2

Утром в китайском ресторане было совсем пусто. Алекс и Макс сидели за столиком и болтали. К ним подходит молоденькая девушка с блокнотом в руке. На ней была китайская одежда, на лице – слой белой краски, глаза подведены как у девушек из народа этой культуры.

Макс начинает оглашать заказ:

– Нам пожалуйста роллы калифорнийские, две порции, лапшу с мраморным мясом и бутылочку соке…

Девушка будто не слышала заказа Макса, она как кататоник застыла, уставившись взглядом в Алекса. Тот тоже смотрел на неё. Глаза у девушки были серо-голубые, в них можно было утонуть

– Девушка! – сказал Росс. – Можно пожалуйста побыстрее, растущим организмам требуются витамины… Ну и накатить за праздник жизни тоже не помешает. – Макс посмотрел на друга и подмигнул ему.

– Да да, извините, сейчас. – очнулась молоденькая официантка и ушла исполнять заказ.

– Что это было? – спрашивает Макс Росс у друга.

– В смысле? – прикинулся дураком Алекс.

– Ты глядишь на меня… Искра… Буря! Безумие! Чё за затмение?

– Ты о чём?

– Вы узнали друг друга? Это же Таня Ли. Ну Таня из пролетария. С соседнего подъезда нашей многоэтажки.

– Это она? Неее. Не узнал. – врёт Громов не краснея. – У неё на лице видал какой слой китаёзного мэйкапа.

– Какими глазами она на тебя смотрела сейчас… Она по ходу до сих пор тебя любит брат…

– Всё равно…

– Помнишь, как она писала хэштэги на стене у нас в подъезде: «#Саша#я#люблю#тебя#ты#самый#лучший…»

– Она ошибалась… Я не самый лучший чувак на земле!

– Сердечками всю стену твоего подъезда разрисовывала розовым, амурно, соседи ругались на тебя ещё из-за этого.

– Помню… Хорош и говори тише придурок! – парню стало неудобно.

– Хочет она тебя Гром, хочет, хочет до сих пор…

– Плевать! – отрезал парень. – Я её не хочу и закроем эту тему!

3

Чуть позже, позавтракав и опохмелившись, Алекс приезжает на своём майбахе к пятидесяти – этажному зданию компании, где управляет его отец. У ворот высотки проходит митинг. Около тридцати человек с плакатами портрета отца Алекса с подрисованными маркером красными мефистофельскими рожками на голове, толпились на улице. Большинство из митингующих были старухи. Алекс вышел из машины, надев чёрные рэйверские очки. Пробираясь через толпу ко входу на территорию, Алекс спросил одну из старух :

– Бабка, чё случилось здесь? Вы чё хотели?

Старуха с узорчатым красным платком на голове начинает:

– Это трындец сынок! Мы все здесь требуем немедленно прекратить строительство гостиницы, которое ведется вплотную к нашим домам. Прямо на нашей озеленённой территории, где мы по утрам слушаем как птички поют. Мы против! Этот товарищ-инициатор таких застроек, хозяин этой компании, буржуй не доделанный, плевать на народ хотел! Им всем плевать, делают что хотят, сволочи! Экологию разрушают, леса вырубают. Всё частники, что хотят то и делают ироды.

Алекс отвернулся, не став более слушать старуху и прошёл ко входу в здание.

4

Парень всё такой же немного помятый после вечеринки, с расстёгнутой нараспашку рубашкой, заходит к отцу в большой кабинет. На глазах у парня очки, скрывающие его красные глаза. За столом для переговоров в кабинете сидит седовласый мужчина сорока лет, в деловом сером костюме. На столе лежат упаковки с таблетками и апельсиновый сок в стакане.

Алекс, захлопнув за собой дверь, приветствует отца:

– Салют па!

– Здравствуй сын. – произносит мужчина.

Отец подозрительно смотрит на сына. Алекс проходит и садится за длинный стол, вальяжно расслабляясь на кресле, говорит:

– Я смотрю против тебя у ворот целый марш протеста из старух собрался.

– Знаю…

– Чё будешь делать?

