Гаитянин Карлос сжал протянутую копом руку и встал на ноги. От накопившейся злости в голове его помутнело, и глаза приготовились выскочить из орбит. Человек в штатском заблаговременно отступил. А вот полицейский не угадал. И тяжелый кулак островитянина врезался в его подбородок.

– Ну что, напились моей крови, недоумки? Еще немного, и мама родная бы не узнала! – прокричал растаман, неистово размахивая руками, – Все сами испортили… – от резкого перенапряжения упав на колени, устало заключил он.

Огорченный коп подошел к предателю и вынул из кобуры излучатель. Но выстрелить он не успел. Его остановил рокот пропеллера, раздавшийся над головой. Матросы, с интересом наблюдавшие за спектаклем, неохотно позадирали кадыки.

Не далеко от катера приводнился гиперзвуковой геликоптер. С борта фараонской посудины спустили шлюп, и четверо гребцов направили его к вертолету.

– Начальство, – сплюнул фирмач, заочно поклонившись прилетевшим.

Двое средних лет мужчины, абсолютно похожих друг на друга во всем, кроме одежды, прыгнули в лодку и вскоре оказались на палубе. Искусственные улыбки не сходили с их влиятельных уст, в одном случае обрамленных бархатом, в другом кожей.

– С этого часа вы уволены, – заявили крутые, – В случае, если оружие и катер не будут сданы по приходе на базу, пойдете под трибунал, – проговорили они на одном дыхании. Обнародовав свой приговор в режиме, не терпящем возражений, торопливые диктаторы вернулись на геликоптер и улетели…

Карлос вновь ожил и расхохотался:

– Ну и козлы! – заключил он, – Плакали и ваши бабки!..

– Тише, тише… – попытался успокоить недавнего обидчика перепуганный легавый. Уже много лет, как его будущее не подвергалось таким испытаниям, и от досады он забыл даже про оружие. Собственно, это стало последним, о чем он уже никогда не вспомнил. Потому, что секундой позже отдышавшийся островитянин свернул ему шею. Штатский на этот раз тоже не успел отскочить, и отобранный у фараона смертоносный улей продырявил его живот раскаленным жалом.

– Кто недоволен, прошу вперед… – захватчик катера окинул взглядом матросов.

Только те не повели в его сторону даже ухом. Молчаливо выражая свой протест, они прыгнули в шлюпку и сразу отчалили.

– Сперма кошачья! – крикнул им Карлос. Но матросы игнорировали и такой выпад. Высоко поднимая весла над водой, они уже гребли к далекому берегу.

Не очень хорошо понимая, что их заставило столь спешно ретироваться, мулат поплелся к рычагу для запуска двигателей. Обхватив ладонью стартер, он упал в кресло и рванул рукоять на себя.

Турбины взревели, пенистая струя воды забила из под кормы. Спину парня прижало к сидению, и грязные косички заколосились на затылке. Но вслед за вздувшимся волнами океаном что-то характерно затикало на баке.

На фоне общего шума даже тонкий слух искушенного профессионала не сразу уловил это постукивание. Когда же скорость катера стабилизировалась, минер все понял и стрелой метнулся к скорчившемуся у якорной бухты телу мертвеца в штатском. Где-то внутри его пиджака отсчитывал последние секунды безжалостный метроном.

– Теперь понятно, отчего эти хмыри так спешили, – вспомнил Карлос матросов, – Урод перепрошил движок… – решил гаитянин. Правда, времени и у него еще могло хватить, чтобы нырнуть за борт. Вот только плыть вручную было далековато.

"Значит…", – окончательно сник изменник, плечи его повисли, но пальцы машинально забежали во внешний карман трупа, отыскивая выпиравшую пачку.

Чиркнув зажигалкой, заядлый курильщик успел-таки заметить, как с неба на него что-то падает. Кайф последней затяжки замедлил обычно неплохую реакцию. И сильный рывок, прижав локти к бокам, поволок растамана наверх.

Сигарета выскользнула из рук. Однако, ее белая полоска, за которой отупело проследили глаза возносимого, не успела высечь искры о палубу, ибо катера далеко под ногами Карлоса вдруг не стало. Сильный жар пламени, взметнувшийся вслед за взрывом, опалил пятки пирата.

