Глава 5

Нейтан

Мероприятие, на котором я был вынужден присутствовать по ряду независимых от моих желаний причин, организовано в научно-выставочном центре, в одном из крупнейших бизнес-центров Нью-Йорка. Участники конференции – элита нефтегазового бизнеса Штатов и стран-партнеров, инвесторы, политики, ученые, инженеры, студенты технических вузов и огромное количество репортеров.

Ума не приложу, что могло заинтересовать Алисию на научно-практической конференции, посвященной малоинтересной для молодой девушки теме.

Но она здесь, в длинном алом платье на тонких бретельках.

Гладкая ткань плотно облегает идеальное стройное тело Ли, каблуки бежевых лодочек приравнивают ее рост к модельным стандартам. Белокурые волосы собраны в стильную высокую причёску, подчёркивающую длину шеи и изящную хрупкость обнаженных плеч. Она выглядит сногсшибательно и элегантно, несмотря на вызывающий цвет и достаточно откровенный верх наряда. Оторвать от нее взгляд не могут восемьдесят процентов собравшихся мужчин, остальные либо слишком старые, чтобы испытывать влечение к женскому полу, либо геи.

Алисия Саадат – сексуальное искушение и вызов, неукротимая, дерзкая девушка, не признающая правил, свободолюбивая, упрямая, страстная и вся моя. Со мной Ли не сражается, как со всем окружающим ее миром, пытающим поглотить, лишить крыльев, опустить на землю. Меня она любит. Я единственный мужчина, которому она покорится по собственной воле.

– Алисия твоё задание, Хамдан. Нельзя так откровенно пялиться, – обернувшись я натыкаюсь на взгляд генерала разведывательных служб Анмара. Сердце болезненно дергается и сбивается с ритма. Если отец здесь, значит, где-то неподалеку находится Амиран аль-Мактум. За этот год, это далеко не первое мероприятие, где присутствуют одновременно Алисия и наследник престола. В случайности я не верю, а, значит, остается самый неприятный для меня вариант. Шейх начал компанию по сближению дочери с принцем.

– На нее все пялятся, отец, – ответ звучит излишне резко.

– Это так, – не спорит он. – Девушка расцвела и похорошела. Очень похожа на свою мать. Мэлания Саадат, кстати, в числе гостей. Она спрашивала о тебе. Так что будь готов отвечать на миллион вопросов.

– Моя мать тоже могла быть здесь вместо твоей американской подружки, – бросаю с досадой, наблюдая за приближающейся спутницей отца, пробирающейся сквозь разношёрстную толпу участников конференции. Поймав мой взгляд, гламурная красотка приветственно кивает, а я демонстративно отворачиваюсь. Очередная пустая блондинка с силиконовыми достоинствами и лицемерной приклеенной к утиным губам улыбкой. Никогда бы не подумал, что отца могут заинтересовать подобные женщины.

– Элен – мой секретарь, тут она находится для ведения протокола форума, – холодно подчёркивает генерал, окинув меня неодобрительным взглядом. – Я никогда не давал твоей матери повода сомневаться в моей преданности. Твоему младшему брату всего два года – вот основная причина ее отсутствия на этом мероприятии. И если ты научишься смотреть чуть дальше своего носа, то заметишь на пальце Элен обручальное кольцо.

– Извини, я погорячился, – мне действительно становится неловко. Несмотря на внешнюю суровость и сдержанность, отец одержим моей матерью и обвинить его в измене можно только с одной женщиной. Ее имя – военная разведка. Мама долго пыталась подвинуть соперницу сторону, но с годами смирилась и научилась принимать отца таким, как есть.

– Все в порядке, – коротко кивает, разыскивая взглядом кого-то в зале. – Мне нужно отлучиться. А ты держись подальше от сестер Саадат, и не забывай, что мы с тобой находимся здесь по долгу службы.

– Сестер? – с досадой морщусь я. В памяти всплывает вечно ревущая капризная угловатая девчушка с косичками. Во время дружеских вылазок наших семей на острова, она повсюду таскалась за мной и Ли, как привязанная, чем жутко раздражала нас обоих. – Ками тоже здесь?

– И самая младшая тоже, но она оставила на тебе гораздо меньше шишек, чем средняя, – сочувственно улыбается отец, припомнив момент, когда в ответ на горсти песка в лицо, я получил камнем в лоб. Отругали, между прочим, тогда именно меня, несмотря на огромный фингал под глазом. Ведь это я начал первым. Нет, встреча с сестрами Ли, совсем не входит в список моих особых пожеланий. Я очень надеюсь, что Камила Саадат не узнает меня спустя столько лет.

Не упуская из поля зрения свой обожаемый объект, я с опаской оглядываюсь по сторонам и считаю минуты до завершения основных этапов конференции и с трудом подавляю зевоту, слушая бесконечные научные доклады и выступления руководителей организаций нефтегазовой направленности.

