Глава 3

Почти двое суток я не спал, с каким-то остервенением изучая теорию создания порталов. Теоретически я уже знал, как это нужно делать, и теперь пытался сделать портал осознанно с заданными координатами.

В пять часов утра на исходе вторых суток я посмотрел на готовый портал. Почти до шести утра я сидел на кровати, не решаясь самостоятельно проверить, что же именно у меня получилось.

В половине седьмого в голову закралась подлая мыслишка: на ком бы проверить моё первое творение? Когда меня посетила такая идея, – я задумчиво покосился на что-то жующего Гвэйна, за что получил в ответ один из его коронных презрительных взглядов. Отчего дурные мысли быстро покинули мою голову.

Придя к выводу, что подвергать опасности ради моих экспериментов я никого не стану, решил проверить всё самостоятельно. Карандаш, который я превратил в портал, послушно перенёс меня из моей комнаты в кухню. Второй карандаш вернул меня обратно в мою комнату, где я упал плашмя на кровать и уснул.

Сложная монотонная работа позволяла мне не думать ни о чём другом. Как ни странно, но это помогло. Тот комок, что поселился в груди после того, как отец ушёл, стал немного меньше. Но возникла другая проблема: во время создания портала я слишком часто обращался к своему дару. Понять, где расположен источник, мне так и не удалось, поэтому я шёл вслепую, черпая необходимую энергию из нитей силы. Я не знаю, правильно ли поступал, и будут ли последствия, но вроде бы пока состояние было вполне стабильным.

Перед тем как уснуть, почувствовал, что где-то в районе солнечного сплетения начала уже привычно сжиматься пружина. Не понимаю, что это за пружина, но теперь почти постоянно чувствую её. Но в этот раз она причиняла мне дискомфорт, переходящую в боль. Меня подташнивало, и сквозь сон я чувствовал, что в комнате становится холодно. Но усталость победила, и, в конце концов, я крепко уснул, перестав обращать внимание на разные мелочи.

Разбудил меня Гвэйн, несколько раз стукнув по голове мохнатой, тяжёлой лапой. Проснувшись, я долго не мог понять, где нахожусь. Встретившись со взглядом жёлтых глаз, тряхнул головой, приходя в себя, и посмотрел на часы. Оказалось, что проспал я до обеда.

Вспомнив, что через два часа мне предстоит встретиться с Романом, поднялся с кровати, чувствуя, что та пружина никуда не делась, только сжалась ещё сильнее.

В голове шумело, сказывалось напряжение последних дней. А ещё я ощущал усталость и общее отупение.

Поднявшись с кровати, ставшим уже привычным движением потёр грудь, чтобы разогнать комок, и хоть немного ослабить всё больше и больше сжимавшуюся пружину.

Сходив в туалет, я долго простоял под горячим душем, а когда вышел, завернувшись в полотенце, то вытащил из шкафа всю свою одежду. Вывалив её на кровать, занялся примеркой, потому что мне показалось, что моё тело слегка изменилось. Я оказался прав, мне совсем не показалось.

Впору мне оказались только старые джинсы и выцветшая старая рубаха в крупную клетку. Всё остальное было коротковато. Ничего себе, оказывается, я прибавил в росте практически за один месяц.

– Странно, – проговорил я вслух, чтобы разогнать царившую уже долгое время в поместье тишину. Почему-то именно сейчас мне стало от этого не комфортно и вызывало лёгкое раздражение. – Троицкий ведь говорил, что я перестал расти задолго до того, как в школу поступил. Вроде это как-то связано с моей магией.

Я перевёл взгляд на Гвэйна. Оборотень в это время задумчиво меня оглядывал с ног до головы.

– Ладно, встречусь с Ромкой, узнаю, что у него стряслось, а потом там же в Твери пройдусь по магазинам. Не повторять же мне начало прошлого учебного года, когда мне старшекурсники собирали с миру по нитке, что надеть, – я рассмеялся своим собственным мыслям и посмотрел на своё отражение в зеркале.

