Глава 5

«Есть три базовых переживания, способных изменить наш эгоцентризм, это возможно: через страдание, через признание власти, чья сила превышает влияние нашей воли на нашу жизнь, и через проявление заботы не о себе, а ком-то другом."

Джон Сэнфорд

Лекси

Это случится завтра. Не могу поверить, и я просто в ужасе. На самом деле, я в шаге от того, чтобы передумать. Меня трясет от противоречивых эмоций. Бросает то в жар, то в холод. Сама себя не контролирую. Мысли путаются, руки леденеют, сердце тарабанит так, что вся грудная клетка болит. Должна ли я радоваться? Считать минуты? Я не знаю. Ничего не понимаю. Хочу остаться в этом дне. Навсегда.

Прошло восемь дней после моей встречи с Майклом. От него не было никаких вестей. Послезавтра Джейсон увез бы меня в Германию, и мое освобождение отложилось бы еще на месяц, может, дольше. Я уже смирилась с тем, что Мик или передумал, или не нашел деньги, но сегодня мне позвонила Марина. Она сказала, что мой друг принес для меня сумку с вещами, и спросила, когда я могу ее забрать.

Сегодня, прямо сейчас я могу поехать и забрать ключ к своей свободе. Избавиться от Джейсона раз и навсегда. Я несколько раз вскакиваю, подхожу к двери, берусь за ручку, чтобы открыть, но не могу… Не могу, черт бы его побрал. Сползаю на пол, обхватывая себя руками, кусая губы в кровь. И мое сердце разрывается. Это не фантомные боли, они реальные, настоящие. Я мечусь по квартире, как раненое животное, не находя выхода, не чувствуя освобождения от яростной агонии, в которой пребывает мое тело и душа.

– Что ты сделал со мной? – спрашиваю я пустоту, когда очередная попытка открыть дверь закачивается неудачей. Я катаюсь по полу и рычу, как животное. Я не могу собрать себя заново. Мне нужно время…

Завтра. Это случится завтра.

Джейсон

Визит к Джонатану меня разозлил. Он снова настойчиво пытался заставить меня привести к нему Лекси. Если Джон такой хороший доктор и целитель душ, то должен понимать, что я никогда этого не сделаю. Пару дней назад я все-таки последовал другому его совету и позвонил отцу, чтобы попробовать поговорить о том, что могло вызвать амнезию. Но Пол не сказал ничего нового. Слово в слово повторил старую версию. Тогда я поехал к бабушке. Виви не ожидала моего визита, и, тем более, расспросов о прошлом. Я пытался быть убедительным, показать ей, как мне важна правда. Виви сопротивлялась, повторяя версию отца, но я видел в выражении ее глаз страх и сожаление. Черт, они действительно врут мне. Было что-то еще. Что-то ужасное. Виви не умела так искусно лгать, как отец.

– Я принял решение и согласился на гипноз, – предпринимаю последнюю попытку. Вижу, как ухоженное, до сих пор красивое лицо Виви бледнеет. Она картинно взмахивает своими тонкими кистями и опускается на диван, заваленный подушками разного цвета.

– Ты не должен этого делать, Джейсон, – произносит она строгим тоном, которого я за ней не замечал. – Будет только хуже.

– Ты многого обо мне не знаешь, бабушка, – произношу, предварительно прочистив горло. – Ничего лучшего я не вижу. Я совершаю плохие поступки по отношению к тем, кого люблю. Я хочу, чтобы это прекратилось.

– Правда ничего не изменит, Джейсон. Если ты не помнишь, то так и нужно. – Виви дотрагивается до виска указательным пальцем. – Мозг понимает больше, чем ты.

– Неужели? – огрызаюсь я. – Что случилось, Виви? Отец бил меня? Может быть, и маму? Поэтому она покончила с собой?

– Пол – не самый лучший человек на свете, но он мой сын, и я люблю его. И тебя. Именно поэтому я не скажу правду. Вы оба будете страдать. Не ройся в прошлом, Джейсон. Послушай старуху, которая прожила жизнь, и не думай плохо об отце. Он никогда не поднимал руку ни на тебя, ни на Селену. Твоя мать была не совсем здорова психически. Она родила троих сыновей друг за другом, а ей было за сорок. Селена просто не справилась. Пол не виноват.

– Ну, она же не сама себе детей делала, – раздраженно замечаю я, ощущая некоторое облегчение от того, что отец не виноват в смерти матери и никогда не бил меня.

– Это было ее желанием. Она очень любила тебя Джейсон. Ты был первенцем, долгожданным подарком судьбы.

