– Я вовсе не хотела тебя обидеть, – говорю я. – Просто объясняю, что в институте довольно слабо поставлено обучение компьютерам. Да и обучают там всякие тетки, а ты же сам говорил, что женщин-компьютерщиц в природе не бывает.

– Я так говорил? – удивляется папа. – Ну, это явно было сказано в минуту гнева. Ладно. Короче, чего ты от меня хочешь?

– Общения, – твердо говорю я.

– В каком смысле?

– В таком, что ты меня будешь каждый вечер потихонечку учить работе с компьютером.

– Я?!?! – совсем поразился папа. – Доча! Ты ничего не путаешь? У тебя отец – довольно-таки обычный генеральный директор. И вовсе даже не компьютерщик, и уж тем более – не программист!

– Ну и что? – не сдаюсь я. – Мне никаких специальных знаний не надо. Просто хочу научиться на нем работать и лазить по Интернету. А ты это умеешь.

– Дочка! – заныл папа. – Может быть, я тебе лучше расскажу – от чего появляются дети, а компьютеры ты будешь изучать с кем-нибудь другим?

– Дети появляются в результате элементарной забывчивости, – строго заявляю я. – Кстати, ты слышал чего-нибудь о конфликте поколений? Ты вообще в курсе, с чего начинаются проблемы во взаимоотношениях отцов и детей?

Папа взглянул на меня исподлобья, потом тяжело вздохнул и сказал:

– Ну, ладно. С завтрашнего дня начнем заниматься. Только чур – усваивать все быстро и не мучить меня вопросами!

– Не буду, не буду, все усвою быстро, просто мгновенно, тем более – с таким шикарным преподавателем, – скороговоркой выпалила я, чмокнула папу в щечку и пошла из кабинета.

Когда выходила, взглянула через плечо, ожидая увидеть папу, который со вскипевшей в уголке глаза слезой провожает меня глазами, но увидела только его затылок и характерную картинку «Лайнс» на мониторе.

* * *

Разумеется, прошло не меньше недели, прежде чем моя папулька сподобилась начать со мной заниматься компьютером.

Впрочем, я ничего другого и не ожидала, так как знаю его с детства. Со своего детства, разумеется. С его детства папульку знает мамулька. Так и она говорит, что никогда не вышла бы за папульку замуж, если бы не одно событие.

Дело в том, что они знают друг друга с детского сада. А их семьи были знакомы еще с детского сада моих бабульков и дедульков с обеих сторон. И у мамульки с папулькой просто на роду было написано пожениться. По крайней мере, обе семьи этого очень хотели.

Поэтому мамулька с папулькой с детства ненавидели друг друга. Папулька лупил мамульку колготками, мамулька жаловалась на папульку воспитательнице, после чего папульку на десять минут ставили в угол. Оттуда он выходил еще более озлобленный и лупил мамульку уже рейтузами. Она опять жаловалась и папульку ставили в угол уже на пятнадцать минут, из-за чего он озлоблялся еще больше. К окончанию детского сада папулька проводил в углу 10 часов из 12, а мамулька была вся синяя, так как папулька ее лупил уже деревянными лошадками.

В школе они учились в одном классе, и мамулька никогда не разрешала папульке у нее списывать. Только за деньги (эту привычку она сохранила и сейчас.) Поэтому папулька еще с детства научился зарабатывать, чтобы покупать знания. Папулька, кстати, совсем не дурак, просто у него мозги не в ту сторону были направлены, и в обычной школе ему было тесно. А мамулька – наоборот училась в школе прекрасно, после чего закончила институт с красным дипломом, что ей очень помогло в дальнейшей роли домохозяйки.

Они ненавидели друг друга всю школу. В начальных классах папулька ухлестывал за одноклассницами, в средних – за девчонками во дворе, в старших – за молоденькой биологичкой. Мамулька же в школе себя на любовном фронте никак не проявляла, зато в десятом классе стала более-менее благосклонно принимать знаки внимания уже немолодого учителя физкультуры, которого звали Лева. Я подозреваю, что делала она это назло папульке, но сейчас ничего доказать невозможно, а мамулька даже в задушевных разговорах не колется.

