Глава 2
Богдана

Этого не может быть. Не сейчас, не так. Все не так! Эмоции собираются в темный неудержимый вихрь, а тело не подчиняется разуму. Стою на четвереньках и смотрю на человека из прошлого, умоляя Вселенную, чтобы он оказался всего лишь галлюцинацией. Богдан медленно моргает и напрягает плечи.

– Бо, ты как? В порядке? – щебечет Ася.

Подруга хватает меня за руку и пытается поднять, включая режим суперсилы. Милена мерзко хихикает, а у Богдана такое выражение лица, словно перед ним тарелка ненавистной квашеной капусты. Сердце набирает яростный темп, горло сдавливает металлическая перчатка чудовища по имени Стыд. Интересно, если я сейчас напихаю снега за шиворот этой парочке, они забудут о моем позоре? Может, кивнуть, как и планировала, и уползти в кусты? Идеальный план рушится, и злость рождается из пламени в глубине души. Да какого черта?! Перед кем я должна трястись?! Подумаешь, поскользнулась!

Выпрямляю спину, поворачиваюсь к Асе и произношу, мягко кивая:

– Спасибо.

Она молча кивает в ответ и округляет глаза, намекая на то, что пора убираться отсюда. Резко выбрасываю руку с папкой в сторону и трясу ею перед Миленой:

– Лариса Михайловна передала, заполнено неправильно! Как можно быть такой тупой?

Милена морщит лоб и уже собирается окатить меня ядовитым потоком, но я разворачиваюсь и широким шагом ухожу из кошмара, который, к сожалению, произошел не во сне, а наяву. Вот и все, встреча с прошлым состоялась. Надеюсь, теперь я буду спать спокойно.

– Бо! – зовет Ася, едва успевая за мной. – Да погоди ты! Что случилось? Куда бежишь?

– Домой.

Сворачиваю за угол, злость отпускает, и снова приходит стыд, но уже в компании с отчаянием. Эмоциональные качели делают полный круг и бьют в затылок с такой силой, что печет в глазах. Глубоко вдыхаю и сбавляю шаг.

– Бо… – Ася заглядывает мне в лицо, пристраиваясь рядом. – Что с тобой? Ты такая бледная, словно привидение увидела.

– Так и есть.

– В каком смысле?

Да в самом, блин, прямом! Это был призрак из воспоминаний о детстве, школе и первом серьезном чувстве, которое причинило слишком много боли. А вдруг это был не Богдан? Вдруг я перепутала? Может, падение встряхнуло мозг, и образ из сегодняшнего сна спроецировался на совершенно незнакомого человека? Если бы это был реальный Кот, то он хоть как-то отреагировал бы, а не стоял там как немой идиот.

– Забудь, Ась. Я просто разозлилась из-за Милены, а потом этот полет… Проехали, ладно?

– Ладно, – задумчиво отзывается Ася, но не может молчать дольше трех секунд. – Нет, ну ты видела? И почему все красавчики западают на Милену? Чем она их берет?

Мысленно возвращаюсь на несколько минут назад и понимаю, что не могла ошибиться. Симпатичный высокий парень с серыми глазами рядом с самой красивой и дерзкой девчонкой в городе. Типичный Богдан, ничего нового.

– А парень-то реально классный, даже собирался помочь тебе подняться. Милашка, – усмехается Ася, даже не подозревая, что втыкает ножи мне в грудь.

– Он придурок! – рычу я, пиная снежный ком на краю тротуара. – Самый настоящий болван!

– Воу, Лисецкая, успокойся. Парни, мутящие с Миленой, конечно, по определению не дружат с головой, но…

– Я его знаю. Мы учились в одном классе.

Ася хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом:

– Так это он? Тот самый Кот-обормот? Не может быть!