Трижды случаем выхваченный из объятий кончины, молодчик вывернул шею и посмотрел туда, где молотя воздух лопастями подвисла металлическая стрекоза. Машина показалась ему знакомой, и он вспомнил, что это та, на которой недавно прилетали могущественные близнецы. И когда метко брошенное лассо подтянуло его поближе, он встретился глазами с обоими.

На первый взгляд разношерстые Ромулл и Рем улыбались как прежде. Только теперь их улыбки были обращены не к покойным уже неудачникам. Сомневаясь, радоваться или сопротивляться, спасенный подумал, не его ли будущее оба верзилы секунду назад обсуждали.

– Смотри, не вздумай ломать комедию, – посоветовал один из них, протягивая к пленнику руку и втаскивая за плечо. Как бы в подтверждение недобрых намерений близнецов в живот Карлоса уперлись раструбы двух анигиляторов.

– Сделаешься паинькой, – получишь девочек и стекла… – издевательски картавя, пообещал тот детина, что был в косухе. И минер покорно закивал головой.

– Вот и славно, – выдохнул бархатный пиджак, отворачиваясь к автопилоту. Но его утробный двойник не снял наблюдения с опутанного веревкой. Не зная, стоит ли освобождаться самому, Карлос вопросительно посмотрел на затянутый петлей трос.

Тот час в голове его что-то треснуло, и краем глаза он уловил рябой всполох металла, метнувшегося к его виску. Разрядник, ловко извлеченный из-за пояса уверенной рукой, выстрелил усыпляющим импульсом. Стрелявший подхватил подкосившееся тело и помог ему упокоиться на полу салона.

– Вздремни пока, – напутствовал Рем будущего подопытного.

– Как думаешь, выдержит операцию? – спросил Ромулл.

– Если выдержит, это лишь полдела… – напомнил рокер.

– За вторую можешь не беспокоиться… – прищурился прилично одетый. И оба спутника многозначительно замолчали.

Тем временем, прямо по курсу появился похожий на авианосец остров. Геликоптер пошел на снижение, приземлившись в центре белой окружности. Группа встречавших в армейской форме высыпала к прибывшим.

Ромулл первым покинул летательную машину и властно отдал распоряжение подогнать к вертолету служебный электрокар. И когда из распахнутых дверей выскочили люди в голубых халатах и выкатили носилки, тело все еще связанного Карлоса перетащили в транспорт. Затем тот набрал скорость и скрылся в подъездном тоннеле под надписью “Главная лаборатория“.

Миновав длинный прямой вестибюль, автомобиль затормозил рядом с лифтом “Приемного отделения“. Двери открылись, и почти бездыханный груз без особых церемоний переместили в диагностический бокс. Там спящего уже поджидали несколько врачей довольно серьезной внешности. Все они были нейрохирурги высочайшего уровня. Но вот работу по душе смогли найти только здесь, на медицинской базе Службы Всемирной Безопасности.

После непродолжительного осмотра предмет предстоявшего эксперимента переместили в операционную. Практически всю работу здесь выполняли приборы самых универсальных качеств. Стоило лишь оператору поднести нужный девайс к пациенту, как он, откликнувшись на немногословное пожелание, безошибочно осуществлял ожидаемое действие.

Зафиксировав широким скотчем бесчувственное тело посередине овального стола, ассистенты подготовили инструменты и материалы. Главный эскулап, пожилой крепыш, сунул руки в подставленные перчатки. Ухватив прозрачным пинцетом мигающий шарик, он направился к коллегам, уже проделавшим отверстие в голове Карлоса.

Плеснув на трепанированный участок жидким азотом, ученый муж настроился эзотерически. Таким способом обезопасив себя от случайной ошибки, он приступил к основной части мистерии. Погрузив на строго вычисленную глубину хрустящей массы мерцающий подшипник, он залепил дырку био-пробковой смесью.

Конечно, если бы под его скальпель попал кто-нибудь рангом повыше, толстощекий добряк вел бы себя деликатней. Но современная ему наука далеко шагнула вперед, и принятых мер оказалось достаточно, чтобы левый наркот оклемался в полном физиологическом здравии. За все же остальное должен был нести ответственность тот сфероид, что по мере оттаивания мозга переформировывал его принципиальную схему иным образом.

