Подошло время обеда, а я не одолела и четверти работы. Руки уже отваливались, болела спина, появились мозоли от постоянного отжимания тряпки. Не думала, что у меня такая нежная кожа. Вода снова приобрела сероватый оттенок, пришлось взять ведра и отправиться за новой порцией воды.
Вниз вела винтовая лестница для прислуги. Не знаю, как здесь еще никто не сломал шею. Хотя, может, потому и взяли меня на работу вместо оступившегося на лестнице? Внизу сновала прислуга, в нос ударили приятные запахи еды. Желудок заурчал, напоминая, что время обеда давно наступило.
– Эй ты, новенькая, – окликнула меня кухарка, заметив в коридоре. – Как зовут?
Привычно коснулась губ, мотнув головой. И в глазах женщины за изумлением мелькнуло сочувствие. Я вытянула из кармана блокнот.
– Ты обедала? – она с сомнением взглянула на блокнот в моей руке. И когда получила отрицательный ответ, махнула мне рукой: – Пошли на кухню. Напишешь свое имя. Ниннет читать умеет.
На кухне царила даже большая суматоха, чем в коридоре. Наверное, дело в обеденном времени. Разнести приготовленную еду, принести обратно посуду и помыть ее… Кухарка выдала мне полную миску густой каши с несколькими кусочками мяса, горячую лепешку и травяной чай. В дальней части кухни находилась комната-столовая для прислуги. Здесь уже обедало несколько кучеров и горничных.
Ниннет оказалась черноволосой молодой девушкой-горничной.
– Ли-ра, приятно познакомиться, – она доброжелательно улыбнулась, после того, как по слогам прочитала мое имя с блокнотного листа. – Меня зовут Ниннет.
– Лира, значит, – заключила кухарка. – Будем знать.
Ниннет оказалась словоохотливой, и я многое узнала о жизни дворца, послушала местные сплетни. Оказалось, дело не во мне, просто Офелия обладает скверным характером. Многие страдают от ее выходок. Ниннет уверяла, что мне еще повезло, а могли отправить намывать все камины в замке. Я слушала внимательно, правда в словопотоке горничной уловила мало полезного. Немота сильно осложняла стоящую передо мной задачу, не позволяя вопросами выяснить интересующие меня детали.
Похоже, и кухарку, и Ниннет интересовали подробности моего устройства на работу. Хорошо, что Ниннет не настолько хорошо читала. Так что им оставалось гадать о личности моего тайного покровителя.
– Где эта Мэрия?! – раздался злой оклик, а через секунду в комнату влетела девушка.
Судя по голосу, я ожидала увидеть не служанку. Но светловолосая девушка предстала в таком же как у меня голубом платье служанки, но с белым фартуком. Видимо, она занималась не такой грязной работой, как я. Девушка была высокой, худой, с простым, но приятным лицом.
– Ты что натворила?! – она подлетела к побледневшей девушке, взмахнула мужской рубашкой перед ее лицом. Тогда я заметила пятно на ткани.
– Я… я…
Она довела бедняжку Мэрию до слез буквально за пару минут. Та схватила рубашку и рванула прочь из комнаты исправлять допущенную оплошность. Мне было искренне жаль Мэрию, она всего лишь случайно отправила с чистым бельем одну грязную рубашку.
Стоило скандальной служанке уйти, как я подтолкнула локтем Ниннет, вопросительно заглянув в ее глаза.
– Это Анна, – шепотом пояснила она. – Личная служанка Повелителя. Потому и ведет себя так важно. Представляешь, – Ниннет хихикнула в кулачок, – Анна всем рассказывает, что еще и ублажает Повелителя. Будто ему делать больше нечего, как спать с какой-то служанкой.
С трудом удалось не скривиться. Даже не общалась еще с Анной, но та уже вызывала у меня отторжение. Пусть я тоже была склонна не верить ей. Но все равно, как можно гордиться тем, что спишь с узурпатором и убийцей?
– Знаешь, я могу и обидеться, – Ленара танцующей походкой вплыла в кабинет.
Роскошное синее платье облегало стройную фигуру. Глубокое декольте демонстрировало пышную грудь. Сложенные за спиной крылья словно дополняли наряд, служа своеобразным плащом. Солнечные лучи, входящие через открытые настежь окна, сияли в гранях драгоценных камней, которыми была увешана с ног до головы Ленара. Ладно, хоть не тащит эти побрякушки в постель.
– На что? – отозвался я, отодвигая от себя подписанный документ.
– Ты прибыл утром и до сих пор не вызвал меня.
– Я занимался делами.
– Неужели дела важнее меня? – Ленара демонстративно надула губы, присев на край стола так, чтобы вырез платья оголил ногу до бедра.