Но как-то раз в десятом классе произошла одна история, которая повлияла на весь дальнейший ход событий.

Дело в том, что в папулько-мамулькиной школе была святая традиция: перед выпускными экзаменами десятиклассники выбирали из своих рядов несколько лучших представителей, которые отправлялись бить физкультурника Леву за неуемный интерес к их одноклассницам. Это была старая и добрая традиция, которую чтили все десятиклассники. И даже сам Лева ее тоже чтил, потому что каждый год вставлял себе новые зубы.

В этом году было выбрано три человека. Трое лучших представителей из двух классов. Возглавлял команду «ангелов смерти» (как ее высокопарно называли десятиклассники) Вова по прозвищу Барсук. Вову уважала вся школа, потому что это был единственный человек, которого выгнали с занятий по карате за то, что он избил сенсея. Вова весил 150 килограмм при росте под два метра, и ему не нужны были знания восточных единоборств, чтобы дать кому-нибудь по шее. Далее в команду входил Макс по прозвищу Кошмарик. Он был очень худой и хилый, но во-первых – без него не обходилось ни одно мероприятие, во-вторых – в тщедушном теле был заключен такой боевой дух, что Макса побаивался даже Вова. К тому же он умел орать, как пожарная команда, тушащая стадо мартовских котов. А третьим выбрали моего папульку. Он был достаточно хорошо развит физически (мамулька говорит, что он и сейчас здоров, как бегемот; потому что только с таким здоровьем, как у папульки, считает мамулька, можно всю ночь квасить в бане, а утром еще и на работу отправляться), но его выбрали вовсе не из-за этого. Просто папульке добрая половина десятиклассников должна была денег, а он заявил, что если его выберут, то он всем долги простит.

Из разведки вернулся пятиклассник, который сообщил, что Лева сидит в физкультурном зале, после чего «ангелы смерти» тронулись на выполнение своего святого долга, провожаемые благословениями мужской половины десятых классов и противоречивыми вздохами женской половины.

Сплоченная команда продвигалась по пути к физкультурному залу. Папулькина-мамулькина школа представляла собой типовую трехэтажку, где основное здание соединялось с актовым и физкультурным залом узеньким переходом. Но как только «ангелы» вступили в переход, на другом конце неожиданно возникла встревоженная фигура Левы. Как он узнал о походе – до сих пор неизвестно. То ли в стан десятиклассников пробралась змея предательства, и за четверку в году какой-нибудь негодяй поставил физкультурника в известность (мне больно думать, что это могла быть девочка), то ли Леве сердце (или еще какая-нибудь часть тела) подсказало, что его сейчас БУДУТ БИТЬ! Ситуация была критическая. Загнанный в угол Лева был способен на все, тем более, что у него своих зубов оставалось три или четыре. Но и «ангелы» не собирались отступать. Папулька быстро взял командование на себя (он еще с детства любил покомандовать, как язвительно замечала мамулька), поставил Барсука слева, сам встал справа, хилого Кошмарика поставили посередине, сцепились руками и стали ждать приближения физкультурника.

Лева быстро оценил ситуацию, понял, что отступать, собственно, некуда, потому что позади – только физкультурный зал, быстро принял решение и помчался прямо на бесстрашную троицу. Папулька рассказывал, что никто не дрогнул при виде Левы, мчащего прямо на них. Только Кошмарик что-то заверещал и стал дергаться в железных руках папульки и Барсука. Разумеется, как и предполагал папулька, Лева выбрал наиболее уязвимое звено в заградительной цепи, поэтому всем телом ударился о Кошмарика. Тот упал, заорал на всю школу: «Уби-и-и-и-или, убили Макса, негодяи», после чего совершенно неожиданно впился Леве зубами в ляжку и стал мотать головой, как заправский бультерьер (только в этот момент папулька оценил мудрость десятиклассников, которые выбрали Кошмарика для этой нелегкой миссии.) Лева не ожидал такого поворота событий, поэтому выдрал ногу из кошмарных зубов и с воем побежал обратно в физкультурный зал.