На меня смотрел худой, угловатый подросток. Круги под глазами, тусклые безжизненные волосы, которые не мешало бы подстричь, и лёгкая, не слишком критичная сутулость – делали меня просто супермоделью. На бледном лице сильно выделялись чёрные, чуть раскосые глаза, в этот момент лихорадочно блестевшие.

– Красавец, – протянул я и скривился от отвращения. – Надо в Твери, наверное, остаться на денёк, чтобы себя в порядок привести. Найду лавку Томаша Вишневецкого и попрошу Ванду мне помочь. Она же девушка, и, скорее всего, лучше знает, куда меня следует вести, чтобы постричь и нормальную одежду приобрести.

Приняв такое правильное решение, я, не теряя времени, проверил наличие чековой книжки и кредитки и отправился в город. До встречи с Романом оставалось всего два часа, и мне бы не хотелось на неё опаздывать.

Белый волк увязался следом за мной. Он вообще после того, как купол спал, находился рядом, не выпускал меня из вида, словно боялся, что я могу совершить какую-нибудь глупость. Сейчас же Гвэйн ни в какую не хотел оставаться дома.

Пришлось идти пешком, потому что ни в одно такси меня в компании с хищным животным не пустили. Даже то, что я Наумов никоим образом не повлияло на решение таксистов.

Водителя пока у меня не было, а начальник гаража именно сегодня попросил у меня отпуск по семейным обстоятельствам. Ну ничего, пешая прогулка тоже полезна для физического и психического здоровья.

Как только поместье скрылось из вида, оборотень решил поиграть со мной в догонялки. За время, прошедшее с момента, когда мы вернулись с практики, я не слишком следил за своим питомцем.

Несмотря на то что привычка что-то постоянно есть, после возвращения от бабки Веры, у него никуда не делась, он практически пришёл в форму и теперь прыгал вокруг меня, пытаясь вовлечь в это развлечение.

От поместья до Твери было километров пять. После трёхкилометрового шествия, часто прерываемого короткими и не слишком короткими пробежками, мне надоели порывы оборотня к свободе. Немного подумав, я соорудил из ремня подобие поводка и привязал волка к себе намертво.

Последние два километра дались мне очень тяжело. Дорога пролегала через поле. Через пустое поле с метровыми ямами, буграми и довольно обширными муравейниками. Дополнительную нагрузку создавал всё время вырывающийся Гвэйн, которого мне приходилось изо всех сил сдерживать. Веса в этой зверюге было как бы не больше, чем во мне, и удерживал я его с трудом.

Где-то посредине пустыря мне пришлось несколько раз отбиваться от плотоядной магической полыни, каким-то образом появившейся так близко от города. Пока я шёл, то всё больше и больше изумлялся тому, каким именно волшебным образом совсем недавно пробежал по всему этому ужасу, ни разу не споткнувшись?

К половине шестого я всё-таки сумел добраться до города, в сердцах обещая прибить своего ручного оборотня по прибытии домой. То, что я был ужасно зол и выглядел сейчас, как бездомный, говорить не нужно.

Вообще, эта дорога и Гвэйн провели мне своего рода психотерапию. Я так разозлился и устал, что сил на скорбь уже не оставалось. Оставалось только поблагодарить себя за прозорливость, заставившую меня надеть рубашку с длинными рукавами. Эти рукава так кстати скрыли неработающий браслет противодействия. В общем, ничто не выдавало во мне мага.

Кафе, в котором я назначил Роману встречу, было единственным известным мне в Твери. Точнее, знал я город довольно неплохо, Бык меня в своё время научил ориентироваться в улицах и показал самые значимые здания, типа того же Первого Имперского банка. Но именно мимо этого кафе я постоянно проходил, заходя в город, и она запомнилась мне лучше всех остальных.