– Хотелось бы, чтобы не могло…

Богдан

Я знал, что Богдана учится здесь, слышал от мамы, но что судьба шандарахнет так сразу, не предполагал. Наблюдаю, как фигурка Бо мелькает между толстых стволов деревьев, уменьшаясь, и не могу пошевелиться. Даже вздохнуть не могу. Она меня ненавидит. Ее глаза все сказали, а они не лгут, никогда не лгали, но я слишком поздно научился понимать, что именно она прячет за голубой пеленой. Я вообще многое научился понимать слишком поздно.

– Мы едем или как?

Перевожу взгляд на высокую брюнетку в алом пальто и вспоминаю, зачем вообще сюда притащился. Стряхиваю морок размышлений и шагаю к машине. Девчонка с королевским величием садится на переднее сиденье моей старенькой, но доведенной до идеала «девятки» и громко хлопает дверью. Искоса смотрю на мокрые сапоги, припорошенные грязным снегом, и, сжимая зубы, поворачиваю ключ в зажигании. А отряхнуть она их не хотела?

– Меня, кстати, Милена зовут.

«Как будто мне не плевать», – отвечаю мысленно.

– Богдан, – представляюсь сухо и включаю радио.

– Серьезно? Надо же! – вскрикивает она и без разрешения убавляет громкость на магнитоле. – А ту идиотку, что растянулась перед нами, зовут Богдана. Никчемная, а мнит о себе ого-го! Представляешь, попросила ее сегодня помочь с делами старосты, потому что после вчерашней вечеринки у Егора жутко хотелось спать, а она меня послала. Овца!

Ухмыляюсь, выкручивая руль. Значит, Лисенок больше никому не позволяет ездить на себе? Молодец.

– Она вообще меня знаешь как вымораживает? Говорю ей, хочешь быть старостой, забирай этот дурацкий пост, но она теперь отнекивается. Уже и не знаю, что делать. Я же не думала, что на меня свалится столько работы…

Голос этой девчонки смешивается с треском мотора и отдает резкой болью в висках, напоминая о последствиях вчерашней ночи. Ребята шумели так, что даже если бы я не работал, то вряд ли смог бы заснуть.

– А еще она…

– Хорош! Разве я дал понять, что мне интересно?

– Я просто подумала, что стоит познакомиться с друзьями Захара поближе. Раз уж я теперь его девушка, то часто буду появляться в вашей компании. Кстати, вчера я тебя не видела.

Часто появляться? Ну пусть помечтает. Самооценка у девчонки высокая, падать будет больно, и это лучшее наказание для злобных змей.

– Занят был.

– Ты работаешь или учишься?

Она закидывает ногу на ногу, носок сапога оставляет серый след на двери. Выкручиваю колесо громкости на магнитоле до максимума и прибавляю газу. Лучше уж песни омолодившегося Филиппа Киркорова, чем пустая болтовня.

Заглядываю через арочный проем из коридора в тесную гостиную: Захар лежит на потрепанном кожаном диване перед широкоэкранным телевизором, закинув руки за голову, – не сдвинулся ни на миллиметр.

– Доставку заказывали? – спрашиваю громко.

Девчонка проносится мимо и бросается в объятия своего парня с диким визгом:

– Котик, привет! А вот и я! Спасибо, что попросил друга забрать меня из универа. Ты такой заботливый.

– Оп-па, – хмыкает Заха, прижимая ее голову к шее. – У нас тут скоро котоферма будет, да, Кот?

Очень смешно, так бы и двинул по наглой роже, но я гость в его доме, а значит, стоит помалкивать. Мы с Захаром служили вместе, встретились на краю страны и оказались почти земляками. Мир, оказывается, и правда тесен. Захару оставалось меньше полугода службы, когда я попал в часть по распределению после учебки^[1], но мы быстро скентовались на почве территориального родства. Он в целом нормальный тип, но недосып, встреча с Бо и звон в ушах от его подружки делают меня слишком раздраженным, а это может обернуться ссорой или даже дракой.