– Так почему такой любимый всеми ребенок теряет память? Должна быть причина, – яростно произношу я, меряя шагами комнату.

– Не думай об этом, Джейсон. Просто забудь.

Я смотрю на упрямо поджатые губы Виви, понимая, что ничего от нее не добьюсь. Если только не скажу правду о себе. О зеркальной комнате и девушках для битья. Но я не могу. Только не бабушке. Она уйдет в другой мир, не зная, что ее внук – садист и извращенец. Черт. Это просто тупик.

И вот сегодня я сказал Джонатану, что согласен на гипноз. Пора, наконец, найти причину моей амнезии. Приняв решение, я не почувствовал облегчения. Напротив. Меня не покидают тревога и предчувствие краха. Неизвестность пугает меня до чертиков. Меня, привыкшего контролировать свою жизнь.

***

– Что-то случилось? – спрашивает Лекси.

Я сижу на диване, опустив голову на согнутые в локтях руки, отстранено глядя перед собой. Я не слышал, как она подошла. Вообще, не знал, что она дома. Днем Лекси часто где-то гуляет. Точнее, я всегда знаю, где, ведь при ней постоянно находится Джек. Мне кажется, что он влюбился в нее. Давно собираюсь его уволить. И руки никак не доходят.

Я поднимаю голову и смотрю на нее. Она бледная, какая-то замученная. На ней тонкий, просвечивающий трусики, сарафанчик на бретельках. Ее синяки почти зажили, остались только желтые пятна кое-где. Я вел себя идеально последнюю неделю. Но Лекси все равно выглядит несчастной.

– Все нормально. Просто устал, – произношу я, протягиваю руку, чтобы привлечь ее к себе. Усаживаю рядом и кладу голову на ее колени. – Скажи мне что-то хорошее, детка.

– Я приготовила поесть. Мы можем пойти на кухню, – голос ее звучит напряженно, но пальцы, прикасающиеся к моим волосам, нежны и прохладны.

– Это не приятное, Лекси. Ты ужасно готовишь, – ухмыляюсь, закрывая глаза и позволяя ее волшебным пальчикам массировать мои виски.

– Можем заказать пиццу.

– Послезавтра мы летим в Германию. Мне нельзя пиццу.

– Ты не будешь хуже играть, если съешь кусок пиццы.

– Все начинается с малого, детка. Чем ты занималась сегодня? – спрашиваю, переворачиваясь на спину и глядя на нее.

– Сидела дома, думала о тебе. – Ее пальцы скользят по моим щекам, губам. Она очень грустная, вся в себе. Не то, чтобы это необычно… Просто я напрягся, когда она вдруг наклонилась и поцеловала меня с каким-то отчаянным остервенением. Лекси часто целовала меня, но не так. Я чувствую сигналы, если даже кто-то пытается скрыть их от меня. Обхватываю ее затылок, когда она пытается отстраниться, властно удерживая.

– Теперь моя очередь спрашивать, что случилось. – Пристально смотрю в ее глаза. Именно тем взглядом, который заставляет ее дрожать от страха. Но сейчас она не боится. Ее пальцы по-прежнему нежно гладят мое лицо.

– Я просто была одна и скучала, – шепчет она. Я не верю, но у меня нет сил на очередной бой. Возможно, дело в лекарствах, которые я принимаю. Они тормозят меня, что бы ни говорил Джон. И даже в сексуальном плане моя активность заметно снизилась, я быстро устаю и вырубаюсь едва голова касается подушки. Постоянно тянет в сон. Не помню, чтобы когда-либо чувствовал себя так дерьмово. Отстраняю руки Лекси и сажусь рядом, потирая ладонями лицо.

– Мне нужно вздремнуть, малышка, – бормочу я, чувствуя свинцовую тяжесть в ногах. Она выглядит удивленной. Еще бы. Обычно я сплю не больше четырех часов в сутки. Могу и меньше.

– Тяжелая тренировка? – спрашивает Лекси.

– Да, – отстраненно киваю я. – Нужно отдохнуть. Полежишь со мной?

– Конечно, Джейсон, – кивает она. Но все еще выглядит встревоженной.

Засыпаю мгновенно, словно кто-то щелкает невидимым выключателем. И мне снится сон, который я не видел со времен учебы в колледже. Тяжелая непроницаемая мгла и мое прерывистое дыхание. Тишина нарушается отдаленным звуком шагов, и кажется, что мгла сгущается по мере их приближения. Если бы я был ребенком, то мог бы предположить, что нахожусь в комнате с приведениями. Но я взрослый человек, и понимаю, что никаких призраков не существует. Эта сгущающая осязаемая мгла – отражение моего страха и ужаса, нарастающих по восходящей спирали. Паническая атака обрушивается на меня с невероятной мощью, я просыпаюсь от того, что начинаю задыхаться.