Взглянул на нее, иронично приподняв брови, и ее притворная обида сразу растаяла. Ленара была умной женщиной, понимала, что от нее требуется, умела правильно говорить, знала, когда стоит промолчать и не донимала своими капризами. Я вполне допускал возможность женитьбы на ней: род, к которому она принадлежала, был богат и уважаем. Не говоря о том, что Ленара была умелой любовницей. Думаю, спутницы лучше и не найти, если бы я, конечно, вздумал искать.
– Мне правда обидно, Деймос, – уже серьезно проговорила она, заглянув в мои глаза. – Тебя не было почти неделю, а вернувшись, ты не отправил мне даже весточку.
– Я планировал сначала разобраться с делами, – положил ладонь на обнаженное колено. – Ты очень от них отвлекаешь.
Ленара довольно рассмеялась. Здесь я почти не кривил душой. Эту неделю некому было согревать мою постель, и я соскучился по женскому телу.
Послышалось дребезжание посуды, и в кабинет заглянула Анна.
– Простите, – пробормотала она, опуская взгляд.
– Выйди, – рыкнула Ленара, удивив меня своей реакцией. Мы ведь просто разговаривали. Да и я сам приказал Анне принести обед.
Анна в момент выбежала за дверь, чуть не выронив поднос с едой.
– Выгнал бы ты ее. Эта девчонка всем рассказывает, что спит с тобой.
– И кто-то верит? – рассмеялся я. Хотя подобное и стоит пресечь.
– Личная служанка не должна болтать. Это в первую очередь пятно на моей репутации.
– Я пресеку это, не переживай.
– Я могу порекомендовать служанку лучше, которая умеет держать язык за зубами.
Точнее, которая будет доносить только Ленаре.
– Я разберусь, – уже жестко ответил я.
Но нас опять прервали. Раздался стук в дверь. И после разрешения в кабинет вальяжной походкой вошел Доран.
– Надеюсь, я не помешал, – заявил он, растянув на тонких губах улыбку и явно не испытывая никакого чувства вины. Оно было несвойственно этому конкретному альву.
– Поужинаем вечером, – бросил я Ленаре. Она уже и сама поняла, что наш разговор окончен.
– И как там на границе? – Доран раскрыл стеклянные створки бара с напитками.
Светлые волосы альва сегодня были распущены и стелились по плечам. Облачен он был в тунику и брюки. Со спины его вполне можно было принять за девушку. Угловатую и чересчур высокую, но все же. До сих пор не понимаю, как брат пошел на сделку с ним.
– Много разрушений из-за землетрясения. На этот раз обошлось почти без жертв.
– Придется провести ритуал раньше срока, – заключил Доран, остановив свой выбор на розовом вине.
– Мы уже переносили срок. Это вызывает панику среди населения.
– Пусть паникуют. Я уверен, скоро Древо стабилизируется и землетрясения прекратятся, – отмахнулся он, присаживаясь в кресло с бокалом вина в руках.
– Что-нибудь удалось вытянуть из вора?
Этот вопрос интересовал меня больше всего. Две недели назад произошел взлом. Пытались украсть артефакт-ключ. Но попытка провалилась, а вор попался.
– Многое, – Доран с довольно улыбкой взболтал розовую жидкость в бокале и отпил вина. – Он выдал всех подельников, посредника. И даже удалось выйти на связного заказчика. Но сам заказчик не светил лицо.
– Кто же это может быть? – ладонь невольно подцепила цепь артефакта. Приходилось носить его с собой, хоть это и не особо правильно и безопасно.
Альвы и гармонты захватили Древо Мира, многие народы желали бы свергнуть нас и занять это место. В принципе, так было и когда у Древа поселились иллеми. Их порабощение было вопросом времени. Но порабощения не случилось…
Лети, моя песня, в бездонную высь!
Душа оживи, расправь свои крылья.
Строки алетерны принцессы почти явственно ожили в мыслях. Наверное, я никогда бы не смог забыть эту песню, даже если бы попытался. Она все испортила, эта песня убила Ариэса, прошлого предводителя нашего народа и моего брата. Эта песня олицетворяла мою боль и ненависть.
– Вариантов много, – рассмеялся Доран, отвечая на мой вопрос. – Но поимка воров нам только на руку. С десяток человек. Сойдут для внепланового ритуала.
– Да, – решил я, пряча медальон под одеждой. – Вечером проведем ритуал.
Все равно у нас нет выбора. Древу нужна энергия.
Ритуал решили провести ночью, чтобы не привлекать лишнего внимания. Доран ожидал меня у входа в зал Древа. Здесь стражники-гармонты охраняли с десяток связанных людей, с надетыми на их головы мешками и артефактами на шеях, напоминающими скорее ошейники. Эти артефакты обеспечат передачу энергии жертв Древу. Кто-то скулил, кто-то принимал судьбу молча. Я объяснял их смерти необходимостью.