6.

Впереди посветлело, и навигатор Ахмед напряг зрение. Он услышал, как что-то еще, кроме обвала, зашевелилось на расстоянии метров тридцати от субмарины.

– Эй! – крикнул он товарищам. И те, подогреваемые интересом, захлопнули щитки наличников своих подводных комбезов. Палестинец, сделавший это еще раньше, разрушил толстый пластик лобового стекла аварийным бластером и покинул капсулу.

Судя по желтому газу, начавшему струиться с неровных стен, навигатор сообразил, что в тоннеле нет вакуума. Однако, не молекулярный состав дымка озаботил парня. Что-то снова заскрежетало впереди. И как только Генри с Ядвигой оказались рядом, они сразу насторожились то же.

– Словно блядская преисподня… – запнулся, выбирая сравнение, капитан.

– Или зеленый член с лапками, – неприлично улыбнулась Меченная.

– Уж слишком велик, чтобы быть им… – неуверенно прошептал Ахмед.

Однако, неведомое чудовище оказалось здоровой сороконожкой. Голова гусеницы уже проникла внутрь пещеры и потянулась в сторону людей, выхвативших ее из темноты микропрожекторами скафандров.

На свету челюсти хищной твари задвигались еще проворней. Острые продолжения изумрудных десен заклацкали в предвкушении обеда.

Ядвига сдавила сэнсор парализатора, но невидимый луч на гусеницу не оказал никакого воздействия.

– Ну, … – начал было Генри, нащупывая через карман сэнсор имплантированного в его колено вибромолота. Коснувшись пальцем маленькой кнопки, кэп превратил морду уродливого создания в месиво ядовитой слизи. Что-то гадко забулькало и внутри чужого существа, разрушаемого дополнительной очередью ударов.

Минуту спустя дерьма, закрывавшего выход, не стало. Под ногами победителей протекла кислятина его нутра. Скорчив презрительные мины, пираты решительно направились к освобожденному проходу.

Картина, открывшаяся пришельцам у края тоннеля, показалась им совершенно нелепой. Обширная пещера, внутри которой мельтешили огромные муравьи, подгоняемые жгучими плевками других сороконожек, раскинулась впереди. Слегка прозрачные пузыри голов трудолюбивых насекомых склонялись на плечи, когда ворсистые пары верхних конечностей переваливали за спину крупные куски желтого минерала. Но даже сплошь покрытые мускулистыми вздутиями нижние лапы, красноречиво прогибаясь на сгибах, не всегда позволяли подневольным доволочь массивные самородки до хитиновой утробы здоровенного паука, с хрустом их пожиравшего.

– Назад! – скомандовал Генри, и первым отступил в тень.

– Думаю, без огнемета не обойтись… – предположила Меченная.

– Ядвига права, – согласился Бирс.

Палестинец промолчал и направился за уже скрывшейся впотьмах девицей. Капитан, незаметно выглядывая из-за объемистого выступа золотоносной жилы, присмотрелся к занятию туземцев внимательней.

"Странно," – подумал он, – "Почему на появление тоннеля отреагировала только одна тварь, а ее гибель вообще не произвела ни на кого впечатления?"

И действительно, все остальные гусеницы, как ни в чем не бывало, продолжали нести свой прежний караул. Все их внимание так и осталось сосредоточено на регулярности поступления в чрево паука питательного материала. Но, когда Генри изменил функцию прозрачного щитка, превратив его в бинокль, он понял, что их непрошенное вторжение оказалось замечено не только одной случайной надсмотрщицей.

У противоположного края пещеры, вдохновленная гибелью сороконогого врага, спонтанно революционизировалась группка шарогрудых кормильщиков. Один из них, указывая товарищам в сторону пролома, явно отвлекал коллег от труда, что-то пытаясь им объяснить. И около десятка изумрудных вышибал срочно засеменила в ту сторону. В ответ на это, по возможности избегая прожигающих плевков, рыже-черные мятежники обратили орудия труда в инструменты безжалостного убийства. В стороны полетели смердящие ошметки клейкой жижи. Оставшиеся в живых мусора отступили. Правда, на расстоянии им стало еще удобнее поливать муравьев ядом.