Теперь торопиться было некуда, поэтому троица направилась вслед за Левой, спокойно и четко печатая шаг. Подошли к залу, который, разумеется, оказался закрытым на ключ. «Барсук, прошу вас», – негромко сказал папулька, после чего Барсук поднял ногу и вежливо постучал в дверь. Дверь упала. В другом конце зала виднелся Лева, который метался вдоль шведской стенки.

– Кошмарик, – железным голосом сказал папулька.

– Встань у двери и стой насмерть.

– Не бояться, – ответил Кошмарик, довольный своим недавним подвигом. – Если он сюда попробует сунуться, я ему знаешь куда вцеплюсь?

Папулька взглянул на Кошмарик с интересом, но ничего не сказал, а только отечески похлопал одноклассника по груди, от чего тот закашлялся. После этого Барсук и папулька двинулись в сторону Левы. Тот заметался еще сильнее, стал то залезать на шведскую стенку, то слезать с нее, потом хотел было открыть окно, но у него ничего не получилось. Затем вдруг принял какое-то решение и, быстро перебирая руками, забрался по канату на самый верх.

– Слушай, – задумчиво спросил Барсук папульку.

– А как шведы с такими стенками живут? Дует ведь.

– А черт их знает, – рассеяно ответил папулька, раздумывая совсем о другом. – Слышь, Барсук, а как мы его вниз стянем?

– Это твоя забота – думать, – объяснил Барсук. – Ты мне его вниз сгони, а там уж – мои проблемы.

Папулька задумчиво подошел к канату, взял его двумя руками и несколько раз сильно встряхнул.

– Всем, всем, всем пятерки поставлю! В году! – заверещал сверху Лева, но не упал.

– Может поджечь? – неуверенно спросил Барсук.

– Долго гореть будет, – объяснил папулька.

– Прибежит еще кто-нибудь. А нам бы по-быстрому ему пару зубов выбить и мотать отсюда.

– Ну давай тогда я попробую, – сказал Барсук, поплевал на ладони, схватил за канат, резко дернул и…

Канат не выдержал веса Левы и молодецкого рывка Барсука, поэтому оторвался где-то в районе потолка и вместе с Левой полетел вниз на маты. Лева тяжело шмякнулся на маты, сказал плохое слово и затих.

– Ну, Лева, – ласково сказал папулька, – предоставляем тебе возможность выбора. Мы же не звери.

Два зуба на твой выбор, один – по выбору Барсука. Решай быстрее, а то у нас времени мало.

– Нам в библиотеку пора! – неожиданно пискнул со стороны двери Кошмарик.

А ситуация, между тем, была тупиковая.

Папулька понимал, что Барсук лежащего и жалкого Леву бить не будет, а уж он сам – тем более. Надо было как-то выходить из этой ситуации, а как – папулька не знал.

Внезапно отворилась дверь тренерской, оттуда появилась мамулька и заявила:

– Ну что, Левчик, получил по заслугам?

Давно пора.

Папулька аж онемел.

– А ты, – взъярился он, – а ты что здесь делаешь?

– Журнал заполняю, – с ненавистью глядя на Леву, объяснила мамулька. – Чтобы четверку в году поставили.

Я же всю четверть на физкультуру не ходила.

И тут папулька ощутил такой прилив ревности, что схватил Леву за грудки, оторвал от матов и дал ему прямо в челюсть. Лева упал, но внезапно вскочил и дал папульке в челюсть. Папулька упал. Барсук начал размахиваться, но делал это настолько медленно, что получил от Левы головой в живот, согнулся и тоже упал, а Лева козлиными прыжками помчался в сторону двери, где Кошмарик, почуяв недоброе, схватился руками и ногами за обе створки и завыл:

– Не бегайте по мне! Не бегайте!

Это ему не помогло. Лева снес Кошмарика, как пушинку и умчался в неопределенном даже для себя самого направлении.

Папулька лежал, распростертый на матах, а на скуле вскакивал здоровенный желвак.

– Лихо ты Левке съездил, – заявила мамулька, первый раз в жизни глядя на папульку с интересом.

– А то, – довольно ответил папулька. – Не будет к нашим девчонкам приставать.

– Во-во, – пропыхтел Барсук. – Уж если бы я успел замахнуться, он не только к девчонкам, даже к мальчишкам не приставал бы до самого дома престарелых.

