Однако кошке плевать на мои оправдания. Она снова вгрызается зубами в чулок, чем приводит меня в бешенство. Теперь я тяну еще сильнее, а Окрошка шипит еще громче. Алиса пятится к выходу. На ней черные мягкие джоггеры и черная толстовка на замке. Вне школы Алиса выглядит более расслабленно и необычно – все-таки школьная форма никого из нас не украшает. Мне нравится ее спортивный костюм. Я даже думала сделать комплимент, но в последний момент застеснялась.

– Вот что ты будешь с ней делать? – ворчу я, все-таки сдавшись и отпустив чулок.

Внезапно Алиса приседает на корточки и зовет Окрошку:

– Кс-кс-кс…

– Это бесполезно, – качаю головой я. – Она никого не признает, кроме меня.

Хотя сегодня Окрошка не жалует даже свою хозяйку: так бесцеремонно разорвать чулки на моих же глазах.

Но Алиса продолжает звать Окрошку, протянув вперед руки.

– Ну давай, Окрошечка. Иди сюда, – ласково просит она. Наверное, у Алисы, как и у кошек, девять жизней. Окрошка может так сильно вцепиться, что мало не покажется. Один раз Кирилл пытался с ней поиграть, так в итоге пришлось наложить несколько швов.

– Это беспо… – снова начинаю я, но Окрошка вдруг отпускает мой чулок и вразвалочку направляется в сторону Алисы.

Я и моргнуть не успеваю, как кошка уже ластится к Романовой и громко мурчит от удовольствия.

В этот момент в коридоре появляется Влад с огромной коробкой в руках. А ведь такую же картину я наблюдала буквально неделю назад, когда дядюшка съезжал от нас. Круговорот переездов в природе.

Завидев мурчащую Окрошку, Влад удивленно смотрит на меня, а я только растерянно пожимаю плечами.

– Ты мыла руки валерьянкой? – спрашивает Влад у Алисы.

– Или ела недавно колбасу? – подключаюсь я.

Теперь наступает черед Алисы растерянно на нас смотреть.

– Ничего такого, – наконец отвечает она.

– Этот зверь опасен, – предупреждает Влад. – Может откусить руку по локоть.

– И прогрызть шапку с варежками. Как моль. И все из вредности. С моими вещами пару раз такое было, – говорю я, в подтверждение своих слов взмахнув отвоеванным чулком.

– А так и не скажешь, – негромко смеется Алиса, и кажется, за это утро я впервые слышу ее смех. Несмотря на нарочитую дружелюбность, вещи мы разбираем в весьма напряженной обстановке, хотя каждый из нас старается сделать вид, что не происходит ничего страшного. Будто мы и в самом деле каждые выходные съезжаемся и разъезжаемся семьями.

– Она же такая милая, – продолжает Алиса, и тут происходит совсем необъяснимое: моя кошка взбирается на руки к Алисе! Теперь мы с Владом находимся в еще большем смятении.

– Наверное, ты заклинатель змей, потому что Окрошка – та еще змеюка, – заключает Влад, проходя в комнату, которая теперь будет принадлежать Алисе. Раньше я жила на втором этаже одна и он принадлежал мне полностью. Теперь наши комнаты находятся рядом, через стенку, и я, если честно, до сих пор не могу в это поверить.

– Какой у тебя красивый костюм, – искренне говорит Влад Алисе словно между делом. Тот самый комплимент, на который я так и не решилась.

Алиса принимает слова дяди со смущенной улыбкой, а я вдруг ловлю себя на мысли, что мне ужасно хочется, чтобы Влад понравился Романовой. Хотя, кажется, это не составит особого труда. Владу даже не нужно стараться для этого – он и так отлично располагает к себе людей. С утра дядюшка уже рассмешил Алису, когда делал экскурсию по дому, сообщив, что, если она вдруг почувствует толчки – это движение тектонических плит, ведь я впервые за долгое время сделала уборку в своей комнате.

Все утро я ношусь с коробками по дому, помогая Алисе и ее маме разбирать вещи, и то и дело бросаю взгляд на отца. Ради такого случая он даже взял на работе отгул. Папу не узнать: обычно сдержанный и серьезный, сегодня он шутит не меньше Влада и все время улыбается, как мальчишка.