Ничего особого нового, полезного и познавательного для меня. Однако Ли считает иначе. То и дело, я вижу, как она поднимает верх свою пресс-карту онлайн-портала, чтобы задать назревший вопрос выступающим. Некоторые вводят меня в затяжной ступор. Чтобы понять, о чем речь, приведу в пример парочку:

«Каковы перспективы развития инновационных технологий восстановления продуктивности скважин?»

«Насколько приоритетен для вашей компании вопрос защиты окружающей среды в нефтегазовом комплексе?»

Или вот еще интереснее:

«Насколько актуальны на сегодняшний день крупные инвестиции в развитие нефтяного бизнеса королевства Анмар?»

С улыбкой наблюдаю, как ответчики теряются не меньше меня. Для блондинки в красном она задает слишком сложные вопросы, но для Алисии Саадат, никогда не существовало непреодолимых сложностей. Она умудряется еще и в дискуссии вступать на темы, далекие от ее специализации.

Некоторые доклады откровенно политизированы и лживы. Вся эта пафосная толпа присутствующих, сверкающая эксклюзивными бриллиантами корпорации «Лакшери-Корп» и разряженная в дизайнерские костюмы и ведущие бренды, понятия не имеет, что основная повестка мероприятия будет обсуждаться кучкой миллиардеров и представителей политической верхушки за закрытыми дверями и без камер журналистов.

Близится день икс. Через полгода истекает договор между Анмаром и США, поставивший нашу страну в энергические тиски. Америка настроена на пролонгацию с сохранением прежних условий, а Анмар планирует выйти из договора с минимальными потерями. А по большому итогу это уже пятая попытка переговоров за последний год за ширмой международной конференции.

В стенах военной академии я не один год потратил на изучение последствий тридцатилетнего моратория на добычу ресурсов из недр Анмара. Договор на запрет разработки новых месторождений и увеличения добычи был заключен с целью экономического сдерживания королевства, и он достиг своей основной цели. Махмуд аль-Мактум был вынужден принять кабальные условия Штатов взамен на бизнес-сотрудничество и в целях мирного урегулирования спорных вопросов. На момент заключения договора Анмар не был достаточно силен, чтобы отстаивать свою независимую позицию на данном рынке. Аль-Мактум пошел на уступки страны-диктатора, чтобы избежать повторения судьбы других стран ближнего востока. Все годы действия договора Анмар обеспечивал внутренние потребности в нефти и газе только на тридцать процентов, а недостающий объем восполнялся за счет импорта. Разумеется, основная страна-импортер – Соединенные Штаты Америки.

Едва доживаю до момента, когда основные этапы мероприятия остаются позади и участников приглашают в фуршет-зал.

Скрываясь за спинами гостей, я незаметно следую за Алисией Саадат, с гордостью несущей на шнурке свою пресс-карту. Я периодически ловлю себя на мысли, что за три года наблюдения за любимой девушкой так и не позволили мне изучить ее полностью. Она, оказывается, амбициозна, по-прежнему непредсказуема, и все так же недосягаема. А еще у нее талант оказываться в центре внимания, не привлекая для этих целей ни малейших усилий.

В фуршет-зале многолюдно, что играет в мою пользу, позволяя сохранять безопасную дистанцию. Сосредоточившись на наблюдении за стройной фигуркой в красном платье, я пропускаю две важные детали.

Первая – на южной стене зала развешаны снимки уникальной природы Анмара. Игнорируя разносящих напитки вышколенных официантов, Алисия Саадат прямиком направляется к стенду с изображением «нашего озера», формой напоминающего пересекающиеся обручальные кольца. Это не фотография, а весьма точная художественная репродукция, и, черт подери, я понятия не имею, какого дьявола засекреченный объект выставлен на всеобщее обозрение.

Остановившись напротив стенда, Алисия делает несколько снимков репродукции. Я направляюсь к ней, прежде чем она по незнанию совершит непоправимую ошибку, и тут всплывает вторая незамеченная мной деталь – на фуршет пожаловал Амиран аль-Мактум собственной персоной и точно так же, как десять лет назад оказался на шаг впереди, появившись перед моим носом, словно из-под земли.

Стиснув зубы от бессильной ярости, я вынужден отступить назад, спрятав в карманы брюк непроизвольно сжавшиеся кулаки. В этот момент в мире нет человека, которого я ненавижу сильнее, чем наследного принца моей страны. Подобные мысли недопустимы, но об их существовании знаю только я, и этим вечером с радостью разделю их с Ли.

Пока ничего не подозревающая Алисия Саадат воодушевленно щелкает объективом, снимая на фотокамеру стенд с местом нашего с ней преступления, Амиран аль-Мактум встает рядом с Ли. Он не нарушает зону ее личного комфорта своим вторжением, но при этом его наглый и бесцеремонно-собственнический взгляд, блуждающий по ее фигуре, сложно назвать вежливо-заинтересованным.

И пока я придирчиво изучаю соперника, выискивая в его внешности несуществующие недостатки, он, этот королевский ублюдок, хищно пожирает глазами мою женщину, которую обоснованно считает своей собственностью. Тщательно охраняемой собственностью. Тщательно охраняемой МНОЙ. И, если бы можно было взглядом просверлить дыру в его темноволосом стильно подстриженном затылке, принц давно бы уже отправился к Аллаху.