– Пошустрей надо было, Барсучок, – подколола его мамулька. – Ты пока замахнешься, уже новый листок на календаре отрывать надо.

Барсук набычился, но мамулька перестала обращать на него внимание, а стала прикладывать медные монетки к папулькиному желваку. Тот сиял, как Солнце над Зимбабве, и победно поглядывал на Барсука.

Наконец, первая помощь была оказана, папулька с Барсуком подняли Кошмарика, выбили из него пыль, и все четверо дружно отправились в класс, чтобы доложить о победных результатах крестового похода.

А дальше… Дальше мамулька с папулькой поженились.

Вот я и говорю, что мамулька его знает намного лучше, чем я, но даже я понимала, что пройдет еще немало времени, прежде чем папулька займется со мной компьютером. Ой, что-то я сегодня разговорилась не на шутку. Пора отправляться по делам, а завтра я точно папульку заставлю со мной позаниматься.

Никуда он от меня не денется. Я волшебную фразу знаю: «Папулька!

Ты хочешь, чтобы я рассказала мамульке о том, как ты…»

* * *

О! Свершилось! Наконец-то! Папуля сподобился позаниматься компьютером со своей единственной (как он надеется) дочуркой. Данное эпохальное событие свершилось вчера, в аккурат после окончания первого вечернего ужина (у папульки их обычно два или три: первый случается сразу после возвращения домой с работы, второй – где-то перед сном, а третий – когда папулька встает ночью, открывает холодильник и пытается оттуда достать немного еды, роняя кастрюли и будя весь дом.)

Папулька насытился, выпил бокальчик красного вина, пришел в благодушное настроение и только-только сел в очередной раз мучить свой Lines, как я уловила момент и набросилась на папульку дикой кошкой.

– Папа! – сказала я строгим голосом. – У нас была некоторая договоренность, между прочим. И между прочим, эта договоренность состоялась уже почти две недели назад. Мне грустно думать, – добавила я голосу встревоженные нотки, – что моя папулька нарушает свои договоренности. Эдак у дитя (я себя имею в виду) возникнет чувство неуверенности в собственном родителе. А что может быть хуже?

– Что, доча, что такое? – всполошился папулька.

– Я разве отказываюсь? Ничего подобного. Но ты же видела: папулька на той неделе был сильно занят, поэтому не смог уделить доче необходимого внимания.

– Ну да, – сказала я саркастично. – Был занят. Знаю я, как и где ты был занят. Три раза на той неделе в преферанс с главным бухгалтером играл.

– Але, моральная комиссия! – сказал папулька, сразу озверев. – У меня, если ты еще не в курсе, есть твоя мамочка. И мне вполне достаточно ее наставлений, выпиливаний и ежевечерней морализации. Так что ты мне тут заканчивай свои претензии. Будешь заниматься компьютером – сейчас и начнем. Хочешь морали читать – иди в свою комнату и читай их телевизору, а то он что-то плохо стал показывать.

– А я и ничего, пап, – заторопилась я. – Хочу компьютером заниматься. Какая мне разница, во что ты играешь?

– Вот то-то, – сказал папулик и сразу успокоился.

– Итак, дочка, приступаем к первому занятию. Компьютер, дочка, состоит из следующих предметов: телевизор, который мы называем монитором, клавиатуры, которую мы называем «Клава» и мышки, которую мы называем мышкой.

– Поняла, – сказала я. – Телевизор называем монитором, клавиатуру называем кейбордой (этому слову я уже научилась у Сергея), а мышку называем мышкой.

– Молодец, – сказал папулька. – Ну что, на первый раз достаточно?

– Не понял, – произнесла я голосом Брюса Виллиса. – Сдается мне, папаша, что вы хотите меня кинуть, как престарелую девственницу.

– Слушай, – ответил папулька нервно, – не надо в разговоре со мной цитировать свои идиотские фильмы.

Меня это раздражает. Или дальше занимаемся, или я буду работать.

– Занимаемся дальше, – твердо сказала я.

– Кстати, а как называется вот эта серая коробка?

– Какая серая коробка? – не врубился папулька.