Когда он обращается к Лере, в его глазах вспыхивает теплый свет. А когда они разговаривают и счастливо смеются, мы с Алисой, не сговариваясь, переглядываемся. Наблюдая за веселым отцом, мне вдруг, наоборот, становится грустно. Теперь все реже, но все-таки я продолжаю задумываться о том, какой была бы моя семья, если б мама осталась жива. Занимал бы такое же важное место в моей жизни Влад? Ведь именно он взял меня на воспитание после трагедии, чтобы папа окончил университет и встал на ноги. Когда я родилась, короткая, но яркая модельная карьера дяди подходила к концу, и он посвящал мне все свое время.

Не знаю, замечают ли остальные мое смятение, но от Влада скрыть свои чувства не удается. Слишком хорошо он меня изучил.

– Из тебя плохая актриса, – шепчет он мне на ухо, когда мы, разгрузив большую часть вещей, оказываемся на кухне. Лера и Алиса разбирают продукты из пакетов и что-то весело при этом обсуждают. Видно, что они часто готовят вместе. А я чувствую себя на кухне как бесполезное пятое колесо.

– Что? – нервно откликаюсь я. – Улыбаюсь и стараюсь быть гостеприимной, как и учили вы с папочкой.

– Но они ведь не в гости приехали, – мягким голосом напоминает Влад.

В этот момент Лера оглядывается и улыбается мне. Затем спрашивает что-то, но я, разволновавшись, почему-то ее не слышу. В ушах шумит, будто я долгое время сижу под водой. Продолжаю молча улыбаться, а Влад громко вместо меня отвечает:

– Чеснок у них в нижнем ящике. Ага, вот здесь!

Затем снова склоняется ко мне и говорит:

– Ты похожа на Гарольда, скрывающего боль. Заяц, если что, то сегодня можешь переночевать у меня. Предлог придумаем.

На нас больше никто не обращает внимания, и я выдыхаю.

– Нет, все нормально. Это я так… Задумалась просто. Вечно же я не могу прятаться… Буду вливаться в коллектив. Ты только пообещай, что останешься на ужин?

В ответ Влад ободряюще кладет руку мне на плечо.

– Но только до десерта! У меня вечером свидание.

– Свидание? – тут же загораюсь я. – А с кем?

– Любопытство сгубило кошку. Настанет время, все тебе расскажу.

А если еще и Влад женится? Две свадьбы подряд я не переживу.

Ужин проходит не так страшно, как я себе представляла. Влад явно разряжает обстановку, докучая Лере бесконечными вопросами. Хотя Алисе тоже достается. Узнав, что та занимается монтажом роликов, дядюшка тут же берет девчонку в оборот, и весь вечер мы слушаем про его рекламное агентство.

За столом я не могу сдержаться и в основном разглядываю Леру. Как она реагирует на шутки Влада, улыбается и даже жует. В один момент Лера ловит мой взгляд, но я упрямо первой не отвожу глаза. Влад говорит, что иногда мой тяжелый и внимательный взгляд может пугать. Но Лера меня не боится. Снова ласково улыбается мне, и я отмечаю про себя, что улыбка у нее очень красивая. У них с Алисой одинаковые улыбки… А еще они похоже смеются и заинтересованно склоняют головы, когда кого-то слушают. Я тоже улыбаюсь Лере в ответ и отвожу взгляд.

После ужина папа и Лера собираются на прежнюю квартиру за забытыми вещами, Влад – на таинственное свидание, а я вызываюсь мыть посуду. Все-таки к готовке я не имела никакого отношения. Мне несложно, тем более что основную часть работы сделает за меня посудомойка. И все-таки чувство, что Лера и Алиса просто у нас в гостях, меня не покидает. Кажется, что сейчас мы разойдемся, а завтра встретимся с Алисой в школе и, как обычно, даже не поздороваемся друг с другом…

Со звоном расставляю тарелки в посудомойку и чувствую спиной, что Алиса так и не уходит в свою комнату.

– Тебе помочь? – наконец подает она голос.

– Да тут тебе и делать нечего! – слишком резко отвечаю я.

– Как знаешь, – говорит Алиса. – По-моему, ужин получился неплохим.

– Да, было очень вкусно, – соглашаюсь я, хотя Алиса наверняка имеет в виду не вкус еды. А я и впрямь сто лет таких вкусных домашних блюд не ела. – А вы… вы всегда так ужинаете?