– Егор у себя? – спрашиваю я, проигнорировав подколку.

– Внизу, готовится к субботе. Просил без особой нужды не беспокоить.

Значит, разговор с братом Захара откладывается до вечера.

– Тогда я спать.

– Иди, но я не могу обещать, что мы будем вести себя тихо.

– Захар! – наигранно возмущается девчонка.

– Плевать. Я сейчас бы даже стоя уснул. Развлекайтесь.

Шагаю дальше по коридору и вхожу в бывшую кладовку, по доброте хозяев расчищенную и выделенную мне. Взгляд падает на стол, захламленный деталями от смартфонов, ноутбуков и планшетов, но сил наводить порядок нет. Узкое кресло, разобранное в спальное место, так и манит упасть лицом в подушку, и уже все равно, что от него адски болит спина и я не помещаюсь на нем в полный рост.

Ложусь и закрываю глаза, но не вижу привычную темноту – вижу ее. Лисенка. Чувствую пронзающий кожу взгляд и ком в горле, преследующий от самого универа. У меня было время подумать о том, что между нами произошло, и я знаю, что Бо была права. Во многом, но не во всем.

Раздражаюсь от навязчивых мыслей и воспоминаний, что лезут в голову. И какой теперь смысл это мусолить? Больше двух лет прошло, мы выросли, а чувства остались в прошлом. Мне сейчас не до милой рыжей подружки из детства, наше расставание в самом деле было верным решением. Мы стали свободными, и каждый смог выбрать ту дорогу, которую хотел. Все правильно. Все, черт возьми, правильно. Только почему тогда моя дорога снова привела к ней?

Богдана

Воробьева после моей гневной и в то же время жалостливой тирады все-таки соглашается на бургеры. Вот она – настоящая дружба. Пожертвовать объемом бедер ради близкого человека, это дорогого стоит.

– Ты все еще бесишься, – неодобрительно подмечает Ася.

– И у меня есть на это миллиард причин.

Откусываю большой кусок мягкой булочки, залитой любимым соусом «Тысяча островов», и яростно жую, даже не задумываясь, как выгляжу в глазах многочисленных посетителей кафе быстрого питания. Ася подвигает ко мне картонный стакан с колой и дарит сострадательную улыбку. Делаю несколько глотков и упираюсь взглядом в стол:

– Я упала, Ась. Распласталась, как корова на льду. Что может быть хуже?

– Вообще-то много чего. Там могли быть продукты жизнедеятельности братьев наших меньших, и ты…

– Не продолжай. Я понимаю, о чем ты, но все равно…

– Вот именно, Бо! Все равно. Тебе не плевать, что подумает этот олух?

Было бы все так просто. Вновь откусываю кусок бургера и усердно работаю челюстями, ожидая, когда вредная, но вкусная анестезия подействует.

– Все не так, Ась. Меня не волнует Богдан, но…

– Если звучит «но», то предыдущие слова теряют свою ценность.

– Не нагнетай, – прошу я и опускаю голову, чтобы поймать губами пластиковую трубочку.

– Ты хочешь ему что-то доказать?

– Не знаю. Скорее нет, чем да.

– Он же был с Миленой, жизнь уже его наказала.

– Это точно… – хмыкаю я, а сердце болезненно сжимается.

Лучше бы мы вообще больше не встречались с Богданом. Наши отношения были зависимостью, и стоит лишь раз сорваться – придется начинать лечение заново.

– Я запрещаю тебе думать о нем, – строго заявляет Ася.

– Скажи это моему мозгу.

– А он у тебя своей жизнью живет?

– Иногда кажется, что да.

Ася заглядывает мне в глаза и ласково произносит:

– Бо, с бывшими всегда так, я понимаю. Сама, когда вижу Костика, хочу схватить его за уши и запустить в полет через весь город, но через пару дней отпускает. Дай себе время, ладно? Завтра это уже не будет для тебя таким страшным событием.