Тверь всегда поражала меня своей организованностью. Сейчас у меня появилось время и желание рассмотреть всё более подробно, чем в мои предыдущие визиты сюда. Направления движения людей были не хаотичные, а подчинялись своеобразному порядку. Пройдя несколько кварталов, я понял, что никому ни до кого не было абсолютно никакого дела. Все шли туда, куда им было нужно, не задерживая даже мимолётного взгляда на проходящем мимо человеке.

Гвэйн тоже с любопытством разглядывал дома, людей и шёл осторожно, прижимаясь к моим ногам. Я смотрю, прыти-то у него от вида города быстро поубавилось.

Когда мы, наконец, подошли к кафе, было уже почти шесть. Интересно, Ромка уже здесь, или подойдёт строго к назначенному времени? Я встал перед входной дверью, не решаясь войти. Надписи «с волками вход запрещён» не обнаружил, как и аналогичной таблички про собак. Решив, что здесь считаются со всеми причудами своих клиентов, я толкнул дверь. Но войти не успел.

Гвэйн неожиданно рванул в сторону, чуть не оторвав мне руку. Мне ничего не оставалось, как выпустить поводок. Потеряв равновесие, я упал на ступеньки магазина и сильно ударился головой о каменные блоки. С трудом приподнявшись на локтях, я увидел, как волк галопом несётся на человека, бегущего в мою сторону.

Спустя мгновение Гвэйн накинулся на этого индивида и повалил его на землю. Клубок из человека и волка покатился в моём направлении и остановился возле той ступеньки, на которой я до сих пор лежал. Улица была практически пустой. Лишь пара прохожих задержали на нас взгляды, и, перешёптываясь, прошли мимо. Может, это и к лучшему. И я всё ещё надеюсь, что с жертвой оборотня можно будет решить всё полюбовно.

Пока я поднимался на ноги, ком из борющихся тел распался. К невысокому толстоватому, ничем не примечательному человеку, оказавшемуся так неожиданно атакованному волком, подбежал маленький мальчик лет шести с огромными зелёными глазами и пепельными волосами.

Я довольно тупо рассматривал мелкого спутника жертвы Гвэйна, а сама жертва и волк играли в гляделки. Неожиданно раздался шум быстро приближающейся машины и визг тормозов.

Быстро оглянувшись, мужик внезапно кинул мне сумку, которую до этого момента крепко прижимал к груди, и попытался дать дёру. Сумка оказалась довольно тяжёлой, и я, действуя на рефлексах, схватил её. От возникшей инерции вновь потерял равновесие и упал на всю ту же злополучную ступеньку, снова стукнувшись головой. Перед глазами поплыло. Последнее, что я увидел, прежде чем отключиться, это как Гвэйн вцепился в ногу мужика, не позволяя тому сбежать.

Очнулся я оттого, что кто-то протирал моё лицо чем-то мокрым, предположительно тряпкой. Открыв глаза, сначала я ничего не увидел. Вокруг стояла темнота. Я сначала подумал, что из-за ударов головой о ступени ослеп. Даже испугаться успел, но потом, когда глаза привыкли к темноте, и я стал различать очертания предметов, немного успокоился. Надо мной склонился тот самый мальчик, подбежавший к нам во время потасовки, и внимательно смотрел на меня.

Я попытался сесть. С первого раза ничего не получилось. В глазах снова потемнело, а к горлу подступила уже знакомая тошнота. Я сразу же вернулся в изначальное положение, чтобы не потерять сознание во второй раз или не заблевать пол, потому что очень сильно сомневаюсь, что сюда сразу же прибегут слуги и всё приберут.

– Вот, попей, – прямо возле уха раздался тихий высокий голосок. Я попытался снова открыть глаза. К моему рту поднесли железную кружку и наклонили её. Я начал пить небольшими глотками ледяную воду. Хватило меня всего на пару глотков, но стало намного лучше.