Вспоминаю, как Лера и Алиса увлеченно и слаженно орудовали у плиты.

– Ну да, – немного смущенно улыбается Алиса. – А как иначе?

– Повезло. Я люблю своего папу, но мне кажется, что жить с мамой – определенно в чем-то прикольнее.

– Еще смотря какой папа, – усмехается Алиса.

– Ты со своим не общаешься?

Алиса качает головой.

– А он знает о твоем существовании?

– Да, но… это ничего не меняет. У него другая семья. Не общаться с нами – это его принципиальная позиция.

Алиса все-таки берет грязные тарелки со стола и передает их мне.

– Вот козел! – в сердцах возмущаюсь я.

– И не поспоришь!

– А моя мама… – начинаю я и вдруг замолкаю.

Наверняка Алиса и без того в курсе нашей истории, раз они с мамой всем делятся. Взгляд Романовой становится сочувствующим, и я снова непроизвольно начинаю хмуриться:

– Ты можешь идти, дальше я сама.

Ненавижу чувствовать себя неловко. А в последнее время это происходит слишком часто.

Алиса растерянно кивает и молча разворачивается, а я вдруг остро чувствую свою вину за резкость и окликаю ее:

– Алиса! Раз уж мы теперь живем вместе… Хотела тебя предупредить.

Алиса оборачивается и заинтересованно смотрит на меня.

– Я по утрам пою, когда собираюсь в школу. Собираюсь долго и пою тоже долго…

– Эм-м… Окей.

Алиса собирается выйти из кухни, но я снова ее предупреждаю:

– Пою долго и громко. Песню из «Леди Баг». Ну, знаешь «Днем я Маринетт. Обычная девочка, живущая самой обычной жизнью…»

– Хорошо, буду иметь в виду, – кивает Алиса, и я вижу, что она еле сдерживает улыбку. – Я могу идти?

– Ага, – тоже киваю я, но потом снова спохватываюсь: – Пою долго, громко и… не очень хорошо, если честно.

Алиса больше не сдерживается и смеется. Я, глядя на нее, тоже смеюсь. Как хорошо, что нам удается разрядить обстановку.

После уборки на кухне поднимаюсь на второй этаж. Дверь в комнату Алисы закрыта, и я слышу, как оттуда доносится зарубежный рэп. Интересно даже, как она в итоге расставит там свои вещи. А еще интересно посмотреть на ее комп, о котором я за ужином столько слышала. Я видела игровой комп у Хованского, когда мы зависали в его квартире. Огромный, красивый, а клавиатура переливается всеми цветами радуги… Сама я далека от этого. У меня старый разбитый ноут, обклеенный яркими наклейками. На нем я смотрю сериалы и готовлюсь к экзаменам.

А вот моя комната после уборки кажется мне неуютной и непривычно пустой. Зажигаю торшер и сажусь в кресло с учебником биологии, но параграф в голову не идет. Не покидает мысль, что за стенкой теперь живет малознакомая девчонка, с которой из общего у нас – только любовь наших родителей.

Внезапно из комнаты Алисы доносится пронзительный визг, и я подскакиваю словно ужаленная. Может, Окрошка все-таки пришла в себя и решила показать характер? В комнату Алисы я вбегаю решительно, без стука. Романова стоит рядом с компьютерным столом и растерянно смотрит на балкон. Я перевожу взгляд туда же и вижу Илью Мироненко с букетом роз в руках.

– Что здесь происходит? – кричу я, направляясь к балкону. Теперь он у нас общий. Алиса продолжает стоять не двигаясь, а из наушников, которые теперь покоятся на ее шее, слышится обеспокоенный мужской голос.

Илья просто перепутал комнаты. Откуда розы у него в руках – тоже догадываюсь. Я открываю балконную дверь, запуская Мироненко внутрь. На улице уже давно стемнело, и за спиной Ильи виднеется наш красиво подсвеченный поселок.

– Сначала разуйся, – сердито говорю я, ежась от холода. – Не тащи снег в дом.

Мироненко послушно скидывает модные ботинки, при этом не сводя заинтересованный взгляд с Алисы. И я чувствую, как ей сейчас неловко.