Киваю несколько раз, подражая китайскому болванчику, и допиваю колу, глядя в окно. Солнце прячется за тяжелыми серыми тучами и явно намекает, что вечер будет таким же безрадостным, как и день.

– Ась, может, пойдем в «Галактику»? Посмотрим тебе новые джинсы, примерим и пофоткаемся в такой одежде, которую никогда в жизни не надели бы.

– А давай! Я уже так сроднилась со своей парочкой лишних килограммов, что будет жалко терять их из-за какого-то куска ткани, – воодушевленно подхватывает подруга. – Но меня все еще волнует один вопрос: откуда они вообще взялись?

– Слова «новогодний зажор» тебе о чем-нибудь говорят?

– Я ела салаты, они же диетические.

– Ась, не хочу тебя расстраивать, но в оливье из диетического только огурец. И он там далеко не основной ингредиент.

– Тогда зачем называть его салатом?

– Если бы он назывался холодным рагу с колбасой и майонезом, ты бы съела его на полведра меньше?

– Не-е-е, не думаю, – улыбается Ася, хитро прищуривая глаза цвета теплой карамели.

На душе светлеет, а туман печали рассеивается. Зачем думать о прошлом, если меня полностью устраивает настоящее?

Утро пятницы проходит спокойнее, чем утро вчерашнего дня. Асе даже не приходится меня будить, с этим легко справляется телефон. Чувствую себя полной сил и энергии после ночи без снов и нежеланных гостей в них. Вот что значит – ложиться спать до полуночи.

Отсидев первые две лекции по менеджменту, бежим с Асей в университетский буфет, чтобы заправиться горячим кофе и пирожными. Подруга несется впереди и гордо виляет бедрами, все еще находясь в эйфории от покупки новых джинсов, которые сели просто идеально. Правильный фасон и размер карманов творят чудеса, несмотря на цифры, которые показывают главные враги девушек.

– Я займу очередь, а то мы будем целый час стоять! – кричит Ася, прибавляя скорости, и юрко протискивается мимо спешащих к общему финишу студентов.

Ей бы на Олимпиаду. Поставь за красной ленточкой тарелку с пончиками в шоколаде, и она порвет любого спринтера на голом энтузиазме.

– Какие люди и без охраны! – гремит вдалеке знакомый голос.

Сжимаю руки в кулаки и ускоряюсь.

– Даже та-а-ак?! – в интонацию преследователя вплетаются негодующие нотки.

Собираюсь сорваться с места, но оказываюсь в объятиях быстрее, чем успеваю сказать «ой». Сильные руки привычно прижимают меня к теплой груди, поднимающейся от дыхания.

– Рыжая, ты совсем страх потеряла? Игнорировать меня решила? Я тебе уши надеру!

– Я вообще-то обиделась.

Тема поднимает меня в воздух и кружится на месте под мой протяжный визг. Перед глазами все расплывается, ноги болтаются в воздухе, а дыхание перехватывает. Зажмуриваюсь, вонзаю ногти в его руки и тихо молю о пощаде. Тема медленно останавливается, опускает меня на пол и разворачивает к себе лицом, сжимая ладонями плечи:

– И что же на этот раз, можно узнать?

Справившись с легким головокружением, враждебно прищуриваюсь и запрокидываю голову:

– Я уже не помню, но точно знаю, что ты где-то накосячил.

– Не может такого быть, – качает головой Тема.

– Вспомнила! Ты забыл поздравить меня с праздником!

– С каким?

– С какими… – уточняю я, приподнимая брови.

Тема ведет подбородком в сторону, готовясь к пулеметной стрельбе. Ну держись!

– С Днем стоматолога, с Днем работника гражданской авиации, с днем рождения волейбола и… с днем рождения стриптиза, в конце концов!

– И когда они были?

– Вчера!

– О-о-о, моя рыжая повелительница, прости раба своего грешного. Я исправлюсь, честное фроловское.