Цитаты из книг автора «Алекс Фергюсон»

Пресса всегда готова проехаться по тебе. Как только у нас плохо шла игра, в газетах обязательно появлялись заголовки: «Твое время истекло, Ферги, пора на покой».

Если дела идут неважно, публика обязательно начнет критиковать тебя – это непременный атрибут тренерской должности.

В своих тренерских схемах я всегда отводил большую роль центральным защитникам, и приобретение Рио Фердинанда летом 2002 года было для нас большим успехом.

Я часто показывал на часы во время матчей, но не для того, чтобы завести свою команду, а чтобы напугать чужую. Хотите знать, каково это – быть тренером «Манчестер Юнайтед»? Посмотрите последние 15 минут любой нашей игры. Иногда создавалось такое впечатление, что какая-то сверхъестественная сила заставляла мяч залетать в сетку.

Почему я купил Блана? Нам нужен был игрок, который мог бы наставлять и организовывать нашу молодежь.

Марк Боснич, по моему мнению, был страшно непрофессионален, о чем мы должны были знать, подписывая его. Массимо Таиби просто не подошел нам и вскоре вернулся в Италию. Фабьен Бартез был голкипером мирового уровня, чемпионом мира 1998 года. Но, думаю, рождение ребенка во Франции повлияло на его концентрацию, потому что он постоянно мотался на континент и обратно.

эмоционален, но он, без сомнения, лучший среди всех, кто со мной когда-либо работал. Он всегда говорил обо всем честно и прямо, он мог подойти ко мне и сказать: «Я недоволен вот этим или тем».

Помощник главного тренера в «Манчестер Юнайтед» – заметная должность. Хорошая площадка для старта самостоятельной карьеры. Когда Карлуш во второй раз ушел от меня в июле 2008 года, я понимал, почему он уходит: ведь его родина, Португалия, звала его, играла на его чувствах. Но это была ошибка. Он мог бы стать следующим главным тренером «Юнайтед», потому что подходил по всем параметрам.

Когда Карлуш приехал в Англию в 2002 году на переговоры, я встретил его в своем тренировочном костюме; он же был одет как с иголочки, очень вежлив и обходителен. Он произвел на меня такое глубокое впечатление, что я сразу же предложил ему работу. Не будучи формально главным тренером клуба, он не раз исполнял многие мои обязанности и часто занимался решением таких вопросов, которые совершенно не обязан был решать. – Мне надо поговорить с тобой, – позвонил мне как-то Карлуш в 2003 году, когда я отдыхал на юге Франции. «Что за срочность? Кто за ним гонится?» – подумал я. – Мне просто надо поговорить с тобой, – повторил он. Поэтому он прилетел в Ниццу, а я взял такси до аэропорта, где мы нашли относительно тихий уголок. – Мне предложили возглавить мадридский «Реал», – сказал он. – Я хочу сказать тебе две вещи. Первое: ты не можешь отказаться от такого предложения. Второе: ты покидаешь очень хороший клуб. Не исключено, что ты продержишься на посту главного тренера «Реала» не больше года. Но в «Манчестере» ты можешь проработать всю оставшуюся жизнь, – сказал я. – Я знаю, – ответил Карлуш. – Для меня это просто такой огромный вызов… – Карлуш, я не собираюсь тебя отговаривать. Если я это сделаю, а через год «Реал» выиграет Лигу чемпионов, ты будешь корить себя, что зря отказался, ведь ты мог бы быть с ними. Но говорю тебе: это та еще работенка. Через три месяца он уже собирался увольняться. Я сказал ему, что он не имеет на это права. Я прилетел в Испанию и встретился с ним в его квартире, мы вместе пообедали. Я сказал ему: «Не уходи. Продержись до конца сезона. А потом мы снова будем работать вместе».

Карлуш Кейруш, еще один представитель плеяды моих помощников, был блестящим тренером. Просто блестящим. Выдающимся. Он очень умный, педантичный человек. Нанять его мне посоветовал Энди Роксбург: мы тогда начали активно интересоваться игроками из Южного полушария и нуждались в соответствующем тренере, не из Северной Европы, который знал бы, кроме английского, один или два других языка. Энди ясно дал понять, что Карлуш – выдающийся наставник. Он тогда тренировал сборную ЮАР, поэтому я позвонил Квинтону Форчуну, чтобы узнать его мнение. «Потрясающий тренер», – сказал Квинтон. «Насколько потрясающий? Каковы его рамки?» – спросил я. «У него нет рамок», – ответил Квинтон. «Что ж, этого мне более чем достаточно», – подумал я.