Распахнул двустворчатые двери зала и первым вошел внутрь. Теперь здесь всегда царила полутьма. Черный скелет Древа поднимался к высоким сводам потолка, упираясь костлявыми ветками в стены. В ту ночь белоснежная листва опала, а на черных ветвях зацвели кроваво-красные цветы. В темноте они испускали легкое сияние, но не могли осветить весь зал. Ствол Древа обвивали цепи, которыми пристегнут будущие жертвы. В наручники на цепях были вставлены такие же камни, как и на ошейниках плененных.
Взгляд привычно скользнул к провалу в полу. Корни срубили, чтобы снять с них тело Ариэса, но плиты так и не восстановили. Наверное, я просто не хотел забывать, отпускать воспоминания о великой ошибке гармонтов. Ариэс ушел, пал жертвой алетерны принцессы, а на меня свалились последствия той ночи. Стоило принцессе исчезнуть, как я запечатал Древо своей кровью, не намеренный, в отличие от Ариэса, подпускать к нему хоть кого-то. Позже выяснилось, что все иллеми беспричинно пали замертво, и больше некому подпитывать Древо.
Это были тяжелые для меня годы. Гармонты признают лишь силу, и пришлось доказать, что я достоин занять место предводителя своего народа. После десятка тяжелых поединков я разбирался уже с жаждущим власти Дораном. Альв был уверен, что после захвата иллеми он взойдет на трон, женившись на принцессе Айлиране. Но все в тот день пошло не так. Иллеми погибли, судя по всему, добровольно ушли из жизни, а нам нужно было найти способ питать Древо мира.
Зал по периметру оплетал полупрозрачный сероватый барьер. Выделялась лишь область письмен в виде пентаграммы – своеобразная замочная скважина. Пройти без вреда через барьер мог только я. Гармонты – прирожденные воины, но есть такие, как я, способные насылать проклятия с помощью крови. Я вытянул из-под одежды артефакт-ключ, приложил к центру пентаграммы в барьере. Два года назад у меня был лишь этот медальон, точнее этот родовой артефакт, который я снял с тела уже мертвого брата, чтобы завершить наспех сотворенный ритуал.
Барьер мигнул, создавая арку для прохода внутрь. За барьером ощущалась давящая сила Древа, она окутывала, сбивала дыхание, даже затмевала взор. И все равно этой энергии недостаточно, чтобы поддерживать баланс в мире.
– Ведите их к Древу, – приказал я.
Идея использовать для подпитки Древа живых пришла Дорану. Тогда я ужаснулся. Гармонты привыкли выживать в горах, сражаться за право жить, получить женщину, семью. Мы привыкли погибать с мечом в руках. У нас приговоренный к смерти шел на заведомо проигрышный бой без доспеха и с одним мечом в руках. Лишиться такой возможности – величайший позор, который страшнее смерти. Мы воины, и слабым нет места в мире – так нас учили. Но жизнь изменилась, нам больше не нужно бороться за жизнь, как раньше, только не все гармонты готовы это принять.
Стражники впустили пленных, повели их к Древу. Двое упирались, просили их отпустить. Но их в любом случае ждала смертная казнь. Как же сложно с людьми. Гармонт никогда не украдет. Гармонт, не способный добыть еду мечом – мертвый гармонт.
Дальше главная роль переходила Дорану. Так было решено еще два года назад. Гармонты не приемлют подобной смерти. Дорану же было все равно. Он подвел первого пленника к Древу, после чего на запястьях того сомкнулись стальные наручники. И так одного за другим, пока все пленники не выстроились кольцом вокруг широкого ствола Древа, прикованные, не способные избежать страшной участи.
Мы отошли от пленников. Камни в основании ошейников и наручников начали сиять все ярче, почти ослепляя. Пленники забились, понимая, что конец близок. Кто-то кричал, кто-то стал молить о пощаде. Все кончилось быстро. Жизненная сила покинула тела жертв. Мужчины обмякли на цепях. Яркие светящиеся шары энергии отделились от ошейников. Миг и они впитались в ствол Древа, направляемые цепями.
Ужасная смерть, но необходимая.
Пленников отстегнули и унесли. Доран, довольный собой, удалился в числе первых. Я уходил последним, чтобы вновь замкнуть барьер. В последний раз взглянув на Древо, я вышел за пределы барьера. Даже успел вытянуть цепь артефакта из кармана, когда заметил какое-то движение. Присмотревшись, увидел, как от Древа отделился один из цветов. Кроваво-красный бутон медленно опустился на пол и растворился в белесой дымке.
Я не заметил, как вновь приблизился к черному стволу, рассматривая цветы. Неужели, ничего не помогает, и Древо теряет силу? Но отголосок знакомой песни отвлек от мрачных дум. Как я ни напрягал слух, напевная мелодия была едва слышна. Пробежав к соседней стене, я потянулся к плите, чтобы активировать открытие скрытой двери. Но заметил, что дверь приоткрыта. Распахнул ее и тогда услышал слова песни.
Надежда есть, пока теплится жизнь.
Быть может, я еще буду счастливой.
О проекте
О подписке