Цитаты из книги «Танцы на стеклах. Книга 1»

Дома все происходит по банальной, изученной и затертой до дыр, схеме.

– Я надеюсь, что в тюрьме тебя трахнут в задницу, ублюдок.

Этот гребанный Саадат настолько горячий, что даже его взгляд на себе чувствую.

тяжело дыша, словно после пяти километровой пробежки, спрашиваю я. – Я уже… Ахх, – она громко и протяжно стонет, откидываясь назад, на меня, при этом чуть не разбивая мне нос затылком. Пара минут, и я с громким стоном присоединяюсь к ней.Чтобы летать, не всегда нужны крылья. И руками махать не надо.

Между моих пальцев остались длинные светлые волоски, которые я пускаю по ветру, обнимаю ее за талию привлекая к себе.

– Джаред, мне больно! – да, этого я и хочу, крошка. Больно, горячо и грязно. – Ах, Джаред!.. – отчаянно вскрикивает Лана, но от ее крика, я начинаю толкаться еще сильнее. Крики ее боли переплетаются со всхлипами безрассудного удовольствия.

Отрываю одну руку от поручня, просовываю под платье и ласкаю комочек пульсирующей плоти, заставляя стенки ее лона конвульсивно сжиматься в преддверии оргазма. Она быстро вошла во вкус. Но мне нужно больше и сильнее. Мне нужно, чтобы она кричала…

трахаю ее быстрыми точными толчками, выбивая из груди Мэл глухие стоны. Она сжимает, мня своими тесными стенками, и я клацаю зубами, стискивая челюсти. – Охренеть, meligim… – рычу я. Отрываю одну руку от поручня, просовываю под платье и ласкаю комочек пульсирующей плоти, заставляя стенки ее лона конвульсивно сжиматься в преддверии оргазма. Она быстро вошла во вкус. Но мне нужно больше и сильнее. Мне нужно, чтобы она кричала… Чтобы выла. Царапалась и кусалась. Умоляя меня дать ей еще…

Я бы мог убить ее в этот момент. Перед глазами стояла картинка, как она стонет под белобрысым уродом, раздвигая для него свои ножки, как сосёт его член, притворяясь, что делает это впервые, заглядывая в глаза, как преданная сучка. – Я убью тебя, дрянь, – рычу я, делая шаг вперед. Она отступает, но снова показывает на пульт.

Сгорая от стыда, смотрю на то, как затвердевшие от соприкосновения с его телом соски просвечивают через тонкий шелк, и, с раздражением, срываю с себя платье. С каким-то диким трепетом внутри, наблюдаю, как кожа покрывается вереницей мурашек.