– Добро пожаловать в наш дурдом, – бормочу я Романовой и тяну за собой Илью. Он проходит мимо Алисы словно завороженный, но по пути все-таки достает одну из роз и протягивает ей.

– Прости, что напугал, я комнаты перепутал. Здесь свет ярче горел.

Алиса молча принимает розу. Мужской голос в наушниках так и не замолкает.

Выталкиваю Илью из комнаты и, закрыв за нами дверь, тут же накидываюсь на него, словно фурия:

– Что за фигня? Я просила вас так больше не делать. А если бы ты сорвался? Хорошо, что папы дома нет…

В теплую погоду я сама часто пользуюсь этим лазом, чтобы удрать из дома. Там же рядом находится запасная калитка, через которую, судя по всему, и зашел Мироненко. Я показала ребятам этот способ пробраться ко мне еще летом. Тогда мы вместе сбежали на музыкальный фест без ведома отца. Правда, Кирилл никогда не пользуется этим лазом, потому что боится высоты.

– Тебе от Кирюхи, – как ни в чем не бывало протягивает мне букет роз Илья.

– Это я уже поняла, – ворчу я. – А лично подарить у него кишка тонка?

– Вы правда теперь живете вместе? – Похоже, это единственное, что интересует Илью. Он то и дело поглядывает на дверь, за которой теперь очень тихо.

– Правда. Илюша, но если скажешь кому-то в школе – придушу.

– Буду к вам заглядывать почаще, – нагло улыбается Мироненко.

Я пихаю его локтем в мягкий дутый пуховик.

– Будешь злоупотреблять – я на тебя Окрошку натравлю.

Мы спускаемся на первый этаж, и весь наш путь Илья, конечно, выгораживает своего друга:

– Нет, он правда сам хотел тебе сюрприз сделать, но в последний момент дал заднюю. Ты ж знаешь, как он боится высоты.

– Знаю. Твои друзья хитрые и умные, а ты… Безбашенный ты, Илюша.

– Я вообще думал тебе розы просто на балконе оставить. А чего, мы их зря в поселок перли после тренировки, что ли?

– Так Кирилл здесь?

– Ну да, здесь. У запасной калитки. Он у отца в этот раз тачку без спроса взял, мы решили по городу покататься. Машину нужно уже вернуть.

Я оставляю розы в прихожей и, накинув на плечи шубу, выхожу вместе с Ильей на улицу. Ваня и Кирилл о чем-то негромко разговаривают, а заметив меня, оба не сводят взгляда. Неловкая пауза затягивается.

– Лола, я правда хотел сам… – начинает хриплым голосом Меньшов, и я только сейчас понимаю, как сильно за эти дни по нему соскучилась.

Молча делаю несколько шагов навстречу и крепко обнимаю Кирилла. Сейчас он для меня – как напоминание, что размеренная прежняя жизнь, в которой все стабильно и хорошо, еще существует. Моя привычная жизнь.

– Прости, – говорю я, уткнувшись носом в куртку Кирилла. – Ты был прав: развела драму на ровном месте. А за эти дни, пока мы не общались, столько всего произошло…

Во время нашего разговора Илья привычно дурачится, изображая вздохи умиления. Ваня же продолжает стоять как вкопанный, не сводя с нас непривычно серьезного взгляда.

– Давай отойдем, не будем мешать голубкам? – предлагает ему Илья, но Хованский не двигается с места.

Голос подает Кирилл:

– Лола, нам нужно ехать, чтобы отец не засек пропажу машины. Мы поговорим завтра, хорошо? Я просто хотел сделать для тебя что-то приятное.

Заглядываю в глаза Меньшову и киваю. Кирилл целует меня в губы на прощание, а Ваня напоследок оборачивается и снова одаривает странным взглядом.

Когда ребята уезжают, я возвращаюсь в дом. Ставлю букет в вазу в столовой и поднимаюсь на второй этаж. Снова прислушиваюсь. Алиса за дверью с кем-то негромко разговаривает.

Забиваю на параграф по биологии – теперь мне точно не до него. Кирилл сделал шаг к нашему примирению, и все-таки Ванин взгляд так и не выходит у меня из головы. Открываю страницу Хованского и пишу ему:

Лола Спивак: Еще раз привет! Ты сегодня был каким-то странным…

Ваня сразу читает мое сообщение, но оставляет его без ответа.