– Красивое озеро, правда? – низкие вибрации властного голоса аль-Мактума до звенящего напряжения затягивают во мне растущее предчувствие неумолимого крушения. И, хотя вопрос обращен не ко мне, а к увлечённой фотографией Алисии, я ощущаю, как леденеет позвоночник.

«Пожалуйста, только молчи», – мысленно умоляю Ли, с бессильной яростью наблюдая, как она поворачивает голову и смотрит на принца с безмятежной вопросительной улыбкой.

– Правда, – соглашается Алисия, окидывая собеседника изучающим взглядом. – Мне повезло увидеть его воочию.

Это то, чего я боялся больше всего. Я закрываю глаза, височные доли взрывает дикая боль. Черт, какой идиот вывесил сюда проклятый стенд?

– Этого не может быть, – не сразу отвечает наследник.

– Почему же? – Ли продолжает вежливо улыбаться. – Вы не представляете, как красиво блестят кристаллы соли в лунном свете.

– Этого озера не существует, – непреклонно произносит аль-Мактум. Лишенный возможности видеть лицо принца, я могу только улавливать металлические интонации в его голосе. – Пейзаж полностью вымышлен и написан по заказу короля в качестве подарка на двадцатипятилетие наследника, поэтому и носит его имя.

– Но я точно знаю, что видела, – как обычно Ли стоит на своем, хотя сейчас ее упрямство может повлечь за собой сокрушительные последствия.

– Повторяю, это невозможно, Алиса, – стальным тоном отрезает Амиран аль-Мактум.

– Мы знакомы? – она озадаченно хмурится, внимательнее присматриваясь к собеседнику.

– Твое имя указано на табличке, – он кивает на ее пресс-карту.

– Я точно вас где-то видела, – задумчиво утверждает Ли. – Точно, я вспомнила. Месяц назад на международной выставке технологического оборудования в Бруклине. Угадала?

– Мы встречались много раз, Алиса, но были представлены друг другу только в первый.

– Правда? Я не помню, – смущенно опускает ресницы Алисия. Я слышу, как скрежещут от напряжения мои зубы. Черт, она флиртует с ним. Какого хрена, Ли?

– Ты была ребенком. Очаровательным, смелым, дерзким и непосредственным, – они смотрят друг на друга несколько бесконечных секунд, ставших для меня адовым чистилищем. – Как поживает твоя тигрица, Алиса? Наверное, Savage стала взрослой и красивой хищницей, как и ее хозяйка?

Алисия

Картинка нашего первого с принцем «знакомства» ослепительной вспышкой оживает в памяти. Как и в тот день, пронизывающий взгляд Амирана аль-Мактума сжимает нервные узелки в области солнечного сплетения до размеров бусины. Мне жутко неловко, что я не сразу вспомнила наследника. Мы действительно в последнее время неоднократно сталкивались на различных мероприятиях, а я гадала про себя, почему его лицо кажется мне знакомым. Надо же… сам Амиран аль-Мактум. Именно в его честь король назвал наше с Нейтаном озеро.

– Я так скучаю по ней, – после секундной заминки, искреннее признаюсь, вспомнив поразительно красивую мордочку моей дорогой Сэви. С нетерпением жду момента, когда плавно пройдусь по ее шелковистой шерстке ладонью, хотя совершенно не скучаю по самому Анмару.

– Все такая же дикая? – словно не заметив моей неучтивости, любопытствует эмир.

– Очень своенравная, как и в детстве. «Доступ к телу» Сэви выдает лишь мне, отцу и своей смотрительнице, – едва заметно выдыхаю, стараясь не попадать под воздействие дымчатых, серо-голубых глаз Амирана аль-Мактума, чтобы с легкостью продолжить непринужденную беседу: – Изменилось в ней только то, что теперь я не могу поднять ее на руки, – не в силах сдержать широкой улыбки, делюсь я. – К сожалению, я вижу Сэви крайне редко, – продолжаю заполнять молчание принца, который вместо поддержки диалога, продолжает гипнотизировать меня пронизывающим взглядом.

– Гораздо реже, чем вас, ваше высочество, – глаза Амирана темнеют, мгновенно реагируя на мое вежливое обращение к будущему королю Анмара.

Не знаю, нужно ли соблюдать все правила этикета в общении с принцем, пока мы находимся в США, и, тем не менее, подстраховываюсь в этом вопросе. На официальных мероприятиях, я не просто студентка Алиса Саадат, но и «лицо» всей нашей знатной семьи.

– Ты только что сказала, что не помнишь меня, Алиса, – миндалевидные глаза принца и легкий прищур век, делает его самого похожим на хищника. Уголок губ аль-Мактума слегкаприподнимается, лишь на одну сотую смягчая острые черты лица шейха.

Мужчина не похож на среднестатистического араба, каких я часто видела в Анмаре, выезжая с семьей на общественные пляжи или в торговые центры. Хотя на родине отца, я особо не контактировала с мужчинами и никого не подпускала к себе, кроме Хамдана, конечно.