После того как тошнота немного прошла, я снова попытался подняться. Со второй попытки у меня получилось. Разглядеть что-то было просто невозможно, поэтому я, разумно рассудив, что хуже уже точно не будет, щёлкнул пальцами. Это заклинание получалось у меня уже на автомате. Темноту прорезал появившийся светляк, осветивший окружающее меня пространство.

Представшая передо мной картина находилась где-то между пессимистичной и очень пессимистичной. Комната, в которой мы все очутились, была не слишком большой. Сырые обшарпанные стены, на которых местами виднелись чёрные полосы плесени. Из всех удобств – это ведро, стоящее в одном из углов комнаты, и несколько кружек с водой. Я оглядел ребёнка, сидящего рядом со мной, с ног до головы.

– Тебе сколько лет? – спросил я хриплым голосом. Не знаю почему, я задал именно этот вопрос. Ведь в голове крутились и другие, более актуальные.

– Скоро будет десять, – ответил мальчик.

– Правда? – я покачал головой и тут же охнул от прострелившей виски боли. Надо же, а я думал, что не больше шести.

Отвернувшись от мальчика, я снова начал рассматривать место, в котором оказался. Возле одной стены, не побоявшись на неё опереться, сидел с закрытыми глазами тот самый мужик, из-за которого мы с Гвэйном здесь оказались.

Но в конфликте всегда присутствуют двое. И ещё один виновник лежал прямо в центре комнаты. Когда я пригляделся к нему внимательно, у меня полезли глаза из орбит. Мало того, что он лежал практически без движений, так ещё и был связан обычной бельевой верёвкой, опутавшей все четыре лапы замысловатыми узлами и захватившей челюсти. Такой милый белый комок шерсти со взглядом, полным скорби.

– Что это с ним? – решил уточнить я.

– Он связан, – с готовностью отрапортовал мальчик.

– Я вижу, что он связан. А почему, вы не в курсе?

– Видимо, он сильно сопротивлялся. – Ответил мальчик, пожав плечами.

– А что, пристрелить его было не проще?

– Ну, он очень сильно сопротивлялся.

– А, то есть вязать вот такое вот макраме с узлами, не снившимися ни одному моряку – это гораздо проще, чем просто пристрелить?! – я даже голос повысил от злости.

С трудом встал на ноги и подошёл к волку. Единственное, чем это создание могло двигать – это глазами и хвостом. Глаза он быстро скосил в мою сторону, а хвостом приветливо махнул. Вроде радуется так. От желания пнуть эту тварь меня отвлёк звук открывающейся двери.

По законам всех детективных жанров в комнату вошли трое шкафоподобных горилл с мозгами древесины. Удивлённо осмотрев углы комнатушки, зафиксировав в памяти тусклого светляка, они подошли ко мне и, схватив за плечо, вытащили в коридор. Я шёл не сопротивляясь. Зачем сопротивляться, если меня всё равно доставят куда нужно, только при этом я вряд ли останусь относительно целым.

Отвели меня в третью комнату, если считать от той, из которой вытащили. Комната была тёмная, без окон. Металлический стол, прикреплённый к полу, стул, светильник, испускающий тусклый свет. И, в общем–то, вся обстановка. Бугай швырнул меня на стул, а сам отошёл к стене и замер возле неё, сложив руки на груди.

Где-то минут через десять в комнату вошли ещё трое человек, по внешнему виду больше напоминающих людей, чем те, что притащили меня сюда. Один из вошедших – пожилой мужик с жёстким лицом, покрытым шрамами. Сухой колючий взгляд быстро оценил меня и, видимо, пришёл к выводу, что ничего опасного я собой не представляю. Судя по всему, этот человек на своём пути повидал многое, но разбираться в людях так и не научился. Маг, даже такой необученный, как я, гораздо опаснее, чем все собравшиеся здесь дегенераты.