– Ничего.

– Ну и правильно. После обеда рассосётся, ты мусоров вызови и всё.

– Ты чего очки нацепил на зенки свои? Не упоротый случаем?

– Ничё не упоротый, не пали, не выспался короче просто.

– Просто, просто… Ты говорил, ты обещал, никаких наркотиков больше, никакой фармацевтики.

– Это скорее у тебя роман с фармацевтикой. На столе вся аптека. – кивает Алекс на таблетки. – Зашквар… Ну реальный!

– Это у меня от нервов. Скоты… Кровь мне по полной программе сворачивают. Стресс сплошной.

– Следователь приходил?

– Приходил… – мужчина скидывает пальцем крышку банки с успокоительным и закинув в рот несколько таблеток желтоватого оттенка, запивает их соком.

– И как?

– Плохо всё Саш, плохо… Копают под меня. Серьёзно копают..

– Мда… Ты хотел о чём-то со мной поговорить…

– Саш, ты чего на занятия всю эту неделю не ходишь?

– Я…

– Я разговаривал с деканом, не ври, всё знаю. – мужчина опрокидывает спину на кресло.

– Хорош уже следить за мной блин…

– Ты о будущем своём думал? Сними очки, я в глаза тебе хочу посмотреть!

Алекс снимает очки и смотрит на отца.

– Глаза красные… Ты где эту ночь шлялся?

– У Макса днюха была, ну вот мы с ним и с другими пацанами набухались.

– Бездельники они у тебя, друзья твои, ни о чём думать не хотите, а бабло и красивую жизнь любите.

– Конечно… Это у нас в крови наверное, гены отцов в нас, которые при советской власти были нулями, а когда он рухнул, вдруг все стали королями.

– Бери пример со старшей сестры, она во всём уже шарит, поднялась по карьерной лестнице, а ты… Ну ты ведь умный мальчик. Почему ты такой легкомысленный… Что с тобой происходит?

– Может во мне просыпается периодически ген матери?

– Твоя мать алкоголичка, она конченный человек, ей на нас наплевать. Ты мне скажи, случись что со мной, кому всё дело останется? Всё что нажил таким трудом…

– Даааа. Таким трудом…

– Не иронизируй. – повышает голос седовласый мужчина. – Я на тебя между прочим метил. На тебя всю империю оставить и чтобы ты был у руля. Не станет меня и что?

– Чё ты хочешь от меня? Короче, этот пустой разговор окочен, я убежал…

Мужчина молчит. Алекс встаёт из-за стола и надевая очки, говорит:

– Колёс поменьше жри, и волнуйся, а то реально себе сердечный приступ отхватишь!

– Вот и поговорили, сын.

– Да ты не парься, и хорош себя уже раньше времени хоронить. – парень проходит и открывает дверь кабинета. – Всё хоккей будет, бабла там сунешь куда надо и успокоятся все псы, что на тебя щас лают. Это временно. В первый раз что ли?

– Деньги есть?

– Нуууу есть. – парень захлопывает дверь обратно. – Хотя в Гуме ща новая коллекция, не помешает лавандоса… Ну самый дэцл.

Алекс подходит к отцу, тот кидает на стол пачку зелени. Алекс берёт в руки, щупает доллары.

– На карточку позже налик переведу. – говорит предок парню.

– Благодарствую. Ну ладно, пока па и всё будет нормально ещё раз говорю. Буду я таким, каким ты хочешь меня видеть. Буду.

Парень улыбается и уходит.

5

Алекс идёт по коридору компании отца, достаёт сигарету и вставляет её в зубы. Мимо проходит женщина бальзаковского возраста, в стереотипном деловом костюме.

Алекс тянет зажигалку к сигарете. Женщина в костюме останавливается перед ним и предупреждает:

– Молодой человек, здесь не курят…

– Я сын Михаила Громова – Александр Громов! Мне можно…

Женщина замолкает и проходит куда шла.

– Мне можно вообще всё! – говорит Алекс сам себе.