– Господи, Джейсон. Ты меня напугал. Что с тобой происходит? – вижу над собой испуганные голубые глаза. Такой чистый цвет. Непередаваемый. Постепенно кошмар отпускает меня, и я расслабляюсь.

– Просто плохой сон, детка. Представь себе, и чудовищам снятся кошмары, – я вяло улыбаюсь. Мне бы хотелось снять стресс и заняться с ней любовью, но должен признать с прискорбием и стыдом, что не могу. У меня абсолютно на пол шестого, и Лекси вряд ли сможет помочь. Хочется прекратить это чертово лечение и снова стать собой. Закрадывается подозрение о намеренном желании Джонатана лишить меня сексуальной активности, чтобы я не навредил Лекси.

– Ты плохо выглядишь в последнее время и странно себя ведешь, – обеспокоено разглядывая меня, произносит Лекси. – Теперь еще и кошмары.

– Тяжелый период. Бывает. Скоро важные соревнования, и я чувствую себя немного разбитым, неготовым.

– Сколько лет ты еще собираешься играть?

Я поворачиваюсь на бок, не отводя взгляд от ее лица. Мне нравится, что она волнуется обо мне.

– О, леди, вы напоминаете мне о возрасте? Я, конечно, старше вас на добрый десяток лет, но еще много чего могу, – шутливо бросаю я, и тут же мрачно добавляю. – Только сейчас я немного не в форме.

– Я тебе надоела? – прямо спрашивает Лекси. Я даже смеюсь, таким идиотским кажется ее вопрос.

– Конечно, нет. Ты не можешь мне надоесть. – улыбаюсь я, и нежно провожу пальцами по ее щеке. Почему-то чувствую острую потребность сказать правду. Не всю, разумеется. – Лекси, дело не в тебе. Я принимаю лекарства, которые влияют на мою хмм… потенцию. Понимаешь?

– Боже, ты на допинге? Я слышала, что сейчас за допинг могут дисквалифицировать на несколько лет! Ты с ума сошел? – она возмущенно пихает меня в плечо. Как ей в голову взбрело подобное?

– Нет, малышка. Никакого допинга. Хроническое заболевание обострилось. Прохожу интенсивную терапию.

Она напряженно смотрит на меня, хмурясь как маленькая девочка, которая пытается разобраться стоит ли трогать ежа.

– И что за заболевание? – о да, она рискнула. Я пожимаю плечами.

– Почки, – вру на ходу. – Не бери в голову. Через пару дней буду в порядке. Я давно не мальчик, как ты недавно заметила, и это нормально, что время от времени у меня появляются проблемы со здоровьем.

– Вовсе нет, – возмущено отрицает Лекси.

– Ну, хорошо, закономерно. Обосновано. Малышка я ломал кости чаще, чем ты занималась сексом до меня. И на самом деле тебе не нужно делать вид, что беспокоишься о моем здоровье. Ты была бы счастлива, сдохни я прямо сейчас.

– Тебе нравится быть говнюком? В чем твоя проблема, Джейс? – она разочаровано смотрит на меня. – Ты боишься подпустить меня ближе, но в то же время делаешь все, чтобы я была полностью от тебя зависима. Нечестная игра, Джейсон.

– Ты вне игры, детка, – серьезно произношу я. – Я больше не играю с тобой. На самом деле, я хочу все изменить. Между нами. Возможно, ты возненавидишь меня, и я этого заслуживаю. Но я не дам тебе уйти.

– Если ты хотел напугать и запутать меня, то тебе это удалось, – напряженно отзывается Лекси.

– Поцелуй меня, малышка, – прошу я, и тяну ее на себя. Она неубедительно упирается.

– Ты же говорил, что у тебя проблемы с потенцией…

Я хохочу в голос, усаживая ее сверху.

– Они только что разрешились самым чудесным образом. – Но это прозвучало так… Словно мне сто лет, и я в шаге от того, чтобы начать принимать виагру.

Все эти разговоры о моих «проблемах» возымели на организм целительное действие, и я действительно почувствовал прилив сил. Ко всем местам. И Лекси была довольна, даже больше, чем довольна. Не помню, когда в последний раз она была так активна и готова к экспериментам.