Второй вошедший сильно отличался от всех остальных бандитов: маленький, толстый, со странным предметом на голове, напоминающим котелок. Но больше всего меня раздражала его слащавая улыбка. Почему-то я сразу понял, что именно он является главарём этой банды, которая нас скрутила. Нелепость какая-то.

Третий был очень похож на первого из вошедших, прямо как брат-близнец. Похоже, это охрана толстяка. Одному что, страшно общаться с подростком? Или он просто боится одиночества?

– Я не буду с тобой слишком долго разговаривать, у меня нет для этого свободного времени. Спрошу сразу: где остальная часть краденного? – подошёл ко мне этот толстяк и, наклонившись, посмотрел прямо в глаза.

И что он захотел этим продемонстрировать потомственному менталисту? Неожиданно главарь ухватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову, не отрывая взгляда от моих глаз. Голова резко и неожиданно закружилась, и я погрузился в чужую память.

Как же это всё-таки работает? Пока у меня получается активировать родовой дар только случайно.

Я не прерывал контакт, да и не знал, как это делается. Но зато, я смог узнать, что толстяк лично ничего сам не делает, мараться не любит. Чисто случайно узнал, что он любит спать в розовой пижаме в маленькие звёздочки в обнимку с огромной плюшевой обезьяной. Чем конкретно занимается в банде, мне не удалось узнать, но вот последний разговор с каким-то мужиком, дал понять, что ограбили ювелирный магазин, рядом с которым я случайно оказался. Он был со своими людьми ближе всех к месту ограбления, и лично передал информацию о пойманных ворах своему начальству. Как я понял, сейчас сюда на всех парах мчится подкрепление из реальных дядек с реальным оружием в руках.

Зачем тогда он меня сюда притащил? Выслужиться, что ли захотел?

Мой прорыв он даже не заметил, как не заметил и того, что я тщательно покопался у него в голове. Могу себя поздравить с тем, что достиг определённого прогресса.

Меня выкинуло из его головы в тот момент, когда толстяк выпустил из своей потной ладошки мои волосы.

– Какого краденного? – я решил уточнить, что именно всё-таки украл. Хотя ювелирный магазин не оставлял простора для воображения. О, я прекрасно понимал, что, если ничего не отвечу – меня начнут бить, и, возможно, не только бить, поэтому «включил дурака» на полную катушку.

– Вот этого! – довольно жёстко произнёс толстяк и кинул на стол сумку, с которой был во время налёта тот вор. В голове промелькнула мысль: а почему Гвэйн ворюгу сразу-то не задрал? Не так обидно бы было.

– Это не моё, – ответил я совершенно честно. – Мне это подбросили. Я вообще шёл в кафешку, чай попить и булочку съесть. Говорят, они в этом заведении очень вкусные.

– Врёшь, – произнёс один из цепных псов главаря, рывком разворачивая к себе стул, на котором я сидел. Он навис надо мною, опираясь на подлокотники с обеих сторон. Мне стало немного не по себе. – Тебя нашли вместе с этой сумкой!

– Но ведь там были ещё люди, кроме меня! – ответил я, лихорадочно соображая, что же делать.

– Ага. Какой-то шизофреник, малолетний пацан и волк. Ты что думаешь на кого-то из них всё свалить? – недобро усмехнулся мужик.

– Это не волк, это собака, – совершенно рефлекторно поправил я его, а потом быстро добавил. – Тот мужик не шизофреник! – я понял: спорить с ними вообще бессмысленно, но и дожидаться тех влиятельных граждан, что спешат сюда, почему-то очень не хотелось.

Я должен найти способ сбежать, ну хоть что-нибудь. Мысли метались, как белки в колесе, но ни одна из них мне не помогала. Возможно, если бы у меня было чуть больше времени… Но этого времени мне не дали.

Хотя я ждал, что меня ударят, но это всё равно случилось неожиданно. И в тот момент, когда кулак охранника соприкоснулся с моей скулой, пружина, столько дней сжимавшаяся у меня в районе солнечного сплетения, внезапно резко распрямилась.