Парень не успевает прикурить. Его отвлекает звонок его айфона. Алекс достаёт девайс и прикладывает его к уху:

– Салют систер, чё, как дела? … В честь чего вечерина? Ну лады, я буду, чё, до вечера!

6

Далее события того дня происходят на квартире Алекса. Сам парень стоит у открытого большого зеркала в шкафу с голым стройным сухим торсом и накидывает белую рубашку. Волосы у него сырые, стильно зачесаны на бок. Он только что из душа. Рядом в комнате валяется на кровати Макс, а рядом с ним стеклянный столик, на нём открытая бутылка виски, включенный ноутбук, насыпана горстка белого порошка и валяются мятые доллары. Алекс говорит другу, застёгивая рубашку и пялясь на своё отражение:

– А вообще ты знаешь, старик мой сдавать совсем стал реально, весь седой, рука левая трясётся как у алкоголика. Я его таким как сегодня ещё никогда не видел…

– Ну дела брат, бизнес, у меня думаешь father лучше? Когда мне было двенадцать, и мои предки сильно ссорились, я из родительской комнаты услышал, как мать орала на отца, что у него в его годы не стоит уже, и это в тридцать пять лет, ты прикинь?

– Зашквааар… Поэтому может она от него ушла?

– Не знаю… Может денег мало ей отстёгивал, женщины вообще жадные, все траблы от них.

Алекс, накинув белоснежную рубашку, накинул на шею галстук и принялся его завязывать.

– Зачем твой старик к себе вызывал? – спрашивает Росс.

– У него навязчивая идея, что скоро с ним что-то случится, спрашивал меня о том, готов ли типа я продолжать его дело, когда его не будет.

– Если его вдруг не станет, ну гипотетически, то ты в этой теме главный наследник, компания твоя, капитал, акции, недвижимость. И ты властелин вселенной. У меня всё будет так же, всё пойдёт в мои руки и уж я то найду как с этим разобраться. Буду главный у руля, с золотым парашютом на спине.

– Ты да, а у меня систер ещё имеется, не забывай про эту важную деталь. Она тоже как никак, наследница престола.

– Поделите империю пополам, в чём проблема? Тем более вы с ней не плохо ладите.

– Кстати о систер. – Алекс красиво завязал галстук и накинул пиджак синего цвета. – Когда прибудем к ней на тусу на Рублёвке, я тебя очень прошу, не устраивай оргии как в прошлые разы, я уверен, что в этот раз там будет много тёлок, но ты держи себя в руках, мы – элита, а не какие-то долбанные свингеры, ниггер! Заниматься грязными безобразиями на глазах у всех, публично, не наш профиль…

Макс, увидев что-то на мониторе ноутбука, говорит:

– Кстати о тёлках, ты знаешь, что Таня Ли тебя в друзья хочет добавить?

Алекс, надел на руку часы breguet.

– Да ладно? – парень нагнулся, подошёл к ноутбуку на столе и увидел страничку девушки.

На фото на него смотрела красивая брю с большими глазами и выдающимися скулами. На ней была серая кофточка.

– Прохладно… Она нашла тебя брат. – говорит Росс.

– В чёрный список её кинь, кидай, кидай!

– Уно проблема. – Макс проводит мышкой ноутбука. – Уже там. Слушай, а почему бы тебе её просто не… Ну отжарить!

– Ты её видел? Видел как она одевается? Она другого социального статуса особа. И на меня посмотри.

Алекс поворачивается кругом.

– Смотри, зырь, зырь нигер. Часы бригет, Рубашка от армани, Пиджак новый от бриони! Как тебе кстати, я сегодня купил.

– Красава, чё! – показывает кружок из двух пальцев, Росс. – Золотой мальчик.

– Ещё плюс к тому, очень и очень важная деталь – она сумасшедшая…

– Почему?

– Сделай мне дорожку.

