Я согласен с Костей, – поддержал Наумов. – Исходя из того, где именно разбрызгана кровь, мы можем сделать предположение, с какой стороны пришли сюда убийца и жертва. Я окончательно убедился в том, что мы правильно выбрали направление, откуда они могли прийти. Поэтому след протектора, который мы нашли, с большой вероятностью принадлежит машине убийцы.

Егор был потрясен. Родин смотрел в пустоту стеклянным взглядом, который я заметил даже при плохом освещении.

– На убийце точно осталась кровь жертвы… В автомобиле тоже. Его надо срочно найти! – сказал он.

– Евгений, где жертва могла так руку поранить? – спросил я у Наумова. – Вы видели: у неё кисть повреждена? Если бы она, пытаясь защититься, схватила рукой нож убийцы, а убийца, вырывая нож, порезал её, то рана была бы ровная, так?

– Это не нож. Не представляю даже, где могла. Рваная рана. Как будто за крючок. Может, в машине или где-то ещё. Это больше к Саблину, – ответил Наумов.

– Чего ты не спросил у Саблина? – поинтересовался Родин.

– Эта мысль посетила меня позже. При случае спрошу.

– Всё, ребята, пора собираться. Всем пора ехать домой, завтра тяжелый день, – скомандовал Родин.

– Да, пора, много работы, – поддержал Наумов.

– Женя, сами справитесь? – обратился Родин к Наумову.

– Да, езжай, – ответил Наумов.

– Егор, подбросишь Костю? У меня ещё много дел, – попросил Родин.

– Да, конечно, нам по пути, – ответил Егор.

– Вот и хорошо. Егор, во сколько утром продолжите поиски?

– К 9 все будут тут. Как раз рассветет.

– Ещё люди нужны?

– Я звонил днем в отделение, просил. Но мне ответили, что бюджет не резиновый.

– Решим. Воронцов дал зеленый свет. Дадут всё, что надо.

– Понял, – ответил Егор.

– А мы завтра с Костей с утра к родителям подъедем. Ещё надо поговорить с близкими жертвы. В общем, подъедем, как освободимся. И ещё, срочно надо поговорить с парнишкой, про которого говорил охотник. Как там его? Волков? Костя, заедете сегодня к нему, вдруг объявился.

– Да, хорошо, – согласился я.

– И помогите, пожалуйста, тут всё собрать, – попросил Родин и направился к машине.

В свете фар мы переносили лампы, стойки, удлинители… Вот и генератор погрузили.

– Евгений, мы всё! Чем-то ещё помочь? – поинтересовался я.

– Нет, ребята, всё. Спасибо большое. Езжайте.

Мы с Егором направились к машине.

Несколько минут езды по тряской просёлочной дороге прошли в полном молчании. Говорить не хотелось, обсуждать пока тоже было нечего. Вскоре в свете фар показался бревенчатый дом охотника, часть которого принадлежала бабушке нашего загадочного юного свидетеля. На веранде горел свет. Постучавшись, мы услышали неторопливые шаги.

– Кто там? – спросил настороженный пожилой женский голос.

– Это полиция, откройте, пожалуйста.

Мы перед дверным глазком развернули удостоверения. Трижды щелкнул замок, дверь приоткрылась на длину цепочки, и в образовавшуюся щель высунулось полное лицо с насаженными на кончик носа очками. Указательным пальцем приблизив их к переносице, пожилая женщина стала читать информацию в документах.

– Скажите, пожалуйста, Денис Волков тут проживает?

– Да, это мой внук. Скажу сразу, я знаю, что произошло в лесу. Мне рассказал Алексей, охотник. Денис дома, недавно уснул. Он сильно напуган и переживает. Я к нему сейчас не пущу, пусть ребёнок поспит. Приходите завтра.

– Вы же понимаете ситуацию? Почему нам не сообщили? – спросил я.