– Вот эта, – и я показала на коробку, куда тянулись шланги от кейборды и мыши.

– Ну, дык, это… компьютер это и есть, – сказал папулька, несколько растерявшись.

– А-а-а-а, – уважительно сказала я. – Вы в этом смысле! Теперь все понятно.

– Ну ты, мать, даешь, – даже как-то испуганно сказал папулька. – Что за дикая серость? Первый раз в жизни компьютер видишь, что ли?

– Не первый, – твердо сказала я, вспоминая сцены в доме у Сергея, которые предпочла бы не вспоминать.

– Но откуда я знаю, что именно это – и есть компьютер. Я всегда думала, что компьютер – это где экран.

– Не, точно она вся в мамашу, – пробормотал себе под нос папулька и уже громким голосом продолжил. – Итак, доча, вот эта серая бандура и есть компьютер. Сейчас я его выключу, а потом мы выясним, как это дело включается, – с этими словами папулька быстро произвел какие-то манипуляции и монитор погас.

– Компьютер, доча, включается вот этой кнопкой, – сказал папулька, утопил пальцем серую кнопку на компьютере, и экран снова загорелся.

– А выключается наверняка ей же, – догадалась я, надавила на ту же кнопку, и экран снова погас.

Папулька икнул от неожиданности и почему-то возмутился:

– Але! Дочка! Ты куда свои пальцы-то тянешь без разрешения преподавателя? Компьютер выключается вовсе даже не так.

– Это почему это? – удивилась я. – Любые приборы одним тумблером включаются и выключаются.

– Но не компьютер, – заявил папулька. – То есть, если бы в нем не было никакой операционной системы, то можно было бы выключать этой же кнопкой, но в нем есть, – тут папулька благоговейно поднял глаза к нему, – величайшая операционка под называнием Виндоуз, которая умеет выключать компьютер более грамотно, чем просто этой кнопкой.

– Не поняла, – заявила я. – Что значит – более грамотно? Сама себя из розетки выдергивает, что ли?

– Нет, – сказал папулька. – Ну как бы тебе объяснить? Чтобы выключить компьютер, надо выполнить следующую последовательность действий: нажать на кнопку «Пуск», выбрать «Завершение работы», а в нем выбрать пункт «Выключить компьютер», после чего нажать Enter.

– Ни фига себе! – возмутилась я. – И это называется «более грамотно»? А с бубном вокруг компьютера при этом побегать не надо?

– Иногда надо, – сказал папулька и почему-то немного загрустил. – Ладно, – сказал он. – Включаем компьютер и учимся дальше, – с этими словами он снова надавил на кнопку включения.

Компьютер померцал экраном, прогнал какие-то цифири, потом на нем что-то долго происходило, а затем на экран вывалилось какое-то сообщение на английском.

– Вот видишь, – сказал папулька и заметно занервничал. – Меня на работе строго-настрого предупредили, что выключать машину надо всегда так, как я тебе рассказал.

А ты своим пальцем шаловливым ткнула куда не следует, вот проблемы и возникли. Что делать-то? Как я в Lines играть буду?

– Да ладно тебе нервничать-то, – сказала я успокоительно. – Если что, Сергей поможет. Хочешь я ему позвоню?

– Ну звони, конечно, – совсем издергался папулька. – Видишь, компьютер не загружается.

Сергей, на счастье, не сидел в своем Интернете, так что я дозвонилась очень быстро.

– Сергей, – закричала я в трубку, даже не поздоровавшись. – У нас тут компьютер какой-то вопрос задает и не грузится.

– Какой вопрос? – недовольно спросил Сергей, который до моего звонка явно сладко спал. – Есть ли жизнь на Марсе?

– Да нет! – радостно сказала я. – Он говорит, что на нем обнаружена какая-то ошибка и спрашивает – исправлять ее или нет.

– Конечно обнаружена ошибка, – удовлетворенно сказал Сергей. – Эта ошибка называется Windows 95. Ее и надо исправить на вашем компьютере.

– Так чего делать-то?

– Скажи, чтобы исправляла, – скомандовал Сергей.

– Он говорит, чтобы исправляла, – передала я папульке.

– И чего? – совсем озверел папулька. – Чего делать-то?