7

Вечером, Алекс и Макс мчатся на большой скорости по Рублёвской трассе. Глаза у обоих шальные. У Макса кончик носа испачкан в белом порошке. Алекс ведёт майбах и громко рассказывает другу, не отрывая взгляда от дороги:

– Пару лет назад, когда мне чуть исполнилось восемнадцать, мы пошли с Таней на свидание. Я сводил её в кафе, купил цветы, мы гуляли как два милых влюбленных по уши подростка под звёздами Москвы, было всё так приятно, красиво и чисто. Но всё изменилось на следующее свидание, я был у неё дома. Как и к любой своей фифочке я полез сам знаешь куда после своих подарков и внимания, мне ведь можно! Она не далась, я наговорил ей гадости и дал понять, что нашему начавшемуся роману настал over!

– И что дальше?

– Дальше я замутил с другой чиксой, уже давно самой не фифочкой… – ярко жестикулировал Алекс, ведя одновременно авто. – Таня Ли меня с ней увидела, мы так же как и с ней, гуляли при луне в парке. Та чикса держала большую плюшевую собаку в руках, я ей её тогда купил, ну и короче я на глазах Ли эту тёлку засосал!

8

Парни шли по частной территории к особняку сестры Алекса. Тот продолжал рассказывать другу свою историю:

– На следующее утро я спешил в лицей и когда вышел из квартиры, увидел спящую на ступеньках у лифта Таню, она как я понял, провела на лестничной клетке всю ночь. Я разбудил её, она смотрит на меня и говорит, если я типа, не буду с ней встречаться, она не будет жить. Я рассмеялся, плюнув на её слова и ушёл. Но вечером, когда я сидел перед книгами и изучал квантовую физику, мне позвонил неизвестный номер. Я отвечаю, мне из трубки кричит истеричный незнакомый женский голос: – Ты негодяй, ты виновен в том, что она сделала, ты плохой молодой человек Алекс.

– А что она сделала?

– Набрала полную ванну воды, разделась, легла в неё, взяла в руки острое лезвие и порезала себе в хлам не один веняк.

Перед глазами парней проносится сцена:

Девушка лежит нагая в ванне, из вен её правой руки в воде хлещет красная кровь. Вся вода в ванне становиться багрового цвета. На стене на плитке у ванны кровавыми буквами написано:

«Love me forever… Ты был моим миром Алекс.»

Парни подходили к особняку. Алекс говорит:

– После этого инцидента с неудавшимся суицидом, я её больше не видел до сегодняшнего чёртового дня. Она тогда съехала от матери.

– А ну её, эту герлу! Она точно сумасшедшая. Вся эта депрессивная история меня грузит.

Алекс и Макс встали у дверей особняка.

– Ну чё парень, готов тусить всю ночь? – спрашивает друга Громов.

– Готов, только чего-то палевно мне, мысли тяжело удерживать, они не совсем соответствуют моим действиям. Забористую всё-таки шнягу Антон подогнал.

– Ты главное упокойся, релакс, всё ништяк, ща круто оторвёмся!

Алекс позвонил в колокольчик. Посмотрел на Макса.

– Вытри. – указал он на нос, испачканный колумбийской отравой.

Макс вытер нос рукавом пиджака.

Двери открыл нагой накаченный мужчина в одних трусах с сердечками и розовой бабочке на шее.

– По приглашению? – спросил дворецкий-стриптизёр.

– Я брат родной хозяйки сегодняшнего пати, понял качёк? А это май фрэнд! Он со мной.

– Welkom.

Парни зашли внутрь в просторный зал. Играла музыка. Гости высшего общества разбросаны по залу, большинство их сидели на диванах. Их было около тридцати человек. Мужчины стереотипно одеты в костюмы, леди в сексопильных платьях. По залу бродили трое полуголых официантов качков с бабочками.

Алекс, подняв правую руку в приветствие гостям:

– Топовые лэйди и джентельмены!

Кто-то из гостей кинул:

– Алоха Алекс! Привет!

– Слышь, может и нам снять штаны? Улыбаясь выдаёт Макс Росс. – А? Какого лязга здесь происходит?

– Сестрица моя любит загорелые в солярии, напичканные стероидами тела, накаченные жопы, стриптиз и всяко прочее, не обращай внимания, гоу накатим лучше, трип притормозим.